ПРОГНОЗИРУЕМАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ

 

Ночь прошла спокойно, и рано утром отряд снова тронулся в путь. Дорога на запад превосходно сохранилась. За сутки воины легко преодолевали сорок, а то и пятьдесят километров. Через четыре дня группа увидела Кросс. Маленький город с некогда десятитысячным населением. Сейчас в нем проживала едва ли десятая часть от прежней численности. К удивлению солдат, на них никто не обращал внимания. Люди спокойно занимались своими делами, а чужаков как будто и не существовало. Несомненно, здесь поработали посланники Лусвила. Стил сдержал слово, обеспечив отряду беспрепятственное продвижение.

Рассматривать город путешественники не стали. Большого интереса он у воинов не вызвал. Типичное оливийское поселение. Южные кварталы полностью сожжены и разграблены, зато северная часть превращена в надежную крепость. Высокий частокол, глубокий ров и крутой насыпной вал. При строительстве укреплений без помощи сильных соседей наверняка не обошлось. Они старались поддерживать более слабых союзников. Без остановки миновав Кросс, друзья двинулись дальше на запад.

Спустя еще сто тридцать километров, группа достигла Дарвила. В свое время он являлся центром химического производства Оливии. Здесь располагались сразу шесть крупных заводов.

И Аскания, и Унима постарались уничтожить важный объект. Страшная участь Тасконы не миновала дарвилцев. Система защиты в последний момент сумела отклонить ракеты, и прямого попадания не получилось.

Но местных жителей ждала ужасная судьба. Ударная волна и световое излучение разрушили сотни резервуаров, и отравляющие вещества распространились на огромное расстояние. Люди умирали в кошмарных мучениях. Выжившие после катастрофы невольно завидовали мертвым.

Мутации от химического заражения проявились утке в первых поколениях. Количество физических уродств быстро росло.

Через сто лет человеческая раса здесь окончательно перестала существовать. Дарвил стал столицей мутантов Центральной Оливии. Именно отсюда начиналась большинство кровавых походов разного рода бандитских групп. Любой мерзавец, обладавший хорошими ораторскими способностями, мог набрать в городе целую армию.

Впрочем, постепенно Дарвил мельчал. Многочисленные стычки внутри кварталов истощили его. Одни кланы оказались полностью истреблены, другие, опасаясь гибели, бежали прочь.

Чтобы хоть как-то выжить, мутанты решили объединиться. Но тут же возникли серьезные трудности с продовольствием и одеждой.

Дело шло к новой войне, когда появились послы Лусвила. На определенных условиях они предложили помощь местным, жителям. После долгих сомнений дарвилцы согласились.

Сейчас у них существовало некое подобие государства. Вторжения извне тасконцы не опасались и строить укрепления наотрез отказались. Зато поля зерновых поразили землян. Таких размахов не могли себе позволить даже союзные города.

Не без оснований Тино предположил, что основная часть кражи идет в закрома сильного соседа. Лусвилцы просчитывали различные варианты развития событий и готовились к длительной осаде. Мощная и надежная зерновая база в непосредственной близости от города их вполне устраивала.

Заплатить за хлеб большого труда не составляло. Местные жители нуждались абсолютно во всем: начиная от посуды и одежды и заканчивая мечами и копьями. Дарвил невольно стал передовым форпостом Лусвила. Он первым примет удар с запада и ослабит вторгшегося противника.

Самое большое впечатление на путешественников произвели сами дарвилцы. Ничего более ужасного солдаты еще не видели.

Мутации человека здесь приобрели чудовищные формы. Уродства оливийцев поражали и шокировали. Перекошенные лица, непропорциональные глаза, лишние уши и носы, чешуя вместо кожи. Перечислять появившиеся отклонения можно бесконечно.

Некоторые несчастные вызывали отвращение даже у Карса. Сросшиеся тела, искривленные плечи, количество рук и ног колебалось от одной до четырех.

Природу не остановить. И женщины, желая любви и детей, производили на свет все новых и новых монстров. Единой расы в городе не получилось, а потому разнообразные уродства еще больше бросались в глаза.

— Какой кошмар, — с дрожью в голосе тихо прошептал Вацлав. — Это божье наказание. В чем-то они сильно провинились перед господом.

— Что, верно, то верно, — согласился Стюарт. — И все же чересчур жестоко. Кара, постигшая Содом и Гоморру, куда меньше. Там люди хотя бы умерли сразу…

— Они долго не проживут, — вымолвил властелин. — Многие формы еле передвигаются. Все сильные особи давно покинули Дарвил. В городе остались лишь слабые и немощные. Их ждет полное вымирание.

— Или истребление, — заметил Аято. — Даже если аланцы изменят политику, жить рядом с такими чудовищами они точно не будут. Признаюсь честно, мне и самому не по себе. Нечто подобное я испытал лишь однажды — в Морсвиле, в секторе Непримиримых, когда увидел гниющее, разлагающееся тело мертвого воина. Любая форма жизни имеет право на существование. Но это не значит, что с ней кто-нибудь захочет соседствовать.

Как и в Кроссе, на землян никто не обратил внимания. Путешественники быстро пересекли город и углубились в лес.

Судя по всему, лусвилцы представили группу, как своих разведчиков. Идеальный вариант избежать излишней заинтересованности. К присутствию союзников мерные жители давно привыкли. Им безразличны планы чужого города, только бы он исправно поставлял нужные товары.

Еще восемь дней пути и воины отчетливо почувствовали дыхание океана. Резко возросла влажность, с запада подул сильный порывистый ветер. До побережья осталось не больше двухсот километров. В масштабах человека огромное расстояние, для природы — сущий пустяк.

Впрочем, климат на Оливии повсюду экваториальный — теплый и дождливый. Исключение составляли пустыня Смерти и горный массив, раскинувшийся на юго-востоке материка. Там выпадало очень много осадков, а потому царствовали песок и камень. Во всех остальных районах условия для жизни просто великолепные.

Отряд неторопливо двинулся по дороге. Джунгли разрастались буквально на глазах.

