Прабхупада осуждал отсутствие духа сотрудничества в своих духовных братьях. Он терял терпение.

— Почему нам не удается купить землю в Майяпуре? — спрашивал он учеников. — Это дело тянется уже триста лет!

Он снова написал одному из своих духовных братьев:

Что касается прославления Имени Шри Майяпура как Места рождения Господа Чайтаньи, мы регулярно делаем это в наших книгах и других изданиях. Если ты возьмешь на себя труд милостиво приехать сюда, я покажу тебе, как мы приумножаем славу Места рождения Господа Чайтаньи. Может быть, тебе известно, что я уже обращался к Его Святейшеству Шрипаду Тиртхе Махараджу с нижайшей просьбой выделить нам в Майяпуре небольшой клочок земли, чтобы построить там дом для моих западных учеников, но он ответил отказом. Шрила Бхактивинод Тхакур хотел, чтобы в Майяпур приезжали американские и европейские преданные, и теперь это его предсказание исполняется. К сожалению, они просто слоняются по улицам Калькутты, не имея своего места в Майяпуре. Как ты думаешь, это правильно?

В сопровождении небольшой группы людей Прабхупада отправился на поезде в Навадвипу, что на другом берегу Ганги, прямо напротив Майяпура. Там их встретили члены Девананда-Матха. Подъезжая на рикшах к Девананда-Матху, преданные были очарованы деревенской атмосферой Навадвипы. Был сезон дождей, все цвело и зеленело, и двигаясь по улицам, заросшим тропическими растениями, преданные чувствовали, как, наконец, оживают их романтические представления об Индии. В Девананда-Матхе Прабхупаду и его учеников ожидал особый прасад и удобные комнаты.

Затем вновь пошли дожди. Они шли день за днем, и Ганга поднималась все выше и выше, так что пересечь стремительно несущуюся реку и попасть в Майяпур стало уже невозможно. Поскольку признаков того, что в ближайшее время дожди прекратятся, не было, Прабхупада решил уехать. Вместе с учениками он сел на ранний утренний поезд в Калькутту.

Железнодорожные пути были затоплены. Поезд вынужден был останавливаться снова и снова — один раз они стояли целых восемь часов. Жара и толпы пассажиров, снующих по вагону, превратили для преданных ожидание в пытку. Прабхупада попросил одного из своих учеников нанять рикшу или попытаться найти более приемлемый способ передвижения, но других вариантов не было. В конце концов, поезд тронулся в сторону Калькутты, но смог проехать не дальше следующей станции, где все пассажиры пересели на другой состав. Наконец, Прабхупада добрался до Калькутты и до дома г-на Дас-Гупты.

— Может быть, Господь Чайтанья не хочет, чтобы мы открыли нашу штаб-квартиру в Майяпуре, — сказал Прабхупада.

Этих двух целей достичь пока не удалось — открыть центр в Калькутте и приобрести землю в Майяпуре.

Прабхупада продолжал проводить программы в домах калькуттцев и принимать у себя гостей. Однажды к Прабхупаде пришел некий господин Дандхария, который рассказал ему о готовящемся в Бомбее Садху-Самадже — собрании самых влиятельных и именитых садху Индии. Садху-Самадж будет проходить на Чоупатти-Бич и обещает стать заметным событием в духовной жизни Индии. Господин Дандхария попросил Прабхупаду приехать, и Прабхупада принял его приглашение.

* * *

Бомбей

Октябрь 1970 года.

В ответ на просьбу Шрилы Прабхупады, чтобы к нему в Индию приехали и другие ученики, в Брюссель отбыла группа из двадцати американских преданных. Там они купили недорогие билеты на винтовой самолет до Бомбея. В аэропорту, пока преданные раздумывали, куда пойти, к ним, с письмом от Прабхупады, подошел г-н Кайлаш Шекшария, богатый бизнесмен из Бомбея, племянник г-на Дандхарии. На нескольких машинах г-н Шекшария отвез преданных в свой дом в богатом районе Бомбея на Марин-драйв. Он накормил их и разместил у себя.

Через два дня пришла телеграмма, извещавшая преданных и хозяина дома о том, что Прабхупада прибывает на следующий день. В бомбейском аэропорту Прабхупаду встретили с восторгом, после чего он вместе с г-ном Шекшарией отправился к нему.

