Из письма к А.Пивтораку от 19.06.14 г. с комментариями А.Пивторака 03.09.14. Зав. художественной редакцией И.А

(кинезотерапия)

 

Зав.редакцией А.И. Уткин

Редактор Е.Н. Семашко

Зав. художественной редакцией И.А. Пшеничников

Художник Н.М. Замешаееа

Компьютерная верстка ФЛ. Дорохов

Корректор ГА. Островская

 

Отпечатано с диапозитивов, изготовленных

ЗАО «Гуманитарный издательский центр В ЛАД ОС».

Лицензия ИД №03185 от 10.11.2000.

Гигиеническое заключение № 77.99.2.953.П.13882.8.00 от 23.08.2000 г.

Сдано в набор 14.04.98. Подписано в печать 23.04.01.

Формат 60´90/16. Печать офсетная. Усл. печ. л. 38,0.

Тираж 20 000 экз. (1-ый завод 1—10 000 экз.). Зак. № 2764 _(К-Гз).

 

«Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС».

117571, Москва, просп. Вернадского, 88,

Московский педагогический государственный университет.

Тел. 437-11-11,437-25-52,437-99-98; тел./факс 932-56-19.

E-mail: [email protected] http://www.vlados.ru

_______________________________________________________________

Отпечатано с диапозитивов на Государственном унитарном предприятии

Смоленский полиграфический комбинат Министерства Российской

Федерации по делам печати, телерадиовещания и средств массовых

коммуникаций. 214020, Смоленск, ул. Смольянинова, 1.

[1] Методика массажа разработана и внедрена в лечебную практику В.И. Дубровским (1969, 1971, 1973).

 

Олег Дубровский.

Тупики абстрактного пацифизма

Размышления об украинской революции).

Из письма к А.Пивтораку от 19.06.14 г. с комментариями А.Пивторака 03.09.14

 

Дубровский: Теперь я хочу высказать некоторые соображения о наших украинских реалиях. В общем и целом я согласен с теми мыслями и выводами, которые Вы высказали в тексте «Политический кризис в Украине и кризис левого движения». Дискуссионными, по-моему, являются два момента: вопрос о преодолении колониального положения Украины в условиях «советского» госкапитализма и соответственно характеристика положения «постсоветской» Украины по отношению к российскому империализму. Второй вопрос — это освещение причин кризиса (чрезвычайной слабости) левого движения в Украине. Если бы я участвовал в дискуссии по этим вопросам, то моя позиция (очень коротко) была бы такова.

После поражения «національно-визвольних змагань 1917-1921 рр.” колониальное положение Украины по отношению к России в составе СССР преодолено не было. Все попытки борьбы против него боротьбистов, укапистов и различных фракций «нацонал-уклонистов» в составе КП(б)У были успешно подавлены «диктатурой пролетариата, т. е. государством нового эксплуататорского класса. «Все атрибуты независимого государства» (о которых упоминаете Вы), приобретенные Украиной с распадом СССР лишь маскировали те политические, социально-экономические, демографические и культурные факторы, которые в своей совокупности давали картину неоколониальной зависимости Украины от российского империализма. Это значит, что буржуазно-демократическая, национально-освободительная украинская революция 1917-1921 гг. не решила полностью поставленных задач по настоящее время и нынешняя Февральская 2014 г. буржуазно-демократическая революция вынуждена их «доделывать».

Именно поэтому она в какой-то степени является той самой национальной революцией, наявность которой Вы отрицаете, но на которой настаивают наши ультра-правые. Я думаю, что вполне можно говорить о национально-демократической революции, которая если не захлебнется, если не потерпит поражение, то окончательно вырвет Украину из цепких лап двуглавого орла. Я думаю, именно тем, что наша Февральская буржуазно-демократическая революция по своему содержанию является в значительной степени национал-демократической революцией (мы понимаем, что любая национальная революция есть революция буржуазная) и объясняется феноменальный успех в ней ультраправых, изначально органичное восприятие Майданом и революционным движением в регионах их риторики, их пропаганды и агитации, их организационных усилий («Правый сектор» - это объединение нескольких малочисленных и малоизвестных, за исключением УНСО, праворадикальных организаций, с момента своего возникновения в январе 2014 г. за два месяца вырос количественно в 100 (!!!) раз и охватил своей структурой практически всю Украину).

