И геослагаемых подстилающей поверхностив XX в.

 

Показатели	Период, годы
Температура, °С	13,8	14,0	14,0	14,2	14,4	14,6
Концентрация СO2, ppm*
Орошаемые земли, тыс. км2
Зеркало водохрани­лищ, тыс. км2
Вертикальные поверх­ности городских рельефоидов, тыс. км2
Автодороги с твердым покрытием, тыс. км2
Автомобили, млн. шт.

* ppm (parts per million) — единица измерения, равная миллионной доле.

Во второй половине XX в. отмечен прирост концентрации в воздушной среде парниковых газов, в первую очередь углекис­лого газа, а также повышение среднеглобальной приземной тем­пературы воздуха (табл. 17).

Годовой прирост концентрации СO₂ в воздушной среде со­ставляет в последние 20 лет в среднем 1,5 ppm, что в определен­ной мере обусловлено сжиганием ископаемого топлива и загрязне­нием нефтяной пленкой поверхности Мирового океана. Уместно отметить, что за последние 420 тыс. лет, судя по исследованиям ледяного керна из глубокой (3623 м) скважины на станции Вос­ток в Антарктиде, содержание СO₂ менялось четыре раза в диа­пазоне от 180 до 280—300 частей на 1 млн., когда еще никакого индустриального воздействия на природу не было. Изменения концентрации углекислого газа в атмосфере и глобальные потеп­ления климата происходили циклически. При этом значитель­ные повышения содержания С0₂ не предшествовали потепле­нию, а, наоборот, всегда следовали за ростом температуры с от­ставанием в 200—800 лет, т. е. были его следствием.

К парниковым газам, помимо диоксида углерода, относятся водяной пар, метан, оксиды азота и серы, хлорфторуглероды (фреоны). Вклад различных стран в выбросы С0₂ в воздушную среду следующий: США — 24%, Китай — 13%, Россия — 6,4%, Германия — 4,8%, Япония — 4,4%, Индия — 4%, все остальные — 43,4%.

Парниковый эффект обусловлен свойством атмосферы про­пускать не отразившуюся от облаков часть излучения Солнца, но задерживать длинноволновое тепловое излучение от поверхно­сти Земли. Нагретая поверхность планеты остывает, испуская тепловое излучение в инфракрасном диапазоне. Пары воды по­глощают около 62% инфракрасного излучения, что способствует нагреву нижних слоев атмосферы. Однако роль водяного пара в нагреве атмосферы не ограничивается поглощением излучения. При конденсации водяного пара в мельчайшие капли, из кото­рых образуются облака, выделяется большое количество тепла.

Углекислый газ, содержащийся в воздушной среде, поглоща­ет около 22% инфракрасного излучения Земли. Гораздо ниже вклад в парниковый эффект метана и других парниковых газов.

Таким образом, длинноволновое тепловое излучение по­верхности планеты, поглощаясь парниковыми газами, вызывает повышение приземной температуры воздуха. Причем, это потеп­ление больше в северных широтах, чем у экватора, и ярче выра­жено зимой.

Среднемировая приземная температура воздуха в конце XX в. достигла максимального значения за период инструментальных наблюдений (от 1860 г.), превысив среднемноголетнюю величи­ну на 0,8 °С (см. табл. 17). Во второй половине XX в. сохранялась в целом тенденция повышения среднеглобальной приземной температуры воздуха, что обусловлено очередным в геологической истории Земли колебанием климата в сторону потепления, которое заканчивается в ближайшие десятилетия.

Понимание так называемого глобального потепления вслед­ствие парникового эффекта требует взаимосвязанного изучения глобальных изменений в океане, атмосфере, криосфере, почве, лесах с привлечением данных по колебаниям светимости Солн­ца, прецессии вращения Земли. Так; еще в 1936 г. академик А.А.Григорьев (1883—1968) утверждал, что изменение кли­матических условий в сторону повышения тепла и влаги стиму­лирует усиление прихода СO₂ из почвы в атмосферу, а также увеличивает выделение углекислого газа наземными частями растений. При этом ученый подчеркивает, что «повышение тем­пературы вод океана приводит к уменьшению поглотительной его способности и, следовательно, к увеличению количества СO₂ в атмосфере, а понижение температуры — к обратным результа­там»[7]. Мировой океан оказывает немалое влияние на климат, по­скольку обладает большой тепловой инерцией и служит основ­ным приемником и аккумулятором солнечной энергии.

