Новые виды оружия в Первой мировой войне

Спілкуючись усно чи письмово, монологічно чи діалогічно, ми виступаємо творцями різних форм тексту. Але не будь-яке висловлювання можна назвати текстом, а тільки таке, що відповідає загальновизнаним ознакам тексту. До них відносять цілісність, зв’язність, структурну організацію, завершеність.

Термін «текст» має латинське походження і перекладається як «тканина, сплетіння, з’єднання».

У мовознавстві немає однозначної думки про те, що таке текст. Дехто вважає, що ним може бути й одне речення, наприклад, прислів’я, крилатий вислів, афоризм, гасло, заклик: Як дбаєш, так і маєш; Єдина справжня розкіш – це розкіш людського спілкування (Антуан де Сент-Екзюпері).

Інші – об’єднання речень, зв’язаних між собою за змістом і граматично. Звернемося до такого прикладу: На краю яруги стоїть стара черешня. Черешня має тверду, червону деревину, що, зокрема, використовується для виготовлення паперу, у художньому промислі. Сучки на ній обламано, кора облізла. На стовбурі видніється дупло.- перед нами низка пов’язаних між собою речень. Є смисловий зв'язок між першим, третім і четвертим реченнями, що одне за одним розкривають поняття «стара черешня». І все ж ця сукупність не є текстом, оскільки усі чотири речення не утворюють тематичну єдність, що завжди дає змогу визначити до нього назву (заголовок). Іншими словами, тематична єдність, тема – це зміст у гранично стислому, сконцентрованому вигляді. Надзвичайно важливим є послідовність розташування тематично пов’язаних речень.

Кожен текст, висвітлюючи якусь тему, містить у собі певний обсяг фактичних даних, інформацію. Текст виконує певні комунікативні завдання. Наприклад, особистий лист є засобом спілкування між близькими людьми, оголошення про щось повідомляє, пейзажний вірш впливає на естетичні почуття читача, викликає у нього захоплення красою природи. Важлива й стильова єдність компонентів тексту.

Домінуюча функція тексту визначає його стиль. Стиль, комунікативні функції стилю визначають його мовне оформлення.

Уся сукупність лінійно, горизонтально розташованих мовних одиниць тексту становить контекст. Створюючи текст, автор орієнтується на певного читача, на певну підготовленість адресата, на певний рівень розвитку читача.

Отже, можемо узагальнити, що текст – мовний витвір, що відзначається завершеністю, смисловою та змістовою цілісністю, зв’язністю,який має структурну організацію (складається із заголовка і речень, абзаців) складових частин, об’єднаних різними типами лексичного, граматичного, логічного, стилістичного зв’язку, і має певну цілеспрямованість.

Вимоги до побудови тексту. Як речення утворюється з одного слова або з групи граматично зв’язаних між собою слів, так і текст утворюється з одного речення або певної кількості зв’язаних між собою речень.

У суцільному тексті кожне наступне речення повинне доповнювати, уточнювати або заперечувати думку, висловлену в попередньому. Особливо це помітно в текстах, що належать до офіційно-ділового чи наукового стилів. Те, про що говориться в реченні, може стосуватися не попереднього речення, а більш чи менш віддалених фрагментів тексту.

Кожен текст складається із трьох частин: вступної, яка готує до сприйняття наступної розповіді; основної, або викладу, у якій реалізується основна розробка теми; закінчення, що завершує текст і, до речі, містить основну його думку.

 

Новые виды оружия в Первой мировой войне

 

Во время Первой мировой войны появились новые виды оружия. Впервые в военных действиях получила широкое приме­нение авиация – сначала для разведки, а за­тем и для бомбардировки войск на фронте, в ближнем тылу и, наконец, для нападений на мирные города и села. Германия использовала дирижабли («цеппелины» – по имени конструк­тора Ф. Цеппелина) для налетов на Париж и другие города Франции и Англии. Во время Первой мировой войны у немцев было 73 «цеппелина», из которых 51 погиб (25 было сбито, 14 погибло от бури и 12 от взрывов).

Германское командование в первые месяцы войны смогло применить авиацию с наибольшим успехом. Россия ничего не могла противопоставить глубоким вражеским авиаразведкам во внутренних губерниях империи. Невозможность дать адекватный отпор противнику в небе, его безнаказанное присутствие над русскими войсками на фронте, негативно сказывались на моральном состоянии солдат и офицеров и отрицательно влияли на ход боевых действий.

В 1916 г. англичане впервые ввели в дей­ствие на фронте небольшое число бронирован­ных машин – танков. Под конец войны танки уже причиняли немало ущерба германской армии. На вооружении французской армии был танк «Рено FT-17», использовавшейся для поддержки пехоты. В годы Первой мировой войны получили использование бронированные автомобили, вооружённые пулеметами или пушками – броневики.