Пивторак: Олег Борисович, пока существует капитализм, Украина никогда не выйдет из неоколониальной зависимости в том плане как вы ее понимаете. Даже если начавшаяся в декабре 2013 г. буржуазно-демократическая революция вырвет в конце-концов Украину из цепких лап двуглавого орла, это будет для нее означать только одно: буржуазная Украина окончательно попала в неоколониальную зависимость от ЕС и США, только-то и всего. Если само ЕС находится сегодня в положении вассала по отношению к США, то сами понимаете, Украине уготована в этом случае только одна участь — стать вассалом этого вассала. Вот и вся свобода выбора. Она подобна свободе выбора любого наемного работника. Не продавать себя, свою рабочую силу при капитализме он не может, как и избавиться от экономической и всякой другой эксплуатации и зависимости тоже, но может выбирать кому продать свою рабочую силу, от кого конкретно зависеть: от жлоба и хамла типа “нового русского» или же от культурного, воспитанного и интеллигентного предпринимателя с европейским кругозором манерами. Самостоятельная, независимая, сильная Украина, зажатая между ЕС и РФ — это не что иное, как несбыточная утопическая мечта, доброкачественная иллюзия и галлюцинация, которой никогда уже не суждено сбыться, а вот вручить свою судьбу в руки хорошего и культурного нового хозяина — это вполне может быть и возможно. За это и идет сегодня ожесточенная борьба. И наши правые и ультраправые идут в авангарде этой борьбы.

Дубровский: В отличие от них, левые и ультралевые, тоже малочисленные и малоизвестные, в этой буржуазно-демократической революции ничего не смогли предложить обществу, той же мелкой буржуазии (как основной составляющей рядовых участников Майдана) никакого целеуказания, никаких привлекательных злободневных лозунгов, вообще ничего — полностью остались за бортом событий. Все это, правда, как никогда ярко подчеркнуло чрезвычайную слабость левого движения в Украине. В «Политическом кризисе» Вы очень правильно отметили, что левые политические активисты в этой революции испытывали тягостные настроения созерцательности, собственной невостребованности и бессилия. Даже я, отойдя от политического активизма еще в 2005-2006 гг., ощущал на себе подобные настроения. Что же делать?! По-моему в буржуазно-демократической революции (когда нет никаких предпосылок перерастания ее в социалистическую) надо бороться за углубление ее демократической составляющей, ибо, надеюсь, все мы понимаем ту ценность, ту важность, которую имеет буржуазная демократия для возможности социалистической борьбы. Но, чтобы получить саму возможность (хотя вовсе не обязательно, что левые сумеют ее реализовать) содействовать углублению демократической революции, надо, по-моему, как минимум в ней участвовать, а сейчас прежде всего ее защищать, ясно понимая при этом, что нас ждет в случае ее поражения. Поражение украинской Февральской национал-демократической революции будет означать реставрацию, т. е. установление ухудшенного варианта марионеточного промосковского режима, против которого восстал Майдан зимой 2013-2014 гг. Возможно также, хотя я считаю это менее вероятным, и прямое вхождение ряда областей в состав Российской империи. Для меня оба этих варианта неприемлемы. Я хочу жить, как-то участвуя в социалистическом движении, в наконец-то преодолевшей неоколониальную зависимость от России, унитарной буржуазно-демократической Украине. Вы лично поступили очень правильно, сражаясь на баррикадах Майдана с жандармерией промосковского бандитско-ментовского режима. То, что это продолжалось всего одну ночь, не имеет никакого значения. Главное, что это было прямое действие в принципиально верном направлении.

Пивторак: Лично я не вижу никакого смысла для отдельных левых в том, чтобы слиться, раствориться, отождествиться с этим буржуазно-демократическим движением. Без одного цигана, как говорится, базар все равно состоится. Если кто-то из наших испытает при этом чувство глубокого внутреннего удовлетворения, а кто-то аналогичное по силе чувство разочарования, - это не будет иметь никакого существенного значения ни для буржуазно-демократического, ни для коммунистического движения. В политике же, в революции и войне имеет значение, по преимуществу, действие коллективного субъекта. Левые сначала должны доказать свою состоятельность в организационном плане, показать себя в качестве организаций и партий, с присутствием которых буржуазии приходится считаться, на которые начинают ориентироваться, с которыми начинает себя соотносить хотя бы какая-то заметная часть трудящихся. Без этого в политике делать нечего. Все остальное — только самоудовлетворение, безразлично, - пассивное или активное. Необходимо вновь и вновь браться за решение этой задачи, делать новые ошибки не повторяя старых пока не начнет что-то получаться. Другими словами, надо делать то, что нужно, а не делать хоть что-нибудь, одурев от созерцательности и пассивности. Думаю, новые времена, убравшие старых «левых» с авансцены политической жизни создают в этом плане для нас кое-какие возможности.

