Русское (Московское) государство в XV—XVII вв. 75ся: при несовпадении дело проигрывалось. Подобных ссылок могло быть несколько, и в каждом случае требовалось полное подтверждение. Общая ссылка заключалась в обращении обеих спорящих сторон к одному и тому же свидетелю или нескольким свидетелям. Их показания становились решающими. Довольно своеобразным процессуальным действием в «суде» стал так называемый «правеж». Ответчик (чаще всего неплатежеспособный должник) регулярно подвергался судом процедуре телесного наказания — его били розгами по обнаженным икрам. Число таких процедур должно было быть эквивалентным сумме задолженности (за долг в сто рублей пороли в течение месяца): здесь явно звучит архаический принцип замены имущественной ответственности личностной. «Правеж» был не просто наказание — это мера, побуждающая ответчика выполнить обязательство (у него могли найтись поручители или он сам мог решиться на уплату долга). Судоговорение в состязательном процессе было устным, но протоколировалось в «судебном списке». Каждая стадия оформлялась особой грамотой. Розыск, или «сыск», применялся по наиболее серьезным уголовным делам. Особое место и внимание отводились преступлениям, о которых было заявлено: «Слово и дело государево», т. е. в которых затрагивался государственный интерес. Дело в розыскном процессе могло начаться с заявления потерпевшего, с обнаружения факта преступления (поличного) или с обычного наговора, не подтвержденного фактами обвинения («язычная молва»). После этого в дело вступали государственные органы. Потерпевший подавал «явку» (заявление), и пристав с понятыми отправлялся наместо происшествия для проведения дознания. Процессуальным действием был «обыск», т. е. допрос всех подозреваемых и свидетелей. В гл. XXI Соборного Уложения впервые регламентируется такая процессуальная процедура, как пытка. Основанием для ее применения могли послужить результаты «обыска», когда свидетельские показания разделялись: часть в пользу подозреваемого, часть — против него. В случае когда результаты «обыска» были благоприятными для подозреваемого, он мог быть взят на поруки, т. е. освобожден под ответственность (личную и имущественную) его поручителей.'>/
Применение пытки регламентировалось: ее можно было применять не более трех раз с определенным перерывом. Показания, данные на пытке («оговор»), должны были быть перепроверены посредством других процессуальных мер (допроса, присяги, «обыска»). Показания пытаемого протоколировались. Впервые термины «преступление» и «вина» появляются в юридических текстах в конце XVI в. Однако критерием, которым определялся уголовно-правовой характер деяния, была не столько злая воля преступника, сколько степень нарушения общественного интереса. Необходимость выяснять форму вины предписывалась уже в судебных актах XVI в. Более строгие наказания влекли либо особый статус преступника («ведомо лихой человек»), либо особые обстоятельства деяния (насилие и хитрость при совершении преступления). Отягчающими вину обстоятельствами были убийство «в разбое», ночная татьба, преступление, совершенное в церкви, на государевом дворе или в отношении должностного лица, «скоп и сговор», во время стихийного бедствия или совокупность преступлений. Смягчающими вину обстоятельствами являлись малый возраст, воровство вследствие «нужды» и «простого ума». С 1550 г. обстоятельством, освобождающим от наказания, становится необходимая оборона. Соборное Уложение 1649 г. вводит такие понятия крайней необходимости и «неведения», наличие которых освобождает от наказания. С XV в. преступные деяния начинают классифицироваться по составам (хотя и сохраняют общее определение — «воровство»). Преступления против церкви и религии и наказания за них содержатся уже в церковных канонах. Практика определенно опережала законодательство: упоминание о сожжении на костре «волшебников» содержится уже в текстах XIII в. Церковный Собор 1504 г. предписывал карать обвиняемых еретиков урезанием языка, тюремным заключением и сожжением. Однако массовых сожжений, как это имело место в Западной Европе, в России XV—XVI вв. не наблюдалось. Впервые противоцерковные преступления включаются в Судебник 1497 г. К первым из них относилась «церковная
|