Марин-драйв пролегает вдоль побережья, и расположенные вдоль него дома принадлежат очень богатым людям. В резиденции г-на Шекшарии насчитывалось семь этажей. Первый этаж, с большими комнатами, выходящими на Аравийское море, он отвел для Прабхупады.

Прабхупада сказал, что Бомбей — самый материалистичный город в Индии. Это столица национального кинематографа, и ни в каком другом городе Индии не носит западную одежду так много людей. Считаясь «воротами в Индию», Бомбей мог похвастаться наибольшим количеством промышленных предприятий и фирм и самой обильной рекламой. В космополитичном Бомбее, словно в плавильном тигле, сплавились всевозможные культуры и религии, но здесь не было ни террора наксалитов, как в Калькутте, ни напряженной политической обстановки, как в Дели. Правда, здесь не было и знатных семей, поклоняющихся Господу Чайтанье и Его Движению санкиртаны, но, как сказал Прабхупада, проповедь в Бомбее имеет свои преимущества. В этом богатом городе жило много состоятельных и благочестивых индийцев, которые благодаря мощному интеллекту быстро принимали хорошие идеи. Прабхупада предсказал, что в Бомбее сознание Кришны будет пользоваться успехом.

Первая возможность проповеди в этом городе появилась у Прабхупады на собрании садху, в пандале на открытом поле, в нескольких кварталах от дома г-на Шекшарии. Ученики Прабхупады, которые тоже были приглашены, приехали туда за несколько часов до своего духовного учителя. Увидев армию индийских садху, сидящих на сцене длинными рядами, преданные были потрясены. Одни садху носили бороды, другие брили голову, иные, с длинными, спутанными волосами, держали трезубцы, кто-то обмазал тело пеплом, а кого-то украшали четки и знаки, нанесенные на тело глиной. Преданные были поражены, но многие из тех садху, увидев белых вайшнавов, были поражены не меньше.

Когда преданные вышли на сцену и начали киртан, публика стала подпевать и хлопать в такт. После этого, по совету г-на Шекшарии, преданные пошли с киртаном по улицам города, и многие участники собрания последовали за ними.

Тем вечером преданные вошли в пандал одновременно с Прабхупадой. Прабхупада сел на возвышение, а ученики расселись у его ног. После того, как трое учеников выступили с речью на английском, Прабхупада заговорил на хинди. Аудитория из более чем пятисот человек слушала в полном молчании. После лекции он спустился с помоста, и вокруг него собралась толпа людей, желавших коснуться его стоп и проводить до автомобиля.

Узнав о том, что его ученики провели на улицах Бомбея спонтанный киртан, Прабхупада попросил их каждый день петь на самых оживленных базарах города. Так они и поступили. Они приходили с киртаном в самые людные места и каждый день – сильные, молодые, цветущие и полные веры – по три-четыре часа пели на улицах.

Физически Прабхупада не ходил со своими учениками, но был с ними в своих наставлениях, а также когда провожал их утром и встречал вечером. Они пели, потому что он попросил их об этом. И они знали, что пение «Харе Кришна» - естественная деятельность души; каждый должен это делать. Преданные знали, что в конце жизни они вернутся домой, к Богу. Но еще больше их вдохновляло то, что в конце дня они вернутся на Марин-драйв, к Прабхупаде, который улыбнется и скажет им несколько теплых слов.

Западные преданные, поющие в городе, попали в поле зрения радиостанций и газет. В «Таймз оф Индия» от десятого октября говорилось:

Вот уже несколько дней на улицах Бомбея можно наблюдать группу американцев, членов Международного Общества сознания Кришны (ИСККОН) (среди них есть даже женщины с грудными детьми), которые поют «Харе Кришна Харе Кришна, Кришна Кришна Харе Харе» или «Харе Рама Харе Рама, Рама Рама Харе Харе» под аккомпанемент латунных тарелочек, кастаньет и барабанов (мриданг).

…Неужели материалистичный Запад, или, во всяком случае, его небольшая часть, наконец, принял духовность Востока? Я встретился с несколькими американскими участниками киртана (которые приехали в Бомбей на седьмую индийскую конференцию Бхарат-Садху-Самаджа, начинающуюся сегодня) и был поражен их искренностью и абсолютной преданностью своей вере. Я подумал, что даже вайшнавы Матхуры вряд ли были бы столь же искренни, как эти энтузиасты бхакти.

