Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

С. 2о8. ...брат— князь ***, который превосходно пишет на нашем языке.— Князь Николай Борисович Голицын (1794—i866), переведший на француз­ский язык «Бахчисарайский фонтан» и «Клеветникам России» Пушкина (изд. 1838 и 1839)1 автор стихотворного сборника «Essais poetiques» (M., 1839), который он и преподнес Кюстину. См. о нем: Русские писатели. i8oo—1917- Биографический словарь. M., 1989- Т. i. С. 608—609. Д'Арленкур, ехавший вместе с Н. Б. Голицыным из Петербурга в Москву, весьма лестно отзывается об этом «воистину достойном человеке» [Arlincourt. Т. i. Р. 292).

«В утешение матери» - - На самом деле цитируемое стихотворение ' Н. Б. Голицына называется «В утешение г-же M..., урожденной графине ' Р..., оплакивающей потерю супруга и матери». ^f

С. год. ...много говорили о «Жане Сбогаре»...— «Жан Сбогар» (1818) —, роман о благородном разбойнике, сочиненный Шарлем Нодье (1780—1844) и пользовавшийся в России сразу по выходе из печати огромной популяр­ностью среди публики, читавшей по-французски (по-русски он в это время издан не был). 20 октября i8i8 г. Вяземский писал о «Жане Сбогаре» А. И. Тургеневу: «Тут есть характер разительный, а последние две или три главы — ужаснейшей и величайшей красоты. Я, который не охотник до романов, проглотил его разом» [О А. Т. i. С. 133; Тургенев согласился с этой высокой оценкой — см.: О А. Т. i. С. 137)-

...даром рассказчика, каким обладает он сам!— Нодье был общепризнан­ным мастером устных исторических новелл; о событиях прошлого он рас­сказывал так, словно «присутствовал при сотворении мира и, видоизменя­ясь, прошел сквозь века» (Дюма А. Собр. соч. В 12 т. M., 1979- Т. 7- С. 629). Кюстин посвятил Шарлю Нодье письмо 45~^{e в к}нигe «Испания при Фер­динанде VII».

...в прошлом военный и адъютант императора Александра.— Н.Б. Голицын в i8i2 г. был офицером Киевского драгунского полка, адъютантом П. И. Багратиона; участвовал в Бородинском и других сражениях, был ранен и награжден многими орденами. Обостренный интерес к религии отразился впоследствии, в конце i850-x гг., в его богословских работах, посвященных проблеме воссоединения православной и католической це­рквей.

С. 2Ю. ...давать святое благословение тремя перстами, тогда как истинный обряд требует, чтобы в излиянии на верующих небесной благодати участвовали только указательный и средний пальцы...— Спор о том, каким — двоеперстным или троеперстным —должно быть крестное знамение, восходит к середине XVII в., когда Никон (Никита Минов; 1605— i68i), в 1652 г. ставший патриархом, начал проводить свои реформы, приведшие к расколу в православной церкви. Противники Никона осуждали троеперстие, так как «в двоеперстном крест- | ном знамении два протянутых перста означают две природы Христа, | а пятый, четвертый и первый, сложенные в щепоть у ладони, означают \ Троицу. Введя троеперстие, только Троицу, Никон (с точки зрения его 1 противников) пренебрегал другим догматом, забывая о человеческом сстест-! ве Христа» (Плюханова M. Б.// Пустозерская проза. M., 1989. С. i8).

Комментарии

...сестры с мужьями...— Татьяна Борисовна Голицына (179?—1869), с 1815 г. жена Александра Михайловича Потемкина, и Александра Бори­совна Голицына (1798—1878), с 1827 г. жена Сергея Ивановича Мещерско­го. См.: Голицын Н. Н. Род князей Голицыных. СПб., 1892. Т. i. С.

168—169.

...называется по-русски... «закуска».— Французу в 1869 г. русская манера сервировать на отдельном столе водки и закуски («буфет») казалась стран­ной экзотикой; эта русская система вошла в моду во Франции позже, в i86o-e годы (см.: Лотман Ю. M., Погосян Е. А. «Лишь беззаботный гастроном прозванья мудрого достоин...» // Звезда. 1995- ^° 7- ^- ^i).

С. 212. Один из братьев... на виолончели... аккомпанировала жена...— Вио­лончелистом был Николай Борисович Голицын (см. примеч. к наст. тому, с. 2о8), с 1829 г. женатый вторым браком на Вере Федоровне (Вильгельмине

Фридриховне) Пешман.

Где сыскать для них летописца и поэта? — Во Франции таким поэтом оказался Альфред де Виньи, сочинивший поэму «Ванда» (1847, опубл. 1864) на основании услышанных в мае 1845 г. рассказов графини Александ­ры Ивановны Коссаковской, сестры Е. И. Трубецкой (см. ниже примеч.