Если в районе Торкса и Лонлила деревья достигали пяти-шести метров, то здесь они были в два, а то и в три раза выше. Гигантские лианы свисали прямо на шоссе.

И хотя древнее полотно пока держалось, буйная растительность теснила его с двух сторон. Еще лет двадцать, и в слое наносной почвы появятся густые кустарники, окончательно скрывая от людей транспортную магистраль двухвековой давности.

Внимательно оглядывая окрестности, друзья негромко переговаривались. Ничто не предвещало опасность. Судя по карте, ближайший населенный пункт находился в двух днях пути. Можно немного ослабить бдительность.

И, как часто бывает в таких случаях, человек в своих предположениях ошибается.

Карс неожиданно замер и поднял руку вверх, привлекая внимание товарищей.

— Что случилось? — спросил Стюарт.

— Странный треск, незнакомый и неестественный, — ответил властелин.

Люди тотчас замолчали, прислушиваясь к шуму леса. В какой-то момент землянам показалось, что мутант ошибся. Он тоже не безгрешен. Но вскоре откуда-то издалека донесся подозрительный рокот. С каждым мгновением звук приближался. Теперь сомнений в правоте вождя не осталось.

— Что это такое? — вымолвил Олесь. — Может, животное?

— Вряд ли, — возразил Тино. — Ни одно существо не рычит постоянно. Обязательно должны быть паузы.

— А если вдруг ураган или смерч? — предположил Воржиха.

— Нет, — отрицательно покачал головой Карс. — На небе ни облачка. Тучи иногда налетают неожиданно, но сейчас не тот случай.

— Двигатель! — вдруг воскликнул Пол. — Сюда едет машина.

— Аланцы? — удивленно произнес Вацлав.

— Какая разница, — выкрикнул самурай. — В любом случае с дороги надо убираться. Неизвестно, что у чужаков на уме…

Особого приглашения никому не требовалось. Солдаты рванулись к ближайшим кустам и скрылись в густых зарослях.

Маскироваться они умели превосходно. Даже опытный наблюдатель не сумел бы различить среди зеленой листвы спрятавшихся людей. Путешественникам оставалось только ждать.

Через десять минут все встало на свои места. Отдаленный рокот превратился в отчетливый шум работающих двигателей. Судя по эху, ехали две машины. Когда военная техника показалась из-за деревьев, у Храброва невольно вырвалось:

— Проклятие! Действительно они.

Два новых аланских бронетранспортера на малой скорости двигались на восток. На борту каждого сидело около десяти солдат.

Путешественники без труда разглядели среди десантников наемников. Судя по снаряжению, их было человек шесть.

Земляне знали лишь одного — грека Яника Фасулоса. Отъявленный мерзавец, с первых дней своего пребывания на Оливии ставший верным сторонником Канна. Как-то в пьяном состоянии жестокий убийца проговорился, что соплеменники выгнали его из родного города за подлость и воровство. Тогда он стал промышлять грабежом на большой дороге. В стычке с торговцами его закололи, а группа Делонта подобрала умирающего человека с мечом в руках. Не пропадать же «ценному» материалу.

Судя по количеству машин, захватчики проводили разведывательную экспедицию для дальнейшего вторжения на восток.

Дисциплиной группа наемников не отличалась. Воины то и дело прикладывались к флягам. Часть из них уже изрядно набралась и горланила какие-то дикие песни. Обычная ситуация для головорезов Оливера.

Настораживало другое, на первом бронетранспортере сидели два человека, не имеющие ни малейшего отношения ни к аланцам, ни к землянам.

Оба одеты в форму песочного цвета, небольшую кепи и ботинки армейского образца. Без сомнения, они служили проводниками. То и дело солдаты поглядывали на карту.

Кто эти люди? Ответа на вопрос не было.

Несколько секунд, и машины скрылись из виду. Путники выбрались из кустов и неторопливо направились к дороге.

— Что скажешь? — обращаясь к Олесю, усмехнулся Тино.

— Я ожидал чего-то подобного, — спокойно вымолвил русич. — Командование экспедиционного корпуса рассматривало западное направление, как одно из самых перспективных. Ничего менять не будем. Мы выбрали Фолс для встречи и именно туда и пойдем.

— А как же аланцы? — удивился поляк. — На шоссе наверняка есть посты охраны. Можем и наткнуться…

— Прорвемся, — с равнодушным видом заметил властелин.

Мутант почти никогда не возражал Храброву и в спорах часто вставал на его сторону. Все это знали и относились к словам Карса спокойно.

— Черт подери! — выругался Стюарт. — Почему они появились так быстро? Их не должно здесь быть. До «Центрального» огромное расстояние.

— Пол, не забывай, прошло больше трех лет, — проговорил самурай. — Все закономерно. Развивать экспансию на север тяжело — сплошные джунгли и плохо сохранившиеся дороги. Зато на западе — бескрайние ровные степи. Восстановив еще пару космодромов, Алан сумел в несколько раз увеличить поток колонистов. А они очень быстро освоили пригодные для скотоводства пастбищные земли. Узкий участок леса вдоль берега большой помехой не стал. Думаю, захватчикам сейчас принадлежит уже почти четверть материка. Пришло время начать освоение Центральной Оливии. В отличие от нас Возан или его приемник продвигаются с другой стороны.

— Значит, города на западе уже подчинены Алану, — догадался шотландец.

— Без сомнения, — ответил японец. — Самое удивительное, что Байлот знал об этом. Он умышленно направил отряд сюда.

— Ты уверен? — произнес русич.

— Абсолютно, — с улыбкой сказал Аято. — Теперь я понимаю, его россказни об уцелевших судах — полная чушь. Белаун не сумел бы оживить ни одно ржавое корыто. Да и вряд ли останки кораблей сохранились. Все гораздо проще. Великий Координатор решил проблему Оливии, процесс колонизации здесь уже необратим. Рано или поздно материк будет захвачен полностью. Пора подумать и об Униме. Она гораздо больше по размерам, имела богатые ресурсы и развитую промышленность. В космической области государство превосходило даже Асканию.

— Хочешь сказать, аланцы строят корабли? — уточнил Пол.

