Решение. 1 страница. Часть первая. После войны.

Часть первая. После войны.

 

17.01.2011

Глава 1.После битвы.

 

Гарри стоял над поверженным врагом и смотрел на его тело. В голове билась только одна мысль: его нет, всё кончено. Гарри поражённо опустился на колени: он свободен, он выполнил пророчество, и теперь может жить спокойно. Внезапно по залу прокатился дружный вздох, и Гарри резко вскинул взгляд на труп Волдеморта, но увидел лишь фиолетовую мантию, расшитую звёздами. Не веря себе, юноша поднял взгляд выше, скользнул им по длинной седой бороде и уставился в яркие голубые глаза...

Кровь отхлынула от лица, побледневшими губами Гарри прошептал: " Профессор? " и рухнул без сознания.

Он летел. Его не волновало, где он, как он здесь оказался, его вообще ничего не волновало. Ему наконец-то было спокойно и хорошо... Наверное, впервые за долгое время. Но внезапно полет прервался.

Он стоял на твёрдой почве. Вокруг не было ничего, кроме густого белого тумана. Гарри решил идти вперед, всё равно он не чувствовал никакой опасности — благодаря гипертрофировавшейся за войну интуиции он не раз спасался от смерти. Туман потихоньку стал рассеиваться, вокруг появлялись цветные вспышки, неясные тени. Все двигалось в Хаосе. Из тумана начали проступать неясные черты чего-то громадного и, судя по всему, живого. Это что-то извивалось, корчилось, меняло форму и размер... Гарри потрясенно смотрел вокруг. Полностью рассеявшийся туман открыл взору юноши сюрреалистическую картину: вокруг него летали лучи, геометрические фигуры всевозможных цветов. Деревья, животные, птицы, но все это было каким-то нереальным, словно перед его взором снова и снова вставали волшебные двигающиеся фотографии. Но больше всего Гарри поразило то, что там были люди. Все, кого он когда-либо видел, все, кого он знал, словно его кто-то внезапно бросил в хаотически двигающиеся воспоминания. Гарри помотал головой, но ничего не исчезло. Это было более чем странно. Да ещё и эта громадина не давала покоя. У Гарри было такое ощущение, что он что-то упускает.

Он подошел поближе к живому "нечто" и внимательно осмотрел его. В том, что ЭТО было живым, сомневаться не приходилось: оно извивалось, шипело, и казалось, что оно испытывает ни с чем несравнимую боль. А ещё был видно, что ему не хватает части "тела": оно не казалось целостным, словно кто-то просто так взял и испарил часть этого неведомого существа. Внезапно Гарри стало жарко. Всё окружающее пространство заволокло туманом, всё завертелось, а неведомое существо пронзительно засвистело. Гарри закрыл руками уши и зажмурился. Когда открыл глаза, то увидел лишь белый потолок.

— Гарри, мой мальчик, ты меня слышишь?

— Да, профессор,— юноша приподнялся на постели и посмотрел на Дамблдора. В голове роились мысли, но чувства были словно притупленными, — Сэр, а что случилось? И почему вы живы? И где Волдеморт? Где мы находимся? Где вообще все?

Гарри знал, что ведет себя глупо, а Дамблдор остановил поток вопросов поднятой ладонью:

— Успокойся, Гарри. Уже всё в порядке, а ты находишься в моей спальне, чтобы тебя никто не смог потревожить. К тебе приходили только мисс Грейнджер, мистер Уизли, я и мадам Помфри. Остальных я отправил по домам.

— Сэр, а как же похороны?

Дамблдор с жалостью посмотрел на Гарри:

— Ты пропустил их мой мальчик. Ты пробыл без сознания полторы недели. Мы ничем не могли тебя разбудить, пока я не нашел описание одного старого ритуала. Если бы и он не сработал, тебя бы увезли в госпиталь имени Святого Мунго, а там и так много работы. Пожиратели всё ещё выступают против нас,— пояснил Дамблдор в ответ на вопросительный взгляд Гарри. Юноша откинулся на подушки. Вина с новой силой затопила его, ведь он мог спасти всех, если бы сразу же сдался Волдеморту, всё равно бы выжил...