к наст. тому, с З^)-

С. 214. Смотри письмо девятнадцатое.— См. т. i, с. 337—34°-С. 215. ...армия приказчиков... проникнутых революционными идеями... эти незаметные тираны, эти деспотичные пигмеи...— Ср. размышления Баранта о переменах, которые сулит России появление третьего сословия: правитель­ство не желает предоставлять этому сословию никаких политических прав, что рано или поздно приведет к революции, призванной изменить не носителей власти, а саму структуру общества, иначе говоря, революции самой страшной (Notes. P. 3'5)- Специально останавливается Барант и на взяточничестве чиновников; взятки в России, пишет он, вещь до такой степени привычная, что когда судьям увеличили жалование, они ровно во столько же раз увеличили размер взяток (Notes. P. 137)- О взяточничестве российских чиновников французские путешественники, прибывшие в Рос­сию на сравнительно короткий срок, могли судить скорее по чужим рас­сказам, нежели на собственном примере; самому Кюстину, как и Мармье, безмятежно замечающему в своей книге, что лично с него никто взяток не требовал (Marmier. Т. i. Р. 261), с чиновничьими поборами сталкиваться не

пришлось.

С. 2i6. ...заслал в Петербург... множество политических агентов... тайно

проложить путь нашим солдатам.— Возражения Греча: «Абсурдно думать, что Наполеон вынашивал столь далеко идущие планы: он слишком хорошо понимал, что пяти-шести лет недостаточно, чтобы деморализовать целое поколение; поэтому он послал в Россию лишь военных инженеров, которые, прибыв, по большей части, под видом коммивояжеров, должны были чер­тить планы для французской армии. Почти все эти агенты, так же как и кое-кто из шпионов, были опознаны, арестованы и поселены под над­зором в нашем тылу, где вольны были продолжать свои разыскания; однако по окончании войны правительство выдворило их за пределы России»

Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

(Gretch. P. 88). Наполеон имел намерение выпустить прокламации для возбуждения русских крестьян против русского дворянства и даже приказал искать в московских архивах документы о Пугачеве, надеясь затем найти продолжателя его дела, но в конце концов все-таки не решился прибегнуть к этой мере (см.: Троицкий Н. A. i8i2. Великий год России. М., 1988.

С. 220).

Письмо тридцать второе

С. 219- 2i августа i8^jg года.— По старому стилю 9 августа.

Юрьевен,-Повольский — у Кюстина: Юрьевец-Повойский.

Кинешма — у Кюстина: Кунеша.

С. 223. ...Алексея Романова и его матери...— Ошибка Кюстина: в Ипа­тьевском монастыре под Костромой жил Михаил Федорович Романов с мате­рью Ксенией Ивановной, урожденной Шестовой, принявшей постриг под именем Марфы после того, как насильно постригли в монахи (под именем Филарета) ее мужа, Федора Никитича Романова; Ксения и Михаил поки­нули монастырь в 1613 г., когда Михаил Романов был избран на царство.

...в Петербурге, если человек упадет в Неву, никто и не думает его вытаски­вать...— По Баранту, равнодушие петербургского простонародья к жерт­вам несчастных случаев объяснялось тем, что народ робел предпринимать что бы то ни было до появления полиции: «Если человек лишается чувств на улице, никто не бросается ему на помощь: поднять его должен кто-нибудь из полиции. Если вспыхивает пожар, никто и не думает его тушить: сначала должна прибыть полиция». Барант вспоминает даже случай, виденный им лично: тонувшего ребенка вытащили из реки, мать хотела отнести его домой переодеть в сухое, но ей пришлось сначала отправиться с ним в полицей­ский участок, дабы происшествие занесли в протокол (см.: Notes. P. 38—4°)-Ср. сходные объяснения у русского мемуариста: когда 2 февраля 1836 года начался страшный пожар в масленичном балагане фокусника Лемана, «народ, толпившийся на площади по случаю праздничных дней, бросился к балагану, чтобы разбирать его и освобождать людей. Вдруг является полиция, разгоняет народ и запрещает что бы то ни было предпринимать до прибытия пожарных: ибо последним принадлежит официальное право тушить пожары. Народ наш, привыкший к беспрекословному повиновению, отхлынул от балагана, стал в почтительном расстоянии и сделался спокой­ным зрителем страшного зрелища. Пожарная же команда поспела как раз вовремя к тому только, чтобы вытаскивать крючками из огня обгорелые трупы» {Никитенко. Т. i. С. i8i).

С. 224. ...описание сарматов у Тацита... — Слово glaucus (серо-голубой, зеленоватый, цвета морской волны), от которого произошло французское слово glauque, употребляемое Кюстином, у Тацита отсутствует (см.:

Thesaurus linguae latinae. Lipsiae. T. 6. S. 2040). По-видимому, Кюстин просто сослался на Тацита как автора самого известного сочинения древ­ности, посвященного жизни варваров,— «О происхождении германцев».