— Именно, — кивнул головой самурай. — Они восстановили старые судоверфи, и сейчас на них полным ходом идет работа. Для вторжения на Униму необходим хороший флот. Перевезти десантников, наемников, технику, специалистов по космодромам. Выбрасывать на материк разведывательную группу правитель больше не будет. Ему нужна быстрота и масштабность. Многочисленные потери никого уже не волнуют.

Гибель тысяч солдат и колонистов — всего лишь печальная статистика.

— Значит, Аргус выполнял намеченный кем-то план, — подвел итог Олесь. — Если я правильно понял твою мысль, мы должны захватить корабль и переправиться на Униму. Все рассчитано до мелочей, и ремонт старых судов не предусмотрен. Но старик не знал, что отряд разделится. Осуществить дерзкую акцию мы в ближайшее время не в состоянии.

— Но проверить догадку обязаны, — добавил Тино. После обеда отряд двинулся дальше. Теперь воины соблюдали предельную осторожность. Тактика действий аланской армии им хорошо известна.

Разведчики далеко от базы не уходят, от силы двое суток пути. Следовательно, посты захватчиков находятся где-то рядом.

Предположения подтвердились на следующий день. Путешественники услышали грозный рокот работающих двигателей.

Судя по звуку, машин было, не меньше десятка. Друзья покинули дорогу и углубились в джунгли. Прорубаться сквозь ветви и лианы — удовольствие не из приятных.

Но выбирать не приходилось. К счастью, местная Растительность оказалась не такой густой, как в лесах Аусвила.

Спустя три часа группа повернула на север и вышла точно к базе аланцев.

С трудом продираясь через заросли, земляне искали надежное укрытие.

Наконец они залегли в тени невысокого развесистого куста. Отсюда великолепно просматривалась вся местность. Догадаться о планах захватчиков было несложно. Небольшая деревня постепенно превращалась в неприступную крепость.

Огромное пространство вокруг нее расчищалось от джунглей. Бригады лесорубов выпиливали деревья, специальные машины убирали завалы, а бульдозеры завершали начатое дело. Нехотя, сопротивляясь, природа медленно отступала.

Работы здесь велись довольно давно. Перед путешественниками предстала подготовленная к строительству территория площадью не меньше трех квадратных километров.

По объекту неторопливо ходила группа проектировщиков. Вскоре подъехала колонна грузовиков. Возле машин сразу появились люди в униформе и немедленно приступили к разгрузке. На землю аккуратно укладывались доски, кирпич, мешки с цементом, пластик, стекло.

Использовать сверхновые технологии на Тасконе аланцы пока считали нецелесообразным.

— А они непохожи на колонистов, — удивленно произнес Стюарт. — Вы посмотрите! Среди рабочих есть мутанты. Я отчетливо вижу трехглазого парня.

Храбров приложил к глазам бинокль. Пол оказался абсолютно прав.

Почти треть грузчиков имела определенные физические отклонения. При этом их никто не притеснял, ни малейшего намека на рабство или плен. Тасконцы работали наравне с захватчиками.

— Нет ничего вечного, — философски заметил японец. — Политика Алана претерпела серьезные изменения. Но в гуманность Великого Координатора я не верю. Правитель слишком хитер и прагматичен, у агрессоров возникли проблемы с местным населением, и они нашли разумный компромисс. Другой версии предложить не могу.

— А колонисты чувствуют себя здесь по-хозяйски, — проговорил шотландец. — Никакой маскировки и усиленной охраны. Двигатели работают так, что слышно в Дарвиле. Строители не боятся нападения. Не опрометчиво ли?

— Нет, — откликнулся Аято. — Все представляющие опасность племена и отряды в западном районе давно уничтожены. Мы находимся в тылу наступающей армии. Экспедиционный корпус наверняка движется и с юга.

— Но ведь туда направились Крис, Рона и Олан! — воскликнул Воржиха.

— Будем надеяться, им удастся избежать встречи с оккупационными войсками, — произнес самурай. — Местность в степи хорошо просматривается, и заметить форпосты несложно.

— Особенно, когда стоят столь высокие сооружения, — вставил Карс, указывая на размещенные по периметру площадки пулеметные вышки.

На каждой несли службу по два десантника. Солдаты внимательно следили в бинокль за джунглями в готовности в любой момент нажать на спусковой крючок.

Мощный свинцовый поток без труда остановит нападение дикарей. На более сильного врага аланская оборона не рассчитана.

Невольно Храбров подумал о Лусвиле. Город станет большим сюрпризом для захватчиков. Вряд ли, Возан решится штурмовать укрепления оливийцев. Единственный выход — найти приемлемый для обеих сторон компромисс.

Не исключено, что Алан по такой схеме и действует. Стараясь не терять время и людей, полки обходят крупные очаги сопротивления, подчиняя значительную территорию.

Разобраться с разрозненными, слабеющими населенными пунктами можно и потом.

Исследовать базу отряд не собирался. А потому, как только стемнело, воины отползли назад и, сделав приличный крюк, двинулись дальше.

Соблюдая меры предосторожности, во время ночлега костер не разжигали. Его сразу увидят аланские наблюдатели.

Группа находилась в тылу противника и боялась себя обнаружить. Встреча с десантниками не сулила ничего хорошего.

Следующие двести километров друзья осилили за восемь дней.

Темп продвижения значительно упал. То и дело путники уходили с шоссе. Почти каждые полчаса в одну или другую сторону проезжала колонна машин. Изредка по магистрали курсировали патрульные бронетранспортеры.

Старая, полинявшая форма и маленький состав отряда сразу привлекут внимание захватчиков. А потому заслышав приближающийся рокот, солдаты мгновенно прятались в джунглях.

Все чаще стали попадаться форпосты. Многие из них были уже отстроены и принимали колонистов. Чтобы обойти опасное место, группа делала значительный крюк, который иногда затягивался едва ли не на половину суток. Подобная медлительность ужасно раздражала путешественников, и Стюарт предложил захватить один из грузовиков.