* * *

Песок на пляже Чоупатти был мелким и чистым. Народу собралось несколько тысяч. Садху расположились на сцене, среди них был и Прабхупада вместе со своими учениками. Спустились сумерки. Небо над Аравийским морем было затянуто облаками, и с моря дул легкий, приятный ветерок.

Уже были прочитаны две лекции по философии майявады, и, наконец, пришла очередь выступать Прабхупаде — последнему на сегодня оратору. Аудитория с нетерпением ждала его выступления. Его успех на Западе вызывал огромное любопытство, особенно теперь, когда он приехал в Бомбей, и его последователи ежедневно пели на улицах города. Ученики Прабхупады, измученные и раздраженные двухчасовым потоком красноречия на хинди, устали ждать, когда же очередь дойдет до Прабхупады. Однако вместо того чтобы обратиться к аудитории с речью, Прабхупада повернулся к ученикам и сказал:

— Начинайте петь!

Как только преданные запели, маленькая Сарасвати, дочка Шьямасундары, поднялась и начала танцевать. Вслед за ней стали танцевать и другие преданные. Когда киртан оживили звуки мриданг и каратал, танец и пение преданных стали, по-видимому, раздражать некоторых из сидевших на сцене садху, которые один за другим встали и покинули пандал. Однако публика встретила пение с энтузиазмом, многие вскочили и принялись хлопать в ладоши. После пяти минут бурного киртана преданные, охваченные единым порывом, спрыгнули на песок и направились к публике. Тысячи собравшихся на пляже людей поднялись со своих мест и начали танцевать вместе с преданными.

Охваченные неудержимой радостью и тронутые неподдельной кришна-бхакти этих чужеземцев, индийцы плакали. Никогда прежде здесь не случалось ничего подобного. Даже полицейские и журналисты пели и танцевали вместе со всеми. Над побережьем Чоупатти бушевал киртан «Харе Кришна» — так Прабхупада и его ученики показывали бомбейцам силу Движения санкиртаны, начатого Господом Чайтаньей.

Минут через десять киртан закончился, но возбужденная публика продолжала гудеть. Прошло минут пятнадцать, прежде чем народ расселся по местам, и можно было продолжать программу. Преданные сошли со сцены и сели на землю. Прабхупада остался на сцене один. Голос Прабхупады, усиленный динамиками, эхом разносился над Чоупатти Бич.

— Дамы и господа, меня просили говорить на хинди, но я как-то не привык говорить на хинди, поэтому организаторы этого собрания позволили мне говорить по-английски. Я надеюсь, вам не составит труда следить за моей речью, — ведь это Бомбей, где большинство людей владеет английским. Как сказал один из выступавших на этом вечере, Его Святейшество Свами Акханданандаджи, главное сейчас — отучить людей от дурных привычек и научить их вести праведный образ жизни — сад-ачару. В этот век, в Кали-югу, люди очень порочны.

Прабхупада говорил о силе Движения Господа Чайтаньи, которое способно очистить сердце каждого живого существа. Он рассказал о двух великих грешниках, Джагае и Мадхае, которых спас Господь Чайтанья.

— Сейчас мы спасаем всех джагаев и мадхаев, всех без исключения. Поэтому, если мы хотим мира, если мы хотим достичь уровня сад-ачары, то должны распространить хари-нама-маха-мантру по всему миру. Действенность этого метода доказана на практике. Американские и европейские вайшнавы, которые приехали сюда и вместе с вами пели сейчас мантру «Харе Кришна», еще не так давно ели говядину, пили спиртное, предавались разврату и играли в азартные игры. Но, присоединившись к Движению сознания Кришны, они избавились от всех дурных привычек. Сад-ачара пришла к ним сама собой. Они не пьют ни чая, ни кофе, не курят, что, насколько я понимаю, явление редкое даже для Индии. Они отказались от всего этого. Почему? Потому что приняли сознание Кришны.

Прабхупада говорил не более пяти минут:

— Думаю, мне нет необходимости говорить долго. Вы сами видите, каковы плоды Сознания Кришны. Оно не является чем-то искусственным. Это сознание заложено в каждом из нас. Я не прибегал к помощи магии. Сознание Кришны живет в каждом живом существе, и нам нужно только разбудить его.