Комментарии

С. 225. ...кажется, будто именно эта страна навеяла. Руссо первый очерк его системы...— Имеется в виду трактат Руссо «Рассуждение о науках и искус­ствах» (i75°); написанный в ответ на вопрос Дижонской академии: «Спо­собствует ли развитие наук и искусств очищению нравов?» — вопрос, на который Руссо, как известно, ответил отрицательно.

Греки... называли... «сиромедами»...латинское слово «сарматы».— Версия Кюстина о происхождении слова «сарматы» (иначе «савроматы») от гре­ческого «савро» - «ящерица», современными исследованиями не подтвер­ждается и принадлежит, по всей видимости, к сфере «народной этимоло­гии». См.: Ельницкий Л. А. Скифия евразийских степей. Новосибирск, 1977- С. ю6—ю7; Забелин И. Е. История русской жизни с древнейших

времен. М., 1876. Ч. i. С. 267—268.

С. 228. На месте императора я бы не только запрещал подданным жаловать­ся, но не позволял бы им и петь...— Комментарий А. И. Тургенева: «Как справедливо, что Кюст<(ин) говорит о пении русских: но он не знал, что пение в самом деле было запрещено п(етер)бургскою полициею в П<^етер)бурге, особливо на лодках, гребцам на Неве: я точно не помню, чтобы когда-нибудь русские песни раздавались в П^етер^бурге!» {НЛО. С. i2i). Впрочем, в данном случае речь, вероятно, идет о пении «неорганизованном»; хоры песельников и игра духового оркестра нередко сопутствовали прогулкам богатых жителей Петербурга по Неве (см.: Пыляев М. И. Забытое прошлое окрестностей Петербурга. СПб., 1889. С. 114); что нашло отражение в первой главе «Евгения Онегина»: «Лишь лодка, веслами махая, // Плыла по дремлющей реке, // И нас пленяли вдалеке // Рожок и песня удалая...»

С. 230. ...спросил я курьера.— Курьером Кюстин время от времени име­нует своего федьдъегеря.

С. 231. ...то были не преступники —о нет, то были поляки...— Комментарий Греча: «Автор рассказывает, как между Ярославлем и Нижним Новгородом спросил у кучера, куда ведет дорога, по какой они едут, и услышал в ответ: «В Сибирь». Вы без труда вообразите себе ужас, который сковал при этих словах члены маркиза. Внезапно он замечает трех ссыльных, сопровождаемых к месту назначения, и видит в этих ворах или разбойниках неизъяснимых героев добродетели, жертв деспотизма. Освободись эти герои в виду кареты маркиза от своих цепей, они не преминули бы на деле показать ему свои либеральные убеждения» {Gretch. Р. 89). Примечание Кюстина к третьему изданию 1846 г.:

«Многие авторы опровержений на мою книгу сочли необходимым оспорить наши представления о бедствиях, претерпеваемых ссыльными в Сибири. Они рисуют нам жизнь в этих отдаленных колониях в самых идиллических тонах. Как жаль, что отечество их не всегда может похвастать теми чарами, какие русские приписывают своим азиатским владениям».

Письмо тридцать третье

С. 232. 32 августа 1839 года.— По старому стилю ю августа. С. 233- --император Александр перенес ее в Нижний.— Макарьевская

Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

ярмарка была перенесена из Макарьева в Нижний Новгород в i8i 7 г., о чем Кюстин мог прочесть у Шницлера (Schnit^ler. P. 113).

С. 234- Число иностранцев... составляет двести тысяч...— Цифра почерп­нута из Шницлера {Schnitzler. P. 119).

С. 235- ••••уже успел повидать губернатора...— Нижегородским военным и гражданским губернатором в 1831—1843 ^гг- был Михаил Петрович Бутурлин (1786—i86o), женатый на Анне Петровне, урожденной княжне Шаховской (i793—1861).

С. 237- •••называют его там как будто «персика»...— Возражение Я. Тол­стого см. в примеч. к т. i, с. 300.

С. 242. До Макарьева она располагалась в Казани...— См.: Schnitz.ler. P. 117.

Бонд-стрит — торговая улица Лондона, Пале-Руаяль — парижский дво­рец, резиденция герцогов Орлеанских; в конце XVIII века тогдашний владелец дворца, Филипп-Эгалите, пристроил к нему три галереи, которые сдал внаем всевозможным торговцам, превратив Пале-Руаяль в один из «коммерческих» центров Парижа.

Пятка— Кяхта, основанный в 1727 г. центр торговли с Китаем.

Турмин — по-видимому, контаминация названий двух портов на реке Type (притоке Тобола): Тюмени и Туринска.

С. 244- Терно Луи Гийом, барон (1763—1833) — промышленник, вла­делец фабрик, где изготовлялся французский кашемир.

С. 247- Агуадо Алехандро Мария (1784—1842)— испанский финан­сист, спасший Испанию от банкротства после крушения наполеоновской империи благодаря своим коммерческим связям с Францией.

