Царево государево послание во все его Росийское царство на крестопреступников его, на князя Андрея Курбсково с товарищи о их измене. 1 страница

Бог наш Троица, иже прежде век сый*, ныне есть, Отец и Сын и Святый Дух, ниже начяла имать, ниже конца, о немже живем и движемся есмы, имже цари царьствуют и силнии пишут правду; иже данна бысть единороднаго Слова Божия Иисусом Христом, Богом нашим, победоносная херугви крест честный, и николи же победима есть, первому во благочестии царю Констянтину и всем православным царем и содръжителем православия. И понеже смотрения Божия слова всюду исполняшеся, божественным слугам Божия слова всю вселенную, яко же орел летанием (Испр.; П летаем.) обтекши, даже искра благочестия доиде и до Росийского царствия. Сего православия истинного Росийского царствия самодержавство Божиим изволением почен от великого царя Владимера, просветившаго всю Рускую землю святым крещением, и великого царя Владимера Мономаха, иже от грек достойнейшую честь восприемшему, и храбраго великаго государя Олександра Невскаго, иже над безбожными немцы победу показавшего, и хвалам достойного великого государя Дмитрея (П Дмитрея нет), иже за Доном над безбожными агаряны великую победу показавшего, даже и до мстители неправдам, деда нашего, великаго князя Иванна, и закосненным

* (Бог наш Троица...ведомо да есть. - Титул, с которого начинается 1-е послание Курбскому, отличается от обычного титула дипломатических грамот (ср. стр. 144). Как обычно, этот титул начинается с перечисления атрибутов Бога (мы опускаем это перечисление в переводе), но после этого следует не перечисление владений царя («всея Руси, Владимирского, Московского...» - как обычно в дипломатических грамотах), а изложение родословия русских князей, предков Грозного. «Врагами христианства» царь называет польско-литовских правителей и военачальников, которых русские источники того времени неоднократно обвиняли в разграблении православных церквей; с этим связано и сравнение их с тремя византийскими императорами-иконоборцами - Львом III Исавром (717 - 74 гг.), Константином V Копронимом (т. е. «Навозоименным», по древнерусски «Гноетезным») (741 -775 гг.) и Львом V Армянином (813 - 820 гг.). Ярославским «владыкой» (князем) Курбский называл себя в многочисленных посланиях (А. М. Курбский, Соч., изд. 1914. стлб. 411, 449, 461 и др.), а впоследствии и в своем завещании (там же, стлб. 529), в связи с тем, что род его вел свое происхождение от прежних ярославских князей (от князя Ивана Васильевича Ярославского, потомка князей Смоленских).

прародителствия землям обретателя, блаженные памети отца нашего великаго государя Василия, даже доиде и до нас, смиренных скипетродръжания Росийского царствия. Мы же хвалим за премногую его милость, произшедшую на нас, еже не (П не нет) попусти десницы нашей единоплеменною кровью обагритися, понеже не восхитихом ни под кем же царьства, но Божиим изволением и прародителей и родителей своих благословением, яко же родихомся во царьствии, тако и воспитахомся и возрастохом и воцарихомся Божиим повелением, и родителей своих благословением все взяхом, а не чюжее восхитихом. Сего православнаго истинного христьянского самодержства, многими владычествы владующаго, повеление, наш же кристьянский смиренный ответ бывшему прежде православнаго истиннаго кристьянства и нашего самодержания болярину и советнику и воеводе, ныне же крестопреступнику честнаго и животворящего креста Господня, и губителю хрестьянскому, и ко врагом кристьянским слугатою, отступлыши божественнаго иконнаго поклонения и поправшим вся божественная священная повеления, и святыя храмы разорившим, осквернившим и поправшим священный сосуды и образы, яко же Исавр, и Гноетезный, Арменин, сим всем соединителю, - князю Андрею Михайловичу Курбскому, восхотевшему своим изменным обычней быти Ерославскому владыце, ведомо да есть.