Дубровский: Майдан победил, но сейчас главное оружие контрреволюции — это сепаратизм, сепаратистский мятеж, сначала в Крыму, а потом на Юго-Востоке. Пророссийский сепаратистский мятеж открывает дорогу ползучей замаскированной российской интервенции, способствует развитию межнациональной розни и препятствует углублению демократического содержания революции в Украине, не говоря уже о полной ликвидации демократии в регионах, охваченных этим мятежом. По известному плану «Русская весна» сепаратистский мятеж должен был охватить восемь юго-восточных областей. Если бы это произошло, то украинская буржуазно-демократическая революция, несомненно, потерпела бы поражение и вполне возможно было тогда (в апреле-мае) возвращение «на престол» «легитимного президента» Януковича. «Янукович приди, Бандеру прогони!» - под таким лозунгом устраивали в марте-апреле в Днепропетровске свои митинги сепаратисты и сталинисты. Сталинисты сомкнулись с сепаратистами, мне кажется, на всех уровнях, - идеологии, пропаганды, практических действий. Впрочем, это не удивительно. Сталинизм, как идеология, был идеологическим обеспечением российского империализма в его «советском» варианте, а после 1991 г. украинские сталинисты всех разновидностей стали «агентами влияния» российского империализма под двуглавым орлом.

Пивторак: Крымский, ДНРовский и ЛНРовский сепаратизм, сепаратизм и патриотизм «Новороссии» был вызван не в последнюю очередь правым сектором, агрессивно-националистической составляющей украинской буржуазно-демократической революции, является чем-то вроде автоматической реакции на него, его перевернутым отражением. Если бы у наших националистов и профессиональных «укропов» была бы хоть какая-то капля ума, они сами должны были на законодательном уровне предоставить русскому языку статус государственного, а вместо этого они сделали попытку отменить действующий закон о языках, чем оказали неоценимую услугу российскому империализму по вопросу аннексии Крыма и раскручивания проекта «Новороссии». Вопросы языка, культурно-исторического самосознания слишком тонкая материя, чтобы действовать здесь через колено.

Чтобы на Донбассе и в Крыму большинство начало разговаривать по-украински, любить украинский язык, гордиться тем, что они граждане Украины, необходима не борьба с русским языком, с русской литературой и культурой (между прочим, великой литературой и культурой), а радикальные изменения всей жизни в лучшую сторону, в сторону более высоких, по сравнению с РФ социальных стандартов, прав и свобод человека. Каковы достижения в этом плане украинской революции? Ну свергли бандита Януковича, ну потеснили регионалов, ну избрали Порошенко президентом, ну предоставили преференции олигарху Коломойскому, и это все? Немного. Нам скажут в ответ, что вот имеются налицо многочисленные факты прямой демократии в Украине, народ прямо устраняет ненавистных ему чиновников, когда такое было? Да это действительно имеет место во всякой буржуазной революции, но рано или поздно это закончится и что тогда останется в сухом остатке? Отсутствие Януковича и ПР? Так вместе с ними ушел Крым, скорее всего, навсегда. Не избивают больше студентов на Майдане? Зато рекой льется кровь на Донбассе, Украина погружается в долговую кабалу, а ее население от бедности стремительно скатываться к нищете. Рано или поздно граждане начнут задавать и себе и другим вопросы, а за что, собственно, боролись, а чего, собственно достигли своей революцией Достоинства? Не слишком ли большая цена заплачена за то, чтобы избавиться от Януковича не дожидаясь очередных президентских выборов?

Дубровский: Участвуя в «свободовской» Самообороне, я время от времени могу наблюдать за деятельностью актива «Свободы» в Днепропетровске и вполне согласен с Вашей оценкой, что «Свобода» объективно сейчас играет роль революционно-демократической политической силы. Сталинисты и кое-кто из нашего левого лагеря обзовут меня «пособником украинского фашизма» или вообще «фашистом»... Но мне на это наплевать. Если провести аналогию с 1919-1920 гг., то в борьбе желто-блакитной УНР с триколорной белогвардейщиной под двуглавым орлом я сразу, однозначно и без колебаний принял сторону буржуазно-демократической УНР.

Пивторак: Лично мне импонирует ваша принципиальность и последовательность. Только вот опять появились серьезные симптомы того, что «третью» республику постигнет та же печальная судьба, что и первую, причем не в последнюю очередь из-за допущенных ошибок и героических глупостей ее очень искренних, преданных, ужасно патриотичных сторонников.