Согласно результатам новейших исследований, главными факторами, ответственными за состояние климата, являются солнечная радиация и солнечная активность, для которой уста­новлена двухвековая цикличность, отражающаяся в глобальных изменениях климата. Непостоянство солнечной активности — основополагающая причина изменения климата. По исследова­ниям российских ученых Солнце является переменной звездой. Вариации его диаметра и формы влияют на интенсивность пото­ка солнечного излучения и оказывают решающее влияние на климат Земли. В течение ближайших 20 лет прогнозируется по­нижение глобальной температуры воздуха из-за существенного уменьшения потока солнечного излучения вплоть до состояния глубокого похолодания к середине XXI в.

В случае расширения суммарной территории городов мира до 10% площади суши произойдет изменение приземной темпе­ратуры воздуха за счет формирования городских «островов теп­ла». Такой процесс вызывает необходимость рассматривать ин­тегральную геоповерхность не только как фактор изменения климата, но и как часть общей проблемы глобальных изменений окружающей среды. Подчеркнем, что интегральная геоповерх­ность на застроенных территориях выполняет функцию подсти­лающей поверхности.

В свете сказанного уместно отметить, что Киотский про­токол (1997) направлен только против парниковых газов, од­нако на изменение климата влияет более 10 факторов. Это и аэрозоли разных типов, и облака, и альбедо земной поверхнос­ти, и солнечное излучение, и вулканы, и др. Киотский прото­кол, ратифицированный Россией в ноябре 2004 г., является для нее дискриминационным, поскольку не учитывает специфи­ку России, как самой холодной страны в мире и не допускает права использовать в расчетах квот на выбросы России реальное наличие огромных лесных массивов, поглощающих СO₂ из ат­мосферы.

Вместо борьбы с СO₂ в качестве меры регулирования клима­та предложен заброс на высоту 10—16 км небольшого количества аэрозольных частиц (например, серы), которые рассеют или по­глотят определенную долю солнечного излучения и оперативно охладят нижнюю атмосферу (тропосферу) на 1—3 °С. Стоимость заброса стратосферных аэрозолей в сотни раз дешевле киотских методов сохранения климата.

В отчете Межправительственной группы экспертов по изме­нению климата (2007) показана необходимость принятия допол­нительных мер для стабилизации современного климата. В на­стоящее время начаты натурные эксперименты по экранирова­нию прямого солнечного света аэрозолями. Проведены расчеты по экологической безопасности использования аэрозольных час­тиц в нижней стратосфере.

Воздействие хозяйственной деятельности человечества не ограничивается изменениями газового состава воздушной среды. Важный вклад в изменение глобального климата, очевидно, вно­сят перемены в структуре земельного фонда планеты, ее расти­тельного покрова.

О влиянии человеческой деятельности на поверхность суши дают представление показатели использования земель на конти­нентах (табл. 18).

Так, под пашнями, плантациями, пастбищами и лугами заня­то около 35% суши, а лесопокрытая площадь сократилась до 27%. Неуклонно расширяется площадь земель, занятая строе­ниями, инженерными сооружениями, дорогами, аэродромами.

С точки зрения будущих последствий для человечества не­обходимо определение геоэкологического предела развития циви­лизации. Это важно для выработки плодотворных стратегий ре­гиональной и глобальной экономической и политической ини­циатив в интересах всего человечества.