Почто, о княже, аще мнишися благочестие имети, единородную свою душу отверъгл еси? Что же даси измену на ней в день Страшнаго суда? Аще и весь мир приобрящеши, последи смерть всяко возхитит тя; чесо на теле душу предал еси, аще и убоялся еси смерти, по своих бесоизвыкших друзей и назирателей ложному слову? И всюду, яко же беси на весь мир, тако же и ваши изволивший быти друзи и служебники (яко же беси на весь мир, тако же и ваши изволивший быти друзи и служебники. - В своем послании Грозный обращается не только к Курбскому, но и к другим «крестопреступникам», разделяя их на две категории - товарищей Курбского и «служебников». К первой категории принадлежали, очевидно, Владимир Семенович и Иван Иванович Заболоцкие [Заболоцкие, как и Курбские, вели свой род от смоленских Рюриковичей (ср.: С. Б. Веселовский. Синодик опальных Ивана Грозного как исторический источник. Сб. «Проблемы источниковедения», т. III, 1940, стр. 284 - 285); о весьма бурной «деятельности» Вл. Заболоцкого в Литве свидетельствуют источники, изданные в книге «Жизнь кн. А. М. Курбского в Литве и на Волыни», II (Киев, 1849, стр. 243 ел.)]. Ко второй категории относились многочисленные «худые люди», бежавшие в эти годы в Польшу и Литву, включая слуг Курбского (И. и М. Калыметы, К. Зубцовский и др.) и таких независимых, но незнатных лиц, как Тимоха Тетерин, Марк Сарыхозин [см. их письмо боярину М. Морозову (стр. 530) и ответ царя на это письмо (стр. 212); см. также дружеское письмо Курбского Сарыхозину на религиозные темы и указание Курбского в его завещании на материальную зависимость от него Сарыхозина (А. М. Курбский, Соч., изд. 1914 г., стлб. 415, 549, 561) и др.]. Грозный делал различие между этими двумя группами лиц - в инструкциях своим послам в Польшу он писал: «А то (речь идет об упреках за измену, - Я. Л.) говорити с Курбским или с кем иным радным, а с худым того не говорити, худому излаяв, да плюнути в глаза, да и пойти прочь» (Сб. РИО, т. 71, стр. 593). Это не мешало ему считать изменников-служебников» еще более вредными, чем «радных» изменников, - недаром он систематически справлялся о судьбе Тетерина (Сб. РИО, т. 71, стр. 322, 468, 778 и др.); именно они, по его мнению, наполняют «яростью» Курбского и ему подобных.), нас же отвергшися, преступивше крестное целование, бесов подражающе, нам многоразличными виды всюду сети полецающе, и бесовским обычней нас всячески назирающе, блюдущее хожения и глаголания, мнящеся аки безплотных бытии (нас всячески назирающе, блюдуще хожения и глаголания, мнящеся аки безплотных быти. – Речь идет о деятельности изменников - «слуг» (т. е. незнатных изменников), следивших, по словам Грозного, за всеми его поступками. Выражение «мнящеся аки бесплотных быти» мы переводим: «воображая, что они бесплотны [невидимы]», т. е. изменники думают, что их соглядатайство остается незамеченным. Возможно, однако, что Грозный хотел сказать, будто изменники считают бесплотным его самого. В таком случае это выражение следует поставить в связь с помещенным ниже (см. прим. 9) обвинением против Курбского и его единомышленников в «наватской» (новацианской) ереси, представители которой требовали от людей, чтобы они были выше (нравственней) «человеческого естества»), и от сего многия сшивающе поношения и укоризны на нас, и во весь мир нозорующих и к вам приносящих. Вы же им воздаяние много за сие злодейство даровали есте нашею же землею и казною, называючи их ложно слугами; и от сих бесовских слухов наполнилися есте яко же ехидна яда смертоносна, и возъярився на мя и душу свою погубив, и на церковное разорение стали естя. Не мни праведно быти: возъярився на человека и к Богу приразися; ино бо человеческо есть, аще и порфиру (Так К, ХСУ; П перфиду) носит, ино же божественное. Или мниши, окаянне, яко убрежешися того? Никако же. Аще ти с ними воевати, тогда да ти и церкви разоряти, и иконы попирати и крестьян погубляти; аще же и руками где не дерзнеши, и ты мыслию яда своего смертоноснаго много сия злобы сотвориши. Помысли, како з бранным пришествием мяхкая младенешная удеса конскими ногами стираема и растерзаема! Егда же убо зиме належащи, сия наипаче злоба совершается. И сие убо твое злобесное умышление како не уподобится иродову неистовству, еже о младенець убийство показал (Так К, ХСУ; П показал еси).! Се ли убо мниши быти благочестие, сицевая злая творити? Аще ли же нас глаголеши воюющих на кристьян, еже на германы и литаоны - и несть сие. Аще бы и кристьяне были в тех странах, и мы их воюем по прародителей своих обычаю, яко же и преже сего многажды случялося; ныне же вемы, в тех странах несть кристъян, разве малейших служителей церковных и сокровенных раб Господень. К сему же и Литовская брань улучилася вашею же изменою и недоброхотством и нерадением безсоветным (Так К, ХСУ; П показал еси.).

