Изменения в общественной жизни и общественной мысли России во второй половине XIX века

Вторая половина XIX века началась в России серьезными общественными переменами, происходившими в обстановке бурного брожения умов. С историографической точки зрения эти перемены следует отсчитывать с 1861 г., когда наконец было отменено крепостное право, хотя это было лишь наиболее заметным событием в цели давно назревших реформ. В 60—70-е гг., в правление Александра II (1818—1881), прошли также земская, городская, судебная, военная реформы. Хоть и половинчатые, они все-таки значительно расширяли свободу в экономической, политической, духовной области.

Именно в этот период впервые были применены понятия «оттепель» и «гласность», вновь использованные уже в советское время. Произошли серьезные послабления в области цензуры, стала допускаться «публичность» общественной жизни, то есть возможность обсуждать государственные вопросы в печати, открытых дискуссиях и общественных собраниях. Начиная с 1856 г., цензоры терялись между указаниями о «строгости» и «гибкости», «недопущении» и «прозорливости». Возникали просветительские издательства, одно из которых, Ф. Ф. Павленкова, наряду с занимательными книгами по географии и истории (серия «Жизнь замечательных людей», — 180 книг, «Научно-популярная библиотека для народа» — 40 книг, «Иллюстрированная Пушкинская библиотека» — 35 книг) выпустило перевод 1-го тома «Капитала» Маркса тиражом в 3 тыс. экземпляров. Стали выходить «толстые журналы» — «Современник» Н. Некрасова, «Русский вестник» М. Каткова, «Русское слово» Д. Писарева.

В этот период все более складывалось впечатление, что в России уже вполне подготовлена почва для ее включения в «единую цепь общечеловеческого развития», превращения ее в правовое государство. В это верили охранительные либералы, которые, горячо обсуждая пришедшие из Европы учения о гражданском обществе, естественных правах человека, ценности человеческой личности, отводили особую роль в их реализации интеллигенции. Это понятие, введенное в обиход писателем П. Д. Боборыкиным, приобрело в России (вплоть до 1917 г.) смысл, далеко выходящий за пределы буквального, исходного (от лат. inellectus), то есть умственной деятельности. Российский интеллигент был человеком высококультурным в самом широком и благородном смысле, высоконравственным, совестливым, ответственным за свои поступки, за людей, которые ему доверились, человеком слова, преданным народу и отчизне. Выросли они в основном из небогатых дворян и разночинцев.

Примером русского интеллигента был сам вышедший из этой среды публицист и педагог Д. И. Писарев (1841—1868). Призывая к «свободному воспитанию», формированию личности, он писал: «Воспитывая наших детей, мы втискиваем молодую жизнь в те уродливые формы, которые тяготели над нами… Чем раньше молодая личность становится в скептическое отношение к своим наставникам, тем лучше». Однако в полемическом запале Писарев утверждал: «Что можно разбить, то и нужно разбивать, что выдержит удар, то годится, что разлетится вдребезги, то хлам». Нигилистические настроения вообще были характерны для российского общества 60—70-х гг. XIX века. «В теперешнее время полезнее всего отрицание — мы отрицаем», — говорил тургеневский Базаров, «типический герой в типических обстоятельствах».

Нередко нигилизм (от лат nihil — ничто) принимал форму не просто отрицания, но и прямых призывов к разрушению, к революционной борьбе. Либерализм оппозиционный, как заметил юрист и историк Б. Н. Чичерин, «понимает свободу с чисто отрицательной стороны… Отменить, разрушить, уничтожить — вот вся его система… Ему верхом благополучия представляется освобождение от всяких законов, всяких стеснений. Этот идеал, неосуществимый в настоящем, он переносит в будущее». Во что он выльется в «будущем», показало уже следующее столетие. Пока же наиболее горячими его приверженцами были революционные демократы 1869—70-х гг. Самые видные из них, Н. Г. Чернышевский (1828—1889) и Н. А. Добролюбов (1836—1861) буквально стали властителями дум разночинной молодежи.

Сотрудничая в некрасовском «Современнике», Чернышевский, по словам В. И. Ленина, «умел влиять на все политические события его эпохи в революционном духе, проводя через препоны и рогатки цензуры — идею крестьянской революции, идею борьбы масс за свержение всех старых властей». Чернышевский был одним из родоначальников «крестьянского социализма» и народничества, в значительной степени он вдохновлял и направлял деятельность тайного общества «Земля и воля». В 1862 г. Чернышевский был заключен в Шлиссельбургскую крепость, приговорен к смерти, которую в 1864 заменили «гражданской казнью» и каторгой. В романе «Что делать?» он вывел образ героев, которые готовы на любые жертвы во имя революционной борьбы, спят на гвоздях, закаляя волю, носят синие чулки, чтобы эпатировать общество. На их примерах воспитывались будущие террористы, члены революционных кружков, связанные круговой порукой, не знавшие сомнений, страха и сострадания. Н. А. Добролюбов, полагая те же цели, стоял все же на гораздо более умеренных позициях. Ставя любовь к Родине выше личных интересов и привязанностей, он вместе с тем видел ее в «теснейшей связи с любовью к человечеству», Называя самодержавие «внутренними турками», он считал все же главным оружием против него страстное перо публициста.