Таблица 18

Структура земельного фонда крупных регионов,%

 

Категория земель	Европа	Азия	Африка	Северная и Центральная Америка	Южная Америка	Австралия и Океания	Суша в целом	США	Россия	Китай
Земли, заня­тые городами и промышлен­ными объек­тами
Пашни и плантации
Пастбища и луга
Лесные земли
Прочие (ледники, внут­ренние водо­емы, болота, бедленд)

Общепланетарное потепление на Земле за последние 100— 120 лет и тенденция увеличения среднеглобальной температуры приземного воздуха вызывают общемировую обеспокоенность и острую необходимость прогнозирования возможных изменений окружающей среды. Считается, что глобальное повышение тем­пературы приземного воздуха может способствовать усилению таяния льдов, увеличению поверхностного стока, повышению уровня морей и океанов. Подъем уровня океана вызовет ряд не­желательных для населения и его хозяйственной деятельности процессов: размыв берегов, затопление низменных побережий, подпирание дренажных вод, вторжение соленых вод в эстуарии, увеличение высоты волн во время штормов и др. Если тенденция общеглобального повышения приземной температуры воздуха сохранится, то это обусловит не только подъем уровня океана, но и таяние вечной мерзлоты, заболачивание земной поверхности, вывод земель из хозяйственного использования. Вследствие по­вышения приземной температуры воздуха, вероятно, произойдет иссушение поверхности, развитие дефляции и опустынивания, пылевое загрязнение воздушной среды. Удлинение сезона поло­жительных температур будет способствовать повышению про­дуктивности растительности пастбищ, сельскохозяйственных посевов, лесов, поэтому возможно расширение лесного пояса, продвижение северной границы зоны тайги, что скажется на воспроизводстве кислорода и поглощении С0₂. Увеличение ис­парения, вероятно, приведет к возрастанию облачности и ко­личества атмосферных осадков в умеренных широтах Северного полушария. Таким образом, последствия потепления климата будут как положительными, так и отрицательными для окру­жающей человека среды и его хозяйственной деятельности.

В отношении озонового слоя, ставшего предметом всеобщего внимания, в том числе в свете так называемых «озоновых дыр», необходимо хотя бы в общих чертах коснуться происходящих в озоносфере процессов. Озоновый слой располагается на высо­тах от 10—15 км до 50—60 км. Наибольшая концентрация озона отмечается на высоте 20—30 км от поверхности планеты. На ос­новании исследований отечественных ученых считается, что на высоте 40 км озоном поглощается 90% ультрафиолетового из­лучения, поэтому до высот 20—25 км опасный в биологическом отношении ультрафиолет практически не доходит. Следует от­метить, что молекулы озона разрушаются и образуются в самой атмосфере. Кстати, отсутствие ультрафиолетового излучения способствует сохранению и накоплению озона. Именно поэтому озон накапливается в стратосфере над Антарктидой и Арктикой в течение полярной зимы. Механизм образования весенней ан­тарктической озоновой дыры обусловлен процессами в системе Земля — Солнце. По одной из точек зрения, всю зиму над Ан­тарктикой висит устойчивый циклон, в котором происходит ин­тенсивное образование ледяных кристаллов и накопление при­родных соединений хлора. С наступлением весны (в начале сен­тября) солнечный свет разлагает их с выделением атомов хлора, которые цепным путем быстро разрушают молекулы озона. На высоте 10—15 км над Антарктидой озон полностью исчезает. Да­лее происходит разогрев воздуха, распад циклонального вихря и относительное затягивание дыры озоносферой Южного полуша­рия. Таким образом, природа развития «озоновых дыр», где со­держание озона заметно снижено, очевидно, обусловлена естест­венными процессами, а также влиянием выбросов суперлайнера­ми с высоким потолком полета отработанных газов и запусками ракетоносителей. Следует отметить, что сокращение содержания озона в озоносфере наблюдалось и раньше, задолго до появления фреонов и проведения ядерных испытаний.

Стратосферный озон, несомненно, положительно влияет на состояние окружающей человека среды. Приземный озон в слое до 10 км, образующийся в результате химических превращений выбросов промышленных предприятий и автомобильного транс­порта под влиянием солнечного света, выступает как дестабили­зирующий фактор окружающей среды. Современная наземная общемировая сеть состоит из 200 озоновых станций наблюдения. По оценкам специалистов, за последние 100 лет среднеглобальная концентрация приземного озона возросла в 2,5—3 раза. Счи­тается, что причиной гибели лесов в Западной Европе является не только диоксид серы, но и приземный озон. Как компонент смога озон в высокой концентрации негативно воздействует и на инженерные конструкции, и на людей.