— Сэр!— внезапно порывисто подскочил Гарри, что-то вспомнив,— Сэр, вы нашли профессора Снейпа?

Дамблдор грустно кивнул, его голубые глаза словно померкли:

— Нашёл. Ему присудили орден Мерлина Первой степени посмертно.

Гарри опустил голову. Снейп был еще одной жертвой его глупости.

— Он был великим человеком, заслуживающим безмерного восхищения и уважения. Жаль, что я понял это так поздно...

По щеке скатилась слеза, а Дамблдор несмело приобнял парня за плечи:

— Чужая душа — потемки, Гарри. Ты не мог знать или предугадать всего.

— Но я должен был...

— Нет, Гарри,— Дамблдор крепче прижал его к себе и поспешил сменить тему,— Наверное, ты проголодался?

Гарри нашёл в себе силы только кивнуть. Перед ним сразу же появился поднос с едой; Дамблдор встал и сказал:

— Наверняка у тебя много вопросов, на которые я с удовольствием отвечу после твоей трапезы.

Гарри кивнул в знак того, что всё слышал.

Он был очень признателен директору за то, что тот оставил его наедине с мыслями. Где-то в комнате часы пробили семь раз. Значит, сейчас либо вечер, либо утро.

Наевшись, Гарри решил размяться, всё-таки, почти двухнедельное лежание не идет на пользу организму.

Юноша медленно сел на кровати. Затекшие мышцы отказывались слушаться, но Гарри упорно пытался встать. И вот, получилось! Шаг, другой... По ногам пробежала судорожная дрожь, и Гарри начал падать. Сейчас бы он беспомощно лежал на полу, если бы не сильные руки, вовремя подхватившие его.

— Ну что ты делаешь, мальчик мой? Зачем так над собой издеваться?

— Я не издевался,— сказал Гарри, наблюдая за тем, как Дамблдор откидывает покрывало на кровати. Пожилой маг с нежностью укутал юношу в одеяло, а потом сел в кресло:

— Пообещай мне, Гарри, что вставать ты будешь только в моём присутствии, ладно?

— Да, сэр. Вы обещали ответить на мои вопросы, сэр.

— Я помню, мой дорогой мальчик. И с радостью отвечу тебе. Задавай.

— Как вам удалось выжить? Я собственными глазами видел, как в вас попало Смертельное заклинание.

Дамблдор почесал макушку, а потом ответил:

— Это все изобретённый мной ритуал. Я взял за основу работы буддистов, древних египтян и многих других народов, которые, к сожалению, уже исчезли. Это ритуал помог мне выжить, но имел некоторые последствия.

— Какие, сэр? Если не секрет, конечно,— поспешно добавил Гарри.

— Нет, не секрет, но сейчас я бы не хотел нагружать тебя этим. Что-нибудь ещё?

— Да, сэр. Где мои друзья и Джинни?

— Мистер Уизли сейчас у себя дома, а мисс Грейнджер отправилась за своими родителями.

— А Джинни, сэр?

Дамблдор замялся, отвел взгляд и пробормотал:

— Она не сможет прийти к тебе, Гарри.

— Почему?— Гарри напрягся. Неужели сбылись его худшие опасения?

— Не я должен был тебе об этом сказать, но кто еще?— казалось, директор собирается с духом,— Она живёт со своим женихом, а он не отпускает мисс Уизли никуда одну, из-за ее положения.

Гарри потряс головой. Джинни с женихом... Значит, у неё есть другой, и она собралась за него замуж. А он, Гарри, оставлен, как ненужная игрушка. Где-то внутри оборвалась нитка, сердце ухнуло в желудок, а потом поднялось к горлу...

Дамблдор ласково погладил юношу по руке:

— Отпусти её, Гарри. Ты молод, у тебя вся жизнь впереди. А Невилл и Джинни прекрасная пара. И у ребёнка должен быть отец...