С. 248. Купиы еще могут пользоваться безвыходным положением покупателя, но уже не могут его обмануть.— Репутация русских торговцев в глазах французских журналистов, современников Кюстина, была не слишком лестной; так, 30 апреля 1839 ^г- газета «La Presse» вспоминала: «Граф де Местр как-то сказал по поводу русской честности: «Купите в России спичку, и вы тотчас убедитесь, что в ней недостает серы; купите бриллиант — и вы обнаружите на нем пятно» (цит. по: DonnardJ.-H. Balzac. Les realites economiques et sociales dans la «Comedie humaine». P., 1961. P. 274—275). См. также более ранние впечатления вполне доброжелательно настроенного Фабера: «Пока покупатель не ушел, купец будет уверять, что продает себе в убыток; как только за покупателем закроется дверь, купеу вместе с соседями примется над ним насмехаться. Можете даже не трудиться проверять вес или длину купленного товара — вас наверняка обманули» (Новое литературное обозрение. 1993- ^° 4- ^- 3?6)-

С. 249- ...стишком Жилъбера...— Кюстин цитирует сатиру «Восемнад­цатое столетие» Никола Жозефа Лорана Жильбера (i75¹" 1780), где среди прочих выведена некая Ирида, оплакивающая горести мотылька, но с вос­торгом наблюдающая казнь, притом казнь невинного человека (см.: Gilbert N.-L.-L. Oeuvres completes. P., 1823. P. 27).

С. 250. Франкони Антонио (1738—1836) и его сын Лоран Франсуа (1776—1849)— представители знаменитой французской цирковой дина­стии, блестящие наездники.

Комментарии

Письмо тридцать четвертое

С. 252. 25 августа iSyg года.— По старому стилю 13 августа.

С. 252—253- ...серебряная монета... все время меняет свое достоинство, тогда как ассигнации остаются неизменны...— Дело обстояло противоположным образом: нестабильным был курс бумажных ассигнаций, особенно при частных сделках: «ввиду постоянных колебаний курса неизвестно было, по какому курсу придется платить, и вот вошло в обыкновение при заключении условий при покупках и договорах о поставках, ввиду того, что курс ассигнаций всегда предполагался падающим, назначать для момента уп­латы за поставленные продукты курс для ассигнаций несколько низший, чем в момент сделки, так что в отдельных случаях он искусственно пони­жался до 420 копеек за рубль (вместо нормального курса в ЗЗО^Збо копеек)» (Корнилов А. А. Курс истории России XIX века. М., 1993- ^-172). Денежная реформа i июля 1839 ^г- предписывала, чтобы во всех коммерческих сделках счет велся на серебро, и устанавливала для ассиг­наций неизменный курс в 35° копеек. Подробнее см. в приводимых Кюсти-ном в конце письма манифесте и указе императора. Иностранные наблюда­тели оценивали реформу положительно; так, прусский посол в России Либерман писал в Берлин 6/18 июля 1839 г.: «Судя по собранным мною сведениям, все беспристрастные и сведущие в сем предмете особы едино­душно признают, что подобная мера совершенно необходима и что в целом указ достоин всяческих похвал. Однако сам министр финансов признается в специальной статье, опубликованной в коммерческой газете, что исполне­ние этой меры натолкнется вначале на многочисленные мелкие трудности, причем, как я, к несчастью, прекрасно понимаю, особенно чувствительно пострадают от изменения курса обмена с иностранными державами потре­бители и, следовательно, все дипломаты, аккредитованные в Москве» (Schiemann. Т. 3- S. 500—50¹)- В публике реформа произвела смятение:

«Новая денежная система сводит всех с ума,— пишет Никитенко 26 июля 1839 года.-— Никто не понимает этих сложных расчетов. Неоспоримо только то, что все сословия более или менее теряют, по крайней мере, при настоящем кризисе, — и потому все недовольны, все ропщут. Хуже всего бедным чиновникам. Они получали жалованье ассигнациями, что доставля­ло им лишних рублей по семи на сто. А теперь им выдают серебром, считая рубль по з Р- 6о коп., а в публике велят считать рубль по з р. 5° ^КОТ1- Между тем как курс на монету понизился, съестные припасы остаются в прежней цене: каково это для бедного класса, доходы которого не увеличиваются»

{Никитенко. Т. i. С. 213).

С. 253- .--мера эта... способна расстроить самые крепкие торговые состояния, если будет применена к ранее заключенным сделкам...— «Санкт-Петербургские ведомости» от 11 июля 1839 r- давали на этот счет специальное объяснение:

«Возникли разные вопросы об исполнении высочайшего манифеста i июля сего года в частном быту. Например: i) как выполнять прежние обя­зательства? Само по себе разумеется, на том основании, как они сделаны (•••^ дело сие особенно важно для Нижегородской ярмарки, где старые

Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

обязательства следует выполнять по курсу времени, когда они сделаны, на

что есть лучший способ, чтобы из должной суммы убавлять, сколько причтется, и принимать деньги по курсу з рубля 50 копеек».