Около 71% поверхности Земли приходится на Мировой оке­ан, в нем находится 96,5% всей воды на планете. Ресурсы Миро­вого океана служат важным средством существования человече­ского общества. Мировой океан выполняет функцию гигантско­го отстойника, вместилища для захоронения токсичных отходов деятельности человека. В него поступают почти все загрязните­ли поверхностных вод суши и значительная часть загрязнений воздушной среды. Непосредственно океан загрязняется в ре­зультате аварий танкеров, буровых платформ, испытания атом­ного оружия на атоллах и островах, сбросов бытового мусора с судов, коррозии затонувших судов и грузов, проникновения ра­диоактивных и химических веществ из затопленных контейне­ров. Согласно выводу Н. Ф. Реймерса, способность к самоочище­нию у вод многих внутренних морей уже исчерпана, а у Мирово­го океана близка к пределу.

Глобальные последствия может иметь нефтяное загрязнение океана. Сырая нефть или нефтепродукты, как известно, случай­но или преднамеренно (например, при промывке танкеров) сбра­сываются в океан. Широкое освещение в средствах массовой ин­формации получают аварии танкеров и выбросы нефти на мор­ских буровых вышках. Однако почти половина нефти попадает в океан с суши в результате стока и сброса нефтяных отходов го­родами и предприятиями. По опубликованным данным, в на­стоящее время в Мировой океан ежегодно попадает от 6 до 10 млн. тонн нефти и нефтепродуктов. Заметим, что 1 тонна неф­ти образует на воде тонкую пленку площадью 10—12 км². Обра­зование на 1/4 площади Мирового океана нефтяной пленки не только отрицательно сказывается на океанской флоре и фауне, но и препятствует свободному газообмену с атмосферой. Микро­биологический распад нефти идет медленно, самоочищение обычно длится от 2 до 5 лет. Нефтеокисляющим бактериям для ассимиляции нефти нужен кислород, в результате фитопланк­тон, находящийся в угнетенном состоянии, замедляет поступле­ние кислорода в воздушную среду. Как известно, нефтяное за­грязнение состоит не только из углеводородов, но и из более ток­сичных, канцерогенных и мутагенных компонентов нефти — смол, асфальтенов, урана, ванадия, никеля.

Загрязнение Мирового океана нефтепродуктами снижает способность его вод к аккумуляции углекислого газа, концентра­ция которого из-за этого в воздушной среде может возрастать. Кроме того, загрязнение океана нефтепродуктами сокращает на 20—30% испарение и замедляет водообмен с сушей, а также, оче­видно, способствует увеличению скорости подъема уровня Ми­рового океана с 1,5 до 2 мм/год в последние десятилетия XX в. Помимо нефти и нефтепродуктов, к наиболее распространен­ным загрязнителям Мирового океана относятся радионуклиды (стронций-90, цезий-137), хлорорганические токсиканты (ДДТ, полихлорированные бифенилы, хлорорганические пестициды) тяжелые металлы (ртуть, кадмий, свинец, мышьяк).

Формирование газового состава воздушной среды, как из­вестно, также зависит от растений, потребляющих углекислый газ в процессе фотосинтеза под влиянием солнечной энергии и хлорофилла и переводящих его в органическое вещество с соот­ветствующим выделением биогенного кислорода. Обобщенное уравнение процесса фотосинтеза выглядит так:

Энергия солнечного света

6СО₂ + 6Н₂О –––––––––––––––→C₆H₁₂O₆ + 60₂.

^{L z}Зеленые растения

(хлорофилл, ферменты)

Жизнь животных, а также жизнь человека зависит и от кис­лорода, и от синтезируемых органических веществ, поскольку людьми поедаются либо сами растения, либо животные, питаю­щиеся растениями.

Планетарное значение имеет газовая функция лесов. Общая фотосинтетическая продукция кислорода растительным покро­вом суши составляет около 150 млрд. т/год.

Регулирующее воздействие на газовый состав воздушной среды оказывает и Мировой океан, так как заселяющий его фи­топланктон продуцирует порядка 56 млрд. т/год биогенного кис­лорода. Океан также выводит из воздушной среды углерод в про­цессе седиментации карбонатных пород.

