Среда, 24 марта 2010 года

 

Нервная обстановка и ночной шум

Да, прошлой ночью, когда ветер внезапно поднялся, круто сменив направление, мне пришлось слегка понервничать. Буквально за минуту до этого все было тихо, стояла спокойная звездная ночь, и «Розовая леди» плавно скользила под всеми парусами. И вот в следующее мгновение уже ревет ветер, набирая скорость более 35 узлов, а моя яхта уходит в крен и устремляется в совершенно другом направлении. Конечно, в том, чтобы в два часа ночи вымокнуть до нитки, нет ничего необычного, но на этот раз, когда ветер подул с юга, волны и ледяной дождь оказались особенно противными и неуместными.

После того как я сделала поворот через фордевинд и снова смогла контролировать ситуацию, я спустилась вниз, где услышала странный звук, который явно издавал какой-то электроприбор. Когда слышишь подобный звук, сразу думаешь: что-то не так! Несколько минут я отчаянно вытряхивала вещи из шкафов, пытаясь обнаружить проблему, и все это время воображала разные катастрофы. Каким же облегчением было выяснить, что странный шум исходит от маленького ручного вакуумного упаковщика, который случайно включился. Я от души над собой посмеялась!

Ветер все не спадал, порывы дождя налетали один за другим, а вокруг громоздились пятиметровые волны, когда мы приблизились к острову Амстердам. Но я здесь не для того, чтобы любоваться пейзажами, так что ночью мы просто прошли сильно севернее.

Может, хоть в следующий раз мне удастся на него посмотреть. У островов Амстердам и Сен-Поль наверняка яркая история. Кажется, любой из этих островков, затерянных посреди океана, обладает своим неповторимым набором историй о моряках, потерпевших крушение и годами боровшихся за существование в ожидании, что их подберет какой-нибудь корабль. Но по-настоящему меня поразил рассказ о компании, открывшей на острове Сен-Поль фабрику. Фабрика производила консервированных омаров, а потом фирма обан кротилась, и семь работников фабрики застряли на острове. Когда кто-то наконец вспомнил о беднягах и приплыл туда, чтобы их забрать, из семерых в живых осталось только двое. Только представьте, каково это – оказаться на заброшенном маленьком острове посреди безлюдных морей!

Ветер и волны сейчас снова стихли. Честно говоря, я бы даже не возражала, если бы ветер все-таки немного опять поднялся, а то мы почти никуда не движемся. Да, к слову о ветре: я очень переживала, когда услышала о циклоне, на прошлой неделе прошедшем по Квинслендскому побережью, о лодках, которые смыло в море или разбило о скалы в Эрли-Бич. Суббота, 27 марта 2010 года

 

Ламинария и тюлень

Ветер большую часть времени держался на отметке от 15 до 20 узлов. Приятная, комфортная скорость, и «Розовая леди» отлично двигалась вперед. Но сейчас ветер стих, а вместе с ним потеряли скорость и мы. К тому же на море сильное волнение. Плыть в таких условиях некомфортно, а яхта сбивается с курса. Чтобы хотя бы примерно двигаться в восточном направлении, приходится постоянно регулировать работу Паркера. Но за несколько предыдущих дней мы так много прошли, что сегодняшний черепаший темп не слишком большая потеря.

Последнее время мы часто проплываем обширные заросли ламинарий, которые не встречались мне с тех пор, как я проходила в окрестностях Фолклендских островов.

Вчера я выглянула в иллюминатор как раз вовремя, чтобы увидеть над водой какой-то странный плавник. Я ринулась на палубу и успела заметить тюленя, лежащего на спине с поднятой над водой одной ластой (простите, сфотографировать не смогла!). Впервые за все путешествие встречаю тюленя, только очень странно видеть его так далеко от земли. С другой стороны, я не очень-то знаю, где любят коротать время тюлени…

Сегодняшний день я предполагала посвятить техосмотру и отладке двигателя. Но поскольку никакой особой отладки не требовалось, то «техосмотр» в данном случае означал, что я почистила мотор, извозившись в масле.