С. 256. ...отклонил подношения от многих городов, частных лиц и крупнейших негоциантов...— Текст указа от 25 января 1838 г., где Николай I благодарит подданных за пожертвования, но отвергает их, был напечатан во француз­ских газетах (см., например, «Gazette de France» за 28 февраля 1838 г.); об этом поступке императора Кюстин мог узнать и из брошюры Вяземского «Пожар Зимнего дворца» (см. примеч. к наст. тому, с. 79); ^Р- также сходное сообщение о «великодушных пожертвованиях, отклоненных им­ператором» в кн.: Marmier. Т. i. Р. 272—273-

В обычном обществе простой народ толкает вперед всю нацию, а правительство его осаживает; здесь же правительство погоняет, а народ его сдерживает...— Тот же диагноз, но с противоположной оценкой был поставлен в книге Адама Гуровского (см. примеч. к т. i, с. 270) «Правда о России»: «Россия— единственная страна в мире, где правительство более цивилизованно, чем нация, и деяния его на века ограждены от тех препятствий, какие мешают нынче другим государствам Европы; в России пожелать значит преуспеть. (...) В России, где власть - единственная цивилизующая сила, территори­альные, торговые и умственные усовершенствования исходят от правитель­ства, им замышляются и под его водительством осуществляются» (Gurovsky A. Verite sur la Russie. P., 1834. P. 59). Ср., однако, уточнение Баранта применительно к новейшему состоянию дел в 1839 г.: «Теперь правительст­во видит свою цель в том, чтобы оставить общество в его нынешнем состоянии. Долгое время император и его правительство шли впереди народа, теперь они хотят его остановить» [M'otes. P. 446)-

С. 261. ...г-на *** — По-видимому, имеется в виду герцог де Майе (см. примеч. к т. i, с. 201), который отправился в Нижний из Москвы вслед за Кюстином; см. в письме А. Я. Булгакова П. А. Вяземскому от 5 августа 1839 г.: «Он ^Кюстин) уже уехал в Нижний. Вчера был у меня Maille (...) и этот завтра отправляется туда, и оба воротятся к Бородинскому делу» (РГАЛИ. Ф. IQ5- On. i. № 1504- Л. 48 об.).

С. 262....о манере беседовать, в еще большей степени чем о стиле книг, можно сказать, что это сам человек.— Кюстин перефразирует известный афоризм «Стиль это человек», принадлежащий французскому естествоиспытателю Жоржу Луи Леклерку, графу де Бюффону (1707—1?88); русский перевод речи Бюффона при вступлении в Академию 25 августа 1753 ^г-; откуда взят комментируемый афоризм, см.: Новое литературное обозрение. 1995- ^° 'З-С. 167—172.

...доктор Р ***... виду него как у бронзовой статуи...— Речь идет о Луи Эжене Робере (1806-1879), парижском враче, геологе и натуралисте, в 18зо-х гг. принимавшем участие в нескольких научных экспедициях в Центральную Америку и Скандинавию; 28 июня/ ю июля 1839 г- он выехал из Петербурга, миновав Шлиссельбург, Вытегру и Холмогоры, прибыл в Архангельск, побывал на Соловках, откуда отправился в Нижний;

побывав затем в Вологде и Москве, он 1/13 октября 1839 г. уехал из

Комментарии

Кронштадта в Швецию. Свое путешествие он описал в книге «Письма о России» (1840), где коротко упоминает обед у генерал-губернатора Бутурлина вместе с Кюстином (см.: Robert E. Lettres sur la Russie. P., 1840. Р. 5i—52), но ничего не говорит о французском журналисте Луи Перне, в обществе которого проделал путь из Архангельска в Ярославль (см. ниже,

наст. том, с. 298—299 ^и примеч.).

Молодой лорд *** — Сын маркиза Энглези (см. примеч. к т. i, с. i88). С. 267. А как же кости Минина, его останки?... Их выкопали... теперь они все в новой усыпальнице...— Преображенский собор нижегородского кремля был уничтожен и выстроен заново в 1834 г. Процедура перенесения гроб­ницы Минина так поразила Кюстина, что он специально обсуждал ее на обратном пути в Петербурге с А. И. Тургеневым (см.: НЛО. С. ю8).

С. 268. ...по уровню цивилизации стоит никак не ниже самых передовых стран мира.— Примечание Кюстина к третьему изданию 1846 г.: «К несчастью, в последние годы немецкие государи сделались вассалами российского императора». Неоднократно повторяемое Кюстином мнение о полной зави­симости Пруссии от России (ср., например, т. i, с. а6) не вполне разделялось в начале i840-x годов российскими властями. «Против России сильно предубеждены в Германии,— сообщал Отчет III Отделения за 1841 год.— Источником недоброжелательства к русским почесть можно, с одной сторо­ны, предания старинной политики германских народов, с другой — зависть, внушаемую величием и силою нашей Империи, и мысль, что ей провидением предопределено рано или поздно привлечь в недра свои все славянские племена, и наконец, злобу против России партии революционеров, которые беспрестанно появляющимися в Англии, Франции и Германии пасквилями, изображая Россию самыми черными красками, гнусною клеветою стараются вселить к ней общую ненависть народов» (ГАРФ. Ф. 109. On. 223. № 6. Л. 8i—8io6.); в 1842 г. тема была продолжена: «Отзывы прусских публицистов о России,— не токмо не уступают, но еще превосходят своею запальчиво-стию пасквили французской и британской журналистики! В особенности рейнские и кенигсбергские газеты осыпают нас клеветами, а ценсура союзных нам правительств дает им полную свободу» (Там же. № 7. Л. 13706.)