Ты же, тела ради, душу погубил еси, и славы ради мимотекущия, нетленную славу презрел еси, и на человека возъярився, на Бога востал еси. Разумей, бедниче, от каковы высоты и в какову пропасть душею и телом сшел еси! Збысться на тебе реченное: «И еже имея мнится, взято будет от него». Се ль твое благочестие, еже самолюбия ради погубил - и еси, а не Бога ради? Могут же разумети и тамо сущии (тамо сущий - польско-литовские правители, к которым Грозный не раз обращался с просьбой о выдаче Курбского (Сб. РИО, т. 71, стр. 454, 467 и 532 и др.).) и разум имущии, твой злобный яд, яко же славы желая мимотекущия и богатества, сие сотворил еси, а не от смерти бегая. Аще праведен и благочестив еси, по твоему глаголу, почто боялся еси неповинныя смерти, сие же несть смерть, но прибретение? Последи всяко умрешь. Аще ли же убоялся еси ложнаго на тя речения смертнаго, от твоих друзей, сатанинских слуг, злодейственному солганию (убоялся еси ложнаго на тя речения смертнаго, от твоих друзей, сатанинских слуг, злодейственному солганию. - Здесь царь намекает на какие-то обстоятельства, предшествующие бегству Курбского; не совсем понятно, в каком смысле «смертное речение» именуется «ложным» (идет ли речь о том, что Курбскому солгали о каком-то несправедливом приговоре против него его друзья или о том, что самый этот приговор мог явиться результатом клеветы этих «друзей» на Курбского?}. Намек на «ложное слово», бывшее причиной бегства Курбского, встречается в том же письме выше (предыдущий абзац) и ниже (в следующем абзаце); в упомянутой дипломатической переписке с Польшей царь указал, что Курбский «учал государю... делати изменпые дела и государь хотел был его понаказати» и «посмирити»; узнав об этом, Курбский сбежал (Сб. РИО, т. 71, стр. 321, 468).), се убо явственно есть ваше змеиное умышленна от начяла и доныне. Почто и апостола Павла презрел еси, яко же рече: «Всяка душа владыкам предладущим да повинуется: никая же бо владычества, еже не от юга, учинена суть; тем же противляяйся власти, тот Божию повелению противляется». Смотри же убо сего и разумей, яко противляяйся власти - Богу противится; и аще убо хто Богу противится, - сей отступник именуетца, еже убо горчяйшее согрешение. И сея же убо реченно есть о всякой власти, еже убо кровьми и браньми приемлют власти. Разумей же вышереченное, яко не восхищением приясом царство; тем же ноипаче, противляяйся власти, то и Богу противишься. Тако же, яко же инде рече Павел апостол, иже сия словеса презрел еси: «Раби, послушайте господий своих, не пред очима точию работающе, яко человекоугодницы, но яко Богу, и не токмо благим, но и строптивым, не токмо за гнев, но за совесть». Се бо есть воля Господня - еже, благое творяще, пострадати. И аще праведен еси и благочестив, почто не изволил еси от мене, строптиваго владыки, страдати и венец жизни наследити?

Но ради привременныя славы, и самолюбия, и сладости мира сего все свое благочестие душевное со кристьянскою верою и з законом попрал еси, уподобился еси семени, падающему на камени и возрастшему, и возсиявшему солнцу со зноем, абие, словеси ради ложнаго, соблазнился еси, и отпал еси и плода не сотворил еси, и по ложных словесех убо, подобно о пути падающему, сотворил еси; еже убо всеявшу слово к Богу истинному и к нам прямо службу - сие все враг из сердца воего восхитил есть (Так ХС;ПК еси.) и сотворил тя во своей воли ходити. Тем же и вся божественная писания поведают, яко не повелевает чядом со отцы противлятися и рабу с господином, кроме веры. И аще убо се от отца твоего, дьявола, восприем, много ложными словесы соплетеши, яко веры ради избежал еси - и сего ради жив Господь Бог мой, жива душа моя, - яко не токмо ты, но и все твои согласники, а бесовския служители не могут в нас сего обрести. Паче же уповаем, Божия Слова воплощением и пречистые Его Матери, заступницы христьянские, милостию и всех святых молитвою, не токмо тебе о сем ответ дати, но и противу поправших святые иконы, и всю кристьянскую и божественную тайну отвергшим и от Бога отступльшим (к ним же ты любительно соединился еси), их нечестие изобличити и благочестие явити и выспроведати, яко же благодать возсия.

