Смертельный трюк Венсана Касселя

Опубликовано topolya в Пнд, 01/03/2010 - 17:32

Источник:

Караван историй

В парижском клубе, куда частенько захаживал актер Венсан Кассель, его в который раз встретили девушки с маленькими самодельными плакатами в руках: «Прочь, Моника!», «Не отдадим нашего Касселя итальянке», «Белуччи - вампирша, Кассель в опасности!», «Организуем комитет по спасению Венсана Касселя».

Венсан лениво изучал лозунги, демонстративно ковыряя в носу... Заметив его, девушки вскочили и стали скандировать каждая свой лозунг. Он зажал уши и зажмурил глаза. Кто-то обхватил Венсана сзади и стал отрывать его ладони от ушей: «Слушай! Слушай!..» Это была Изабель, маленькая хорошенькая брюнеточка, цирковая наездница, в прошлом долговременная пассия Венсана. «Брысь!» - бросил ей актер. Таков был его фирменный стиль общения с женщинами: они это обожали. Брюнеточка обиженно поджала узкие губки и нехотя отошла. Касссль пробрался к сцене - к брату. Ассассин, известный парижский рэппер, частенько играл со своими ребятами в этом клубе. Братья обменялись рукопожатием и понимающими взглядами. «Видишь, что твои фанатки устраивают! Никак ведь не успокоятся! - завистливо хмыкнул Ассассин. - Мне бы хоть раз такое! Хотя ты, конечно, набитый дурак, что связался с «этой». Ассассин никогда не называл Монику Беллуччи по имени, всегда пренебрежительно - «эта».

После того как Ассассин отыграл свою программу, они с Венсаном уселись за столик в самом укромном месте зала. Но отсюда то и дело доносилось агрессивное: «Брысь!» - так Венсан отгонял очередную девицу. «Иди сюда, киска, - в какой-то момент подвыпивший Венс расслабился и ласково кивнул девушке лет шестнадцати-семнадцати, восторженно уставившейся на него. «Киска» не замедлила отозваться на приглашение и с готовностью скользнула Касселю на колени. Через несколько минут девушка наскучила Венсану. «Брысь!» - и «киска» слетела с коленей Касселя без извинений и объяснения причин. Брат сочувственно наблюдал за Венсом. Нервный, худой - видно, «эта» совсем доконала. А ведь когда-то Венс гордился тем, что его не возьмешь голыми руками.

...Этот фокус не проходил ни у кого, начиная с предков. Они пытались, как все родители, поиграть в дрессировщиков, но Венс оказался из тех редких экземпляров, кто дрессировке не поддается. Их отец - Жан-Пьер Кассель, любимый во Франции комедийный актер, дома играл роль короля-самодура (кстати, родитель Венсана и Ассассина в 1973 году действительно сыграл Луи XIII в «Трех мушкетерах»). Мать работала журналисткой; ее взгляды на воспитание детей были несколько либеральнее отцовских. И тем не менее «нет» было первым и последним словом, которым вихрастый, голубоглазый и лопоухий Венс удостаивал родителей. Впрочем, не только их. Дух противоречия угнездился в его душе уж точно гораздо раньше 23 ноября 1966 года, когда Венсан появился на свет. Его отец любил именитых гостей; умел их принять, самолично запекал поросячью ножку - свое фирменное блюдо, требовал от сыновей соблюдения приличий и надеялся научить их на достойном уровне общаться с людьми из хорошего общества. Венс помнит очередную воскресную знаменитость отца - высокую и царственную Марию Каллас с огромными, в пол-лица, глазами, скрытыми за стеклами очков. Мария приветливо встала навстречу сыновьям хозяина.

- Знакомьтесь, - с отлично отрепетированной светской улыбкой произнес Жан-Пьер. - Разумеется, мальчики, мне не надо представлять вам нашу гостью.

Венс немедленно натянул на физиономию наивно-удивленное выражение:

- Но я не знаю, кто эта мадам...

Заученная улыбка Жана-Пьера сменилась гримасой искреннего негодования:

- Не знаешь мадам Марию Каллас?! Ты в своем уме?