Леса умеренного пояса, особенно таежная зона (а не, как принято считать, экваториальные леса), обеспечивают планету кислородом. Специальные исследования последних лет показа­ли, что практически весь кислород, образующийся при фотосинтезе во влажно-тропических лесах, уходит на дыхание и разло­жение растительного опада. В результате при функционирова­нии влажно-тропических лесов поглощается кислорода из окружающей воздушной среды больше, чем ими производится.

В процессе эволюции человечество, взаимодействуя с зем­ной природой, трансформировало формы многих объектов по­верхности суши и создало второй «искусственный» мир морфообразований. Грандиозная технолитоморфная трансформация окружающей среды в результате усиливающегося техногенного воздействия на природу изменяет сложную систему потоков ве­щества, энергии, информации, оказывает влияние на структуру ландшафтов, на соотношение в них процессов.

Опыт исследования территорий (в особенности урбанизиро­ванных) подтверждает необходимость расширения понимания геотехноморфогенеза, прежде всего за счет рельефоидов — мону­ментальных объектов, гражданских, жилых, промышленных зда­ний, культовых построек, энергетических, гидротехнических, транспортных, инженерно-защитных и других сооружений, об­разованных искусственным материалом. Кроме заполнения гео­графического пространства новыми техногенными формами рельефа и техническими сооружениями, по мнению автора, сле­дует включить в него и образование рельефидов.

Подчеркнем, что рельефоиды и рельефиды не равнозначны и не аналогичны природным формам рельефа — объектам геомор­фогенеза.

Началом хозяйственного освоения окружающей среды счи­тается применение человеком землекопных орудий (землекопалок, мотыги, лопаты). Судя по развитию материальной культуры, техноморфологические воздействия человека на земную поверх­ность начались на рубеже IX—VIII тысячелетий до н. э. Пример­но к этому времени относятся и значительные перемещения рыхлых пород при создании пещерных жилищ на Лёссовом пла­то Китая. Сельскохозяйственное использование земель положи­ло начало специфическим трансформациям земной поверхно­сти. В бассейнах рек Тигр и Евфрат, в Египте, Индии и Китае VI— VII тыс. лет до н. э. были построены плотины, каналы, ороситель­ные системы, сформированы террасированные склоны. Прошлое древнего орошаемого земледелия, зародившегося в IV—III ты­сячелетии до н. э., сохранилось на равнинах Средней Азии в виде ирригационных систем — полузасыпанных каналов, тянущихся на десятки и сотни километров, валов, дамб, плотин, мелких ары­ков, борозд и валиков, а также бугров до 10—15 м высотой на месте бывших поселений, стен, развалин городищ и крепостей на площади до нескольких гектаров. Первые жилища из глиняных кирпичей возникли на Ближнем и Среднем Востоке на рубеже VIII—VII тысячелетий до н. э.

Антропогенные воздействия на земную поверхность начали проявляться на территориях с особо благоприятным сочетанием природных условий. Первые цивилизации возникли в Месопо­тамии, Древнем Египте, в долинах великих рек Индии и Китая, которые можно считать географическими очагами зарождения геотехноморфогенеза. В практически-предметной, планомерной деятельности человека выделены несколько периодов наиболь­шей концентрации качественных сдвигов, увязанных с главней­шими историческими этапами и особенностями взаимодействия общества и природы. Приведенные в таблице 19 временные ру­бежи этапов и стадий определены по специфичным наборам при­знаков техноморфологического воздействия человека на окру­жающую среду.

Так, для рубежа IV—III тысячелетий до н. э. примечательно возникновение первых городов-государств, изобретение колеса, создание оросительных систем. К концу IV или началу III тыся­челетия до н. э. восходят наиболее ранние горные работы по до­быче медной руды на каргалинских (Южный Урал) шахтах, штольнях, карьерах глубиной до 30—40 м. Предложенная пери­одизация освоения геотехнопространства отражает переломные моменты в эволюции техноморфологической деятельности чело­века. Они знаменуют исчерпание возможностей прежней техни­ки и использование иной, более мощно воздействующей на окру­жающую среду.