Како же не страмишися раба своего Васки Шибанова? (Како же не страмишися раба своего Васки Шибанова? - Помимо известия комментируемого послания, существуют еще два известия о слуге Курбского Василии Шибанове. Первое из них - чрезвычайно популярное в литературе сообщение так называемой Латухинской Степенной книги о том, что Курбский, бежав в Литву, «посла того же своего верного раба к великому государю царю, с досадительным письмом из Литвы. Той же Васька Шибанов к Москве прииде, и при пути походу государева на Красном крыльце царю и в. кн. Иоанну Васильевичу лист той от князя своего подал» [цит. по примечанию Устрялова в его издании «Сказаний А. М. Курбского» (СПб., 1868, стр. 340)]. Далее рассказывается, как царь пробил В. Шибанову ногу «осном» (наконечником трости), и в таком положении он выслушал текст послания (этот рассказ послужил источником для известной баллады А. К. Толстого). Другое известие о Шибанове содержится в официальной летописи XVI в. - в Синодальном списке Никоновской летописи; здесь сообщается, что после бегства Курбского «человека его, Васку Шибанова, воеводы, поймав, прислали к господарю; тот же человек его, Васка Шибанов, государю царю и в. кн. сказал про государя своего князя Ондрея изменные дела» (ПСРЛ, XIII, 383, ср. репродукцию этого текста летописи - стр. 473). Легко заметить расхождение между обоими этими источниками; само собой разумеется, что предпочтение должно быть дано реалистическому рассказу летописи XVI в., а не романтической легенде «Степенной книги» XVII в. (т. е. Шибанов был взят в плен, а не явился к царю в качестве посланника). На первый взгляд может показаться, что известие Никоновской летописи о том, что Шибанов «сказал... князя Ондрея изменные дела», противоречит и словам царя о том, что Шибанов «не отвержеся» Курбского, «похваляя его» «при смертных вратах». Однако, это противоречие мнимое. Если Шибанов, как сообщает летопись, был пойман и захвачен в плен, то, естественно, он на допросе не мог скрыть и не стал бы скрывать очевидного факта бегства к неприятелю Курбского, - а это и значит на языке официальной летописи, что он «сказал... изменные дела» Курбского. Это никак не исключает того, что Шибанов мог обнаружить при допросе достаточную храбрость и вассальную преданность «своему владыце», что и дало Грозному повод к нелестному для Курбского сравнению.) Еже убо он свое благочестие соблюде, пред царем и предо всем народом, при смертных вратех стоя, и ради крестнаго целования тобя не свержеся, и похваляя и всячески умрети за тобя тщашеся. Ты же убо сего благочестию не поревновал еси: единого ради малого слова гневна не токмо свою едину душу, но и своих прародителей души погубил еси, понеже Божиим изволением деду нашему, великому государю, Бог их поручил в работу, и они, дав свои души, и до своей смерти служили, и вам, своим детем, приказывали служити и деда нашего детем и внучятам. И ты то все забыл, собацким своим изменным обычней преступил крестное целование, ко врагом кристьянским соединился еси; и х тому, своея злобы не сматряя, сицевыми скудоумными глаголы, яко на небо камение меща, нелепая глаголеши, и раба своего благочестия не стыдишися и подобна к тому сотворити своему владыце отверъглъся еси. Писание же твое приято бысть и вразумлено внятельно (Так К, ХСУ; П и внятельно.). (Писание же твое приято бысть и вразумлено внятельно. - Эти слова представляют собой пародию на традиционную формулу дипломатических грамот (см., напр., стр. 233 и 242), следующую после изложения текста грамоты иностранного государя.) И понеже убо положил еси яд аспиден под устнами своими, наполнено бе меда и сота, по твоему (П дважды по твоему.) разуму, горчяйши же пелыны обретающеся, по пророку глаголющему: «умякнуша словеса их паче елея, и та суть стрелы». Так ли убо навыкл еси, кристьянин будучи, кристьянскому государю подобно служити? И тако ли убо почесть подобна воздати от Бога данному владыце, яко же бесовским обычяем яд отрыгавши? Начяла убо твоего писания, яже убо не разумевая написал еси, навацкое помышляя, а яже убо не о покаянии, но выше человеческого естества мнишн человеком быти, яко же и Нават. Еже убо нас «во православии (Так С.П православных и К воспрославо в; ХУ в православии в) пресветлых явившеся» написал еси, а сие убо тако есть: яко же тогда, тако и ныне веруем, верою истинною, Богу живу и истинну. А еже убо «сопротивным, разумеваяй совесть прокаженна имущи», сия бо навацкое помышлявши, и не разсуждаеши евангельскаго слова, еже реченно есть: «Горе миру от соблазн. Нужно есть, иж не прийти соблазном; горе же человеку тому (Так К, ХСУ; П что ум), имже соблазн приходит. Уннее бы было ему жернов осельский (Так К, ХСУ; П сельский.) обязан был о выи его и потонет в пучине морстей». И много слепотствующия твоея злобы ради не можеши истинны видети: како мняйся стояти у престола владычня и повсегда со ангелы служити, и своима рукама агнец жремый закалати за мирское спасение сподобися, и сия вся поправшу, с вами (Так К; П в правду с вами; ХСУ поправшу с своими.) злобесовскими советники, на нас своими злолукавыми умышлении многая томления подвигосте? И сего ради, еже от юности моея благочестие, бесом подобно, поколебасте, еже от Бога державу, данную мни от прародителей наших, под свою власть отторгосте. Ино се ли совесть прокаженна, яко свое царьство во своей руце держати, а работным своим владети не давати? И се ли сопротивен разумом, еже не хотети быти работными своими обладанному и овладенному? И се ли православие пресветлое, еже рабы обладанну и повеленну быти? (Начало убо твоего писания... повеленну быти? - Грозный разбирает первые слова послания Курбского: «Царю от Бога пренрославленному, паче во православии пресветлу явившуся, ныне же...сопротивным обретесь» (см. стр. 534 - начиная с этих слов, царь в течение всего своего послания разбирает и опровергает фразу за фразой все послание Курбского). Выражение «сопротивным обретесь», употребляемое Курбским, заключало в себе, повидимому, обвинение в отступничестве от православия («в православии пресветлу явившуся, ныне же...сопротивным»). Во всяком случае, это обвинение больше всего оскорбило Грозного, и он многократно возвращается к нему на протяжении всего послания, иногда просто цитируя слово «сонротив» («се ли разумевая «супротиво»»?- стр. 15), иногда прибавляя дополнение: «сонротивно разума» («се ли убо сопротивно разума?», - стр. 19), иногда прибегая к довольно сложной и не всегда ясной игре этими словами (стр. 29 и 43). Определение

