СКАЗОЧКА ПРО КОЗЯВОЧКУ
I
Как родилась Козявочка, никто не видал. Это был солнечный весенний день. Козявочка посмотрела кругом и сказала: – Хорошо!.. Расправила Козявочка свои крылышки, потёрла тонкие ножки одна о другую, ещё посмотрела кругом и сказала: – Как хорошо!.. Какое солнышко тёплое, какое небо синее, какая травка зелёная, – хорошо, хорошо!.. И всё моё!.. Ещё потёрла Козявочка ножками и полетела. Летает, любуется всем и радуется. А внизу травка так и зеленеет, а в травке спрятался аленький цветочек. – Козявочка, ко мне! – крикнул цветочек. Козявочка спустилась на землю, вскарабкалась на цветочек и принялась пить сладкий цветочный сок. – Какой ты добрый, цветочек! – говорит Козявочка, вытирая рыльце ножками. – Добрый‑то добрый, да вот ходить не умею, – пожаловался цветочек. – И всё‑таки хорошо, – уверяла Козявочка. – И всё моё…
Не успела она ещё договорить, как с жужжанием налетел мохнатый Шмель – и прямо к цветочку: – Жж… Кто забрался в мой цветочек? Жж… кто пьёт мой сладкий сок? Жж… Ах ты, дрянная Козявка, убирайся вон! Жжж… Уходи вон, пока я не ужалил тебя! – Позвольте, что же это такое? – запищала Козявочка. – Всё, всё моё… – Жжж… Нет, моё! Козявочка едва унесла ноги от сердитого Шмеля. Она присела на травку, облизала ножки, запачканные в цветочном соку, и рассердилась: – Какой грубиян этот Шмель!.. Даже удивительно!.. Ещё ужалить хотел… Ведь всё моё – и солнышко, и травка, и цветочки. – Нет уж, извините – моё! – проговорил мохнатый Червячок, карабкавшийся по стебельку травки. Козявочка сообразила, что Червячок не умеет летать, и заговорила смелее: – Извините меня, Червячок, вы ошибаетесь… Я вам не мешаю ползать, а со мной не спорьте!.. – Хорошо, хорошо… Вот только мою травку не троньте Я этого не люблю, признаться сказать… Мало ли вас тут летает… Вы народ легкомысленный, а я Червячок серьёзный… Говоря откровенно, мне всё принадлежит. Вот заползу на травку и съем, заползу на любой цветочек и тоже съем. До свиданья!..
II
В несколько часов Козявочка узнала решительно всё, именно: что, кроме солнышка, синего неба и зелёной травки, есть ещё сердитые шмели, серьёзные червячки и разные колючки на цветах. Одним словом, получилось большое огорчение. Козявочка даже обиделась. Помилуйте, она была уверена, что всё принадлежит ей и создано для неё, а тут другие то же самое думают. Нет, что‑то не так… Не может этого быть. Летит Козявочка дальше и видит – вода. – Уж это моё! – весело запищала она. – Моя вода… Ах, как весело!.. Тут и травка и цветочки. А навстречу Козявочке летят другие козявочки. – Здравствуй, сестрица! – Здравствуйте, милые… А то уж мне стало скучно одной летать. Что вы тут делаете? – А мы играем, сестрица… Иди к нам. У нас весело… Ты недавно родилась? – Только сегодня… Меня чуть Шмель не ужалил, потом я видела Червяка… Я думала, что всё моё, а они говорят, что всё ихнее. Другие козявочки успокоили гостью и пригласили играть вместе. Над водой козявки играли столбом: кружатся, летают, пищат. Наша Козявочка задыхалась от радости и скоро совсем забыла про сердитого Шмеля и серьёзного Червяка. – Ах, как хорошо! – шептала она в восторге. – Всё моё: и солнышко, и травка, и вода. Зачем другие сердятся, решительно не понимаю. Всё моё, а я никому не мешаю жить: летайте, жужжите, веселитесь. Я позволяю… Поиграла Козявочка, повеселилась и присела отдохнуть на болотную осоку. Надо же и отдохнуть, в самом деле! Смотрит Козявочка, как веселятся другие козявочки; вдруг, откуда ни возьмись, воробей – как шмыгнёт мимо, точно кто камень бросил. – Ай, ой! – закричали козявочки и бросились врассыпную. Когда воробей улетел, не досчитались целого десятка козявочек. – Ах, разбойник! – бранились старые козявочки. – Целый десяток съел. Это было похуже Шмеля. Козявочка начала бояться и спряталась с другими молодыми козявочками ещё дальше в болотную траву. Но здесь другая беда: двух козявочек съела рыбка, а двух – лягушка. – Что же это такое? – удивлялась Козявочка. – Это уже совсем ни на что не похоже… Так и жить нельзя. У, какие гадкие!.. Хорошо, что козявочек было много и убыли никто не замечал. Да ещё прилетели новые козявочки, которые только что родились. Они летели и пищали: – Всё наше… Всё наше… – Нет, не всё наше, – крикнула им наша Козявочка. – Есть ещё сердитые шмели, серьёзные червяки, гадкие воробьи, рыбки и лягушки. Будьте осторожны, сестрицы! Впрочем, наступила ночь, и все козявочки попрятались в камышах, где было так тепло. Высыпали звёзды на небе, взошёл месяц, и всё отразилось в воде. Ах, как хорошо было!.. «Мой месяц, мои звёзды», – думала наша Козявочка, но никому этого не сказала: как раз отнимут и это…
III
Так прожила Козявочка целое лето. Много она веселилась, а много было и неприятного. Два раза её чуть‑чуть не проглотил проворный стриж; потом незаметно подобралась лягушка, – мало ли у козявочек всяких врагов! Были и свои радости. Встретила Козявочка другую такую же козявочку, с мохнатыми усиками. Та и говорит: – Какая ты хорошенькая, Козявочка… Будем жить вместе. И зажили вместе, совсем хорошо зажили. Всё вместе: куда одна, туда и другая. И не заметили, как лето пролетело. Начались дожди, холодные ночи. Наша Козявочка нанесла яичек, спрятала их в густой траве и сказала: – Ах, как я устала!.. Никто не видал, как Козявочка умерла. Да она и не умерла, а только заснула на зиму, чтобы весной проснуться снова и снова жить.
|