Выделенный домашинный этап геотехноморфогенеза, начав­шийся 10 тыс. лет тому назад и закончившийся на значительной части заселенной суши в середине XVIII в., охватывает каменно-мотыжную земледельческую и бронзово-железную земледельческо-строительную стадии. Их особенностью было воздейст­вие человека на земную поверхность с помощью орудий ручного труда.

С появлением машин возникли коренные, качественные и практически неограниченные возможности технолитоморфологического воздействия на окружающую среду. Судя по объемам перемещенных грунтов, возрастают темпы преобразования рельефа суши. Так, за 150—200 лет (до 1962 г.) было перемещено около 1500 км³, а за период с 1962 по 2000 г., по подсчетам авто­ра, 3000 км³ грунтов, что свидетельствует о резком увеличении интенсивности геотехноморфогенеза в последние десятилетия XXв.

 

 

 

 

Рис. 4. Сокращение площадей пахотных земель в мире на душу населения за период с 1960 по 2010 г.

Весьма показательны размеры и темпы сведения лесов в Ев­ропе, Африке, США, Канаде, Индии, Китае, Бразилии. Состав­лявшая 56% к началу земледельческо-скотоводческой деятель­ности человечества среднемировая лесистость сократилась уже до 27%. Многократно увеличился в мире в XX в. смыв почв (млрд. т/год): 1920-е гг. - 3, 1960-е гг. - 9, 1970-е гг. - 24. К кон­цу XX в. было утрачено до 20 млн. км² (13% площади всей суши) сельскохозяйственных земель, что превышает теперешнюю па­хотную площадь (14,7 млн. км²). В связи с продолжающимся рос­том населения неуклонно уменьшается пашня на душу населе­ния (рис. 4).

В настоящее время она значительно ниже нормы, которая при современной агротехнологии должна составлять 0,5 га для обеспечения приемлемого уровня жизни.

Специфичность влияния подвижно-неподвижных морфообъектов состоит в том, что геотехноморфогенная подстилающая поверхность за счет циркуляционно-перемещающихся рельефидов приобрела черты кинематически изменяющегося морфолитообразования. Ведь интенсивность движения на наиболее на­пряженных автодорогах достигает 70—100 тыс. автомобилей в сутки. Поэтому изучение изменения свойств подстилающей поверхности, обусловленных рельефидами и рельефоидами, представляется перспективным для познания динамики совре­менных процессов в окружающей среде.

При движении транспортных средств нередко возникают ко­лебания земной поверхности, соответствующие по шкале интен­сивности землетрясениям в 3—4 балла. Поезда железной дороги, трамваи, автомобили и другие движущиеся объекты являются существенным источником вибрации, распространяющейся на глубину 10—15 м в грунтовую толщу, служащую основанием, фундаментом зданий, инженерных сооружений, коммуникаций, коллекторов.

Постоянное возрастание промышленного и сельскохозяйст­венного производства сопровождается появлением новых техно­логий и процессов, материалов и объектов, многогранные воз­действия которых приводят к изменению земной поверхности, представляющей собой вещественно-морфологический фунда­мент жизнедеятельности людей. Познание сути этих преобразо­ваний, изменения свойств поверхности суши в результате геотехноморфогенеза одна из насущных задач оптимизации взаимо­действия, взаимоотношения человека с земной поверхностью.

Технолитоморфная деятельность человечества, начавшаяся с применения орудий труда 10—11 тыс. лет назад, к концу XX в. приобрела масштабы геосферного процесса. Материальные по­казатели целенаправленно производственной технолитоморфной деятельности поистине грандиозны. Так, мировой прирост городских зданий и сооружений в настоящее время составляет 2,5 млрд. т/год. По подсчетам автора, масса зданий и сооружений в городах мира, составляющая на рубеже веков 80 млрд. тонн, возрастет к 2025 г. до 120—130 млрд. тонн.