Дубровский: Мне также хочется с поделиться с Вами некоторыми своими соображениями о чрезвычайно слабости украинского левого движения. По-моему в тексте «Политический кризис..» Вы весьма узко рассматриваете проблему. Мне кажется, что в таком анализе надо было бы сначала указать на прогрессирующую с 70-х годов ХХ в. слабость европейского, да и мирового левого движения, а затем рассматривая левое движение в бывшем СССР и в Украине, в частности, остановиться на проблеме его социальной базы. Мы знаем, что политические движения без реально существующей социальной базы обречены оставаться на уровне крошечных пропагандистских групп и (или) идеологизированных сект. Априори мы, как марксисты, считаем своей социальной базой промышленный рабочий класс. Но мы часто забывали (забывал не раз об этом и я), что не политическое движение создает активность класса, а наоборот, - на основе активности класса вырастает политическое движение. Между тем год за годом, десятилетие за десятилетием рабочий класс демонстрировал оглушающую левых активистов социальную пассивность, полное отсутствие прогресса в развитии классового сознания, то есть свою совершенную неспособность стать субъектом социальных преобразований. Еще четверть века назад, во времена тех неоднозначных, но эпохальных событий 19189-1991 гг., которые разрушили Восточный блок и собственно СССР и которые тоже можно считать буржуазно-демократической революцией, я убедился не только опосредованно, но и непосредственно на своем личном опыте социалистического рабочего активиста, что наш промышленный пролетариат представлял тогда самую инертную, откровенно консервативную, иногда просто реакционную социальную среду. Такая среда фактически так и не стала социальной базой возродившегося левого движения на «пост-советском пространстве». С тех пор прошло 25 лет и за эти многие годы так и не возникло причин, которые дали бы мне возможность пересмотреть эти суровые оценки. И в то же время я не вижу альтернативы промышленным рабочим. По-моему по прежнему остаются актуальными слова Плеханова: «Только рабочий класс совершит социалистическую революцию или ее не будет вообще». Как известно все поиски альтернативной социальной базы левого движения, когда ставка делалась то на люмпенизированных маргиналов, то на студентов, то на компьютеризированную интеллигенцию, поиски, восходящие к теоретическим построениям Г. Маркузе, А.Горца и др., потерпели фиаско. Я думаю, что при индустриальном способе производства это вполне закономерно.

Наше едва тлеющее левое движение существует без своей социальной базы, то есть без опоры на ту социальную среду, которая воспринимает, считает своими идеологические установки и лозунги движения, которая увлечена его перспективами и из которой выходят его члены, сторонники и сочувствующие. Все 23 года после краха СССР у украинского левого движения своей социальной базы пока нет. Ею в принципе должен быть промышленный пролетариат. Но пока он в таком, как есть, состоянии, с таким уровнем классового сознания, ничего не изменится, - левое движение все так же будет едва тлеть... И никакие наши пожелания, никакие организационные и пропагандистские потуги тут ничего не изменят. За четверть века уже было время в этом убедиться, даже если ограничиться только итогами нашего опыта, начиная с 1989 г., и не беря во внимание опыт левого движения Европы и Америки в более широких временных рамках.

Повторюсь: развивающаяся активность класса порождает политическое движение, а не наоборот. Впечатляющий пример этому дает история развития социалистического движения около 120 лет назад в Российской империи. Интересуясь историей зарождения РСРДП в Екатеринославе, я около 10 лет назад натолкнулся на совершенно поразивший меня пример более чем столетней давности, который я с тех пор довольно часто привожу. В 1904 г. в Екатеринославе, на левом берегу Днепра, где тогда было несколько заводов в окружении рабочих поселков, в песчаных буграх (кучугурах) за заводами и домишками этих поселков, там где сейчас раскинулись огромные «спальные районы» 5-ти и 9-ти этажной застройки, вечерами после 12-ти часового тяжелого заводского труда, нелегально собиралось по 100-150 человек рабочих, послушать дискуссии о социализме между социал-демократами, социалистами-революционерами и анархистами. Вот это была база для левого движения! Через 100 лет для конца ХХ и начала ХХІ в., это выглядит совершенно фантастично!

Более 20 лет я посвятил работе социалистического пропагандиста в пролетарской среде, более 30 лет я наблюдал за нашим рабочим классом изнутри, под соответствующим углом зрения. За это время сменилось как минимум два поколения заводских рабочих. И я могу ответственно утверждать, - в нашем рабочем классе напрочь отсутствует интерес к социалистической перспективе преобразования общества. Если совсем упрощенно, то его социальный интерес последние 25 лет сводился и сводится к следующему: сделайте нам красиво здесь и сейчас, наемный труд был, есть и всегда будет, все дело в плохих и хороших хозяевах... Итог: украинским левым приходилось и приходится действовать без своей социальной базы, в условиях дискредитации основополагающих понятий социализма как идеологии и как политической практики. Прежде всего поэтому левое движение у нас так слабо и пребывает в перманентном кризисе. Без развертывания социалистической борьбы в главных центрах мирового капитализма у него нет никаких перспектив самостоятельного развития.

