Глава 9. Она ушла так же неожиданно, как и появилась

 

Итак, она ушла.

Она ушла так же неожиданно, как и появилась. А Брейдену осталось лишь гадать, не приснился ли ему этот визит. Неужели она только что сидела вот в этом кресле? Неужели к нему в контору средь бела дня пришла юная, невинная девушка и попросила его научить, как заниматься любовью? А он не нашел ничего лучше, как наладить ее восвояси несолоно хлебавши?

Черт побери, да о чем он думал?!

И в этот момент в кабинет с шумом вломился Проныра. Увидев его оживленную физиономию, Брейден решил, что ему предстоит выдержать настоящий допрос. Но вместо этого он услышал:

– Слава Богу, наконец-то убралась.

Брейден все еще стоял на том самом месте, где находился в ту минуту, когда она вышла из его комнаты. Из окна кабинета ему было видно, как Кэролайн садится в экипаж. Простая, без претензий на роскошь легкая коляска, запряженная парой резвых серых лошадок. Дверца захлопнулась, и коляска покатила прочь. А он еще долго не отрывал глаз от того места, где она только что стояла.

И хотя Брейден своими глазами видел, что Кэролайн уехала, ему все еще казалось, что она здесь, в этой комнате. Не то чтобы он чувствовал ее запах, как всегда чувствовал запах Жаклин. Просто в воздухе витало что-то легкое, неуловимое… что-то непривычное, появившееся здесь благодаря ее присутствию, но неразличимое глазом. Как будто кто-то кинул камень в глубокий пруд. Первая рябь уже прошла, но вода так и не успокоилась до конца, и где-то под поверхностью еще видны были едва заметные колебания.

Между прочим, Брейдена совсем не обрадовало это странное ощущение чужого присутствия в его кабинете.

– Ну-с? – Проныра с удобством расположился на кожаном диване и извлек из жилетного кармана толстую сигару. – И что же ей было нужно?

– Ты не поверишь, если я скажу, – ответил Брейден и растерянно посмотрел на него.

– Надеюсь, она не стала уговаривать тебя застрелить какого-нибудь своего обидчика? – хмыкнул Проныра.

– Ни в коем случае. Она убежденная противница любого насилия и жестокости, и особенно огнестрельного оружия.

– Ого! Ничего себе! – Проныра не спеша понюхал свою сигару, отрезал кончик и закурил. – Послушай, но что же ей все-таки было нужно? И удалось ли тебе вытряхнуть из нее хоть каплю сведений о той злополучной ночи у старухи Эшфорт?

– Еще как удалось, – ответил Брейден, осторожно подбирая слова. – Она утверждает, что видела Жаклин в компрометирующей ситуации, в обществе джентльмена, которого никак нельзя было принять за меня.

– Она знает его имя? – просиял Проныра.

– Говорит, что да.

– Понятно, – протянул Проныра и, помолчав, продолжил: – И кто же это такой?

– Она мне не скажет. – Брейден отстраненно подумал, что время, должно быть, подошло к пяти часам, когда у всех добропорядочных граждан принято пить чай. Потоки пешеходов на Бонд-стрит целеустремленно вливались в двери кафе и ресторанов.

– Она тебе не скажет? – Проныра не поверил своим ушам. – Но тогда какого черта?..

– Ну, допустим, она не хочет, чтобы я пристрелил этого хлыща, – процедил Брейден. – Дескать, она не переживет, если его безвременная кончина будет лежать на ее совести.

– Так за каким дьяволом она вообще сюда явилась?

– Пообещала, что если я откажусь жениться, а Жаки потащит меня в суд, она выступит свидетельницей на моей стороне и скажет, что видела ее с другим мужчиной. С мужчиной, которого она не смогла опознать, но который явно не был мной.

Проныра извлек изо рта сигару, чтобы без помех выразить свои чувства громким свистом.

– Похоже, Жаки круто ей насолила, если она готова тащиться в суд!

– Вовсе нет, – равнодушно ответил Брейден. – Леди Кэролайн не имеет к Жаклин никаких претензий – это я могу сказать точно. Она готова дать показания в суде в обмен на компенсацию.

Кажется, он даже услышал стук: это у Проныры отпала челюсть.

– И сколько же она хочет?

– Нет, Проныра, деньги ей не нужны.

– Но тогда что?

– Она хочет, чтобы я, – медленно произнес Брейден, сам с трудом веря в то, что это правда, – научил ее заниматься любовью.

На Проныру внезапно напал приступ ужасного кашля. Он вытащил изо рта сигару и кашлял до тех пор, пока Брейден не подал ему добрую порцию виски с водой.