 

«наватской» ереси Грозный берет, повидимому, из Хронографа: «Елици убо христиане, не могуще стерпеть мук, пожираху [нарушали пост] и потом каяхуся, Нават же не приимаше их [назад в лоно церкви], глаголя: аще и тмами кастеся, не приемлеть вас Бог» (ПСРЛ, XXI, ч. 1, стр. 259; в действительности такую крайнюю строгость к согрешившим проявлял другой римский «ересиарх» III в. и. э. - Новициан). Приводимую им евангельскую цитату Грозный переделывает: вместо «нужда бо прийти соблазнам» он пишет «нужда бо не прийти соблазнам».)

Сие убо о внешних; о душевных же и о церковном аще и есть (Так К, ХСУ; П его.) малое согрешение, но сие от вашего же соблазна и измены паче же и человек есми: несть бо человека без греха, токмо един Бог; а не яко же ты, еже мнишися быти человека со ангелы равна. А о безбожных языцех, что и глаголати! Понеже те все царствами своими не владеют: како им повелят работные их, и тако и владеют. А Росийское самодерьжьство изначяла сами владеют своими государьствы, а не боляре и не вельможи. И того в своей злобе не могл еси разсудити, нарицая благочестием, еже под властию нарицаемаго попа (нарицаемого попа, т. е. «известного», «того, которого я имею в виду» («нарицати» - иметь в виду, разуметь). Речь идет о священнике московского Благовещенского собора Сильвестре. Сильвестр фактически исполнял обязанности царского духовника (личного священника) и пользовался большим личным влиянием на царя; указание Грозного (см. ниже, стр. 57), что Сильвестр при этом не гнушался такими приемами, как запугивание царя «детскими страшилами» (суеверными страхами), подтверждается и Курбским (Соч., стлб. 169). О политической роли Сильвестра см. ниже, прим. 25.) и вашего злочестия повеления самодеръжству быти! А се по твоему разуму нечестие, еже от Бога данные нам власти самим владети и не восхотех под властию быти у попа и у вашего злодеяния? Се ли разумевая «супротиво», яко вашему злобесному умышлению тогда, Божиею милостию и пречистыя Богородицы заступлением, всех святых молитвами и родителей своих благословением, погубит себе не дал есми? А какова злая от вас пострадах! Се убо пространнейше напреди слово известит.