Пивторак: Констатация положения верная. Но как объяснить эти факты? У меня на этот счет имеется следующая теоретическая гипотеза. Мы подходим к вопросу абстрактно: есть рабочий класс — значит должно быть и рабочее движение! А его нет. Некоторые делают отсюда вывод, что у нас нет и рабочего класса. На это им другие возражают: а кто работает на наших шахтах, фабриках, стройках и заводах? Кто как не рабочие создают продукцию, которая проносится мимо нас в километровых товарняках, когда мы ожидаем свою электричку? Но факт остается фактом: рабочие есть, а рабочего движения нет. Почему? Потому, что не всякий рабочий есть пролетарий, а в Украине так и, пожалуй, большинство рабочих не является сегодня пролетариями. Как это ни странно, но современный рабочий более связан с натуральным и мелкотоварным производством, а также сферой услуг, чем рабочий конца 19-начала 20 века.

Неразвитость транспорта и связи, дороговизна этих услуг в то время более радикально отрывали рабочего, пришедшего на фабрику, от села, от натурального хозяйства, чем сегодня. Высокая продолжительность рабочего дня не позволяла ему иметь посторонние заработки в виде различного рода шабашек после работы и в выходные дни, у многих рабочих семей не было своего жилья, тогда как сегодня частный дом с садом и огородом, или квартира, чуть ли не у каждого второго горожанина дача, огород, родственники в селе и прочая и прочая. Все это вместе взятое позволяет утверждать, что процесс пролетаризации и урбанизации в Украине далеко еще не закончен. Сплошь и рядом мы имеем дело не с явлением в чистом виде, а с некоторыми переходными формами, своего рода «земноводными» живущими в разной среде как у себя дома. Наш рабочий ни от села окончательно не оторвался, ни к городу окончательно не прибился: то есть ни то, ни се, ни рыба, ни мясо, ни к селу, ни к городу, ни богу свечка, ни черту кочерга. (В этой связи советую всем перечитать ленинскую работу «О продналоге», в особенности места о многоукладности, а также связаться с Богданом Грицкивым "Богдан Грицкив" <[email protected]>, который давно занимается этим вопросом и может поделится своими материалами, касающимися исследования данной проблемы.

Дубровский: Теперь вновь вернемся к конкретным реалиям украинской национал-демократической революции, развитие которой осложнено аннексией части территории, сепаратистским мятежом и ползучей интервенцией. К сожалению должен констатировать, что в тексте «Демократическая революция в националистическом тупике» Вы отходите от идейно-политических позиций (с которыми я солидарен), занятых Вами в «Политическом кризисе...». Если там я был согласен практически с каждым положением, считая, что некоторые из них нуждаются лишь в развитии и углублении, то здесь практически на каждую фразу мне хочется возразить. Свой ответ (если бы я взялся его написать) я бы озаглавил «Тупики абстрактного пацифизма». Идет гражданская война, одна из сторон которой поддержана империалистической интервенцией, а Вы лишь занимаетесь заклинаниями на тему «Лишь бы не было войны!» и выдаете порцию бесплодных пацифистских рецептов! В отрывке, с которым я смог познакомится, Вы рассуждаете не как революционер, а как растерянный пацифист. Сразу остановлюсь на том, что было в Одессе 2 мая*. Вы требуете объективного расследования «событий в Одессе». Но кому нужен этот ваш объективизм?! Он не нужен ни одной из сторон гражданской войны. Это типично пацифистский подход: идет война, а Вы призываете к объективному расследованию результатов одного из боев, чтобы выяснить, почему у проигравших этот бой было больше убитых, чем у победителей, и каким образом они были убиты? Кому это нужно?! Вы бы лучше вспомнили, что мы имели к 2 мая? Весь март и апрель украинская национал-демократическая революция безпорадно (я не могу подобрать на русском языке более подходящего к ситуации слова) наблюдала за наступлением сепаратистов и замаскированных российских интервентов: сепаратистский мятеж в Крыму, закончившийся аннексией этой территории, тут же вспыхивает сепаратистский мятеж в юго-восточных областях. Сепаратисты и интервенты действуют дерзко, активно, наступательно. Казалось, еще чуть-чуть и «Русская весна» полыхнет во всех восьми юго-восточных областях. «События 2 мая» в Одессе фактически стали первым боем, который сепаратисты проиграли, где они хорошенько получили по мозгам. Я думаю, что именно это поражение остановило расползание «Русской весны» за пределы Донецкой и Луганской областей...

Еще один аргумент: Вы говорите, что военные действия надо прекратить, чтобы избежать зарождения героической мифологизации сепаратистского движения и перманентности тлеющего вооруженного конфликта, что надо договариваться... Мне такой подход представляется ошибочным. Гражданскую войну надо вести поступательно с с возможной решимостью. В данным условиях старая армия, очевидно, воевать не хочет и не может. Генералы, высшее офицерство — предатели, командиры среднего звена не проявляют инициативы, моральный дух солдат весьма низок... К тому же громоздкие, неповоротливые армейские части не приспособлены к борьбе с противником, действующим преимущественно мелкими мобильными группами. Такую войну должны вести батальоны идейно мотивированных добровольцев, такие как «Азов», «Айдар», «Донбасс» и т. д., действуя так же мобильно мелкими группами, противопоставляя сепаратистам и московским интервентам тактику контрпартизанской борьбы.

