При подготовке к семинарскому занятию. Целью семинарского занятия является понимание особенностей историографических периодов в изучении истории тульского края

 

Целью семинарского занятия является понимание особенностей историографических периодов в изучении истории тульского края. Студентам предлагается на основе изучения научной литературы выявить особенности отбора фактического материала исследователями истории края, темы, вызывающие их интерес, а также подход к интерпретации событий.

XVIII в. – время становления исторической науки в России. Г.Ф. Миллер, занимаясь исследованием Сибири, по сути, заложил основы локальной истории в России, обращаясь к подробному рассмотрению истории городов. Он писал: «Сколь некоторые города по нынешнему их состоянию, ни мало не важны, однако ж особенные оных происшествия, если ли к тому случай есть, заслуживают быть исследованы и обнародованы, потому они всегда к объяснению всеобщей истории государства несколько способствуют».[4] В середине XIX в. А.П. Щапов указывал, что господствовавшая в изложении русской истории идея централизации развила тенденцию к систематизации разнообразной областной истории. Это, по мнению ученого, привело к тому, что «не раскрываются в частности разнообразные историко-этнографические, экономические, юридические, общебытовые особенности каждой отдельной области…, не изображаются в надлежащей мере местные политические, моральные и физико-географические условия их внутреннего развития и быта, местное саморазвитие, внутренняя жизнь областей оставляются в стороне…».[5] Это мнение нашло поддержку у Н.И. Костомарова[6] и В.О. Ключевского, который отмечал, что «в историческом изучении с помощью усиленного наблюдения, сосредоточенного на ограниченном пространстве, можно яснее разглядеть наблюдаемый предмет».[7]

Развитию историко-регионального направления в отечественной науке в 20-е гг. ХХ в. способствовали работы Н.П. Анциферова, И.М. Гревса, Н.К. Пиксанова, С. Архангельского.[8] Предвестником многих современных нам культурологических трудов по изучению города стали мысли (размышления, соображения) Н.П. Анциферова и И.М. Гревса о городе как конкретном одушевленном целостном организме. Н.К. Пиксанов сформулировал не только понятие «областных культурных гнезд», попытавшись тем самым выявить особенности культурного развития отдельных областей, но и сравнить их между собой, определить степень влияния «талантливых питомцев областного гнезда на столичную культуру».

В настоящее время мы наблюдаем устойчивый интерес к так называемой локальной истории.[9] Современный исследователь Е.В. Дуков отмечает, что в формировании особенностей российского культурного климата важную сыграл региональный компонент. Огромная территория страны при малой плотности населения и заметно отличающихся стилях жизни в разных точках ее пространства делает все рассуждения о том, что было в России «на самом деле», весьма относительными. Ученый пишет, что «мы еще не приблизились к пониманию реальных внутренних механизмов, лежащих в основе функционирования культуры такой гигантской империи как Россия».[10]

В западной историографии тема локальной истории нашла свое воплощение в работах Х.П. Финберга, Б. Стилла, В.Г. Хоскинса.[11] Основная мысль их работ заключается в необходимости исследования неповторимости местного, не теряя из вида общие процессы, помещая городскую историю как бы внутрь национального исторического опыта. Финберг, в частности, указывал, что локальный историк получает более ясное и правдивое представление о «ландшафте, простирающемся перед ним горизонта, чем исследователь национальной истории, обозревающий широкие просторы из своей высокой башни».[12]

В рамках исторической антропологии ученые обратили внимание на проблему соотношения микро- и макроподходов в историческом исследовании. Германская, австрийская и швейцарская «Alltagsgeschichte» (история повседневности), итальянская микроистория свидетельствуют о необходимости изучения преломления общих процессов «в определенной точке реальной жизни».[13] Российские ученые, работающие в рамках исторической антропологии, в силу специфики данного направления, по сути, обращаются к «местной истории».[14]