- Извините, мадам, - с притворным огорчением залепетал Вене, - но я правда вас не знаю.

Венсу хотелось учиться в ближайшей к дому школе на Монмартре, но у родителей были другие планы. Вопли, хулиганские выходки, притворные болезни - ему не помогло ничего: В седьмом классе Венса отправили в очень дорогую частную школу для детей богатых родителей. Одноклассники оказались сплошь маменькиными сынками, занудами и дураками, развлечься было не с кем, шуток никто не понимал. После уроков Венс околачивался в гараже за домом и жаловался дворовым приятелям: он притащил в класс рогатку, а один придурок увидел ее торчащей из портфеля и нажаловался учителю. Рогатку изъяли. Венс поколотил доносчика, после чего его отца вызвали в школу. И тут выяснилось, что успехи у него совсем не такие блестящие, как он докладывал родителям.

Все свободное время Венсан посвящал гонкам на мотоцикле. Он был отчаянным гонщиком-энтузиастом. Полиция уже знала его ярко-оранжевый мотоцикл, и Касселю всегда сигналили заранее, чтобы он не натворил бед. Однажды Венсан чуть не сбил человека. Сняв шлем и чуть отдышавшись от испуга, он узнал в потерпевшем актера Жана Рено - тот иногда приходил к Касселю-старшему. Кроме того, Венсан, конечно, знал его по фильмам. Рено скептически относился к младшему Касселю и сочувствовал отцовским трудностям Жана-Пьера. Увидев, кто чуть не отправил его на тот свет, он заорал: «По тебе тюрьма плачет!»

За увлечением мотоциклом последовало увлечение автогонками: на следующий день после того, как семнадцатилетний Кассель получил водительские права, он набил полную машину приятелей и рванул с ними из Парижа в Ниццу со скоростью 230 километров в час.

В семнадцать лет Венсан поставил «предков» в известность, что намеревается стать клоуном и уже - отца больше всего возмутило это наглое «уже» - прошел творческий отбор в цирковое училище. В конце концов Жан-Пьер сдался. Втайне от родителей после занятий в училище Венс посещал танцевальные классы: на всякий случай. Вдруг ему захочется стать танцовщиком, а не циркачом?.. С клоунадой у него не слишком клеилось. Клоун Венс открывал рот, неожиданно для себя сыпал непристойными анекдотами - и сам же над ними смеялся.

С отделения клоунады Кассель в конце концов перешел на отделение акробатики. Он словно был рожден для нее: гибкий, как лиана, решительный и бесстрашный, словно пантера перед охотой. Мадам Кассель так за него боялась, что не решалась смотреть его выступления. После училища Касселя взяли акробатом в труппу Рено-Барро. Смертельные номера стали его коньком. На репетициях Венсан клялся, что может обойтись и без страховки. А дворовые ребята чуть ли не каждые выходные бегали любоваться Касселем. Они дразнили друга: «Ага, а без страховки-то слабо!..»

Кассель божился, что в один прекрасный день отработает номер без лонжи.

Шла репетиция, Венсан находился на самой высокой трапеции и готовился к прыжку с тройным воздушным сальто. Присел, взмахнул руками... Последнее, что он увидел - это расширенные от ужаса глаза влюбленной в него наездницы Изабель, приоткрывшей дверь в репетиционный зал. Очнулся Кассель в больнице. Перед ним сидела мать. Ненакрашенная, без прически, она выглядела лет на двадцать старше. Сорвавшись с трапеции, Венсан повредил позвоночник. Врачи боялись, что он не сможет ходить. Пяти своим пассиям, преданно навещавшим его в клинике, не потерявший присутствия духа и чувство юмора Кассель красочно рисовал «приятную» перспективу:

- Придется вам, крошки, до конца жизни возить меня в инвалидном кресле в Люксембургский сад, сад Тюильри, в Лувр...