Пивторак: Замечательно! Я, пожалуй, не буду возражать, что «занимаюсь, - как вы говорите, - заклинаниями на тему «Лишь бы не было войны!» и выдаю порцию бесплодных пацифистских рецептов!» За то со стороны вас и ваших сторонников результат уже налицо: горы трупов, толпы пленных и отступление по всему фронту. Вас, насколько я понимаю, это нисколечки не смущает. Вы за войну с сепаратистами до победного конца. Что это означает? А вот что: тотальная война на Донбассе. Чтобы одержать победу над сепаратистами, которых подпитывает живой силой и техникой РФ, которым сочувствует как минимум половина населения региона, которые уже вкусили радость побед над врагом, вам уже будет не достаточно идейно мотивированных добровольческих батальонов и партизанской тактики боевых действий, необходимо будет поставить сотни тысяч под ружье, милитаризовать всю экономику и общественную жизнь, перестать панькаться с местным гражданским населением и перейти к фронтальным боям с противником и тактике выжженной земли, не считаясь ни с какими потерями. Причем, заметьте, с весьма сомнительными перспективами победить в этой войне, так как на определенном этапе все равно придется столкнуться со всей мощью регулярной российской армии.

Рано или поздно и гражданские и военные начнут задавать и себе и друг другу вопросы, а во имя чего нас всех ввергли в эту мясорубку? За какие-такие здобутки революции? Чтобы Кремль не вернул на Банковую Януковича? Так и последнему сепаратисту ясно, что времена Виктора Федоровича безвозвратно канули в лету. Чтобы вернуть Донбасс в правовое поле единой Украины? А стоит ли шкурка вычинки, тем более, когда уже ясно, что ее в процессе обработки обязательно порвут в клочья? Не исключено, что уставшие и обезумевшие от войны люди в конце-концов согласятся на гораздо худший режим, чем был при Януковиче, лишь бы только прекратить эту бессмысленную бойню. Как я понимаю, вы такой вариант полностью исключаете?

Дубровский: Надо договариваться? Надо учитывать интересы жителей Донбасса? Даже на уровне такого абстрактного подхода надо сразу отметить, что для ведения переговоров, диалога по любому социально значимому вопросу, должны быть созданы представительские органы, которые через принцип представительства — делегирования могут озвучить интересы какой-либо общественной группы, социальной прослойки, класса и т. д. Сформировал ли, скажем, рабочий класс Донбасса свои Советы, делегату которых мгли бы полностью представить его интересы на переговорах с Киевской властью? Нет промышленный пролетариат Юго-Востока как был, так и остается социально пассивным. Насколько я понимаю, даже НПГУ и НПГД не пытаются взять на себя роль такого представительства, что в принципе было бы возможно (помня опыт польской «Солидарности»), хотя я не представляю себе, как функционируют профсоюзы в условиях белогвардейской диктатуры т.наз. ДНР и ЛНР под двуглавым орлом. Так с кем договариваться?! С ахметовским менеджментом заводов и шахт? С «Русской православной армией»? С донскими белоказаками? С «деникинцами»? С кадыровцами? Со всем этим белогвардейским сбродом, которым нужно удобрять украинскую землю?

Пивторак: С кем договариваться? Отвести войска, заключить с представителями боевиков перемирие, договориться о том, чтобы провести выборы в местные органы власти под контролем международных наблюдателей и договариваться с теми, кого выберет местное население. Другого выхода я не вижу. Хотя вполне может быть, что есть и другие варианты.

Дубровский: Я также хочу со всей категоричностью заявить, что любые рассуждения о якобы имевшей место культурно-языковой дискриминации русскоязычного населения Юго-Востока являются промосковскими сепаратистскими инсинуациями и злостными политическими спекуляциями. В пророссийские сепаратистские игры местные элиты Донбасса и Крыма играли давно, практически с 1991 г. Я помню, тот вой о «принудительной украинизации», который подняла донецкая пресса в 1992 г. по поводу открытия в Донецке первой украиноязычной школы.

Вашу рассуждения на эту тему имели бы под собой основания, если бы под воздействием победы национал-демократической революции в Киеве на Донбассе произошел социальный взрыв — рабочие поднялись бы против уже упоминавшегося ахметовского менеджмента захватили бы шахты и заводы и т. д., а Киевская власть прислал бы украиноязычную Нацгвардию подавлять это восстание. Но, как мы знаем, ничего подобного в Донбассе нет.