Аще ли же о сем помышляеши, яко церковное предстояние не тако и играм бытие, се убо вашего же ради лукаваго умышления бысть, понеже мя исторгосте от духовного и покойнаго жития, и бремя, фарисейским обычяем, бедне носимо, на мя наложили естя, сами же и ни единым перстом не прикоснустеся; и сего ради церковное предстояние не твердо (Так К, ХСУ П двердо.), ово убо ради царских правлений, еже вами разрушенно, ово же ваших же злолукавых умышления убегая. Играм же - сходя немощи человечестей; понеже много народ во след своего пагубнаго умышления отторгосте, и того ради, - яко же мати детей всячески попущает глумления ради младенственного, егда же совершении будут, тогда сие отвергнут, или убо от родителей разумом на унылее возведутся, или яже Израилю Бог попусти, аще и жертвы приносити, токмо Богови, а не бесом, - того ради и аз сие сотворих, сходя к немощи их, точию дабы нас, своих государей, познали, а не вас, изменников. И чим у вас извыкли прохлажатися? (Аще ли же о сем помышляеши, яко церковное прсдстояние не тако и играм бытие... чим у вас извыкли прохлажатися? - Это оправдание царя (против какого-то предполагаемого обвинения Курбского) не совсем понятно. В первую очередь царь оправдывается, очевидно, в несоблюдении каких-то церковных обрядов, ссылаясь на «бремя царских правлений» [предположение Штелина (ук. соч., прим. 21), что здесь речь идет о мероприятиях, относящихся к церковному землевладению, за которые царь извиняется, не убедительно; «церковное предстояние» означает в послании именно хождение в церковь и соблюдение обрядов ср. стр. 39]. Менее понятно оправдание по второму вопросу. В списках, известных до настоящего издания, это место читалось: «имый гром бытие». «и мы гром бытие» - Устрялов (Сказания кн. Курбского, стр. 142, и) истолковал это, как «мы громим, разрушаем бытие»; развивая это понимание, Штелин (ук. соч., прим. 20) видит здесь намек Грозного на его собственное прозвище. Такое толкование представляется весьма сомнительным: форма 1-го лица мн. ч. от глагола «громить» - «гром», нигде не встречается; дальше, повторяя тот же загадочный термин, царь оправдывается не в излишнем «громлении», а наоборот в снисходительстве; что касается прозвища «Грозный», то в XVI в. оно вообще не упоминается (тем более в писаниях самого царя), и т. д. Более вероятным представляется нам чтение, даваемое новонайденными списками начала XVII в. - Погодинским списком (см. репродукцию с этого листа рукописи, - стр. 593) и списком Археографической комиссии: речь идет о каких-то «играх», за которые царь считает нужным извиняться. Такое чтение вполне согласуется с дальнейшим текстом послания: царь сравнивает попустительство «играм» со снисхождением матери к детским забавам и спрашивает: «и чим [зачем] у вас извыкли прохлажатися [привыкли развлекаться]?». Какие именно «игры» имеет в виду Грозный - идет ли речь об играх «с скоморохами в машкарах», которыми Грозный, по словам Курбского, стремился «аки в дружбе себе присвоити» некоторых бояр, приглашая их «играть» с ним (Соч., стлб. 279, - это известный рассказ о Репнине, погибшем как раз в начале 60-х годов), или здесь имеются в виду «игры» более широкого характера - сказать трудно.)