Вариант Пола отвергли сразу. Далеко уехать не удастся, а шум поднимется серьезный. Служба безопасности развернет настоящую охоту на наглецов, которые осмелились посягнуть на собственность Алана. Риск слишком велик и неоправдан.

Воинам приходилось мириться со своим незавидным положением.

Между тем, отряд уже постоянно натыкался на поселения колонистов. Таскона обживалась последовательно, основательно и надолго.

На расчищенных полях колосилась кражь, на пастбищах бродили сотни конов, кое-где возводились небольшие заводы по переработке сельскохозяйственной продукции.

Каждый месяц на Оливию прибывали десятки тысяч поселенцев. По примерным расчетам землян за прошедшие семь лет на планету высадилось около миллиона человек. Скоро местные жители растворятся в огромной массе аланцев. Ассимиляция пройдет тихо и незаметно.

Группа остановилась на очередной привал в глубокой чаще леса. Привалившись спиной к дереву, Аято задумчиво произнес:

— Я ненавижу Великого Координатора и его советников. Они бездушны, жестоки и высокомерны. Но нельзя не признать — то, что сейчас происходит на Тасконе, необходимо и ее коренным жителям. Дикие суровые места преображаются буквально на глазах. Да и в чем виноваты простые колонисты… Алан задыхается от перенаселенности. Они на свой страх и риск отправились осваивать чужой мир. Сколько их погибло? Наверное, не одна тысяча. И все ради того, чтобы получить маленький клочок земли.

— А наемники и солдаты, безжалостно уничтожающие оливийцев? Сколько народов и племен уже истреблено, — возразил Стюарт. — Они убийцы. Командование экспедиционного корпуса хочет получить материк полностью очищенным от инакомыслящих. Правителю нужны преданные и послушные подданные. Возану нет прощения.

К удивлению землян, в разговор вмешался Карс. Обычно властелин предпочитал избегать этой темы, но сегодня не удержался. Отрицательно качая головой, тасконец устало вымолвил:

— Я тебя понимаю, Пол. Но ты не прав. Нельзя судить весь народ за поступки отдельных людей. Вместе снами, деля последний кусок хлеба и подставляя грудь под пули, шли трое аланцев. Неужели Белаун, Салан и Троул в ответе за действия Великого Координатора?

— Конечно, нет, — ответил шотландец.

— Солдаты лишь выполняют приказы командиров. Если они ослушаются, то сразу отправятся под трибунал. Во время боевых операций это — смертная казнь. В любой армии поддерживается строжайшая дисциплина и требуется беспрекословное подчинение.

— И не забывай, — вставил Храбров. — Десантники умышленно никогда не убивали мирных жителей. «Грязную» работу делали наемники — отребье Земли. Воевать же с вооруженным противником — прямая обязанность солдат. Кроме того, мы ведь так и не поняли, почему аланцы взяли оливийцев на работы по созданию баз. Три года назад Возан за подобное предложение отправил бы любого подчиненного под суд. А теперь это норма. По форпостам преспокойно бродят рабочие-мутанты.

— И даже инженеры, — добавил самурай. — Я сам видел, как тасконец о чем-то бурно спорил с аланцами. Надо сказать, в выражениях и жестах он не стеснялся. По сути дела, Великому Координатору все равно, кто покоряет планету.

— Особенно, если захват осуществляется руками самих оливийцев, — произнес Карс.

— Правильно, — подтвердил Аято. — Местные жители уже стали подданными Алана. И большинство вряд ли раскаивается. Кем они были еще несколько лет назад? Разбросанными в разных частях материка кланами, вечно борющимися за выживание и пытавшимися не деградировать до первобытного состояния. Ужасная трудная жизнь. Постоянный голод, болезни, стычки с бандами головорезов. Перспективы на будущее отнюдь не радужные. Подняться до уровня былой цивилизации нет шансов даже у Лусвила. Можно сохранить знания, культуру, но необходимы еще развитая промышленность и технологии.

— А это все утеряно безвозвратно, — тяжело вздохнул Вацлав.

— К сожалению, — вымолвил японец. — И вот тут появляется Алан. Вечный враг, убийца миллиардов предков, покоритель планеты. Но неожиданно захватчики предлагают мир. А вместе с ним защиту от бандитов. Дешевое продовольствие, новую одежду и машины. Многое из того, что было строкой в книжке, сказкой для детей, вдруг стало реальностью. Отказаться от благ очень тяжело. Обывателю понятны лишь простые истины. Зачем ему гордая голодная независимость, если дома плачет ребенок, а мать или жена умирает от отсутствия лекарств? Тонкий и грамотный ход. Если я прав, то аланцы сделали первый правильный шаг в освоении Оливии.

— В таком случае, зачем нужны наемники? — поинтересовался Воржиха. — Их миссия выполнена.

— Ну почему же, — усмехнулся Тино. — Работы воинам хватит надолго. Надо очистить территорию от всякой мрази, проводить разведку, охранять лагеря колонистов. До полного покорения материка еще далеко. На очереди Унима и Аскания…

— Канн вряд ли обладает прежними возможностями, — с улыбкой заметил Стюарт.

— Ему придется умерить свои амбиции, — сказал самурай. — Союзные города не потерпят погромов и беспричинных убийств.

— Думаю, мы скоро все узнаем, — вымолвил русич. — До Фолса остался один переход, то есть четыре часа пути.

Ранним утром отряд двинулся вдоль дороги на запад. Выходить на шоссе путешественники больше не решались.

Количество людей и машин на магистрали увеличилось в несколько раз. В некоторых местах слой грунта, нанесенного веками на шоссе, оказался выбит колесами и гусеницами проезжающей техники.

На поверхности появилась ровная гладь великолепного тасконского покрытия. Оно пережило ужасные катаклизмы и отлично сохранилось. Захватчикам не придется его даже восстанавливать.

Группа шла по северной стороне магистрали, она казалась более безопасной. В случае преследования воины могли укрыться в густых зарослях. Вряд ли аланцы решатся углубляться далеко в джунгли. В десяти километрах от Фолса путники наткнулись на первый пост. Две вышки, бетонированное укрытие и три бронетранспортера. Все сделано на совесть.