— Что? Так у них будет ребёнок? И отец — Невилл?— Гарри стало тяжело дышать, он побледнел и приложил руку к груди, там, где зарождалась волна сильнейшей боли. Сердце отказывалось биться, словно его кто-то сжал ледяной рукой.

Дамблдор всполошился:

— Гарри, мальчик, успокойся! Дыши глубже, я сейчас дам тебе зелья...

Боль становилась сильнее и сильнее... Гарри даже не почувствовал вкуса зелья, принесенного Дамблдором. Наконец, боль стала стихать...

-Спасибо, профессор. Что это было?

— Не знаю, Гарри. Я дам тебе зелье для сна, а когда ты проснешься, тебя осмотрит мадам Помфри.

— А как же...

— Позже, мой мальчик. Тебе сейчас не стоит волноваться. Мы продолжим наш разговор, когда позволит мадам Помфри. А сейчас выпей это,— директор поднес к губам Гарри склянку с зельем Сна-без-сновидений. Убедившись, что юноша выпил всё, он поправил ему одеяло и вышел, пожелав спокойной ночи.

Гарри ответил тем же, прежде чем на него навалился тяжёлый сон, навеянный зельем.

17.01.2011

Глава 2.Диагноз — сумасшествие.

 

Проснулся Гарри в плохом настроении. Даже не смотря на то, что вчерашняя боль ушла, на душе было премерзко. И почему судьба так жестока с ним? Почему Джинни не дождалась его? Ведь он любит её, а она... Просто взяла и растоптала всё, что было между ними. Хотя... Если сравнивать их встречи с тем, что происходит сейчас между ней и Невиллом, то можно считать, что ничего и не было.

И всё равно, горько и обидно, он чувствовал себя грязным...

Печальные размышления Гарри были прерваны стуком в дверь:

— Мистер Поттер, вы уже встали?

— Да, мадам Помфри! Доброе утро,— обратился он к вошедшей женщине и поражённо смолк. Вместо строгой, но добродушной медсестры в комнату вошла угрюмая, замученная старуха. Некогда горевшие заботой и добротой глаза сейчас были тусклыми и безжизненными; осунувшееся лицо испещрено глубокими морщинами, а на впалых щеках не было здорового румянца. Казалось, за этот год мадам Помфри постарела лет на пятнадцать.

— Как ты себя чувствуешь, Поттер?

— Смотря, в каком плане... — попытался пошутить он, чтоб вызвать улыбку, которая стала ему родной.

— В физическом плане, Поттер, в физическом,— тяжело вздохнула мадам Помфри.

Гарри прислушался к своим ощущениям: вроде ничего не болело, разве что в области сердца немного ныло. Так он и сказал мадам Помфри. Та покачала головой, что-то пробормотала насчет ужасов войны, и принялась за работу... Спустя минут тридцать полный осмотр был завершён.

— Ну, сколько мне осталось?— вновь попробовал пошутить Гарри, но получил лишь подзатыльник.

— Никогда не смей так шутить, понятно?! — волосы медсестры словно встопорщились, в глазах зажглись неприятные угольки.

Пристыжённый парень кивнул и исправился:

— Каково мое состояние, мадам Помфри?

Женщина поджала губы и отвела взгляд:

— С вами всё в порядке, мистер Поттер.

Этот официоз со стороны медсестры, которая всегда относилась к нему как к своему ребенку, насторожил его:

— Мадам Помфри, прошу вас, скажите, что не так. Мне всё равно уже терять нечего...

Медиведьма покачала головой, отказываясь говорить со своим подопечным. Через пять минут нудных уговоров она собралась уходить, только в дверях обернулась на взбешённого Гарри, по-видимому, собираясь что-то ему сказать.

— Ну и черт с вами!— крикнул он,— Я всё равно узнаю, чего бы это мне ни стоило!!!

Стоящая на столе ваза с тихим звоном лопнула, стёкла угрожающе задрожали.

Медиведьма расширенными глазами смотрела на бушующую силу парня. Через несколько секунд она чуть ли не бегом кинулась к директору.

