Еще один принцип в равной степени, касающийся каждого завета, — это то, что он
действителен только на основании жертвы.
Как мы видели во 2 главе нашей книги, этот
главный принцип изложен в Послании Евреям 9 глава
16-17:
«Ибо, где завещание, там необходимо,
чтобы последовала смерть завещателя,
потому что завещание действительно
после умерших; оно не имеет силы, когда
завещатель жив»
В следующих трех стихах автор Послания к
Евреям раскрывает этот принцип на примере
завета между Богом и Израилем, заключенным
через посредничество Моисея на горе Синай:
«Почему и первый завет был утвержден не
без крови. Ибо Моисей, произнесши все
заповеди по закону пред всем народом, взял
кровь тельцов и козлов с водою и шерстью
червленою и иссопом, и окропил как самую
книгу, так и весь народ, говоря: «ЭТО
КРОВЬ ЗАВЕТА, КОТОРЫЙ ЗАПОВЕДОВАЛ ВАМ БОГ»».
В каждом случае смерть жертвы символизирует смерть тех, кто через нее вступил в завет.
Животные, принесенные в жертву Моисеем,
лишь напоминали Израилю о том принципе, что завет действителен только через смерть и
они являлись прообразом другого рода жертвы, которая еще не была принесена. С другой
стороны, смерть Иисуса на кресте была заместительной жертвой. Он умер как личный представитель всех, вступивших через Него в завет
с Богом. Иисус отождествился с каждым в
смерти, чтобы каждый в свою очередь мог отождествить себя с Иисусом. Когда это двустороннее отождествление выражается через
посвящение каждого верующего, смерть Иисуса, действенна и практически становится смер-
тью верующего. Этот принцип ясно изложен
Павлом в 2-м послании Коринфянам 5:14-15:
«Ибо любовь Христова объемлет нас,
рассуждающих так: если один умер за всех,
то все умерли. А Христос за всех умер,
чтобы живущие уже не для себя жили, но
для умершего за них и воскресшего».
Умозаключение Павла ясно и логично. Оно
суммировано словами: «То все умерли». Если
мы принимаем смерть Христа как свою
смерть, тогда мы должны «почитать себя мертвыми» (Римлянам 6:11). Следовательно, мы
больше не свободны жить для самих себя. Это
также имеет двустороннее применение: вертикальное, по отношению к Господу; горизонтальное по отношению к Божьему народу.
Когда Господь и Авраам вступили в завет друг
с другом, то каждый добровольно аннулировал
право жить только для себя. Каждый через
«рассечение» завета, в сущности, сказал один другому: «Это моя смерть... Вступив в этот
завет, я вступил в него через смерть. Теперь,
когда я в завете, я больше не имею права жить
для себя».
Такие же взаимоотношения, которые были
установлены между Господом и Авраамом
лицом к лицу, в эту памятную ночь, восстановлены и между всеми, кто через смерть Иисуса
вошел в завет друг с другом. Каждый из нас
лично подтверждает обоюдный завет, приме-
ром и прообразом которого для нас являются
Господь и Авраам. Каждый говорит другому:
«Это моя смерть. Вступив в этот завет я вступил в него через смерть. Теперь, когда я в
завете, я больше не имею права жить для
себя».
В 1-м послании Иоанна 3:16-17, апостол применяет этот
принцип завета, который действителен только
через смерть, конкретно к нашим взаимоотношениям между верующими братьями:
«Любовь познали мы в том, что Он поло-
жил за нас душу Свою: и мы должны
полагать души свои за братьев. А кто
имеет достаток в мире, но, видя брата
своего в нужде, затворяет от него сердце
свое, как пребывает в том любовь
Божия?»
Фраза «мы должны» выражает обязательство, от которого мы не можем уклониться, если
мы претендуем на участие в одном завете. Когда Иоанн говорит «полагать души свои»,
он не говорит исключительно о физической
смерти. Он более глубоко поясняет это в следующем стихе, в котором говорится, чтобы мы
предоставляли свой «достаток в мире» в
распоряжение наших верующих братьев. Если
мы не готовы этого сделать, там, где в этом
действительная нужда, тогда мы не готовы и
«положить свои души». «Положить свои
души», значит разделить с нашими братьями и
сестрами в завете то, что у нас есть и чем мы
обладаем. Если мы не готовы сделать этого,
наше посвящение завету не вполне искренно.