Возле машин дремали солдаты патрульного батальона. Среди них было немало тасконцев в форме песочного цвета.

Этот факт подтверждал предположения Аято. Алан заключил союз с каким-то оливийским государством, имеющим свою хорошо подготовленную армию. Трудно сказать что-либо об условиях договора, но местные бойцы чувствовали себя рядом с аланскими пехотинцами на равных. Они постоянно держались вместе. Значит, подобные взаимоотношения поощрялись командованием.

Другое дело — наемники. Четверо землян сидели отдельно от десантников и общались только между собой. Они — люди другого сорта…

Кое- что начало проясняться.

Обойдя заставу, путешественники двинулись дальше, но уже через пять километров воины заметили еще один пост.

Он выполнял совершенно иные функции. Находясь ближе к городу, караульные занимались проверкой документов и досмотром вещей.

Оборонительные задачи перед этим подразделением не ставились. Тем не менее, земляне отчетливо осознали, что у них возникли серьезные проблемы. Алан ввел на подчиненной территории удостоверения личности. Оккупационные власти теперь контролировали любое перемещение местного населения. Во всех городах и поселках наверняка несли службу армейские патрули, Человек, долго засиживающийся в кабаках или бродящий по ночным улицам, обязательно привлечет их внимание.

Преодолев узкую полоску леса, друзья наконец вышли к Фолсу.

Вскоре стало понятно — сходу в город не прорваться. Десятки наблюдательных вышек, посты на дорогах и огромное количество двигающихся машин. Появление вооруженных людей будет замечено сразу, и тогда тщательной проверки не избежать. Воины единогласно решили уйти на север и создать в лесу временную базу. Чтобы проводить разведку в Фолсе, необходимо основательно подготовиться.

Группа изменила направление и углубилась в джунгли. Подходящую поляну удалось найти лишь к вечеру. Она находилась примерно в восьми километрах от города.

Расстояние вполне безопасное. Товарищей придется ждать долго, и полноценный лагерь не помешает. Здесь можно спокойно отдохнуть, запастись продовольствием, подготовиться к переправе на Униму. Сомнений в успехе рискованной акции не возникало.

Двое суток солдаты строили базу. Для большей надежности и безопасности шалаши сооружались на деревьях, на высоте четырех метров от земли. Ни один хищник не доберется до такого убежища.

Очень серьезно воины занимались маскировкой.

Противник находится очень близко и периодическое прочесывание джунглей не исключено. Аланцы очень исполнительны и педантичны.

Надо предусмотреть самое неблагоприятное развитие событий.

Все это время путешественники внимательно следили за городом. Сменяя друг друга, наблюдатели с помощью бинокля изучали посты и заставы десантников. Впрочем, пехотинцев экспедиционного корпуса среди караульных оказалось немного. В основном службу несли местные бойцы, прекрасно знающие людей и окрестности.

К счастью Фолс был большим городом. За двести лет с момента катастрофы он не уменьшился, а наоборот, увеличился в размерах и по численности. Сейчас в нем проживало не меньше ста тысяч человек. Кроме того, в южные кварталы постоянно пребывали аланские колонисты.

Армия захватчиков невольно соединила разбросанные тасконские населенные пункты в единую сеть. Резко увеличилась миграция.

Кто- то переезжал в новый район, кто-то вел торговлю, кто-то просто путешествовал. Появилась целая каста бродячих нищих.

Они обладали соответствующими документами, но солдаты на контрольных постах смотрели на их грязные бумаги с откровенным пренебрежением и сквозь пальцы.

Пока Алан не собирался бороться с бедностью, а горожанам и вовсе нет дела до чужаков.

Западная Оливия преображалась. Как любой цивилизованный мир, она имела хорошую транспортную инфраструктуру, развитые города, возрождающуюся промышленность и тысячи обездоленных, отверженных никому ненужных людей.

Натыкаясь на безразличие и черствость, бродяги блуждали в поисках пропитания. Удивительно, что им вообще сохранили жизнь.

После двух декад наблюдения воины приняли решение о проведении разведки. Друзья собрались возле костра и приступили к обсуждению плана операции. Первым заговорил Стюарт, он считался специалистом в данной области.

— Наиболее слабым звеном охраны является поле кражи вдоль океана, — вымолвил шотландец. — Возле него нет дорог и стационарных постов. Раз в четыре часа патруль из трех человек обходит северные кварталы. Попасть в пересменок большого труда не составит. Таким образом, группа легко и быстро проникнет в город. Даже соблюдая все меры предосторожности, на это уйдет не более тридцати минут.

— А как же само побережье? — спросил Аято. — Поле находится примерно в ста метрах от воды. Несколько раз мы наблюдали купающихся людей. Они могут что-нибудь увидеть или услышать. Риск слишком велик. Неужели нет более безопасных маршрутов?

— Вряд ли, — пожал плечами Стюарт. — Миновать посты ведь не главное, важно где выйдут разведчики. Восточные кварталы населены коренными фолсцами. Тасконцы хорошо знают друг друга, а наша форма трехгодовалой давности чересчур бросается в глаза. Возле океана в основном живут рабочие заводов, строители и грузчики. То есть горожане с меньшим достатком. Они не столь подозрительны и придирчивы там же, наверняка, размещают эмигрантов из дальних мест Оливии. Появление чужаков не вызовет особого интереса.

— Не забывайте об одежде, — вставил Храбров. — Проблема очень серьезная. Мы долго не расставались с формой и теперь угодили в западню. Аланцы сразу узнают в нас бывших наемников. Признаюсь честно, я в затруднении, не знаю, как выйти из сложившейся ситуации.

— Решение простое, — проговорил Карс. — Вечером тепло и многие после купания предпочитают идти полураздетыми. Кое-что из вещей позаимствуем на песке. Надо лишь закрыть пятно на груди. В городе придется действовать по обстоятельствам. В Фолсе есть кварталы нищих, и маскироваться лучше под них.

— Но где он расположен? — перебил мутанта Воржиха. — Не будешь ведь спрашивать об этом на улицах.