А Гарри в порыве ярости вскочил на пол, и закружил по комнате.

«Да как она могла? Почему она не говорит мне? Неужели считает слишком маленьким, даже после того, что я сделал?!»

Гарри обхватил голову руками. Надоело! НАДОЕЛО!!! Это чёртово неведение, эта война, потери и боль!!! Это мерзкое чувство предательства, оставшееся после слов Дамблдора о Джинни, эта ревность, зависть... Эта жизнь...

Стёкла, не выдержав, лопнули. Осколки дождём посыпались на севшего на пол юношу и на землю под башней.

В комнату вошёл встревоженный директор.

— Гарри, мальчик мой, что случилось?

И замер почти на пороге, опасаясь подходить к парню, окруженному разрушительной силой, поэтому решил говорить с расстояния:

— Гарри, послушай меня! Всё в порядке, никто ничего от тебя не скрывал,— сказал он после того, как прочел мысли Гарри,— Просто Поппи очень сильно устала, ты же не винишь её в этом?

Магия стала стихать, но парень так и не расслабился.

— Мальчик мой, прошу, успокойся, и мы с тобой поговорим. Я же обещал ответить на твои вопросы. Я отвечу на все...

Похоже, слова возымели должный эффект: волна магии спала, а Гарри повернулся к директору, стараясь на него не смотреть:

— Простите меня. Я не знаю, что на меня нашло.

— Ничего, мой мальчик, всё в порядке,— Дамблдор подошёл к юноше и, положив руку ему на плечи, повел к кровати,— Приляг. Как ты себя чувствуешь?

— Честно? — парень был бледен, на его лбу выступили крупные капельки пота,— Очень плохо. И опять болит сердце...

Дамблдор покопался в своей мантии и протянул Гарри пузырёк с лиловой жидкостью:

— Вот это нужно пить три раза в день перед едой на протяжении трёх дней. Это зелье для восстановления сердца.

— Значит,— сказал Гарри, принимая пузырек,— У меня проблемы с сердцем?

— И очень серьёзные,— кивнул Дамблдор,— Давай, выпей, а потом позавтракаешь.

Гарри послушно выполнил всё, что велел директор, а затем эльфы принесли ему поднос с едой.

— Сэр,— начал он, поглощая завтрак,— А сколько сейчас времени?

Дамблдор ухмыльнулся в бороду:

— Десять утра, мой мальчик. Тебе лучше?

— Да, сэр, намного,— пробормотал Гарри, сыто откидываясь на подушки.

— Думаю, тебе будет полезно прогуляться на воздухе. Мадам Помфри порекомендовала тебе почаще выходить на природу. Ты ведь не против?

На это предложение Гарри не смог отказать. Дамблдор протянул ему одежду, по-видимому, принесённую домовиками: нижнее бельё, джинсы и серая футболка. Поверх всего была голубая мантия без рисунка и только по подолу вилась золотая ниточка звёзд. От мантии пахло почему-то табаком и чем-то сладким.

— Это моя, — отчего-то виновато улыбнулся Дамблдор, на что Гари только помотал головой, показывая, что всё в порядке.

Спустя десять минут они уже шли по главной дороге Хогвартса. За эти две недели школу полностью отреставрировали.

Чтобы молчание не затягивалось, Дамблдор начал рассказывать Гарри об изменениях произошедших после Победы:

— Министром стал Кингсли. Он очень хорошо руководит, талантливо. Наша экономика быстро восстанавливается, с нами сотрудничают некоторые страны с материка...— он прервался и озабоченно оглянулся,— Гарри, ты меня слушаешь?

Юноша не отзывался. Погружённый в свои мысли, он медленно брел за директором. Поэтому, когда Дамблдор уже громче позвал его, Гарри вздрогнул и резко вскинул голову:

— Да, сэр? Извините, я задумался...

Пожилой маг по-отечески похлопал его по плечу и кивнул:

— Ничего, я всё понимаю... Может, ты хочешь куда-нибудь зайти?

— Если можно, сэр. Где...— юноша сглотнул,— Где похоронены погибшие в последней битве?