– Спасибо! – прохрипел он, схватил бокал и опрокинул в себя его содержимое одним быстрым жадным глотком. – Мертвяк, ты не шутишь? Это та крошка-цыпочка, что была сейчас здесь? Та кисейная барышня в перчатках по самые уши? И она хотела, чтобы ты…

– Вот именно. – Брейден подумал, что ему тоже не помешает подкрепиться виски. Он выпил целый бокал, но обнаружил, что от этого нет никакого толку. Его мысли все еще пребывали в полном смятении. А если говорить начистоту, с той самой минуты, когда леди Кэролайн Линфорд сделала свое потрясающее предложение, он вообще перестал соображать.

Теперь Брейдену казалось, что здравый смысл покинул его в тот момент, когда она перешагнула порог этой комнаты. Тем не менее факт оставался фактом. Всего несколько слов, простое сотрясение воздуха: «Мистер Грэнвилл, мне нужно от вас… мне нужно научиться заниматься любовью!» – ввергли его в пучину полного умственного и душевного расстройства.

– Нет, не может быть! – вдруг воскликнул Проныра, вырвав Брейдена из задумчивости. – Она не тот тип.

– Прости, о чем ты? – рассеянно переспросил Брейден.

– Эта твоя леди Кэролайн – не тот тип, – повторил Проныра. – Я, конечно, не самый умный в этом городе, но все же немного разбираюсь в людях. И когда вижу человека, я могу понять, что это за тип. А она… в общем, у нас в Севен-Дайалс мы называли таких женщин однолюбками, помнишь?

– Что-то я не припомню хоть одну такую женщину из тех, с кем мне пришлось встречаться в последние годы, – процедил Брейден. – Остается сделать вывод, что такой товар, как верность, дешевеет с каждым днем!

– Только не для таких барышень, как эта! – запальчиво возразил Проныра. – Это же бриллиант чистой воды!

Бриллиант чистой воды. Брейден криво улыбнулся. Он ничего не имел против: леди Кэролайн Линфорд действительно не знала себе равных. Он припомнил ее последнее замечание, когда она сравнила его с принцем Уэльским. Она наверняка хотела, чтобы ее слова прозвучали язвительно и обидно, совершенно не отдавая себе отчета в том, что нормальный человек попросту не в состоянии обижаться даже на самые ехидные замечания, когда они слетают со столь милых и нежных уст. Брейден даже подумал, что ей наверняка не удается поставить на место своих слуг, потому что ее гнев не может никого напугать.

Чего никак нельзя было сказать о его невесте. Она запросто могла – и частенько пускала в ход эту свою способность – заставить горничную обмереть от ужаса, кинув на нее один-единственный взгляд.

– А Жаки? – спросил Брейден у своего секретаря, поддаваясь безотчетному желанию услышать подтверждение своих мыслей от кого-то другого. – Как насчет нее, Проныра?

– Ты сам знаешь не хуже меня, кто такая эта твоя Жаки, – буркнул Проныра и грязно выругался.

Секретарь был прав, и Грэнвилл превосходно знал, на что идет, когда решил соединить свою судьбу с Жаклин Селдон – или считал, что знает. Когда ему исполнилось тридцать лет – то есть несколько месяцев назад, – желание остепениться, обзавестись семьей и наследниками показалось ему вполне оправданным и своевременным. Но стоило ему оглядеться в поисках подходящей невесты – и начались проблемы. Поскольку Брейден Грэнвилл родился в трущобах Лондона, он должен был жениться на девушке из высшего общества. Его невеста должна быть ровней этим расфуфыренным спесивым дамам. Иначе ему не избежать высокомерного отношения и ехидных сплетен за спиной, до которых, как он мог уже убедиться, светские львицы весьма охочи.

И вот в леди Жаклин Селдон – потрясающе красивой, уверенной в себе, велеречивой даме – он вроде бы обрел наконец родственную душу. Она происходила из почтенного семейства с достаточно древним титулом и влиятельными связями в обществе, но за душой у нее не было ни гроша. Тогда как у него денег было больше, чем он мог истратить, зато не было ни титула, ни связей. И Брейден подумал, что они составят превосходную пару, дополняя друг друга. Особенно ему импонировал тот факт, что Жаклин не ломала комедию, изображая из себя поборницу целомудрия и чистоты нравов, что ужасно раздражало его в девушках ее возраста. Начиная с их первой встречи, Жаклин всегда была готова задрать подол и раздвинуть ноги по первому его желанию. Довольно привлекательная привычка для той, с кем человек собирается связать свою жизнь навсегда.