До Австралии осталось всего 1400 морских миль! Вторник, 30 марта 2010 года

 

Бурное море

За последние дни мы отлично продвинулись вперед, но – не по направлению к Австралии. Мы опять поплыли на север, чтобы обойти очень сильный шторм, и удачно его миновали, но он таки «одарил» нас весьма бурными волнами. Самые высокие доходят до семи метров. В целом «Розовая леди» благополучно с ними справляется, как обычно, но редкие, особо злющие волны слегка действуют мне на нервы да к тому же устраивают сильную качку.

Когда этим утром ветер начал стихать, я наконец опустила голову на подушку, чтобы поспать несколько минут. Но, видимо, я сильно устала, потому что не проснулась даже от звука своего будильника, способного взорвать барабанные перепонки (ну, может, я слегка преувеличиваю! В конце концов, ведь моя голова пока не развалилась на куски… Но поверьте мне, он правда очень громкий). Проснулась только через час с лишним, чтобы обнаружить, что «Розовая леди» развернулась носом против ветра, сбилась с курса и дрейфует в другом направлении. Должно быть, одна из больших волн сшибла лопасть рулевой флюгарки, а без нее Паркер уже не мог вести нас правильным курсом. К счастью, у меня еще полно запасных лопастей, так что флюгарку было легко починить.

Обычно я как следует высыпаюсь, даже если спать приходится короткими урывками. Просыпаюсь как минимум раз в час, чтобы взглянуть на приборы и все проверить, но временами, когда поднимается сильный ветер, неустойчивая погода любого рода или мы находимся вблизи от суши, иногда бывает сложно наверстать недостающий сон. Я всегда знаю, когда начинаю переутомляться: у меня в горле першит, прямо как перед простудой. Но здесь нет микробов, и я никогда не простужаюсь, что, безусловно, плюс!

Когда сегодня взошло солнце, стало видно, что моя каюта наполнена паром: это сохла моя непромокаемая одежда и все остальное. Ветер по-прежнему сильный, а волны высокие. Приходилось крепко держаться, чтобы не упасть, и этого занятия мне хватило на весь день.

Уверена, в ближайшее время мне предстоит иметь дело с еще более сложными погодными условиями, и осталось проплыть еще много миль, но я все чаще и чаще думаю о возвращении домой. Ничего не могу с собой поделать. Как-то странно: чем ближе к Австралии, тем больше я по всем скучаю.

Уже начинаю волноваться и даже немного нервничать! Я ведь говорила, как жду возможности размять ноги на прогулке?

Сейчас снова стемнело, но света от полной луны хватает, чтобы просматривались белые шапки пены на макушках самых больших волн. Ощущать, как «Розовая леди» скользит по их склонам, мне никогда не наскучит.

 

 

Возможно, кажется странным, что я нервничала от мысли о возвращении домой, но – да, немного нервничала. Мне сказали, что дома планируется большая вечеринка в мою честь, – одного этого хватает, чтобы мурашки побежали по телу. А потом Эндрю пару раз обронил, что моя жизнь радикально изменится по возвращении домой. И учитывая, что два года перед отплытием все мое внимание было сосредоточено только на путешествии, я буду чувствовать себя странно – ведь не надо будет идти к одной-единственной цели. Но было и еще одно ощущение, которое объяснить сложнее, и я надеюсь, что маму с папой не огорчат мои слова. Мне правда не терпелось снова со всеми увидеться, но иногда, думая об этом, я ощущала некое подобие клаустрофобии.

Я не очень представляла, как буду снова привыкать к домашней жизни после того, как здесь, на воде, я наслаждалась абсолютной независимостью. Да, я никуда не могла уйти с моей яхты, но вольна была делать все, что хочу, причем в любое время. Все зависело только от моего личного распорядка. А когда я вернусь и снова стану делить дом с семьей, от этой независимости придется отказаться, по крайней мере, на какое-то время.

С другой стороны, присутствие мамы и папы рядом определенно будет означать, что мой режим питания изменится в лучшую сторону. Я изрядно обленилась в плане готовки: у меня как раз наступила кукурузно-шоколадная фаза. Вместо того чтобы напрячься и приготовить омлет или разогреть ножку ягненка, я, чувствуя голод, просто открывала банку кукурузы, а заканчивала обед плиткой шоколада. Звучит ужасно, знаю!