По моему мнению, Донбасс сейчас — это Вандея украинской буржуазно-демократической революции. В чем суть Вандеи? Это насквозь реакционное восстание угнетенных в интересах своих непосредственных угнетателей. Великая Французская революция 1789 — 1814 гг. сталкивалась с этим социальным феноменом неоднократно. Кроме Вандеи и Бретани, была Испания, превратившаяся в одну колоссальную Вандею, где по словам Наполеона, он положил свои лучшие батальоны, был Юг Италии, южнее Неаполя, где нищие крестьяне вели партизанскую войну в Калабрии за своих баронов, против французских революционных войск, была наконец, партизанская война 1812 г. в России. Обратите внимание на историю вандейского мятежа и движения шуанов вообще! Как долго все это могло продолжаться на подпитке английского золота! Наполеон уже в первые годы ХІХ в. жаловался, что ему каждую неделю приходится подписывать приказы на расстрел нескольких десятков шуанов. «Шевелились» вандейцы и во времена Империи и снова поднимали свои голоса в 1815 г. во время «100! дней.

Вспомните, как расправлялась с вандейцами Великая Французская революция? Вспоните «адские колонны» ювелира Россиньоля, составленные из парижских добровольческих батальонов! Откройте, наконец, первую страницу знаменитого романа В.Гюго «93-й год», носящую документальный характер (я думаю, что у каждого социалист. активиста эта книга должны быть) и прочитайте ее. Исторические параллели напрашиваются сами собой6 революционный центр, формирующий батальоны добровольцев против реакционного восстания в регионах. Сравните революционную энергию, решимость и непреклонность Коммуны Парижа 220 лет назад и «жующую сопли» украинскую, вроде революционную власть. Сравните, как действовал революционный Париж против Вандеи в 1793 г. и революционный Киев против Донбасса в 2014!

Пивторак: Великолепно! Только, мне так кажется, что Украину и нашу скромную революцию, прогнавшую коррупционера Януковича очень нескромно сравнивать с Великой французской революцией, нанесшей сокрушительный удар по монархии, феодальным пережиткам, ликвидировавшей деление общества на сословия и превратившей все население в свободных граждан единой (безсословной) французской нации, французской республики, принявшей Декларацию прав человека и гражданина! И тем самым сделавшей войско Наполеона непобедимым в борьбе с европейскими монархиями. Кого из наших деятелей вы можете без зазрения совести поставить в один ряд с такими фигурами как Мирабо, Марат, Демулен, Сен-Жюст, Робеспьер, Бабеф, может быть Яроша, Тягнибока, Ляшко, Семенченко, Фарион, Тимошенко, вся прогрессивная роль которых заключается только в том, чтобы сдать Украину под опеку более развитого империализма, ввести безвизовый режим с Европой и вступить в ЕС и НАТО?

Дубровский: Но вернемся к тому, что делать промайдановским левым в данной ситуации. Выше мне уже пришлось писать о том, что стремление стать активным элементом национал-демократической революции и определение ее основных угроз должно привести таких левых к понимаю необходимости по возможности активно эту революцию защищать. Поэтому мой вывод таков:

Пока не подавлен сепаратистский мятеж, пока продолжается интервенция, представляющая главную угрозу для национал-демократической революции, для левых, поддерживающих Майдан, лозунгом дня должно быть:

С ПЕТЛЮРОВЦАМИ ПРОТИВ ДЕНИКИНЦЕВ!

Но участие в вооруженной борьбе с пророссийским сепаратизмом в индивидуальном порядке совершенно недостаточно, хотя это и действие в принципиально верном направлении. Промайдановским левым надо было бы объединиться (если это вообще возможно) и составить свой батальон, пусть даже отдельную роту, отряд, и независимым так сказать партизанским порядком отправиться на войну с сепаратистами и московскими интервентам. Я представляю, какой огромный комплекс организационных и материальных проблем пришлось бы при этом решить. Более простой вариант — это возможно формирование скажем «красной роты» в составе какого-нибудь добровольческого батальона. Но то, что в принципе эти проблемы решаемы, показывают нам ниша ріднесенькі українські ультраправі, которые и здесь идут в авангарде украинской революции и показывают левым пример, - как надо... Ведь смогла же, например, СНА создать отдельно от собственно «Правого сектора» свой батальон «Азов» с учебно-мобилизационным центром, подробным анкетированием и двухнедельной боевой подготовкой вновь принимаемых добровольцев. А какая мощная пропагандистская кампания развернулась, какая PR- активность!... Но отбросьте весь нацистский антураж этой пропагандистской работы, замените его социалистическим и представьте: «красный батальон украинских социалистов воюет за независимую Украину, против московского империализма и его местных марионеток-сепаратистов, воюет, широко пропагандируя свои идеи, свою символику, свои акции и торжественные церемонии»... Разве в принципе такое было бы не возможно?!