— Конечно, нет, — ответил властелин. — О таком пустяке расскажет любой чернорабочий судоверфи. В поисках заработка бедняки собираются у самого оживленного места…

— А им является строительство порта, — закончил Мысль Пол. — К сожалению, возле кораблей много охраны. Группа полуголых людей довольно необычное зрелище.

— Тут два выхода, — вмешался самурай. — Либо иссякать в грязи штаны, либо найти какие-нибудь выброшенные тряпки. Нищие по-другому и не одеваются.

— Остается определиться с составом отряда и времени выхода, — произнес шотландец. — Я предлагаю начать выдвижение ровно в двадцать часов.

— Не слишком светло? — с сомнением в голосе спросил русич.

— Нет, — возразил Стюарт. — На то, чтобы дойти и переодеться, у нас уйдет не меньше часа. К этому времени закончится рабочий день на заводах и стройках. На пляжах будет много купающихся. Мы без труда растворимся в толпе оливийцев. И не забывайте, в районе судоверфи может действовать комендантский час. Со всеми проблемами необходимо разобраться до его наступления.

— Хорошо, — согласился Аято. — Подведем итог. Завтра я, Олесь, Пол и Карс выходим на операцию. По краю поля добираемся до Фолса, раздеваемся, оставляем оружие и направляемся к пляжу. В город идем втроем. Карс уносит все имущество обратно в лагерь. Делать тайники нецелесообразно, да и рискованно. Основная задача — разобраться в обстановке, найти и подготовить надежное место для укрытия. Если получится, проведем предварительную разведку в порту.

— Когда вас ждать обратно? — поинтересовался властелин.

— Дней через пять-шесть, не раньше, — чуть подумав, сказал японец. — Если мы не вернемся, не предпринимайте никаких действий. Ваша задача — дождаться остальных. Попасть в одну и ту же ловушку — слишком большая глупость.

Возражать никто не стал. Решение Тино было оптимальным.

Ни мутант, ни Воржиха не годились на роль нищих. Их крупные мощные фигуры говорили о недюжинной силе и отличном здоровье. Тасконцы в патрулях далеко не дураки.

Взглянув на часы, русич махнул рукой, и группа быстрыми, короткими перебежками преодолела открытое пространство у леса и нырнула в колосья кражи. До точки выхода ползли на четвереньках, стараясь не оставить широкую полосу.

При уборке урожая местные жители обязательно ее заметят и поднимут тревогу.

Впрочем, как воины не старались, следы на земле все-таки остались. Примерно через сорок минут Стюарт сделал предупреждающий жест рукой. Сквозь тонкие стебли друзья превосходно видели пляж. На нем отдыхало около трехсот человек. Ситуация вполне благоприятная.

Разведчики начали раздеваться. Карс складывал форму в рюкзак и следил за происходящим вокруг. Неожиданно он пригнулся и едва слышно прошептал:

— Тихо.

Полуобнаженные воины припали к земле. Вскоре все стало ясно.

Какая-то влюбленная пара решила уединиться и быстрым шагом приближалась к полю. Тасконцы остановились лишь в двадцати метрах от спрятавшихся солдат. Выйти сейчас было равносильно самоубийству.

Посмотрев на часы, Олесь произнес:

— Ждем…

Откладывать операцию не имело смысла. Каждое Подозрительное движение на этой территории могло привлечь внимание наблюдателей. Неестественное колыхание кражи слишком заметно со стороны. Ползти обратно — значит сорвать хорошо продуманный и подтопленный план.

Между тем юноша и девушка расположились на траве. Молодой человек обнял оливийку за плечи. Они негромко беседовали и изредка целовались. Долго смотревший на романтическую сцену Пол, наконец, не выдержал.

— Это свинство, — вымолвил шотландец. — Мало того, что мы не можем выбраться на пляж, так над нами еще и издеваются.

— А чем ты недоволен? — улыбнулся Аято. — Девушка очень симпатичная, лежи и наслаждайся красотой.

— Черт подери, — выругался Стюарт. — У меня почти четыре года не было женщины. Где же милосердие?

— Серьезная проблема, — затрясся от смеха японец. Перепалка между Полом и Тино немного разрядила атмосферу.

Однако, время шло, а парочка уходить не собиралась. Напряжение постепенно нарастало. Сириус медленно клонился к горизонту.

Трудно сказать, чем бы закончилось романтическое свидание, если бы со стороны пляжа не показалась компания молодежи.

Заметив влюбленных, один из парней с нескрываемой иронией выкрикнул:

— Клинк, перестань приставать к Яле. На вас люди смотрят, постеснялись бы. То и гляди, полиция привяжется.

Над побережьем разнесся дружный веселый хохот молодых людей.

Парочка поднялась с земли и направилась к компании. Чуть покрасневшая девушка на ходу поправляла платье. Вскоре тасконцы скрылись из виду.

— Слава богу, — облегченно выдохнул Храбров.

Мы потеряли двадцать минут. Это не страшно. Подождем еще немного и выходим.

Воины вышли из кражи и решительно направились к пляжу. Внимательно осматриваясь по сторонам, они быстро приближались к воде.

На песке, закрыв глаза, отдыхали десятки оливийцев, тут же лежала и их одежда. Аято остановился возле вещей, хозяин которых, очевидно, купался. Медленно наклонившись, японец поднял голубую рубашку, просунул руки в рукава и, подхватив брюки, стремительно двинулся прочь.

Его примеру последовали русич и шотландец. Возле первых кварталов земляне были уже полностью одеты. Не хватало только обуви, но брать и ее путешественники не решились.

Где- то сзади слышались возмущенные вопли. Приходилось поторапливаться, иначе бдительные граждане могут схватить воров. Кража — очень серьезное преступление.

Войдя в город, воины сразу направились к порту. Несмотря на поздний вечер, у побережья оказалось много людей. Кто-то шел с работы, кто-то, наоборот, спешил на смену. Хватало и праздных любопытных зевак.

Возле высокого забора судоверфи стояло несколько нищих. О них надо сказать особо. Уродством в современной Оливии вряд ли кого-нибудь удивишь.

Мутации произвели на свет сотни тысяч безобразных монстров. Внешний вид чудовищ вызывал брезгливость и отвращение.