И конечно, слишком поздно до Брейдена дошло, что эту милую привычку Жаклин вовсе не считает нужным скрывать от других мужчин, чтобы радовать его одного.

Точно так же он слишком поздно разобрался, что позволяет Жаклин чувствовать себя уверенно и всерьез полагать, что ей все сойдет с рук. Это случилось однажды вечером, когда он неожиданно явился в гости к Жаки и без доклада вошел в ее будуар. Жаклин увлеклась беседой со своей матерью и не сразу обнаружила его присутствие.

– Если Грэнвилл действительно такой бесподобный гений, то почему не далее как вчера за обедом он не постеснялся при мне пользоваться рыбным ножом, чтобы намазать бутерброд? – презрительно цедила она.

Где уж было грубому, неотесанному мужлану, каким он выглядел в этом рассказе, заподозрить хоть какой-то недостаток в настоящей высокородной леди? Такие небожители, как она, просто не способны гулять на сторону, подобно какой-нибудь грязной кухарке!

Тем не менее сам факт помолвки с дочерью герцога Чайлдса уже успел принести ему немалую выгоду, в частности заказы на новые пистолеты, поступившие от самого принца Уэльского. Не то чтобы Брейден не верил в свои силы. Рано или поздно принц все равно стал бы его покупателем, но и связь с Жаклин, чей отец многие годы оставался бессменным советником наследного принца, наверняка сыграла свою роль.

Но в итоге Брейден все же вынужден был признать, что никакие выгоды не окупят те неприятности, которыми наверняка будет чреват его брак с такой особой, как леди Жаклин.

– Итак, – проговорил Проныра, вольготно раскинувшись на диване и заложив руки за голову, – когда состоится первый урок?

Брейден мрачно уставился на подметки ботинок, беспечно водруженных его секретарем на тот край стола, который находился ближе к дивану.

– Никаких уроков не будет, – сердито буркнул он. – И убери ноги со стола. Этот стол из красного дерева стоит..

Но Проныра уже с грохотом опустил ноги на пол и резко выпрямился, не веря своим ушам.

– Не будет никаких… Мертвяк, ты что, отправил ее домой?

– Конечно. – Он отвернулся к окну. – За кого ты меня принимаешь?

– За чокнутого придурка, – честно ответил Проныра.

– Нет, – возразил Брейден, рассеянно следя за экипажами, сновавшими мимо окон его особняка, – я не придурок. – Потому что только придурок согласился бы принять это предложение. Он бы принял ее предложение и сам не заметил, как утонул в этих бездонных загадочных карих глазах. Тот, кго однажды угодит в их глубины, уже никогда об этом не забудет.

– Придурок, и еще какой! – Не в силах усидеть на месте, Проныра вскочил с дивана и заметался по комнате. – Да ты подумай сам! Где ты еще возьмешь такую свидетельницу, как эта леди Кэролайн Линфорд, в перчатках до ушей и с беленьким зонтиком? Она же от Жаки и мокрого места не оставит!

– Я понимаю это не хуже тебя, – с неохотой признал Брейден.

– Так какого дьявола ты ее отсюда вытурил? – Проныра чуть не сорвался на крик.

– По-моему, это и так очевидно, – проворчал Брейден. Он сунул руки в карманы брюк и встал из-за стола, понуро сутулясь. – Ты же сам успел ее разглядеть.

– Вот именно, что успел! – с чувством воскликнул Проныра. – И я уже говорил тебе, что о ней думаю! Что она бриллиант чистой воды!

– А кроме того, – сухо напомнил Брейден, – она собирается стать женой этого недоумка, Херста Слейтера, лишь потому, что он якобы спас жизнь ее брату – или что-то в этом роде. Она юная просто до безобразия. Причем я имею в виду не только ее возраст.

И тут до Проныры наконец дошло. Он громко крякнул от избытка чувств и прошептал:

– Она девственница?

– Ну а как же иначе? – Брейден покосился на секретаря, не скрывая досады. – Теперь сообразил?

– Ага, – быстро ответил Проныра. – И знаешь, что я сообразил? Что ты сдрейфил!

– Черт побери, Проныра! – взревел Брейден, закатив глаза. – Она же не хочет, чтобы я буквально взял и показал ей, как… ну, в общем, ясно. Она сказала, что я должен только рассказать ей… – Он не договорил, потому что Проныра так и покатился от хохота. Брейден мрачно насупился: – И нечего ржать!

– Ох! – стонал секретарь, хлопая себя по животу. – Да что же мне еще остается, старина? Ты у нас с детства был не промах, мог вмазать любой крысе за полсотни шагов, а как потребовалось взъерошить дамочку так, чтобы она тебе не отказала, сразу в кусты?