Мне остается только любоваться живописью. Плевать, я буду роскошно жить: не надо париться, работать - сиди себе, отдыхай! Угроза инвалидного кресла миновала, но путь в акробатику Касселю был заказан. Близкий друг Касселя Матье Кассовиц, сын режиссера, сам мечтающий о режиссуре, утешал друга:

- Чепуха, старик. Станешь актером. Я всегда говорил, что это твое.

Кассель не хотел быть актером по единственной причине: актером был отец. Повторить его судьбу? Стать таким же самодовольным занудой, играть одни и те же роли, изображать одни и те же типажи? Да никогда в жизни! Инвалидное кресло и то лучшая перспектива...

Но вышло по-другому: выздоровев, Кассель поступил на курсы актерского мастерства. Он страшно злился, что учат так, словно ему придется играть лишь роли классического репертуара: Гамлета, дядю Ваню, Тартюфа. «Педагоги словно с Луны свалились, - жаловался Кассель Кассовицу, - они будто не знают, что на свете есть молодое поколение, такие, как мы. Они будто не видят современного человека». И все же задиристого, но талантливого Касселя стали приглашать на небольшие роли в кино, несколько раз он появлялся на телевидении.

В 1994 году Матье Кассовиц обратился к Венсану с предложением сыграть в его картине «Ненависть».

- Сделаем наконец настоящее кино, - уговаривал друга Матье. - Покажем реальную жизнь. Дадим им всем по голове! Ты прославишься. Соглашайся!

Венсан, конечно, согласился. В картине своего друга он должен был сыграть того, кем никогда не был на самом деле: неприкаянного скинхеда, болтающегося по парижским улицам с украденным полицейским револьвером. Отец был всерьез обеспокоен затеей сына. Он всегда с подозрением относился к Матье: тот, по его мнению, как и Венсан, был «без царя в голове». Жан-Пьер пытался вразумить молодых людей, говорил, что Франция не примет картины о «скинах», что они оба загубят свою карьеру. Кассель-старший пробовал воззвать и к честолюбию сына.

- Венсан, я скажу тебе очень серьезную вещь: работать надо только с великими. Ты слышишь? С великими!

Венсан вызывающе вскинул голову:

- Еще несколько лет - и великими станем мы: я и Матье. И вам придется у нас учиться. Когда станете музейными экспонатами и некому будет стирать с вас пыль.

Отец выставил непокорного сына вон, полгода они не разговаривали.

Но после «Ненависти» Касселя заметили. Картина действительно сделала его знаменитым. Отцу фильм не понравился, но он был вынужден признать свое поражение. «Дрессировка» непутевого сына закончилась раз и навсегда.

Славу Кассель встретил во всеоружии. К этому времени он уже обзавелся собственной квартирой в рабочем районе Парижа - подальше от предков. От женщин не было отбоя. Звонили, подкарауливали, подбрасывали записочки, закидывали письмами. Венсан с удовольствием убеждался в верности своей личной теории: женщины не любят «отличников». Таких, как его отец. «Отличниками» они всегда предпочитают плохих мальчишек.... После съемок в «Технике супружеской измены» у Касселя долго тянулся роман с партнершей Карин Виард. Под разными предлогами Карин умудрялась напрашиваться к Венсану в гости. Он же всеми силами старался ее отвадить: встречал в неопрятном, распахнутом халате, приглашал в захламленную спальню с развороченной постелью, предлагал вымыть гору грязной посуды. Отпускал сомнительные комплименты и ошарашивал пошлыми анекдотами. Не помогало ничего: Карин все равно смотрела на него преданным коровьим взглядом. А покорных женщин Кассель не любил. По теории Венсана, все бабы - одинаковые: если они тебя хотят, то пойдут на что угодно. Да, он не желал быть причесанным, приглаженным, умытым. Когда-то мать говорила: «Если ты не будешь за собой следить, аккуратно складывать вещи и стричь ногти, девушки от тебя отвернутся». Как бы не так! Они отворачиваются от того, кто это делает! Приятель Касселя по актерской школе Жак Орли живет по правилам Венсановой матушки - и до сих пор девственник.

На пробах картины «Квартира» в 1996 году появилась никому не известная итальянка по имени Моника Беллуччи. Приятели шепнули Венсану, что она «из бывших миланских моделей». Все знают, какие из них актрисы.