В XIX в. в провинции формируется устойчивый интерес к своей местной истории.[15] Сочинения тульских краеведов при этом носили как любительский, так и научно-исследовательский характер. В.А. Левшин, Н.Ф. Андреев, И.Ф. Афремов, А.А. Глаголев, Н. Елагин, А.Г. Зеленецкий, Ф.М. Истомин, И. Краснопевцев, П. Мартынов, И.П. Сахаров[16] пытались воссоздать древнюю историю не только по архивным документам, но и систематизировать свои наблюдения за современным им состоянием городов, в которых они жили. Описание городов строилось по традиционному для XIX в. принципу: основание города, яркие страницы истории в соответствии с основными этапами истории государства (вхождение в состав Московского государства, проезд высочайших особ через города губернии), основные достопримечательности (крупные соборы, монастыри, примечательные дома купцов и дворян), достижения ремесла и промышленности с приведением статистических данных по общепринятой в отчетах форме (количество жителей, домов, размеры городского бюджета и т.д.). Зачастую исторические сведения кочевали из одних статей и книг в другие. Таким образом, эти публикации демонстрировали устойчивый интерес к истории тульского края и его городам, но носили, в основном, описательный характер, а иногда мемуарный. В то же время многие из них были основаны на документальных источниках, которые не сохранились до сегодняшнего дня, что в значительной степени повышает значимость исторических сочинений XIX в.

Одним из первых к истории тульских городов обратился В.А. Левшин. В рамках основной работы «Топографическое, историческое и камеральное описание Тульской губернии», написанной в 1803 г., он составил не только подробное природное описание Тульского края (топография, география местности, ботаника, зоология, климат, почва, полезные ископаемые), но и историческое с приведением статистических данных, а также характеристикой состояния сельского хозяйства, торговли и путей сообщения. Четвертая часть труда (из 6-ти) была посвящена «хозяйственному состоянию городских жителей». Левшин описал ремесленные занятия горожан, промышленные заведения губернии. Среди российских городов Тула, по его оценке, занимала заметное место, так как была «многолюдна», и «торги ее простирались не только по значительнейшим ярмаркам и городам государства, но и простираются за границу».[17] Ученый обращал внимание на связь успешного развития города со старинным ремеслом жителей – занятием металлообработкой и оружейным делом. Также Левшин осветил историю уездных городов Алексина, Белева, Крапивны, Одоева, Богородицка. Особое внимание историка привлекали достопримечательности уездных городов – предания о возникновении, замечательных сюжетах прошлого, зданиях и т.д. Он был восхищен деятельностью А.Т. Болотова по сооружению дворцового парка в Богородицке. Современники оценивали работу В.А. Левшина весьма высоко и считали ее чуть ли не самой лучшей среди губернских «Топографических описаний» России. Сведения, собранные и систематизированные В.А. Левшиным, в настоящее время могут рассматриваться и как первоисточник. На это обращают внимание Г.П. Присенко и А.Н. Кашеваров.[18]

И.П. Сахаров, находясь под впечатлением «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина, предпринял попытку написать «тульскую историю». На основе архивов Тульского губернского правления, дворянского депутатского собрания и архиерейского дома, монастырей Тульской губернии он составил историю края с древности до XVIII в. В книге «Достопамятности города Тулы и его губернии» Сахаров главное место в сочинении отвел Туле и оружейникам, которые, по его мнению, представляют лицо города. Изложение событий, происходивших в городе и губернии, носили отпечаток своего времени. Например, Сахаров пишет, что «город Тула под счастливым правлением Александра Благословенного получил во всех отношениях цветущее состояние».[19] При этом доказательств утверждения не приводит. Важное место среди научных изысканий И.П. Сахарова занимает изучение фольклорных материалов: преданий, сказаний, былин, песен, обычаев.[20]

Заметный вклад в изучение истории тульского края в целом, и его городов, в частности, внесН.И. Троицкий,[21]ученый, богослов, общественный деятель. По его инициативе в Туле в 1898 г. было создано первое историческое общество - Тульское историко-археологическое товарищество, с 1899 по 1912 г. он редактировал издаваемый Товариществом журнал «Тульская старина». Так же он был инициатором организации первого в Туле музея – Тульского епархиального древлехранилища, получившего впоследствии название «Палата древностей». В рамках нашего исследования работы Н.И. Троицкого представляют интерес как с точки зрения освещения древней истории тульского края[22] (он связывал понятие «край» с естественными условиями, а не с административными границами), так и с точки зрения характеристики культурной среды Тулы, составной частью которой была научная и просветительская деятельность самого Троицкого.[23] Ряд его статей, посвященных крупным монастырям Тульской губернии, позволяют охарактеризовать не только их деятельность, но и определить их роль в жизни местного населения, не только сельчан, но и горожан. Так, например, составляя очерк истории женского Успенского монастыря Тулы, Троицкий уделили внимание всем сторонам жизни монахинь: описал здания и владения, рассмотрел быт и занятия, дал характеристику личности проживавших в монастыре, показал масштаб благотворительной и просветительской деятельности.