Уязвленный, но не окончательно утративший чувство юмора, Брейден терпеливо дождался, пока его секретарь успокоится.

– Даже если это и так, то почему меня называют Лондонским Сердцеедом, тогда как ты всего-навсего никому не известный Проныра? – ехидно спросил он.

Проныра не спеша вытер слезы, выступившие на глазах от смеха.

– У меня есть занятия поважнее, чем гоняться за каждой юбкой, которая попадется на пути! – с достоинством парировал он. – Я слишком занят просмотром твоей чертовой корреспонденции, и весь твой бизнес лежит на мне!

– Ну, наконец-то мне стало ясно, чем ты занимаешься дни и ночи напролет! – хмыкнул Брейден. – А то мне все казалось, будто ты сутками торчишь в игорных домах и просаживаешь в карты мои денежки, заработанные тяжелым трудом!

– Не пытайся увиливать, Мертвяк! – рявкнул Проныра, явно не желавший развивать эту щекотливую тему. – Жаки сама оказалась под выстрелом, но твоя пушка дала осечку!

– Только в этот раз, – невозмутимо признал Брейден. – Но это вовсе не значит, что я сдался и сложил оружие.

– Но леди Кэролайн Линфорд, Мертвяк! – Похоже, Проныра готов был разрыдаться от досады. – Тебе в жизни не найти более солидного свидетеля!

– Возможно, – кивнул Брейден. – Но я все равно не собираюсь ее в это втягивать. Это грязное дело, и такой девушке, как она, в нем делать нечего. – Отчаянно стараясь выбросить из памяти огромные карие глаза, полные кроткой укоризны, он расправил плечи и уверенно пообещал: – Мы скоро сами захватим Жаки с поличным, помяни мое слово!

– Блажен, кто верует, – раздраженно буркнул Проныра. – Между прочим, сегодня ночью моя очередь садиться ей на хвост. И должен тебе признаться, Мертвяк, что мне уже давно осточертело топтаться по улицам в надежде высмотреть, кто же такой этот ее хлыщ. Почему ты не хочешь просто сказать ей, что свадьба отменяется, швырнуть в рожу пачку деньжат и послать ее ко всем чертям? Если ты не поскупишься, она вряд ли побежит к стряпчим затевать тяжбу. Черт побери, Мертвяк, ведь она и так уже промотала целую прорву твоих денег на всякие шмотки! Тысячей больше, тысячей меньше – какая теперь разница?

– Ты ничего не понимаешь. – Брейден устало покачал головой. – Новые шмотки, обручальное кольцо – все это входит в условия контракта. И у нее не будет права оставить себе эти вещи, если свадьба не состоится. А что она не состоится – уже очевидно. – Его черты сковала суровая маска. – Жаклин считает, что раз я вырос в трущобах, раз я разбогател совсем недавно, раз я сам заработал свои деньги, не имея возможности прибегнуть к принятому у них способу получать все в наследство, – значит, я дурак. Ну так вот, я хочу доказать ей, что она ошиблась. И я докажу это, как только буду иметь на руках более весомые козыри, нежели какое-то безликое существо, которое мои люди то ли видели, то ли нет выходящим из ее дома в самое глухое время ночи.

– Они действительно его видели! – взорвался Проныра, тыча пальцем в грудь своему хозяину. – Говорю тебе, они его видели! Черт побери, разве они виноваты, что этот хлыщ оказался юрким, как кот? Провалиться мне на этом месте, но он умеет растворяться в воздухе не хуже настоящего призрака или еще какой-нибудь чертовщины! – Секретарь внезапно усмехнулся: – Вот была бы потеха, если бы такой тип работал на нас, а, Мертвяк? Я имею в виду те, прошлые дела! Понял, о чем я толкую? Имей мы в запасе этого приятеля твоей Жаки – нас бы в жизни никто не сцапал! Тебе никогда не приходило в голову, что он может и сейчас работать на кого-то из наших конкурентов?

Брейден и не подумал ответить на заговорщическую улыбку своего секретаря.

– Нашими конкурентами, – отчеканил он, – являются американцы. Или ты забыл про компанию под названием «Кольт»? Старина, мы давно уже занимаемся исключительно законным бизнесом! – Он отвернулся к окну и добавил: – А насчет того, не является ли любовник Жаклин чертом или призраком, – его голос угрожающе понизился, снова напоминая отдаленные раскаты грома, – то теперь мы точно знаем, что это не так. Потому что леди Кэролайн Линфорд видела его во плоти.