Публика отозвалась одобрительными возгласами и долго не смолкавшими аплодисментами. Сильнее и ярче, чем многоречивые майявади, Прабхупада показал самую суть духовной жизни — экстатическое пение Святых имен. И американские преданные были живым и наглядным доказательством его правоты.

На следующей неделе о Прабхупаде и его учениках говорил весь Бомбей. Они стали получать множество приглашений с просьбой выступить и провести киртан. В репортаже о Садху-Самадже «Таймс уикли» особо остановился на выступлении Шрилы Прабхупады и его учеников.

Группа из двадцати американцев, членов делегации «Харе Кришна», взошла на помост. Воздух сотрясли звуки мриданг, звон тарелок и пение маха-мантры. Раскачиваясь из стороны в сторону, с развевающимися на ветру шикхами, они пели «Харе Кришна»…

Один седеющий репортер, который всегда казался мне человеком трезвым и далеко не сентиментальным, голосом, прерывающимся от волнения, сказал:

— Ты понимаешь, что происходит? Скоро индуизм охватит весь Запад. Движение «Харе Кришна» возместит тот урон, который за многие века нанесли нашей культуре христианские священники.

Около двадцати пяти журналистов пришли на пресс-конференцию, которая проходила на пятом этаже резиденции г-на Шекшарии. Прабхупада с учениками сидел на большом матрасе и отвечал на вопросы, а преданные показали фильм о сан-францисской Ратха-ятре. Репортеры задавали вопросы о Новом Вриндаване. У преданных они спрашивали, почему те стали садху? Зачем оставили свою страну?

На следующий день пресса изобиловала рассказами о Прабхупаде и его Движении. «Таймс оф Индия» назвала свою статью так: «Сын американского миллионера находит прибежище в Обществе Кришны». В статье говорилось о том, как Гирираджа, чтобы присоединиться к движению Прабхупады, отказался от отцовского состояния. Одна газета цитировала его слова: «Мой отец тяжело трудится и зарабатывает сказочные богатства. Но он постоянно ссорится с матерью, а моя сестра убежала из дому. Таким образом, несмотря на материальные удобства, никто не счастлив». Далее приводились слова Шьямасундары: «Мой отец очень богат, но каждую ночь он вынужден принимать снотворное». Были и другие статьи.

Но вскоре в колонке читательских писем «Таймс оф Индия» появились статьи и совсем другого содержания:

Насколько я понимаю, этих иностранных индусов из Движения «Харе Кришна» нельзя приравнивать к урожденным индийским брахманам и индусам. Их следует считать выходцами из низших каст. Важно отметить, что один из недавно обращенных садху, Шри-Гопал-даса, в прошлом Чарльз Поланд из Чикаго, утверждает, что раньше был строителем. Ввиду того, что эти западные адепты занимались работой шудр, их нужно рассматривать в рамках трех низших каст, в зависимости от их профессии.

В другом письме говорилось: «Движение «Харе Кришна» — мимолетная причуда горстки сентименталистов».

Прабхупада сказал, что на эти письма необходимо ответить и лично продиктовал краткие варианты ответов, поручив конкретным ученикам составить опровержения. Через несколько дней ответы Прабхупады появились в прессе.

В Индии в разных провинциях даже среди брахманов отсутствует социальная связь. Поэтому не столь важно, составляют ли они отдельный класс общества или нет. Например, среди практикующих юристов в разных штатах может не быть социального взаимодействия, но это совсем не значит, что они не являются квалифицированными юристами. Это культурное движение, и если весь мир принимает его, что с того, что его не принимают индийские брахманы… Мы не ставим своей целью общественное или политическое единение, но если люди примут Сознание Кришны, тогда объединение произойдет само собой, на всех уровнях: политическом, социальном и религиозном…

Тот факт, что один из наших юношей был строителем, еще не значит, что он принадлежит к сообществу шудр. Шудры — это класс людей, недостаточно разумных или неграмотных, не ведающих о смысле жизни. В Америке даже чрезвычайно культурный и образованный человек может устроиться на работу обычным строителем, поскольку для американца иметь работу считается честью. Поэтому, хотя юноша работает в Америке строителем, он не шудра.