Рассуждая гипотетически о желаемом для левых, представляется предпочтительным соединение обеих подходов — независимость формирования от военно-полицейских структур буржуазного государства и возможно более широкая пропагандистская активность вокруг самого формирования. Вопросов даже при предварительном рассмотрении проблем с формированием «красной роты», «красного батальона», возникает, конечно очень много. Но даже самые предварительные ответы на них может дать современное состояние украинского левого движения.

Пивторак: Для того, чтобы воевать, чтобы идти добровольно под пули, нужна очень высокая степень мотивации. Если даже националистические батальоны потерпели поражение, причем поражение от противника уступающего укропам и по численности и по вооружению, если даже они теряют мотивацию к борьбе, перестают понимать за что они собственно воюют формально на своей, а реально на чужой земле (Донбасс как не крути, это все-таки не Галичина и даже не полтавщина с черкащиной), то у «красных» не хватит энтузиазма даже сколотить свой блок-пост и установить на нем дежурство, не то что организовать роту или батальон, так как эта революция и эта война ни на йоту не изменила и вряд ли изменит положение к лучшему человека, живущего от зарплаты до зарплаты, мечущегося в поисках работы, которого того и гляди, завтра оторвут от семьи, от детей и мобилизуют на не понятную ему войну.

Ничего из этой затеи создания своего батальона, кроме очередного фиаско и очередного позора для левых, если бы таковые все-таки нашлись, не получится. Все это понимают и поэтому ничего в этом направлении не предпринимают и правильно делают. Необходимо остановить эту войну, умерить свою националистическую спесь, направить оставшуюся энергию на решение острых обще демократических, социально-экономических, а не узко националистических задач, а там, глядишь, в случае успеха, если таковой, о чудо! не смотря ни на что, будет иметь место, то проявится в массовом порядке нелицемерный, не показной, неказенный, а искренний, от души, нутряной патриотизм, любовь, уважение и интерес к украинской истории, языку и культуре.

Задача же левых, в особенности левых коммунистов, не плестись в хвосте у буржуазии, не заносить зад националистам, а гнуть свою интернационалистскую линию, содействовать прогрессивным, демократическим и бороться с реакционными явлениями, процессами, тенденциями, создавать свои самостоятельные во всех отношениях организации, причем не только от буржуазии и от буржуазного влияния, но и от сталинизма, а также великодержавного российского шовинизма. Мы должны быть представителями будущего в настоящем, а будущее за интернационализмом, как не крути. Сколько было войн между Францией и Германией, сколько сотен тысяч, если не миллионов солдат легло на их границах, а поди ж ты, — сегодня нет между ними ни границ, ни таможен, ни национальной розни, ни вражды. Придет время, и между Украиной и Россией, между Россией и Америкой, между Россией и Европой будут такие же отношения, а то и лучше, весь мир будет единым, будет федерацией свободных народов. Вот за эту перспективу стоит и нужно бороться левым уже сегодня. Иначе это светлое будущее никогда не наступит, если мы будем только тем и заниматься, что решать за буржуазию или вместе с буржуазией ее же задачи.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Всего самого доброго!

 

P.S. По моему к письму Олега Борисовича не хватает хорошего эпиграфа.

Я бы, например, поставил такой:

«Опять протягивают грабли и что ж вы думаете, - жмешь!

Поэт-правдоруб Игорь Иртеньев

 

 

* 2 мая 2014 г. в Одессе произошли столкновения между пророссийскими и проукраинскими активистами, в результате которых погибло 48 человек. В этот день в Одессе состоялся матч между футбольными командами «Черноморец» (Одесса) и «Металлист» (Харьков). Поскольку в город приехало много болельщиков из Харькова и других городов, местный Евромайдан решил провести мирный марш «За единую Украину». Боевое крыло одесского Антимайдана, представленное сталинистами и русскими националистами из «Одесской дружины» и «Народной дружины», решило напасть на участников этого марша в центре города. В результате уличного боя пятеро участников марша погибло, многие получили ранения. Возмущенная толпа двинулась на лагерь Антимайдана на площади Куликово поле и разнесла его. Антимайдановцы частью бежали, частью укрылись в здании Областного совета профсоюзов, находившемся там же. В ходе продолжавшего столкновения вспыхнул пожар в здании, в результате которого погибло 42 человека. Роль милиции, пожарных и других государственных структур во всех этих событиях до сих пор вызывает дискуссии. Есть версия что это была спланированная провокация, часть плана «Русская весна». Косвенным подтверждением тому служит тот факт, что начальник милиции общественной безопасности ГУ МВД Украины в Одесской области в тот день Дмитрий Фучеджи в последствии бежал и ныне объявлен в розыск. А.З.