С. 269. ...сияние веры вновь разольется по вселенной. — Примечание Кюсти­на к третьему изданию 1846 г.: «Разве все события последних пятнадцати

лет не подтверждают это предсказание?»

С. 270. ...столпа, который видели сыны Израилевы в бесконечных своих блуж­даниях по пустыне? — См.: Исход. 13. i7—21: «Господь же шел пред ними днем в столпе облачном, показывая им путь, а ночью в столпе огненном,

светя им, дабы идти и днем, и ночью».

...братья Строгановы... присоединили к России целое царство.— О происхож­дении рода Строгановых и роли купцов Якова и Григория Строгановых в завоевании Сибири отрядом Ермака см.: Карамзин. Т. 9. Гл. 6.

С. 271. Манифест его императорского величества.— Французские перево­ды манифеста и указа Сенату касательно денежной системы были опуб­ликованы в «Journal de Saint-Petersbourg» 11/23 июля 1839 ^г- Рус. текст печатается по: Санкт-Петербургские ведомости. 1839- 7 июля.

Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

Письмо тридцать пятое

С. 276. Владимир, между Нижним и Москвою, г сентября.— По старому стилю 2i августа. Дата неточная, так как сохранившееся письмо Кюстина к г-же Рекамье датировано: «з сентября. Нижний Новгород» (см.: Cadot.

Р. 219).

С. 277- -..московской вечерни... — Кюстин уподобляет бунт против на­сильственного бритья бород «сицилийской вечерне» - - восстанию, в ходе которого жители Сицилии истребили завоевателей-французов, расположив­шихся на острове с 1266 г.; восстание началось с первым ударом колокола, сзывавшего к вечерне в первый день Пасхи, 30 марта 1282 г.

С. 279- От таких-то обстоятельств может зависеть в России судьба челове­ка! — Комментарий Греча: «Нет, дело происходило иным образом: я это знаю наверное. Гибаль не француз, он родился русским подданным и состо­ит в чине титулярного советника. Отец его был не школьным учителем, а инспектором Воспитательного дома в Москве. В начале 1831 г., когда дух мятежа смущал население большей части Европы, а в Польше разгорелась война, всевозможные роковые и грозные вести, всевозможные слухи, прине­сенные из самых разных уголков, волновали петербургскую публику и вну­шали обоснованные опасения правительству. В эту-то пору Гибаль вел в общественном месте, если не ошибаюсь, в ресторации Андрие, неосмотри­тельные речи и, больше того, сообщил письменно некоему французу некую весть. О том прознала полиция, и Гибаль пал жертвою собственной неосто^ рожности. Будь он французом, его выдворили бы из страны, но он — русский подданный, и потому был отправлен на жительство в один из городов Оренбургской губернии, военным-губернатором которой был в ту пору граф Сухтслен, один из почтеннейших и добродетельнейших людей в России. Он определил Гибаля на жительство в городок Каргалу, а спустя полгода возвратил его в Оренбург и употребил в своей канцелярии. Убедив­шись, что Гибаль не имел дурных намерений, что он не принял в расчет того зла, какое могли причинить его речи, и что причиною его несчастий явилась единственно неосторожность, граф в пребывание свое в Санкт-Петербурге в 1832 году добился для Гибаля императорского прощения и дозволения вернуться в столицу. По возвращении в Оренбург граф возвестил Гибалю милость императора, но ссыльному так приглянулся Оренбург, что он отказался его покинуть и уехал оттуда лишь после смерти своего благодете­ля, приключившейся в апреле 1833 года. Вот простой и правдивый рассказ об этом деле. Что же до упомянутой песни, Гибаль сочинил се уже после того, как обосновался в Оренбурге» (Gretch. P. 91 --92).

С. 280. ...даже тех, кто в нее не верит. —Примечание Кюстина к третье­му изданию 1846 г.: «Вертящиеся столы и стучащие духи могут служить подтверждением словам автора».