Поэтому бродяги избрали другую тактику. Грязные, в лохмотьях, они беспрестанно твердили, что еле вырвались из плена каннибалов. Рассказывали о зверски замученной семье. Кое-кто даже демонстрировал откушенные конечности.

Каждый тасконец прекрасно знал о безжалостных бандах странствующих по материку и не скупился на щедрое подаяние.

Судя по всему, Алан ввел денежное обращение на захваченной территории, либо оно существовало в городе и раньше.

В любом случае дневной заработок попрошаек представлял собой неплохую сумму.

Путешественники подметили еще одну немаловажную деталь. У проходных морского порта дежурили аланские и фолские часовые. Солдаты настороженно разглядывали прохожих, словно постоянно ожидали нападения. Такая бдительность охраны настораживала. Прорваться на территорию судоверфи будет непросто. Впрочем, нищие мало интересовали караульных. На этот сброд никто не обращал внимания. Расчет землян был верным. Бродяги являлись самой безопасной категорией.

В какой-то момент группа остановилась и начала рассматривать видневшиеся вдали корабли. Хотя защитная стена существенно ограничивала обзор, им удалось разглядеть около двадцати судов, покачивающихся на волнах возле причала.

За прошедшие три с половиной года аланцы сумели построить весьма внушительный флот. Их темпы поражали.

Чрезмерное любопытство чужаков не осталось незамеченным. К босякам тотчас направились два солдата. Чтобы избежать излишних расспросов, разведчики поспешно ретировались. Находиться и дальше на набережной стало опасно. На ночь караулы усиливались, из города сюда подтягивались патрули. Они проводили выборочную проверку документов. Разношерстная одеяла землян не позволяла им надеяться на снисходительность полицейских.

Отряд углубился в Фолс, постепенно уходя к южным окраинам. Именно там скапливались беженцы и переселенцы.

Юго- восточный район полностью принадлежал Алану. Рядом с ним возле моря находился самый бедный и заброшенный квартал. Обшарпанные, грязные многоэтажные дома без стекол и дверей.

Тут же ютились жалкие хижины из тростника и наспех поставленные палатки. Возле костров копошились сотни нищих.

Оливийцы с трудом что-то наскребли на ужин и сейчас, громко ругаясь, делили добычу. Тино обернулся назад, взглянул на вспыхнувшее в Фолсе электрическое освещение и с горькой иронией заметил:

— Все, как на Земле. Одни — в золоте, другие — в грязи. Мир развивается, движется вперед, а пропасть между людьми увеличивается.

Возражать самураю никто не стал. Каждый из воинов видел нечто подобное у себя на родине. Купающиеся в роскоши цари, императоры, князья и умирающие от голода и болезней их верные слуги.

Таскона в скорбном ряду не исключение. Армии захватчиков и Великому Координатору нет дела до обезболенных оливийцев.

Подданные должны быть крепкими, здоровыми и работящими. Выживают сильнейшие — неоспоримый закон природы. И все же, когда стоишь рядом с чумазым, жалким, изможденным ребенком, в душе что-то переворачивается. Чувствуешь себя виноватым и, словно побитая собака, отводишь глаза в сторону.

Блуждая между кострами, разведчики искали удобное место для ночлега. Они быстро покинули городок хижин и палаток и устроились на первом этаже заброшенного высотного здания.

Тут же на полу разместилось еще несколько нищих. В вечернем полумраке раздавался приглушенный шорох и хруст. Стараясь, чтобы соседи ничего не заметили, тасконцы украдкой жевали скудный ужин. Едой здесь предпочитали не делиться.

Уже совсем стемнело, когда в помещение ввалился здоровенный бугай. Окинув взглядом лежащих бродяг, он нагло выкрикнул:

— Эй, ублюдки, пора платить за ночлег. А то вы совсем разжирели на дармовых харчах.

Довольный собственной шуткой, оливиец громко расхохотался. Судя по движениям и голосу, мужчина был в стельку пьян. Свои слова вымогатель подкрепил сильным ударом ногой ближайшему нищему. Тот взвыл от боли и отполз к стене.

— Гоните деньги! — повторил требование гигант.

— Морс, я же заплатил тебе сегодня, — раздался чей-то жалобный голос из глубины помещения.

— В самом деле? — издевательски переспросил тасконец. — Какая обида, а ведь я их уже пропил.

Не особо церемонясь, бугай поднимал с пола людей и вытряхивал из них остатки дневного заработка. Самые хитрые заранее спрятали деньги в надежном месте, но некоторых Морс обобрал до нитки. При этом вымогатель дико и радостно смеялся, а несчастный выл от горя и унижения.

Стюарт повернулся к одному из бродяг и тихо поинтересовался:

— Кто такой?

— Морс Эрд, главарь местной банды. Он и его люди собирают дань с жителей квартала. С ним лучше не спорить. В таком состоянии, как сейчас, запросто может искалечить. Силой природа мерзавца не обделила, — прошептал оливиец.

Пол повернулся к друзьям и спросил:

— Что будем делать? Расставаться с золотом я не собираюсь. Слишком уж противная рожа у местного громилы.

— Придется его проучить, — вымолвил Храбров.

— Нет, — отрицательно покачал головой Аято. — Если решать проблему, то до конца. Придется убрать тасконца.

Через пару минут гигант подошел к землянам. Воины спокойно лежали, вытянув ноги вперед. Разглядывая чужаков, Эрд с ухмылкой сказал:

— Вы что ждете особого приглашения? Или зубы лишние?

— У нас ничего нет, — развел руками шотландец.

— В самом деле? — грозно произнес оливиец, наклоняясь вперед.

Легко, без видимых усилий, он поднял Стюарта за грудки. Взмах кулака…

Неожиданно Морс замер, его глаза вылезли из орбит, из глотки раздался приглушенный, слабый хрип. Мгновенно со своих мест вскочили Олесь и Тино. Друзья поддержали грузное, падающее тело, а Пол вытащил из сердца гиганта лезвие кинжала. Действия чужаков не ускользнули от внимания нищих. Двое из них тотчас поспешили на помощь.