— Некоторых забрали родственники, но многие нашли последнее пристанище на старом хогсмитском кладбище. Если хочешь, мы можем ненадолго зайти туда.

— Это было бы здорово, сэр.

Они свернули на какую-то дорожку, ведущую на склон холма, с которого открывался вид на кладбище. Сразу было видно, где похоронены павшие за Хогвартс: их могилы были свежими и стояли ровно в несколько рядов.

Гарри поспешил к тому месту, оставив директора позади. Перед самими надгробиями юноша замедлил шаг:

— Здравствуйте,— тихо сказал Гарри, не решаясь поднять взгляда на надгробия,— Я... я хотел бы попросить у вас прощения за свою ошибку. Если бы я мог все изменить, то... Я бы изменил... Но я не могу. Я знаю, я виноват, не заслуживаю прощения... Но я всё равно его прошу у вас...

— Мы не прощаем тебя!

Знакомый до ужаса мужской голос заставил Гарри подпрыгнуть на месте и повернуться, вскинув палочку. Дальше всё было как в кошмарном сне, Гарри не мог поверить своим глазам, это всё происки Пожирателей...

Директор медленно прогуливался по кладбищу. Не смотря на всю печаль этого места, Дамблдор любил подолгу бродить здесь, решая различные задачи. Тишина способствовала верному ходу мыслей. Внезапно тишь прорезал крик Гарри.

Дамблдор поспешил к своему подопечному. Юноша кружился на месте, кидая различные заклинания в пространство перед собой. Среди вспышек иногда виднелись зелёные всполохи.

— Не подходите ко мне! Вы мертвы!!!— кричал Гарри. А потом, выронив палочку, упал на колени,— Простите меня!!! ПРОСТИТЕ!!! Я не хотел, не хотел...

Дамблдор мягкой походкой подошел к нему:

— Гарри,— юноша вздрогнул, но не отнял рук от лица,— Посмотри на меня,— попросил директор. Гарри покачал головой. Тогда Дамблдор силой отвел его руки, открывая горящие безумным страхом глаза.

— Гарри, что случилось?

— А вы разве не видите их?— прозвучал глухой ответ. Зелёные глаза были полны страха и влажно блестели.

— Кого "их"?

— Тех, кто умер. Они здесь, вокруг. Они не хотят прощать меня!— Гарри снова попытался закрыть лицо руками, но ему помешал директор:

— Гарри, мальчик мой, здесь никого нет. Посмотри.

Поттер обвел кладбище полубезумным, диким взглядом. Вокруг, кроме него и Дамблдора, никого не было.

Гарри судорожно вздохнул:

— Я сошёл с ума…

17.01.2011

Глава 3. Последний путь.

 

Со дня той злополучной прогулки прошла неделя. Всё это время Гарри не выходил из покоев директора, никого к себе не впуская. Зайти сюда мог только сам владелец комнаты, чем он и пользовался, чтобы разговорить Гарри. К сожалению, ни одна из его попыток успехом не увенчалась, зато юноша получил доступ к личной библиотеке директора. Книг в ней было много, и все они были из разных областей магии, но Гарри интересовала лишь медицина — если мадам Помфри ничего не говорит, то лучше сделать всё самому.

На самом деле, Гарри не боялся за своё физическое здоровье, его очень сильно взволновал тот случай на кладбище. Неужели это и правда была лишь галлюцинация?

За три дня одиночества юноша сумел изучить несколько книг об интересующей его теме, а потом и проверить свой организм. Результаты были неутешительными — у него оказалась нестабильна магия, нервная система по неизвестной причине наполовину разрушена, а эмоции бросаются из крайности в крайность так резко, что это вызывает ещё большее разложение нервной системы... И было непонятно, что с этим теперь делать.

В дверь постучали, прервав размышления Гарри. Однако парень не спешил отзываться, и тогда стук повторился, уже настойчивей. Когда вновь не последовало ответа, дверь распахнулась, и через порог шагнул высокий рыжий парень с веснушками на носу.

— Рон?— вскинулся Гарри,— Рон!!!