Пулеметы интенсивно использовались русской армией ещё во время русско-японской войны 1904-1905 гг. К Первой мировой войне 1914-1918 гг. армии практически всех держав подошли, имея на вооружении станковые пулеметы лишь в качестве специального артиллерийского средства «ближнего боя». На вооружении русская армия имела две модели станковых пулеметов, являвшиеся модификациями системы американского конструктора Х. С. Максима и пулеметы «Виккерс».

Плакат времён Первой мировой войны, посвящённый летчику П. Нестерову

С 1916 г. в армиях союзников существенно увеличилось число ручных пулеметов – «Виккер» и «Льюис», так Франция к 1917 г. прекратила производство станковых пулеметов, но значительно увеличив выпуск ручных.

В погоне за решающим успехом враг не останавливался перед нарушением законов и обычаев войны, широко пустив в дело отравляющие газы. Впервые в войне немцы применили химические снаряды на русском фронте еще в январе 1915 г.

В апреле 1915 г. германское командование применило на Западном фронте отравляющие газы -новое преступное оружие массового истребления. Газ хлор был выпущен из балло­нов. Ветер понес тяжелое зеленовато-желтое облако, стлавшееся по самой земле, в сто­рону траншей англо-французских войск. Люди, не подозревавшие об опасности, вдруг были окутаны смертоносным облаком и стали зады­хаться.

"Захват германских автомобилей", худ. И. Владимиров

За несколько минут 15 тыс. английских и французских солдат вышли из строя, из них 5 тыс. погибли. Через две недели немцы пред­приняли газовую атаку и против рус­ских войск. Командующие русскими армиями поставили вопрос о контрмерах. В начале марта Ставка ответила: «Верховный Главнокомандующий относится к употреблению (химических) снарядов отрицательно». Положение изменилось к началу лета 1915 г. В апреле и мае получили известия о немецких газобаллонных атаках хлором на Западном фронте – в районе Ипра, где погибло 5 тыс. человек и на участке 2-й русской армии, в результате которой умерло свыше тысячи отравленных.

В начале июня Ставка обратилась к военному министру: «Верховный Главнокомандующий признает, что, ввиду полной неразборчивости нашего противника в средствах борьбы, единственной мерой воздействия на него является применение и нашей стороной всех средств, употребляемых противником». Хотя последствия газовых атак невероятно преувеличивались, нельзя было допустить, чтобы войска угнетались оружием, которое было только у врага.

Броневик "Ахтырец"

В России было стремительно развернуто около 200 химических заводов. С осени 1915 г. химические команды для выполнения газобаллонных атак стали отправляться на фронт, а с 1916 г. армия получает и химические снаряды. Для обеспечения успешности выпуска отравляющих веществ использовалась артиллерия.

Артиллерийский огонь открывался одновременно с началом выпуска газов. Наилучшим снарядом для выполнения такой стрельбы считался химический снаряд с нестойким отравляющим веществом. Он наиболее экономично решал задачу нейтрализации батарей противника.

Вскоре после начала использования на фронтах отравляющих газов знаменитый русский химик, академик Зелинский Н.Д. изобрел эффективный угольный противогаз, спасший от смерти многие тысячи людей. Удушливые газы стали применять обе воюющие стороны.

"Илья Муромец Киевский" в полёте над аэродромом в Яблонне, 1915 г.

Война велась и на суше и на морях. В мае 1915 г. весь мир облетела страшная весть: гер­манская подводная лодка потопила крупней­ший пассажирский корабль «Лузитания». Свыше тысячи мирных пассажиров нашли смерть в водах океана. А. Деникин писал: «Мы противопоставляли убийственной технике немцев мужество… и кровь».

В феврале 1917 г. германские субмарины начали так называемую «неограниченную под­водную войну». Немцы открыто заявили, что будут топить не только корабли своих против­ников, но и суда нейтральных стран, чтобы отрезать Англию от ее союзников и колоний и тем самым лишить ее хлеба для населения и сырья для промышленности.

Военный лётчик Янковский Г.В., командир "Ильи Муромца III" в 1916 г.

Германское ко­мандование заявило, что оно «поставит Англию на колени через 6 месяцев». Этот срок прошел, но война продолжалась с прежним ожесточе­нием. Немецкие подводные лодки потопили многие сотни торговых и пассажирских судов, принадлежавших Англии и нейтральным стра­нам. Но и здесь расчет германского командо­вания оказался неправильным. Оно переоце­нило роль подводных лодок в войне.

Надо отметить, что «русская армия вступила в войну слабо обеспеченной автомо­бильным транспортом, было всего 679 автомобилей. К началу 1916 года в армии уже было 5,3 тыс. автомобилей, за тот год при­было еще 6,8 тысяч. Абсолютные цифры внушительны, но для со­поставления можно указать, что вдвое меньшая по численности французская армия имела к концу войны 90 тыс. автомашин.

Несмотря на богатый опыт русских лётчиков-добровольцев, применявших аэропланы для ведения разведки в Первой Балканской войне (1912-1913), военное командование зачастую скептически относилось к аэропланам, отводя первое место дирижаблям. Незначительная дальность полёта, слабая бомбовая нагрузка, высокая частота поломок, а порой и элементарная архаика мышления командования оттесняли аэропланы на второстепенные роли.