— Неужели мертв? — уточнил первый бродяга.

— А чего с ним церемониться, — ответил японец, вытаскивая из кармана Эрда пачку денег. — Налетайте, разбирайте свое добро.

Десятки рук тотчас потянулись к купюрам. Спустя какое-то время, долго перешептываясь между собой, пятеро тасконцев взяли за руки тело убитого и поволокли его к выходу.

Вернулись они только через час. Ни слова не говоря, нищие начали затирать кровь на полу тряпками.

Лишь когда работа была закончена, один из бродяг вымолвил:

— Теперь никто на вас не подумает. Мы унесли труп на поле. Пусть ищут виновных там. Если вмешается охрана, дело и вовсе заглохнет.

— Как тебя зовут? — поинтересовался самурай.

— Шол, — вымолвил нищий. — Я из Нарда. Здесь живу уже целый год. Сам бы с огромным удовольствием пришил этого выродка, да решительности не хватало. Слишком здоровый, гад.

— А почему не обратились в полицию? — проговорил Храбров. — Они способны навести порядок. У нас в Морсвиле с преступностью давно покончено.

— Еще бы! В Нейтральном секторе всегда были суровые законы, — показывая свою осведомленность, сказал оливиец. — Здесь все иначе. Квартал полностью отдан беженцам и переселенцам, коренные фолсцы избегают заходить сюда. А аланцам на нас наплевать. Мы выполняем самую грязную и тяжелую работу, и их такой расклад вполне устраивает. Сюда не заглядывают ни патрули ни городская полиция. Только внешняя охрана несет дежурство на дорогах и изредка проверяет документы у вновь прибывших. Поток людей в последнее время значительно увеличился. По сравнению с другими местами здесь золотое дно. Правда, в центральные районы Фолса вход нищим запрещен. Местные не любят бродяг.

— Спасибо за ценные советы, — вымолвил русич. — У нас есть маленькая просьба. Нельзя ли где-нибудь купить три старых длинных балахона, желательно с капюшонами? По ряду причин мы бы не хотели показывать свои лица.

— Само собой, — воскликнул Шол. — Вы вернули столько денег, что подобная услуга ничего не будет стоить. Завтра утром я принесу необходимые вещи. Не так часто нищим кто-то помогает. Вы ведь не простые бродяги. Можете обмануть кого угодно, но не меня. Так кинжалом работают профессионалы. Легенда с Морсвилом тоже неплоха. Там мало кто бывал из фолсцев.

Ночь прошла спокойно, а вместе с первыми лучами Сириуса, Олесь почувствовал, как кто-то трясет его за плечо.

Не открывая глаз, Храбров взялся за рукоять кинжала и резко сел. Тасконец отпрянул назад и иронично рассмеялся:

— Я же говорил, вы не те за кого себя выдаете. Спите долго, а за оружием тянетесь прежде, чем проснетесь, это повадки воина, а не попрошайки. Но у каждого свои тайны. Любопытство до добра не доводит. Я принес то, что обещал…

Русич немедленно разбудил друзей. Земляне неторопливо и придирчиво примеряли серые невзрачные одеяния. Они оказались почти впору. Самое главное — Закрыть полностью лицо.

— Отличный вид, — оценил оливиец. — Немного грязи на одежду и руки, и вас никто не отличит от скитальцев Лаурса. Этот поселок два года назад отряд мутантов сжег дотла. Уцелело лишь несколько мужчин. О произошедшей трагедии знает вся Западная Оливия. Низко опущенные капюшоны — знак траура.

Это был явный намек на новую легенду. Шол прекрасно знал обстановку в городе и пытался как мог помочь.

Что двигало бродягой? Чувство благодарности или стремление навредить захватчикам — не имело значения. В последний момент он вытащил из кармана грязной одежды три замусоленные карточки, несколько смятых купюр и протянул их разведчикам.

— Думаю, вам это понадобится, — заметил нищий.

На такой неожиданный подарок земляне не рассчитывали. Получить подлинные удостоверения личности — фантастическая удача. На голографических карточках изображены грязные, бородатые мужчины средних лет. Наемники без большого труда могли принять соответствующий облик. Достаточно пару декад не бриться. Впрочем, подобная щедрость настораживала, и Стюарт с подозрением спросил:

— Откуда?

— Люди умирают, — горько усмехнулся бродяга. — После них остаются вещи, деньги, документы. Аланцам никто ничего не возвращает. В квартале есть «черный» рынок, на котором можно купить все, что угодно. Надо лишь иметь доступ к нему…

Больше тасконец говорить не хотел. У нищих есть свои секреты. Земляне прекрасно понимали Шола и выяснять подробности не стали.

Они здесь чужаки. Пол достал из-под рубахи золотую пластину и в знак благодарности протянул ее оливийцу. У бродяги алчно загорелись глаза. Для него это настоящее состояние. Аланские разукрашенные бумажки на Оливии ценились гораздо меньше, чем реальный товар.

— Бери, — вымолвил шотландец. — За помощь и расходы. Надеюсь, с обменом трудностей не возникнет?

— Ни малейших, — поспешно ответил тасконец и схватил пластину.

В долю секунды она исчезла в бесчисленных, бездонных карманах нищего. Что-что, а прятать золото оливиец умел. Уже при расставании Аято чуть придержал Шола за руку и произнес:

— Вероятно, нам снова понадобится помощь. Можно ли на тебя рассчитывать и где искать?

— Если будете так платить, я достану хоть Сириус с неба, — рассмеялся бродяга. — Найти меня несложно. Мое место в городе — возле церкви на северной площади. На ночлег всегда прихожу сюда.

Тасконец ушел, а Храбров вдруг поймал себя на мысли, что совершенно не запомнил нищего. Во время почти получасовой беседы Шол постоянно располагался со стороны пылающего светила. Разглядеть его так и не удалось. Возраст около сорока, длинные спутавшиеся темнее волосы, густая борода. Ни формы носа, ни цвета Глаз, ни характерных отметин. Обычный, ничем не примечательный бродяга, каких на дорогах Оливии тысячи.