Через мгновение юноши по-братски обнимались, искренне улыбаясь и радуясь встрече.

— Привет, дружище,— начал Рон, когда они расселись в кресла у камина, который, не смотря на лето, был растоплен. Рон беспокойно поёрзал и оглядел комнату, а потом взволнованно спросил друга, — Ну, как ты?

Гарри пожал плечами. Говорить о своих проблемах не хотелось — это было только его дело, пусть даже Рон его самый близкий друг.

— Спасибо, ничего, — Гарри поспешил сменить тему, — Как там твои родители?

Уизли сразу же помрачнел, голубые глаза потемнели, между бровей залегла уже привычная за время войны складочка:

— После смерти Фреда им очень тяжело. Мама заперлась в комнате, почти всё время плачет. А отец... Он молчит, он был на грани удара,— голос Рона задрожал и смолк. Гарри сочувственно посмотрел на друга. Он любил семью Уизли, но всё равно наверняка не испытывал того же, что и Рон.

— Тебе тоже плохо...— констатировал Поттер, Рон печально кивнул, и Гарри решил сменить тему,— А что пишет Гермиона?

— Она уже нашла своих родителей, но только не там, где их оставляла. Сегодня она прилетает, через пару часов мне надо быть в... ну, как его?.. в еропорте,— с готовностью ответил рыжий, радуясь предложенной теме,— Я взял машину на прокат, и сам поеду их встречать. Хочешь со мной?

— Хочу, но не могу. Директор просил остаться,— дернув плечами, пояснил Гарри удивленному другу.

— А-а,— протянул тот немного расстроено, складочка между его бровей так и не разгладилась, — Знаешь, я был очень удивлен, что Дамблдор жив. Гермиона тоже. А ты?

Гарри странно усмехнулся:

— А мою реакцию ты уже видел. Вам профессор что-нибудь объяснял?

— Да. После того, как Гермиона перестала угрожать его жизни, — Рон весело сверкнул глазами и объяснил, взмахнув руками,— Она кричала на него, кидалась разными предметами, даже чуть его бороду всю разом не выдернула!— Гарри хихикнул в кулак, представив себе эту картину, — Тебе смешно, а мне тогда было не до смеха — я думал, что она и Дамблдора прикончит и меня за компанию,— продолжил Уизли, весело пофыркивая. Ребята проболтали ещё с полчаса, избегая опасных тем: войны, погибших и Джинни, за последнее Гарри был особенно благодарен другу.

Рон ушел, оставив на душе Гарри смесь из противоречивых чувств: с одной стороны, тому было приятно увидеть почти что брата, но с другой, он чувствовал себя виноватым перед семьёй Уизли, ведь они сделали ему столько добра, а он не смог им отплатить той же монетой...

Печально вздохнув, Поттер вернулся к своей монографии, которую начал несколько дней назад.

 

* * *

Спал этой ночью Гарри плохо: его всё время одолевали кошмары. Утром он был подавлен и разбит. Спустившись на завтрак в Большой зал, он сел рядом с директором. Разговор за столом тек вяло и нехотя, когда двери распахнулись, и вбежал растрепанный человек. Он буквально подлетел к директору и начал что-то быстро шептать. Дамблдор нахмурился, кинул быстрый взволнованный взгляд на Гарри и ушёл вместе с тем человеком.

Поттер был у себя, когда вошёл Дамблдор:

— Кхм, Гарри, можно тебя на пару слов?

— Конечно. Что случилось?— спросил юноша настороженно, видя заметное волнение директора.

— Присядь, пожалуйста,— они сели у камина, и директор, сцепив пальцы, начал говорить,— Гарри, ты же знаешь, что вчера младший мистер Уизли должен был забрать мисс Грейнджер и её родителей от аэропорта?

— Ну, да, — пожал плечами Гарри, — Мне Рон вчера говорил. Что-то случилось?

От волнения зелёные глаза потемнели; Дамблдор тяжело вздохнул:

— Понимаешь, произошла авария...