По оценкам специалистов, в начале XXI в. добыча рудных, не­рудных, энергетических полезных ископаемых и, соответственно, изъятие сопутствующих горных пород составляет 41 и 274, 176 и 202,63 и 132 млрд. т/год, т. е. в целом 280 и 608 млрд. т/год, что зна­чительно превосходит весь твердый материал (27 млрд. т/год), перемещаемый с суши в океан реками, а также в результате аб­разии и склоновых процессов с берегов, выносом обломочного материала ветром и покровными ледниками (см. табл. 9). Амп­литуда экстремальных отметок целенаправленно производствен­ных морфообразований (карьеров и рельефоидов) уже достигает 1,5 км.

Взаимодействие естественного и искусственного факторов геотехноморфогенеза происходит на земной поверхности и в при­поверхностной части литосферы (от нескольких метров до не­скольких километров). Вторичные морфообъекты (техногенные формы рельефа, рельефоиды, рельефиды) и приповерхностная литосфера — совокупная целостность в пределах суши. Данному материальному образованию присущи две взаимосвязанные осо­бенности: во-первых, эта объективная реальность — естествен­но-искусственная, во-вторых, она испытала или продолжает ис­пытывать воздействие хозяйственной и иной деятельности чело­вечества. Такое специфическое вещественно-морфологическое образование автор предложил рассматривать как геотехноморфогенное пространство, а его наружное (наблюдаемое) ограниче­ние — в качестве интегральной геоповерхности. Выделение со­ставной части географической оболочки — геотехноморфогенного пространства (см. рис. 2) оправдывается его внутренним содержанием, пространственными характеристиками.

Нижняя граница геотехноморфогенного пространства с не­которой долей условности определяется пределами влияния тех­ногенной деятельности, которая распространяется на припо­верхностную часть литосферы от первых метров до нескольких километров. Верхняя граница геотехноморфогенного простран­ства — это не дневная поверхность земной коры и не «кровля» литосферы. Его наружную составную часть образуют естествен­ный, техногенно-природный, техногенный рельеф, грани релье­фоидов и рельефидов. Верхняя граница геотехноморфогенного пространства представляет собой интегральную геоповерхность, которая в пределах большого города весьма неоднородна. Так, для Москвы по показателю этажности застройки автором выде­лен ряд относительно обособленных кольцеобразных геотехноморфогенных высотных ступеней, в целом понижающихся от пе­риферии и от центра к современному срединному поясу релье­фоидов (рис. 5).

В генетическом, геометрическом, пространственном отноше­ниях интегральная геоповерхность отлична от земной поверхности, понимаемой как природное (естественное) морфообразование. Ме­тодологически земная поверхность и ее рельеф рассматриваются как результат взаимодействия эндогенных и экзогенных процессов рельефообразования.

Понятие «интегральная геоповерхность» принципиально от­личается от понятия «земная поверхность» по объему и содержа­нию, поскольку включает в себя не только природные элементы, развитие которых обусловлено естественными процессами (экзо­генными и эндогенными), но и взаимодействующие с ними искус­ственные (техногенные) морфообъекты. Следует подчеркнуть, что возникшая при этом интегральная геоповерхность представляет собой такое морфообразование, с которым помимо человечества реально контактируют другие компоненты географической обо­лочки, взаимодействующие между собой, — атмосфера, гидросфе­ра и биота, определяя условия природопользования. Существен­но, что гетерогенное, полиструктурное морфообразование «интег­ральная геоповерхность» выполняет средообразующую функцию.

 

 

 

Рис. 5. Геотехноморфогенные высотные уровни г. Москвы (в пределах МКАД). Усредненная высота рельефоидов, м: 1 — 20; 2 — 25; 3 — 30; 4— 50; 5 — 60; 6— исходная подстилающая поверхность (городские лесо­парки и незастроенные территории)

 

 

Современную интегральную геоповерхность составляют первичные и вторичные формообразования. Категорию первичных морфообъектов образуют ненарушенные (естественные) формы рельефа. В целом они занимают около 40% суши. Данные о суммарной площади ненарушенного рельефа на континентах обобщены в таблице 5. Хозяйственной деятельностью не затро­нуто около половины земель России.

Среди вторичных объектов интегральной геоповерхности морфолитогенетически различаются техноплагенные, техноглиптогенные, технолититные, технолитные и технолитоидные формообразования (табл. 20).

Таблица 20