С. 282. В Петербурге живет знатная дама, которая несколько раз была замужем...-- Комментарий Греча: «Знатная дама, графиня П..., воздвигнула в своем поместье неподалеку от Петербурга, подле церкви, где похоронен ее первый муж, русский, надгробный памятник своему второму мужу, почтен-

Комментарии

нейшему человеку, уроженцу французской Швейцарии. Этого достало г-ну де Кюстину, чтобы утверждать, будто сад этой дамы полон надгробиями всех ее мужей, к которым она преисполняется страстной любви, стоит им испустить дух, и в память которых возводит мавзолеи и часовни, оплакивая их прах горючими слезами и украшая их могилы сентиментальными эпита­фиями. Какое преувеличение» {Gretch. P. 93)-

С. 284. ...у сивилл Микеланджело.— Имеются в виду фигуры сивилл на боковых частях свода Сикстинской капеллы в Ватикане.

Виктор Гюго... человеческое, то есть божественное, начало, сохраняющееся в душах... отвержены нашим обществом...— Персонажи драм В. Гюго «Марион Делорм» (1831), «Лукреция Борджиа» (1833)1 «Рюи Блаз» (1838): кур­тизанка, распутница, слуга — по ходу действия предстают образцами благородства и великодушия.

С. 285. ...тот же самый город, что и повсюду в России... и казарма, и собо­ры...— Ср. отклик И. С. Аксакова на этот и многие другие подобные пассажи Кюстина: «Необыкновенно хорош этот собор (ъ Астрахани). Он не той казенной архитектуры, над которою так смеется Кюстин и образцы которой вы встречаете в каждом городке, ибо предположены всюду: камен­ный дом для присутственных мест и каменный собор!» (Аксаков И. С. Письма к родным. М., 1988. С. 55; письмо от 27 марта 1844 г.). С. 288. з сентября i8^g года.— По старому стилю 22 августа. С. 290. Нашильник — широкий ремень, идущий от хомута Или гужа к переднему концу дышла.

С. 291. J сентября i8yg года... — По старому стилю 24 августа. С. 292. ...накануне торжественного прибытия государя императора...— Ни­колай I должен был прибыть в Москву на празднование Бородинской годовщины: он выехал из Царского Села 15/27 августа 1839 г. и прибыл в Бородино в ночь с 16/28 на 17/29 августа (см.: Journal de Saint-Petersbourg. 22 августа / з сентября 1839 г.). Торжественное открытие монумента состоялось 26 августа/ 7 сентября 1839 г., сражение, воспроиз­водящее Бородинскую битву,—- 29 августа / ю сентября 1839 г.

...годовщина венчания государя на царство...— Николай I венчался на царство в Москве 22 августа / з сентября 1826 г.

С. 293- ...созвали ветеранов i8is года... придется заново разыграть ужасную комедию битвы...— Комментарий Греча: «Ветераны Бородинской битвы не были привезены в Бородино насильно; их пригласили на торжества и содер­жали в Москве на деньги императора; никакого участия в маневрах они не принимали и присутствовали на них в качестве простых зрителей, помеща­ясь на специальном возвышении вокруг памятника. Я беру в свидетели своих слов всю армию, всех русских и всех иностранцев, бывших на празднике» (Gretch. P. 95)-

С. 294- ...запустил живых медведей на маскарад... свадьбы своего шута...— Речь идет о шутовской свадьбе «князя-папы», «всешутейного патриарха» Никиты Зотова (1644— ^l^^lв), состоявшейся в начале 1715 ^г-

С. 295- •••^в разрешении отказывают всем, кроме некоторых высокопоставлен­ных англичан да иных представителей дипломатического корпуса...— Ср.

Астольф де Кюстин Россия в 1839 году

в донесении Баранта от 16/28 августа 1839 г.: «Один только шведский посланник получил официальное приглашение в Бородино. Члены дип­ломатического корпуса в большинстве своем желали бы присутствовать при этом грандиозном зрелище из любопытства, а также ради того, чтобы затем сообщить своим государям интересующие тех подробности. Император вначале отвечал на просьбы, адресованные ему через третьих лиц, отказом, выставляя предлогом то обстоятельство, что в эпоху Бородинской битвы союзницей России была одна лишь Швеция. Но этот принцип нимало не согласовывался с присутствием эрцгерцога прусского и принца из прусского королевского дома ^братьев императрицы Александры Федоровны). Странно выглядело также исключение из числа союзниц России в i8i2 г. Англии. Тем не менее император стоял на своем. Тогда английский посол, непременно желавший увидеть своими глазами все военное великолепие этого празднества, заявил, что если он не получит приглашения, то отправится в Бородино во фраке, как простой обыватель. Когда эти речи английского посла сделались известны при дворе, графу Воронцову было приказано передать послу неофициально, что император будет счастлив увидеть его в Бородино. Аналогичное извещение получили посланники вюртембергский и са­рдинский. Кроме лорда Кленрикарда ^английского посла), в Бородино поедет десяток английских офицеров. Уверенные в любезном приеме, они прибыли в Россию, движимые любопытством. За исключением свиты эрцгерцога и принца прусского больше ни одного иностранного офицера на празднестве не будет» (Souvenirs. Т. 6. Р. '^11—^12).