— И? — Гарри едва не вскочил и не начал трясти замолкшего директора за плечи, — Не тяните же, профессор! Что с ними?

— Гарри, их машина столкнулась с бензовозом. Никто не выжил...

— Что?— выдохнул Гарри и часто-часто задышал. В его голове никак не хотела укладываться мысль, что его друзей теперь нет. Снова сердце сжала невидимая рука, дышать стало ещё больней. Гарри согнулся в кресле, а директор заметался в поисках зелья для Поттера...

 

* * *

На похороны Гарри привезли на коляске для инвалидов: после последнего приступа парень почти не ходил. На кладбище собрались все родственники Рона и Гермионы. Гарри было больно называть имена друзей, и знать, что больше никто на них не отзовется. Больше не будет беззаботной роновой улыбки и искрящихся живыми умом глаз Гермионы, их робких переглядываний и бешеных ссор, решительной готовности прийти на помощь и незримого дружеского присутствия. Все разбилось вместе с ними...

Похоронить погибших решили на семейном кладбище Уизли, рядом с могилой Фреда.

Миссис Уизли, без кровинки в лице, опиралась на мужа и вытирала слёзы. Артур Уизли стоял и почти безучастно смотрел на происходящее, едва заметно покачиваясь от бессилия. Рядом с ними стояли их дети: бледные, осунувшиеся парни и судорожно всхлипывающая Джинни, зарывшаяся лицом в грудь Невилла. Гарри поспешно отвернулся от этой пары: слишком ещё болели его раны.

Дамблдор говорил что-то прощальное, но Гарри не слушал. В его голове гудело, в носу щипало, а в горле противно саднило...

— Проводим же их в последний путь,— закончил директор свою речь, и пришедшие стали подходить к могилам и кидать в них по горсти земли, тем самым прощаясь с родными людьми. Гарри подошел последним:

— Простите, что я сейчас не с вами, но это ненадолго. Не прощаюсь,— Поттер кинул горсть земли и, не оборачиваясь, покатил коляску к выходу с кладбища. Мистер и миссис Уизли остались стоять у свежих могил...

Только у себя в комнате Гарри позволил себе рыдать и выть в голос, оплакивая потерянных друзей.

 

* * *

Гарри сидел у открытого окна и смотрел на дождь. Погода сейчас полностью соответствовала настроению юноши: тяжёлые серые тучи, низко нависшие над землей, мрачно темнеющий вдалеке запретный лес, черневшее рябое озеро. Гарри окинул взглядом свою обитель: чистая, просторная и светлая комната, тем не менее, она была до ужаса неуютной и холодной. Как и всё вокруг после смерти друзей.

В дверь постучали, но Гарри не стал ничего говорить. Стук повторился настойчивей, но, уже не дожидаясь ответа, в комнату вошла мадам Помфри:

— Поттер, что это такое? Почему вы не отзываетесь? — Гарри продолжил смотреть в окно. Медиведьма уперла руки в бока и сердито продолжила,— Поттер, это не смешно, вы себе же делаете хуже...

Юноша безразлично скользнул по ней взглядом и снова уставился вдаль. Мадам Помфри тяжело вздохнула: за две недели, что прошли с момента смерти его друзей, Поттер похудел, осунулся и перестал разговаривать со всеми, кроме профессора Дамблдора. Однако и эти разговоры не могли вывести парня из депрессии.

— Поттер, ложись на кровать, мне необходимо провести полный осмотр. Тебе нужно больше кушать,— сухо сказала Поппи,— И чаще бывать на улице. Ты вгоняешь себя в гроб, Поттер!

Снова не было никакой реакции. Мадам Помфри замолкла, понимая, что ничего не добьется, а лишь рассердит парня своими выговорами. Слишком ясно она помнила ту беспричинную вспышку безудержной ярости Поттера, которая вылилась в магию, сотрясавшую весь замок полдня. Тогда женщине стало по-настоящему страшно.

Через полчаса процедура осмотра была окончена, медиведьма собрала свои вещи (которых, впрочем, было немного) и собралась выйти, когда раздался тихий голос:

— Они вернулись...