Аналогичного мнения придерживались как в русской, так и в германской армиях. Ещё в 1912 году начальник штаба Германии Гельмут фон Мольтке высказался по этому поводу: «Сегодня мы владеем цеппелинами, которые являются самым современным оружием и, похоже, наши потенциальные противники понимают это, поэтому наша задача – постоянно и с большой энергией работать над его совершенствованием. Сверх того, мы должны в срочном порядке разработать стратегию и тактику применения воздушных кораблей, которые должны своей мощью в самом начале войны сломить физическое и моральное сопротивление любого противника».

Дирижабли того времени могли поднять от 3,2 до 8 тонн боеприпасов, заходить в тыл противника и наносить точные бомбовые удары. Это позволяло военному командованию считать, что «аппараты Райта всегда будут значительно менее эффективными в военном деле, чем дирижабли» («Дирижабли на войне», Минск; М., 2000, с. 92). Но уже с первых месяцев войны дирижабли не оправдали возложенных на них ожиданий, высота их полёта оказалась недостаточной, а внушительные размеры аппарата представляли слишком удобную цель для артиллерии. При сравнительно небольшой скорости (60-90 км/ч в зависимости от модификации) они становились лёгкой добычей наземных средств обороны. Условия войны заставили пересмотреть отношение к аэропланам, в первую очередь как средствам разведки.

К началу Первой мировой войны в распоряжении Франции было 138 аэропланов, Англии – 56, Австро-Венгрии – около 30 машин. Больше всего авиации было сосредоточено в войсках Германии – 232 аэроплана (34 авиаотряда) и России – 244 самолёта (39 авиаотрядов). Но количественное превосходство русской армии по числу летательных аппаратов было сопряжено со слабостью их материальной части. Несмотря на то, что на вооружении русской армии стояли достаточно новые модификации самолётов: «Ньюпоры», «Мораны» типа G, «Дюпердюсенны» и некоторое число «Фарманов», двигатели их были значительно изношены, так как многие аппараты эксплуатировались около двух лет.

Русские авиаторы начали свои боевые вылеты с первых дней войны ещё в период развёртывания войск, с 1 августа их донесения стали использоваться штабами армий при составлении «Сводок сведений о противнике». Надо отметить, что дальность полёта большинства аэропланов того времени не превышала 300 км. Особенно успешно действовал 1-й авиаотряд 2-й русской армии, который обследовал район Млава-Зольдау-Лаутенберг. Во время наступления лётчики ежедневно вели разведку, отмечая пути отхода и сосредоточения войск противника. Всего же за август только авиаторы 2-й армии совершили более 80 вылетов.

При выполнении подобных заданий впервые по достоинству были оценены качества аэропланов Сикорского И.И. «Илья Муромец». За счёт большой дальности полёта, уникальной грузоподъёмности и возможности мелкого ремонта двигателей прямо в полёте, добываемые экипажами этих самолётов разведданные были, как правило, бесценны. Ещё более эффективной воздушная разведка стала после установки на самолётах фотоаппаратов. В штабах армий появились первые специалисты по дешифровке аэрофотоснимков.

Учитывая слабость вооружения и фактическое отсутствие какой-либо защиты от пуль, авиация оставалась легко уязвимой целью при высокой плотности огня противника. В случае воздушных боёв русским лётчикам было нечего противопоставить противнику, так как они не имели стрелкового вооружения, кроме пистолета «Маузер», бывшего личным оружием лётчика. В связи с этим русское командование берегло летательные аппараты и часто запрещало проникать глубоко в тыл противника.

В 1916 году русская армия располагала уже более чем 700 самолетами. Но этого было мало. В Германии, Франции, Англии самолеты выпускались тысячами, союзники отправляли в Рос­сию только устаревшие образцы. К 1 июня 1917 г. русская армия располагала 581 самолетом, из них: Северный фронт имел 93, Западный – 125, Юго-Западный и Румынский – 259 и Кавказский – 104. На вооружении авиации состояли и бомбы.

Авиапромышленность России была слабой – к 1916 году она дала 1,1 тыс. самолетов против 4,6 тыс. в Германии. Развитие военной авиации, как и расширение автопарка, Россия могла связывать главным образом с закупками за рубежом. Особое Совещание в 1916 году принял решение о доведении русской военной авиации почти до двух тысяч самолетов, выполнение его зависело в основном от заграничных поставок. В начале 1917 г. Россия просила союзников доставить в ближайшие 18 месяцев 5,2 тыс. самолетов…

На 1 января 1916 года в армии было 240 радиостанций и 4 тыс. телефонных аппаратов, за год поступило еще 802 радиос­танции и 105 тыс. телефонных аппаратов. Этого все же было ма­ло, не говоря уже о том, что они были преимущественно иност­ранного происхождения (Н. Яковлев «1 августа 1914», М., «Москвитянин», 1993 г., с. 228).