Как утверждают, во время потешной битвы император должен командовать корпусом принца Евгения — отца молодого герцога.— Ошибка Кюстина, спу­тавшего двух Евгениев— Евгения Богарне (см. примеч. к т. i, с. i6i), отца герцога Лейхтенбергского, и герцога Евгения Вюртембергского (1788— 1857)1 племянника вдовствующей императрицы Марии Федоровны, ко­мандовавшего корпусом в Бородинском сражении; с начала 18зо-х гг. принц Евгений жил вне России, но в августе 1839 г. «покинул свое мирное убежище в Силезии для этого поля, столь знакомого ему» (PC. 1891. № i. С. ю6).

...генерал, начертавший ее план... чьему гению Россия обязана своим избавлени­ем,— князь Витгенштейн — не будет участвовать в грандиозном представлении...— Упоминание Кюстином в таком контексте светлейшего князя (с 1834 ^г-) Петра Христиановича Витгенштейна (1769—1843)1 в i8i2 г. командовав­шего корпусом на петербургском направлении, а в феврале 1829 г. по собственной просьбе уволенного в отставку, вызвало резкие возражения Греча и Я. Толстого: «Весь этот пассаж с первого до последнего слова выдает полнейшее незнание фактов, соединенное со злонамеренным стрем­лением исказить ту самую истину, какую автор именует священнейшей для Господа и для людей. Князь Витгенштейн был одним из героев i8i2 года ^...) Он разбил многих выдающихся маршалов наполеоновской армии:

Удино, Виктора, Вреде, он спас Псков и Санкт-Петербург, но главная слава нашей армии по праву принадлежит трем главнокомандующим: Кутузову,

Комментарии

Барклаю де Толли и Багратиону. Князь Витгенштейн не имел никакого касательства к плану кампании. (...) Генерал же Багратион при Бородино и прежде всего при Бородино доказал, что талант полководца гармонично соединился в нем с самоотверженным бесстрашием солдата. Кутузову и Барклаю воздвигнуты памятники в Санкт-Петербурге. Император ис­полнил долг справедливости, возведя на самом поле битвы памятник Багратиону. Вся армия, вся нация рукоплещут счастливому выбору места. Спросите у русских. Жаль, что князь*** умер; он несомненно также подтвердил бы правоту моих слов» [Gretch. P. 97" "98); «Мы не станем упрекать г-на де Кюстина за впечатление, произведенное на него пов­торением Бородинской битвы: патриотизм извиняет многое; но мы советуем ему прочесть реляции о кампании i8i2 года и убедиться, что фельдмаршал Витгенштейн не мог участвовать в этой генеральной репетиции, ибо командовал армейским корпусом, защищавшим Петербург от Удино и Ма-кдональда» {Tolstoy. P. но).

С. 296. ...спустя четыре дня была все-таки взята... — Бородинское сраже­ние, победу в котором каждая из сторон приписывала себе, состоялось 26 августа/7 сентября i8i2 г., в Москву Наполеон вошел 2/14 сентября i8i2 г.

...император, якобы воспроизводя битву тщательно и точно, совершенно извратил ее картину. - Русские источники отвергали этот упрек: «Единственное отличие этого сражения состояло в том, что император, с драгунским корпусом повторявший передвижения кавалерии Уварова на правом фланге, повел его настолько решительно, что он зашел в тыл неприятельской армии, — движение, которое, будь оно исполнено, быть может, и привело бы к этому результату» (Записка витебского, могилевского и смоленского генерал-губернатора князя Голицына//РС. 1891. № i. С. юд). В Европе, однако, смотрели на дело иначе: «Разве есть на свете более дерзкий обман, более отвратительное бесстыдство, более циничное презрение к истине, чем те, какие обнаружил царь четыре года назад в России, когда продемонстри­ровал Европе Бородинское представление?..— пересказывает французский дипломат Ф. де Кюсси реакцию другого француза, достаточно доброжела­тельного к русским литератора А. де Сиркура. Там были устроены маневры, призванные точно воспроизвести кровавую битву i8i2 года, известную во Франции под названием «Московская битва»; там была возведена пирамида в честь победы русских!..— Какое бессовестное опровер­жение всей современной истории! Разве не французы выиграли эту битву и разве не эта победа открыла им доступ в Москву? Ибо если бы французы не разбили в тот памятный день русских, разве нашли бы они дорогу в священ­ный город совершенно свободной?.. В России на такие мелочи внимания не обращают: там пишут историю так, как хочет император, и менее всего заботятся о верности истине» (Cussy F. de. Souvenirs. P., 1909. Т. 2. Р. 231).

...императорского приказа, который произведет скандал в Европе, если только будет там обнародован в том виде, в каком мы прочли его здесь.— Приказ императора звучал так: «Ребята! пред вами памятник, свидетельствующий о славном подвиге ваших товарищей! Здесь, на этом самом месте, за 27 лет перед сим надменный враг возмечтал победить русское войско, стоявшее за