Сродность к богословию

Да умножит же господь царствия своего благовестников! Да возобновит время, написанное у Исаии: «Они же до конца не нремолкнут поминать господа». Да вострубят и возопиют те, о которых сам милостиво изволит спрашивать: «Какие суть, которые как облака летят и как голуби с птенцами, ко мне?» Да воссияет всевожделеннейший день оный! «Светися, светися, Иерусалим!.. Се тьма покроет землю и мрак на язычников. На тебя же явится господь».

Сии проповедники, как из червячков пчелы, рождаются из студентов. Студент ли ты рожден? Смотри ж, так ли оно? Ты, может статься, червячок, но подложный: из сих рождаются трутни. Они вначале с великим шумом ведут свой хор, но, наконец, бывают постыдны и изгнаны из дома божиего.

Несколько ты, может быть, к сему родился, но главное твое рождение для иного дела. И как быть можешь проповедником, находясь сам царствию божию противником? Внемли ж себе, испытай опасно. Осмотрись исправно.., а если оно точно так и не тщеславие, не прибыль, но сам господь тебя зовет врожденною к самому делу любовью, ступай вслед его и прибирайся к званию. Оставь все дела. Для того ты к сему рожден, что другие к другому.

Избегай молвы, объемли уединение, люби нищету, целуй целомудрие, дружи с терпением, учись священным языкам, научись хоть одному твердо и будь в числе наученных для царствия божия книжников, о коих Христос: «Всяк книжник, научившийся царствию Божию...» Вот для чего сии книжники учатся языкам. Не бойся! Голод, холод, ненависть, гонение, клевета, ругань и всякий труд не только сносен, но и сладостен, если ты к сему рожден. Господь твой — сила твоя. Сие все сделает тебя острее и крылатое. Устремление природы, будто ключевой поток или пламень, быстрее рвется через препятствия. Раскланяйся с древними языческими философами. Побеседуй с отцами вселенскими. Наконец, пойдешь в землю израильскую в самый Вифлеем, в дом хлеба и вина, в священнейший храм Библии, напевая с Давидом: «Возвеселился о сказавших мне...» Сколь опасно входить в сей чертог! Возьми одеяние. Омой руки и ноги. Потом садись за бессмертный стол сей. Но берегись! Не суйся в солонку с господином. Помни, что не твоя плотская, но господняя есть трапеза. Сохрани тебя бог! Умрешь, если будешь есть кровь. Ешь кровь и плоть господню, а не твою. «Да благо тебе будет и угодно будет пред Господом Богом твоим». Принимай, но от господа; кушай, но для господа; насыщайся, по перед господом.

Сколь многие жрут, но перед собою, не перед господом. Не дай тебе бог вкусить от древа смерти! «Разумей, что говорю...» Премудрость божия, бесспорно, что на наших улицах и среди наших путей, будто лестница утверждена на земле стоит, но на высоких краях и на острейших остриях и на горних горах почивает. «Исходы ее, исходы суть жизни и кто взойдет? Один Господь готовит хотение».

Сколь о многих причастниках можно сказать с Иеремиею: «Близко ты, Господи, уст их, далече же от сердец их».

Старайся прежде всего уразуметь, что значит вера. Нет нужнее ее. Но знай, что нигде ее не найдешь, если не выроешь искры ее прежде внутри себя. Узрев ее, знай, что начал ты соединяться с тем: «Господи, очи твои глядят на веру». И если не больше оной в тебе будет, как зерно горчичное, тогда счастливо войдешь в семистолпный дом премудрости божией и насладишься на горнем месте высоким умом божественного слова, плотью твоею облегченного, от него ж самого научаясь.

В тридцать лет утро истины светать начинает. В сих летах крещение Христово отворение небес, снисхождение святого духа. «И тот был как лет тридцать». В сем возрасте у иудеев ставили в священники. Если жизнь уже ты призапасался хлебом Христовым, и сбылось на тебе: «Износит от сокровища своего повое и ветхое». В то время можешь уделять друзьям, благодетелям, ближним и дальним.

Долго сам учись, если хочешь учить других. Во всех науках и художествах плодом есть правильная практика. А ты, проповедуя слово истины Божией, утверждай оное непорочного жития чудесами.

Нельзя построить словом, если то же самое разорять делом. Сие значит давать правила для корабельного строения, а делать телегу. Без святости жития корабельным мастером, может быть, можно сделаться, но проповедником никак нельзя, разве мартышкою его. Начало и конец званию сему, природная сила его и печать есть страх божий, всю нечистоту изгоняющий. Сей есть дар Божий и ключ, данный от господа. Он один открывает вход в дом Давидов и в те библейные внутренности: «В сокровищах спасение наше. И откроет — и не будет затворяющего, и затворит — и не будет открывающего».

Всегда бывает скудное число охотников к божией истине. Сие да приводит тебя не в негодование, но в сожаление.

Берегись сребролюбия. Помни, что зря принял ты, Весь твой труд ничто есть в сравнении дара сего. Какой ты мне богослов, если сребролюбец... Не думай, что иных касается слово сие, кроме тебя: «Взгляните на птиц...» Пускай другие собирают, а твоя часть будь Господь. Имея пищу и одеяние, тут все твое довольство телесное. Богатей и собирай день от дня богатство славы Божией. «Всех отрекся — говори с Павлом — да Христа приобрету».

Авось-либо достигнешь в силу совершенного воскресения мертвых в землю обетованную, в лето господне приятное и в 50 лет жития твоего получишь всеобщее от всех твоих души и тела твоего долгов разрешение и полное просвещение тебе и ближнему твоему.

Афанасий. Приказное дело — подлинно трудное. А и сие не без того...

Яков. А я верю, что самый тесный, жесткий и крутой путь бывает легким, если сам Бог указывает дорогу к намерению и, конечно, указывает тому, кого родил к сему.