- Надеюсь, ты не собираешься снимать модельку? - с вызовом спросил Венсан режиссера.

- А ты ее видел? - подмигнул тот.

- Еще насмотрюсь!

И Кассель действительно насмотрелся. На первой же репетиции Моника отдавила ему ногу своей «шпилькой».

- Потише ты, раздавишь меня своим весом, толстуха!

Но на «толстуху» запала вся мужская часть съемочной группы. От черноволосой красавицы с формами Софи Лорен невозможно было отвести глаз, и Кассель решил вообще на нее не смотреть. Осуществить это было трудно: Венсану предстояло сыграть с Моникой любовную сцену. Моника разделась перед камерой с такой непринужденностью, словно делала это каждый день. «Замолчали все, - вспоминал Венсан. - Я сам словно погрузился в темную теплую воду, из которой не хотелось вылезать. И вспомнил притчи о средневековых ведьмах, которые очаровывали мужчин одним лишь взглядом, одной улыбкой, одним движением бедра. И мужчина погибал. Навсегда! И я понял, что тоже пропал!»

После «Квартиры» Монику номинировали на французскую кинопремию «Cesar», и ее актерская карьера пошла вверх. Таким же галопом Венсан стал превращаться в маньяка. Он помешался на Монике. Последние силы уходили на то, чтобы это скрыть. Кассель дерзил и хамил итальянке. Он не знал, а если бы узнал, то не поверил бы, что именно на него «средневековая ведьма» запала еще на съемках «Квартиры». Моника пару раз робко предложила выпить кофе после работы. Кассель небрежно бросил: не могу, свидание с любимой девушкой.

Венсан стал приводить на съемочную площадку свою бывшую пассию циркачку Изабель, в перерывах неистово целовался с ней, изо всех сил стараясь попасться Монике на глаза. Однажды Венсан все-таки пригласил Беллуччи к себе домой - «поужинать». Она пришла столь ослепительно, неправдоподобно красивая, что Кассель впал в бешенство.

- Извини, я забыл, что ты придешь, - развязно заявил он девушке. - У меня, к сожалению, в холодильнике пусто.

Моника вежливо спросила, не найдется ли чаю. Чай нашелся. Налив гостье чашку, Венсан вдруг хлопнул себя по лбу:

- О, чуть не забыл! Сегодня же финальный матч! Включив на полную громкость телевизор, он уселся смотреть футбол. Вежливо дождавшись перерыва, Беллуччи встала:

- Не проводишь меня?

- Не могу. Вот телефон такси. Я очень волнуюсь за нашу команду!

Вскоре Беллуччи поинтересовалась на своем немного неправильном французском, за что Венсан ее так невзлюбил. Он стоял перед ней, морща свой сломанный нос, и молчал.

Но Моника увлеклась Венсаном всерьез. И в конце концов Кассель поверил, что небезразличен ей. Но каково владеть женщиной, которую хотят все мужчины на планете? Роль ее бойфренда, поверьте, не для слабаков! Самая трудная роль Венсана Касселя. Смертельный номер...

Моника была терпелива. Она говорила Касселю, что ее красота не вечна. Пусть он потерпит еще несколько лет, ведь при таких съемочных нагрузках она состарится очень быстро.

- Когда мне будет сорок - на меня никто не взглянет, - успокаивала Моника Венсана.

Хорошенькое утешение! Касселя нисколько не радовало, что в домашней обстановке Моника выглядела уютной, домовитой и ласковой кошечкой. «Та еще кошечка, - шипел брат Венса, - пантера называется». «Пантера», однако, любила готовить, знала множество рецептов различных соусов для спагетти и презирала диеты. Она долго не могла привыкнуть к его квартире, заваленной книгами, видеокассетами, компакт-дисками с рэпом и бразильской музыкой - Венс не мог без этого жить. Мебель только с барахолки, видавшая виды, зато стильная: например, отреставрированный холодильник 1934 года! Разве не класс? Оказавшись у Венсана впервые, Моника спросила: «А где посудомоечная машина?». Он даже присвистнул от возмущения: «Нигде! Это пережиток прошлого, а я человек прогрессивный. Вместе с едой я покупаю пластиковую посуду, а потом ее выбрасываю». Моника прикусила язык.