И се ли вам супротивно явися, еже вам погубити себя есми не дал? А ты о чем супротивно разума, души твоей и крестное целование сотворил еси ложно, ради страха смертнаго. Сам убо сего не сотвориши, нам же сие советуеши! Сие убо наватцкое и фарисейское мудръствуеши: навацкое убо, еже выше естества человеческаго велишь человеком быти; фарисейское же, еже, сам не творя, а иным повелевавши творити. Паче же сия поносы и укоризны, яко же исперва наняли естя, тако и ныне не престаете, всяческим образом дивияго зверяа распыхася, измену свою совершаете: се ли ваша прамая служба и доброхотная, еже поношати и укоряти? Бесному подобящеся, колеблетеся, и Божий суд восхищаете и преже Божия суда своим злолукавым и самохотным изволением и изложением, яко же своими начяльники, с попом, Алексеем (Алексеем - Имеется в виду окольничий Алексей Федорович Адашев, пользовавшийся большим влиянием в 50-х годах XVI в. (см. о нем ниже, прим. 25).), изложили есте, собацки осужающе. И сего ради, Богу противляющеся, како же и святых преподобных всех, иже в посте и в подвизе просиявших, милование, еже ко грешным, отвергосте; много бо в них обрящеши падших и восставших (восстание не бедно!) и стражущим руку помощи подавше, и от рва согрешения миловательне6 возведших, по апостолу, «яко братию, а не яко врагов имуще», - еже ты отвергл еси! И каково они от бесов пострадаша, таково и аз от вас пострадах.

Первое послание Курбскому. Л. 39 об. из Погодинского списка.

Что, собака, и пишешь и болезнуеш, совершив таковую злобу? И чему подобен совет твой будет, паче кала смердяй? Или мниши праведно быти, еже от единомысленников твоих злобесных учиненно, еже иноческое одеяние свергши и на кристьян воевати? Или се есть нам на отвещание, яко невольное пострижение? Ино несть сие, несть. Како убо Лествичник рече: видех неволею ко иночеству пришед и паче вольных исправившихся? А чесо убо сему слову не подрожасте, аще благочестиви есте? Много же и не в Тимохину версту обрящеши, тако постриженных, и не поправше иноческого образа, глаголю же и до царей. Аще ли же кои дерзнуша сие сотворити, себе убо ничим же пользоваша, наипаче в горшая телесная и душевная погибели приидоша, яко же князь великий Рюрик Ростиславич Смоленский, пострижеся от зятя своего Романа Галицково. Смотри же благочестия княгини его: восхотевшу ему взяти ея из невольнаго пострижения, она же не восхоте мимотекущаго царьствия, но паче нетленного, но пострижеся и в схиму; Рюрик же убо, разстригшеся, многи крови хрестъянския пролия и святыя церкви и монастыри пограбя, и игуменов и попов и черньцов помучи и до конца княжения не може удрьжати, но имя его без вести бысть. Тако же и во Цареграде множайши сего обрящеши: овем убо носы урезанны; инем же во мнишеская одеянным бывшим и на царьство паки наскочившим, и зде ((Так К, ХСУ; П зле.) убо горчайша смерти прияша, тамо (Так ХСУ; П тако; тамо же бесконечные муки прияша нет)) же бесконечны муки прияша, пониже убо санолюбия ради и гордости сие сотвориша. Сие же от владычествующих, кольми же паче от работных! Божий суд ожидает иже ангельский образ поправшим! Много же и не в давных летех постриженных и от синглита превелика, паче же первых, иж сие не дерзнуша сотворити, аще и в прежнюю честь паки приидошаь (Или мниши праведно быти, еже от единомысленников твоих злобесных учиненно, еже иноческое одеяние свергши и на кристьян воевати?... Много же и не в Тимохпну версту обрящеши... и непоправше иноческого образа... пакн приидоша. - Грозный имеет в виду одного из «худых» «единомысленников» Курбского - Тимофея-Тихона Пухова-Тетерина, бежавшего в Литву в конце 50-х - начале 60-х годов. Бегству Тетерина предшествовала его ссылка в Сийский монастырь и насильственное пострижение там. В архиве Грозного хранились дела: «Посылка на Двину в Сейской монастырь Тимохи Тетерииа с Григорием Ловчиковьш: дело Ондрея Кашкарова да Тиыохина человека Тетерина, Позднячка, что они Тимохиным побегом промышляли» (Опись царского архива, Акты Археограф, экспед., т. I, стр. 354); в 1581 г. Грозный писал папскому послу Поссевину, что «Тимоху были есмя и пожаловали, а велели есмя его постричь по своему закону, и он, сметав платье чернецкое, да в Литву збежал» (Памятники дипломатических сношений с державами иностранными, т. X, СПб., 1871, стр. 226). - Князь Рюрик Ростиславич Смоленский, занимавший с 1194 г. (с перерывами) киевский престол, был насильственно пострижен-в монахи в 1203 г. князем Романом Мстиславичем Галицко-Волынским. В 1205 г. он, как сообщает Никоновская летопись, «сложи с себе платье иноческое и растрижеся... такоже и жену свою хотяше рострищи, она же не восхоте» (ПСРЛ, X,. 50). В 1215 г. он, согласно той же летописи, «преставися...княжа в Чернигове» (там же, 69). - Кого имеет в виду царь, говоря о «не в давных летех нестриженых от синглита [совета, собора] превелика», не ясна (не идет ли речь о каких-то еретиках, постриженных по решениям соборов 50-х годов, осудивших Башкина, Феодосия Косого и других лиц? - ср.: Опись царского архива, Акты Археограф, экспед., т. I, № 289,. стр. 349 и 353).).