В 20-е гг. ХХ в. в Туле вокруг журнала «Тульский край» сплотились местные ученые-краеведы. Активным сотрудником журнала был А. Рудаков, посвятивший ряд статей истории тульского края в XIX в.[24] Работы ученого были основаны на переосмыслении изданных в XIX в. исторических статей, посвященных Туле и другим городам.

Отдельным аспектам развития Тульской губернии (в том числе ее городов) были посвящены работы ряда исследователей, среди которых видное место занимает В.Н. Ашурков. [25] Ученый, разрабатывая тему тульских оружейников, касался и истории города Тулы. Акцентируя свое исследование на экономических вопросах и борьбе оружейников за свои права, он проанализировал наказ оружейников в Уложенную комиссию 1767 г. и сделал вывод о том, что горожане (и не только оружейники) понимали необходимость расширения свободы товаропроизводителей, которая в конечном итоге сказалась бы и на уровне развития города в целом.

В 1958 году вышла в свет книга по истории города – «Город мастеров. Очерки по истории Тулы с XVI века до установления власти Советов», в которой В.Н. Ашурков уделил внимание важным вехам истории города оружейников. Жизнь губернского центра показана довольно многосторонне, однако каждый историк не свободен от «своего времени»: труды советских ученых не были свободны от односторонности марксистско-ленинского подхода. История города и людей (чиновничества, интеллигенции, промышленной элиты) дана с заведомо однозначных классовых позиций. В то же время в работах В.Н. Ашуркова обстоятельно представлена производственная жизнь тульских оружейников конца XVIII – начала XIX вв. Так, например, ученый на основе исследования документов констатирует социальное расслоение среди оружейников и нарастание напряженности внутри этой социальной страты в начале XIX в.[26] В целом же, история «города оружейников» представлена по «классической» схеме: описание и толкование значимых для страны и города событий, достопримечательностей, характеристика деяний заметных в губернии людей (чиновников, писателей, общественных деятелей).

В.И. Крутиков в рамках исследования аграрной истории Тульской губернии XIX в. обратился к вопросу социального состава и общей численности населения Тульской губернии, развитию тульской промышленности и кустарных промыслов XIX.[27] Ученый отмечает своеобразие Тульской губернии, расположенной на границе нечерноземных промысловых губерний и черноземного центра. Качественное состояние почвы определяло специфику экономического развития нечерноземных уездов (Алексинского, Белевского, Одоевского и Каширского) и обусловило размах отходничества в города. Однако В.И. Крутиков, пользуясь общими данными о численности городского населения в Тульской губернии, делает вывод о высоких темпах его роста. На самом же деле происходило увеличение населения Тулы, а численность уездных городов была невысокой на протяжении всего XIX.

В.И Крутиков доказывает, что в XIX в. происходило разрушение крепостнического хозяйства, выразившееся в создании помещичьих промышленных предприятиях, таких как свеклосахарный завод Бобринских. Помещик заставлял крестьян в виде оброка разводить и сдавать на завод свеклу. При этом крестьяне терпели большие убытки, так как получали с этого малые выгоды. В то же время предпринимательская деятельность тульских помещиков способствовала экономическому развитию крупных сел, так как многие из них, осознавая свои выгоды, переводили своих крестьян на оброк и для обработки помещичьей земли стали нанимать вольных людей. В.И. Крутиков отмечал, что земледелие не могло прокормить крестьян, и они уходили на заработки в города (в Москву, Серпухов, Коломну). Отходничество «уничтожало замкнутость крестьянского мира и втягивало его в новые условия городской жизни».[28] Особый интерес представляют материалы, характеризующие взаимоотношения сельского населения с властью, располагавшейся в городах: о подношениях чиновникам «в подарок», расследовании крестьянских жалоб и т.д. Для понимания процессов, происходивших в сельской местности, хозяйственной округи городов, служат систематизированные им данные о волнениях крестьян.

Социальной истории Тульской губернии в целом и ее городов в частности посвящены работы А.А. Петухова и С.В. Дичковского.[29] Главные выводы исследователей заключались в том, что по социально-сословному составу населения Тула была преимущественно городом мещан и оружейников, из зажиточной части которых и купцов формировалась городская буржуазия, которой противостояла пролетаризированная и полупролетаризированная масса трудящихся.