Идиллия длилась до тех пор, пока Белуччи не стала нарасхват у режиссеров. Сначала Венсан не верил, что Монику действительно всерьез интересует актерская карьера - ему казалось, что это только предлог, чтобы завлекать мужчин и быть на виду.

- Твоя слава - это грудь и задница. Ты можешь вообще рта не открывать, тебе и так миллион премий дадут, - издевался Кассель.

Но потом он обнаружил, что Моника придирчиво относится к сценариям, что она действительно умеет работать. Вместе с Касселем Беллуччи снялась в нескольких фильмах, и в конце концов он зауважал ее как актрису.

Все чаще Беллуччи стали приглашать в Голливуд. Кассель позорную «фабрику грез», ясное дело, презирал. Он же уважающий себя европейский актер! Венсан пытался объяснить Монике, что сниматься в Голивуде приличному человеку стыдно. Моника в отместку колола Венсану глаза его другом Кассовицем: согласился же тот за большие деньги стать лицом косметической фирмы «Ланком». Разве это прилично для уважающего себя европейского режиссера? Венсан бесился: ну и что, ведь он-то отверг предложение Гуччи рекламировать их идиотские духи!

Перебранки ни к чему не приводили: Моника все равно уезжала.

Сам же Кассель только однажды решился осчастливить Голливуд. Он сыграл русского в картине «Именинница», его партнершей была Николь Кидман. В глубине души он надеялся, что Моника его приревнует. Кидман и впрямь сразу положила на Касселя глаз. Венсан же с удивлением обнаружил, что позабыл все свои коронные приемы соблазнения. Однажды он согласился пообедать с Николь наедине. Вел себя тихо, прилично, сам себе казался до отвращения пресным. В былые времена, приглашая женщину в ресторан, Венсан в конце обеда мог состроить озадаченное лицо, начинал шарить по карманам в поисках кошелька, а потом разводил руками и растерянно говорил, что забыл портмоне. Сидя с Кидман - розовощекой, излучавшей здоровье, словно американские младенцы из рекламных роликов, Венсан вяло размышлял, что бы такое отмочить. Но так ничего и не изобрел. Извлек портмоне, чтобы заплатить за обед, но Николь остановила его:

- Что вы, мистер Кассель. Это Америка. Тут каждый платит за себя.

- Это Америка! - заходился потом Венсан в телефонных разговорах с Моникой, выплескивая свое раздражение. - Ты хоть понимаешь, куда ты попала? Там каждый платит за себя! Так что же, тебя никто даже не пригласил за свой счет в ресторан?

Кассель знал больные места жены: Беллуччи была ярой антифеминисткой.

- Ты же меня знаешь, - пыталась она угомонить мужа. - Если мужчина не открывает передо мной дверь, я в лицо называю его невоспитанным хамом. И только тебе позволяю подобным образом обращаться со мной.

Но Венсана это мало утешало. Моника предпочитает ему Голливуд? Тем лучше. Кассель тоже снимался как одержимый. Он не признавался себе, что таким образом старается забыть Монику. Предложений, слава Богу, было в избытке. После бешено успешного «Добермана» Кассель снялся в «Багровых реках», «Читай по губам», «Отель Парадизо». В свободное время Венсан таскался по клубам, по друзьям, снимал женщин: он хотел найти Монике замену. Ничего не помогало. Однажды Кассель зашел за чем-то в копировальный центр и вдруг увидел, как какой-то молодчик играет в компьютерную игру «Раздень Монику». С экрана Венсану улыбалась его полуобнаженная красавица, а сидевший за клавиатурой тип, сладострастно пыхтя, «мышкой» стягивал с электронной Моники трусики. Венсан без предисловий двинул парню в морду. Завязалась драка. Дело кончилось тем, что Кассель провел ночь в полицейском участке и заплатил штраф.