Ивану Грозному доносят о приходе Курбского с литовскими войсками к Полоцку. Миниатюра из Синодального списка Никоновской летописи

Тако ли благочестие держите, еже сие злобесным своим обычяем держите и нечестие сотворяете? Или мнишися, яко ты еси Авенир, сын Ниров, храбрейший во Израили, еже такия писания злобесным обычаем, гордостшо дмяся, писати? Но и тогда что бысть? А егда убо уби Иоав, сын Саруи, тогда оскудели во (Так ХСУ; ПК во нет.). Израили. Не пресветлы ли победы з Божиею помощию на противныя показаша? Все убо, гордостию. дмяся, всуе хвалишися! Смотри ж сего, иже подобно тебе сотворшаго (Так К, ХСУ; П сотворгаго); аще ветхословие любиши, к сему тя и приложим: что убо ему бранная храбрость, еже господина своего нечестна име, еже убо поят подругу Саулю Ресфу, и рекше ему о сем сыну Саулю Мемфиоксу, он же, разгневався, отступи от дому Сауля и тако погибе. Ему же и ты уподобися злобесным своим обычяем, желая гордостно излишнее чести и богатества. Яко же Авенир на подружив посягну господина своего, тако же убо и ты, иже нам от Бога данные грады и села посягая, равно тому нечестию, бесуяся, сотворяеши. Или убо предложиши ми плач Давыдов? Ни убо, царь убо праведен не хотя убиения сицева сотворити; нечестивый же во своей погибели погибе. Смотрите убо, яко бранная храбрость не помогает, аще кто господина нечествует. Но еще предложу ти Ахитофела, подобно тобе, лукавно совет совещевающе Авесолому на отца: и како потряна послед сия! Единаго старца разумом совет его разсыпася, и весь Израиль побежден бысть малейшими людьми. Он же удавлением конец погибельный обрете. Яко же тогда, тако же и ныне: обаче благодать Божия в немощи совержаетца, а ваше злобесное на церковь востание разсыплет сам Христос. Смотри же и древняго отступника Иеровоама сына Навашща; како отступи з десятью колены израилевыми, и сотвори царьство в Самарии и отступи от Бога жива и поклонися тельцу, и како убо смятеся царьство Самаринское неудержанием царей и вскоре погибе; Июдино же, аще и мало есть, но страшно пребысть и до изволения Божия, яко же рече пророк: «разсвирепе, яко же юница, Ефрем»; и паки инде речекно есть: «сынове Ефремли, наляцающе и спеюще луки, возвратишася в день брани, зане неа сохраниша повеления государя и в закони его не изволиша ходити». «Человече, останися рати: аще убо со человеком борешися, то одолеет тя, или ты одолеешь; аще с церковию борешися, то всяко тобя одолеет церковь, жестоко бо ти есть против осну прати: на ня бо и воступиша, но и нози окровавиша. Егда ся пенит море и бесится, но Исусова корабля не может потопити, на камени бо стоит; имамы бо вместо кормьчию Христа; вместо же гребца - апостоли, вместо же корабленик - пророки, вместо правителей мученики и преподобныя; и сия убо вся имущи, аще и весь мир возмутится, не убоимся погрязновения: меня убо светлейша твориши, сам же свою погибель содеваеши» (Или мнишися, яко ты еси Авенир, сын Пиров, храбрейший во Израили...погибель содеваеши. - «Сильными во Израиле» Курбский именовал своих единомышленников, казненных Грозным. В соответствии с этим библейским термином царь выдвигает для посрамления Курбского примеры также из Библии: Авенир, сын Нира, Ахитофел, Иеровоам, сын Навата (этот библейский Нават не имеет ничего общего с еретиком Наватом, о котором Иван писал выше), - все это библейские лица. Далее царь приводит несколько цитат - из Библии и Иоанна Златоуста (о бессилии врагов Божьих, - в переводе эти цитаты мы не сохраняем).).