Женщина подскочила на месте и резко повернулась к Гарри:

— Что ты сказал?

— Они вернулись,— повторил юноша, вперившись безумным взглядом сначала в потолок, а потом в Поппи,— Мне нужен Дамблдор.

— З-зачем?— такой Поттер пугал её, но необходимо было разобраться, что произошло. Гарри сел на постели и серьёзно сказал:

— Они вернулись и хотят убить меня, потому что я виноват... Директор должен знать.

Потом его глаза потускнели, на лицо вернулось прежнее безразличное выражение. Мадам Помфри поспешно вышла. Через несколько минут пришел директор:

— Ты хотел видеть меня, мой мальчик?

И снова этот пугающе пустой взгляд:

— Они вернулись. Сегодня ночью они хотели забрать меня с собой... Я так виноват перед ними...

Дамблдор ласково взъерошил чёрные волосы:

— Гарри, те люди, которые погибли в битве за Хогвартс, никогда бы не стали винить тебя. Они бы не стали делать тебе плохо...

— Но они делают,— упрямо заявил парень.

— Мальчик мой, — вздохнул директор,— Это всё чувство вины. Отпусти их, слышишь? — он приподнял за подбородок голову Гарри, заставляя его смотреть себе в глаза,— Подумай, ведь ты так много сделал для всех нас, ты отомстил за смерть этих людей... Они знали, на что идут, когда пришли защищать школу.

Видимо, Дамблдор подобрал нужные слова, потому что в глаза юноши снова вернулся живой блеск разума. Однако директор не спешил разрывать контакта. Он нежно погладил Гарри по щеке, зарылся пальцами в непослушные волосы.

— Профессор, что вы делаете?— отчего-то шепотом спросил парень, заворожено глядя в глаза Дамблдора. Директор словно бы очнулся от транса:

— Что? Я ничего не делаю, — пожилой маг поспешно убрал руки от лица Гарри и резко поднялся, — Извини, я пойду, у меня ещё есть дела,— директор собрался выходить и уже у самого порога обернулся на недоумевающего парня,— Не забывай, что завтра будет праздник в честь твоего дня рождения.

— Я помню, профессор,— пробормотал Гарри, поднимаясь с постели и поворачиваясь к рабочему столу, на котором лежала его готовая монография.

 

* * *

Весь следующий день Гарри чувствовал себя не своей тарелке. Ему претило всё, что происходило вокруг: солнечный день, щебет птиц, наигранно радостные улыбки и поздравления, восхищение им, просьбы сфотографироваться... Люди словно паломничали в Хогвартс, молиться своему кумиру.

А Гарри просто хотелось побыть одному, но прибывающие люди не отпускали его. Они обнимали, благодарили, сочувствовали, но Гарри никак не мог заставить себя улыбнуться им... Ему всё это казалось глупым. Напыщенный министр, который стал похож на некую смесь Фаджа и Скримджера, хихикающие девушки, важные парни, яркие цвета, напитки, торт, салют...

Наконец, этот суматошный день закончился, и Гарри смог закрыться в своей комнате. Он только выехал на коляске из душа, когда в комнату вошел Дамблдор:

— Гарри, мой мальчик,— директор странным взглядом скользнул по влажной впалой груди и торсу парня, отчего Гарри смутился,— Мне надо серьёзно поговорить с тобой.

— Я весь внимание, сэр,— Гарри закончил вытираться и отложил полотенце в сторону. Дамблдор остался стоять, не поднимая взгляда на парня.

— Понимаешь, я изучил всё, что происходит с тобой, и пришел к некоторым выводам. Которые не очень радуют.

Гарри обреченно сник, понимая, что раз Дамблдор так говорит, то надежды нет:

— И что же происходит? — упавшим голосом спросил он.

— Осколок Волдеморта сросся с твоей душой, так что вместе с ним после попадания смертельного заклинания из тебя вышел, и кусочек твоей души.

— То есть,— напрягся Гарри и сощурил глаза, — У меня теперь есть хоркрукс?