...Узаконить их отношения решила Моника. Возможно, так она хотела подольститься к Венсану, немного успокоить его сумасшедшую ревность. Поженились они в 1999 году. Венсан настоял-таки на том, что жить они будут в Париже. Хотя бы по той причине, что Франция - почти единственная европейская страна, где знаменитые люди могут спокойно ходить по улицам. Французы - снобы, даже если они столкнутся с известным актером лицом к лицу, то предпочтут сделать вид, что не узнали. В своем рабочем районе Кассель до сих пор спокойно может спуститься вниз за газетой и выпить кофе в кафе - никто ему не мешает, не просит автограф, не лезет с идиотскими восторженными междометиями! В Италии, к примеру, все наоборот: шагу ступить не дадут, со всех сторон обступят, начнут галдеть, как на базаре, и созывать знакомых и родственников. Однако женитьба ничего не изменила в отношениях Венсана и Моники. Она по-прежнему вела себя независимо и все так же оставляла его ради съемок в любой части планеты. На каком-то приеме к Венсану подошел белобрысый корреспондент одной малоуважаемой французской газеты и с задором спросил: «А как вы относитесь к тому - цитирую по американскому изданию, - что «жена Венсана Касселя Моника Беллуччи все свободное от съемок картины «Слезы солнца» время проводит с Брюсом Уиллисом, держит его за руку...? Венсан с размаху съездил корреспонденту по наглой физиономии. Снопа полицейский участок: во Франции никому не спускают подобного хулиганства. Касселя отпустили под поручительство брата. Пока шли домой, Ассассин сочувственно предложил:

- Я все понимаю, старик. Ты влип с «этой». Тебе бы сейчас бокс не помешал, ну, или борьба, чтобы размяться, отвлечься. Хочешь, бей меня, полегчает.

Прямо па улице братья стали бороться. Домой пришли в синяках и кровоподтеках, перепуганная жена Ассассина решила, что на них напали бандиты.

...Кассель не без задней мысли уговорил жену сняться вместе с ним в сомнительном проекте известного своей экстравагантностью режиссера «новой волны» Гаспара Ноэ - в фильме «Необратимость». В этой супернатуралистичной ленте о страсти и сексуальной жестокости Моника должна была сыграть девятиминутную сцену, в которой ее зверски насилует маньяк. (Кассель исполнял роль ее бойфренда.)

Картина имела скандальный успех. Ассассин позвонил Касселю и завопил:

- Ну ты даешь! Вот это ход! Не ожидал от тебя такой изобретательности. Снимаю шляпу!

Брат говорил потом Касселю, что Венсану, наверное, приятно видеть, как доставляющую ему столько страданий бабу буквально рвут на части и заставляют так чудовищно, так натуралистично страдать. «Что за чушь ты несешь?!» - заорал Венсан на брата. Он уговорил Монику сниматься, потому что это интересный проект, потому что ему хотелось подольше удержать рядом с собой жену... Но доля правды в словах Ассассина была. Кто-то из критиков написал: «В «Необратимости» уродуют и ломают самую красивую игрушку на сегодняшней планете - Монику Беллуччи». Прочитав эти слова, Кассель и вправду почувствовал, что помог сломать собственную «игрушку». Но - о, радость! - ему показалось, что теперь «игрушка» перестала его интересовать.