В 50-70-е гг. вышли в свет книги по истории отдельных городов Тульской области,[30] но они носили описательный характер. Авторами в рамках официальной структуры изложения (рассказ о древней истории, акцент на эксплуатации неимущих классов и борьбе пролетариата за революцию и власть Советов, демонстрация достижений в советский период) произвольно выбирались сюжеты для изложения. Зачастую отсутствовал научно-справочный аппарат. Такие книги преследовали одну цель – популяризацию краеведческого знания с определенных идеологических позиций. Подобный подход не способствовал развитию научного краеведения и регионоведения. В то же время тульские ученые успешно вели разработку тем общероссийской истории на основе местного документального материала. Спектр тем работ был довольно широк: от аграрной до политической истории края.

В 90-е годы ХХ в. начался новый этап в регионоведческих исследованиях. Формированию исторической научной мысли в Тульской губернии XIX в. посвящен ряд работ Г.П. Присенко,[31]которая установила, что для тульских краеведов XIX в. главным являлось выявление и описание фактов местной истории. При отборе сюжетов они руководствовались, прежде всего, связью тульских событий с общерусской политической и экономической историей. И.П. Сахаров в 30-е гг. XIX в. и Н.И. Троицкий в начале ХХ в. проявления местного своеобразия отождествляли с развитием городов.[32] Характеризуя вклад авторов XIX – начала ХХ вв. в региональную историографию Присенко отмечала, что они достаточно подробно описали памятники городской (особенно тульской), светской (городская усадьба) и церковной архитектуры XVI-XVIII вв. Особое внимание было ими уделено архитектурному своеобразию Тулы как города крупномасштабных ансамблей (кремль XVI, оружейный завод XVIII в., памятники стиля петербургского барокко XVIII в.). В работах ясно просматривается попытка представить Тулу как «некую цельную достопримечательность».[33]

Исследовательница отмечает, что для тульской историографии на протяжении всего XIX в. было характерно серьезное и ответственное отношение к источникам и, прежде всего, архивным документам. Во второй половине XIX в. все публикации по истории Тульского края имели примечания, в которых уделялось внимание внешним признакам документов: наличию фамилий, печатей, физическому состоянию, указанию места хранения, а также подлинности или копийности. Центральное место среди публикуемых документов занимают делопроизводственные документы и статистические источники.[34] Исследование Присенко позволяет прийти к выводу о том, что тульскими историками к началу ХХ в. был накоплен большой опыт работы с источниками и их интерпретации. Регулярность публикаций по истории городов и сел Тульской губернии в местной прессе, создание и деятельность ученой архивной комиссии, музея «Палаты древностей», Историко-археологического товарищества свидетельствовало о сложившейся традиции и устойчивом интересе к изучению Тульского края. Результаты исследований Г.П. Присенко представляют несомненный интерес при рассмотрении социокультурной среды в городах XIX. и, прежде всего, в Туле.

О.Е. Глаголевав своих книгах[35] уделила внимание характеристике культурной среды уездных городов Тульской губернии в XIX в. Выводы автора подтвердили, что культура России в первой половине XIX в. формировалась в «дворянской среде». Заслугой исследовательницы стало привлечение широкого круга источников, систематизация исторического знания в области культурной среды, как городов, так и губернии в целом. В то же время автор сама отмечала, что ее книги «не претендуют на далеко идущие обобщения».[36] Информация о городах, содержащаяся в книге «Русская провинциальная старина», аналогична ранее опубликованной авторами XIX в. и представляет собой разрозненные факты и статистические данные о числе домов, жителей и т.д.

Исследованием деятельности тульского земства, вклада врачей и учителей в развитие медико-санитарной и образовательной среды губернии (в том числе и городов) занимается Л.П. Фролова.[37]В ее работах содержится обширный материал о деятельности земств, на основе которого можно определить основные подходы в работе местных чиновников, охарактеризовать устремления и направления деятельности земцев разного ранга (от простого врача до крупного государственного деятеля, такого как, например, князя Г. Львова), попытаться рассмотреть культурную среду, складывающуюся под влиянием деятельности земств. В работах Л.П. Фроловой содержится мысль о масштабности и прогрессивности деятельности земств и определяющей роли дворянства в этой структуре местного самоуправления. Руководящее ядро тульского губернского земства было представлено крупнопоместными дворянами, которые чаще других избирались в губернские гласные. Большинство из них были весьма активны и придерживались либеральных настроений.

Тульская интеллигенция – тема исследований Е.И. Самарцевой,[38]которая охарактеризовала социальный и профессиональныйсостав, образовательный уровень, направления деятельности местной интеллигенции. Эти материалы дают возможность охарактеризовать культурную среду городов, показать наличие мобильной, общественно активной части горожан в лице образованной интеллигенции, ставшей впоследствии ядром политических организаций, а также способствуют исследованию социальной структуры городов.