Вскоре после съемок Моника улетела в Америку, но теперь Кассель не хотел, чтобы она возвращалась. Он решил жить так, словно Беллуччи больше нет в его жизни. На приемах и в гостях Венсан ловил на себе восхищенные женские взгляды. Его называли вторым Депардье, а популярность была сродни популярности рок-звезды: когда Венсан выходил из съемочного павильона, на улице его всегда дожидалась толпа поклонниц. Они бросались к своему кумиру - кто с открытками, кто с его фотографиями, кто с газетными вырезками: «Автограф, умоляем, автограф!» Кассель подписывал, а девушки старались потрогать его, прикоснуться к его одежде, исхитриться сфотографироваться с ним. Самые смелые успевали шепнуть ему на ухо: «Убедишься, я не хуже твоей Моники». Когда Кассель бывал в настроении, он устраивал девицам бесплатное цирковое представление: ходил на руках, по-кошачьи взбирался па дерево. Теперь он часто ездил с друзьями в Сен-Тропе. Там по выходным вместе с некоторыми бывшими дворовыми приятелями Венсан устраивал мотоциклетные гонки. Рисковал он при этом страшно. Брат говорил, что Венсана сейчас нельзя подпускать к мотоциклам: в цирке насмерть не убился, так убьется теперь....В двери парижской квартиры Касселя кто-то повернул ключ. Заспанный Венсан выглянул в коридор: перед ним стояла... Моника. В кремовом открытом сарафане, оттенявшем ее божественно смуглую кожу, распущенные черные волосы перехвачены широкой белой лентой. «Привет!» - она протянула руку для поцелуя. «Минуточку», - растерянно промычал Кассель. «Брысь, киска!» - донеслось из спальни, и через несколько минут мимо Моники по коридору метнулась к выходу женская фигура. Дверь захлопнулась.

Кассель не хотел, чтобы в этот момент Моника поймала взгляд, которым он на нее смотрел. Не зря он говорил журналистам, что его жена слишком красива для роли Марии Магдалины, которую она сыграла в картине Мела Гибсона «Страсти Христовы». Та была обычная восточная женщина, а «эта»... Не скупится же иногда Господь, создавая свои творения! Умеет, когда хочет.

Беллуччи без труда разгадала мысли Касселя, и тот сразу рассердился. «Ты меня даже не ревнуешь, - стал упрекать он жену. - Не спросила, с кем я провел ночь! Почему ты так уверена, что я никуда не денусь?..»

...В сентябре 2004 года у Моники Беллуччи и Венсана Касселя родилась дочь Дэва, что в переводе с санскрита означает «божественная». Моника долго гостила с ребенком у своих родителей в Риме. Кассель не мог вообразить, как «впишется» малышка в интерьер его парижской квартиры, в которой по-прежнему оглушительно гремела музыка, а мебель была едва различима из-за густо стелющегося табачного тумана. Но Моника заявила, что в Париж она пока не собирается: в Лондоне им с Дэвой будет намного удобнее. Кассель даже обрадовался: значит, его логово никто не разорит. Венсан наезжал в Лондон часто, иногда подолгу жил там с женой и дочкой и всегда с облегчением сбегал в Париж. Моника в роли нежной матери оказалась совсем не такой, как раньше. Она стала похожей на шумных дородных итальянок: кормила дочь грудью, пела колыбельные, возилась с ребеночком, громогласно обсуждала с няней, сколько девочка съела, как покакала, во что ее одевать. В глазах Касселя Беллуччи неожиданно потеряла свою божественность, и он стал стремительно «излечиваться» от нее. Разве он не мечтал о выздоровлении с первых дней их романа? Про Монику точно сказано у Екклезиаста: «Она есть охотничий силок...» Венсан, похоже, начал из этого силка выбираться.

...В марте 2005-го Кассель находился в Лос-Анджелесе: он снимался в картине «Сошедший с рельсов». Телефонный звонок брата застал Венсана на прогулке вдоль океана. Ассассин сказал, что в их клубе снова траур. Из-за Венсана. Кто-то из девчонок принес номер британской газеты «Daily Star»; там фото Касселя, нежно держащего за руку актрису Дженнифер Энистон. Энистон якобы сказала корреспонденту, что Кассель - самый дорогой для нее человек и у них есть будущее.

- Тут уже выяснили, что Энистон недавно развелась с Брэдом Питтом; боятся за тебя, говорят, наше национальное достояние вот-вот уплывет за океан, - в своей обычной манере трещал Ассассин. - В общем, французские девушки поручили мне узнать, правда это или очередная газетная «утка»?

- Я сейчас спрошу Дженнифер, - ответил Кассель.

- Она рядом или ты меня разыгрываешь? - завопил в трубку Ассассин. - Я ничего не слышу!

Связь прервалась...

Оригинал