И.Н. Юркин[39] посвятил ряд своих работ исследованию жизни и деятельности тульских оружейников в XVIII в., становлению и развитию династий известных в стране промышленников, уроженцев Тульской губернии, Демидовых, Баташевых, Мосоловых. Материалы, представленные в монографиях, расширяют информационное поле в области экономического развития Тульской губернии, деятельности крупных промышленников. Ученый отмечает, что Демидовский завод в Туле оказал значительное воздействие на развитие металлопроизводства и металлообработки в городе, закрепив за последним складывавшуюся на протяжении XVII в. специализацию в промышленном хозяйстве страны.[40] Длительное время завод оказывал влияние на архитектурно-планировочный ансамбль соответствующего городского района. Для нашего исследования особый интерес представляют характеристики деловых качеств тульских предпринимателей: Н. Демидова, его сыновей и внуков, других заводчиков, а также тульских мастеровых. В рамках исследования темы Юркин затрагивает вопросы влияния возникающих промышленных предприятий на организацию внутренней пространственной среды Тулы в XVIII-XIX вв. Особый интерес представляют материалы монографии «Демидовы в Туле» о социальной стратификации оружейников, структуре семьи, влиянии родственных связей на предпринимательскую деятельность, быте и повседневной жизни жителей тульского Заречья, а также реконструкция планировки и застройки участка около Николо-Зарецкой церкви, проведенная на основе документальных материалов с точным указанием количества и размеров домов и фамилий владельцев.

Результаты исследований тульских ученых были востребованы российской исторической наукой. На свидетельства А.Т. Болотова, В.А. Левшина, И.Ф. Афремова и др., а также на работы В.Н. Ашуркова и В.И. Крутикова опирались в своих исследованиях П.А. Зайончковский, П.Г. Рындзюнский, Л.В. Милов и другие ученые. Статистические сведения по Тульской губернии, иллюстрирующие отдельные аспекты развития исторического процесса в России в XIX в., встречаем в работах А.Г. Рашина, Ю.Р. Клокмана, В.М. Кабузана, Л.В. Кошман и других. Это говорит об устойчивом интересе к данной губернии, важности изучения региональных особенностей проявления общего социокультурного процесса.

Интерес к «локальной истории» в настоящее время возрастает не только на общенаучной арене, но и на местах. Так, в конце 90-х - начале 2000-х годов появились новые книги об Алексине, Веневе, Одоеве,[41] стал регулярно выходить в свет «Тульский альманах»,[42] в областном центре создано общество любителей провинциальной истории, объединившее научную общественность областного центра. Исследовательскую и популяризаторскую деятельность ведет музей-заповедник «Куликово поле». В условиях его масштабной работы по созданию единого музейного комплекса закономерным стало повышение интереса к истории города Епифани.

В Белеве регулярный характер приобрели краеведческие чтения, на которые съезжаются ученые Москвы, Санкт-Петербурга, Орла, Тулы и других городов, а также создан специальный сайт в Интернете. Музей «Ясная Поляна» во главе с его директором В.Л. Толстым стал организатором региональной конференции и выступил с инициативой создать музей провинциального города под открытым небом в Крапивне. Масштабную деятельность по изучению культурно-общественного населения князя Г.Е. Львова, истории земского самоуправления ведут краеведы Тулы и Алексина при поддержке Администрации Алексинского района.

Особенностью современных локальных исследований тульских городов XIX в. стала четко выраженная связь истории и современности, проявляющаяся в конкретном месте – территории города. Так, например, в статье С.В. Кусакина (директора Епифанского краеведческого музея), посвященной изучению епифанского купечества в XIX в.[43] показана преемственность поколений купеческих семей, оставивших заметный след в жизни города. Представленные материалы являются ценными для характеристики повседневной жизни горожанина XIX в. на примере рода Оводовых (семьи, брачных связей между местными купцами, культурной среды «городского общества»). В статье проявляется специфика деятельности автора – налицо «привязка» фактов исторического прошлого к настоящему: сохранившимся домам, кладбищенским надгробиям, а также нашим современникам, сохранившим семейные архивы и предания. Все это создает своеобразное культурно-исследовательское поле, служит источником изучения городской социокультурной среды как XIX, так и XXI в.

Студентам предлагается поработать с каталогами библиотек ТГПУ им. Л.Н.Толстого и ТОУНБ по темам, выбранным для подготовки самостоятельных проектов. В результате работы на семинарском занятии студенты заполнят таблицу, расширят кругозор о научных исследованиях истории тульского края.