МІНІСТЕРСТВО ОСВІТИ І НАУКИ, МОЛОДІ ТА СПОРТУ УКРАЇНИ

Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 467

Нижние Уровни

Шаттл Опал Кобой был концептуальной моделью, так и не запущенной в серийное производство. Шаттл на многие годы опережал все представленные на рынке модели, но обшивка из металла‑невидимки и камуфляжной фольги делала его баснословно дорогим. Даже Опал Кобой не смогла бы позволить себе постройку такого корабля, если бы не правительственные субсидии.

Скант запер пленников в пассажирском отсеке, а Мерв взял курс на Шотландию, а потом направил шаттл по подземной горной реке в Хайленде. Опал намеревалась заняться претворением в жизнь другого плана, связанного с мировым господством.

Она открыла экран видеофона и набрала номер на Сицилии. Трубку сняли на первом же гудке.

– Белинда, дорогая, это ты?

Снявшему трубку мужчине было под пятьдесят, у него была приятная внешность жителя Апеннин, чёрные волосы с проседью обрамляли загорелое лицо. Одет он был в белый лабораторный халат поверх полосатой рубашки с открытым воротом от Версаче.

– Да, папа. Это я. Не волнуйся, со мной все в порядке.

Голос Опал был полон гипнотической силы. Бедный мужчина находился целиком в её власти, как и месяц назад.

– Когда ты вернёшься домой? Я так скучаю по тебе…

– Сегодня, папочка, через несколько часов. А у тебя как дела?

Мужчина мечтательно улыбнулся.

– Molto bene ! Чудесно. Погода прекрасная. Мы можем съездить в горы. Хочешь, я научу тебя кататься на лыжах?

Опал нетерпеливо нахмурилась.

– Слушай меня, idiota … то есть папочка. Как дела с зондом? Работы идут по графику?

На мгновение мужчина наморщил лоб от беспокойства, потом снова оказался во власти её чар.

– Да, любимая. Все идёт по графику. Сегодня опустили в скважины контейнеры со взрывчаткой. Проверка систем зонда завершилась с потрясающим успехом.

Опал захлопала в ладоши, как и подобает восхищённой дочери.

– Отлично, папочка! Ты так добр к своей маленькой Белинде! Скоро я буду с тобой.

– Поспеши, моя дорогая. – Мужчина, казалось, просто погибал без существа, которое считал своей дочерью.

Опал закончила разговор.

– Дурак, – произнесла она со злостью. Но Джованни Зито должен был остаться в живых, по крайней мере пока сконструированный по заданию Кобой зонд не достигнет Нижних Уровней.

После разговора с Зито Опал не терпелось приступить к осуществлению части плана, которая была связана с зондом. Месть, несомненно, сладка, но она так отвлекает… Может быть, стоит просто сбросить эту парочку с шаттла? Магма в ядре Земли довершит дело…

– Мерв, – рявкнула Кобой. – Сколько до парка развлечений?

Мерв посмотрел на приборную панель шаттла.

– Мы только что вошли в сеть основных шахт, госпожа Кобой. Будем на месте часов через пять. Может быть, быстрее.

«Пять часов, – подумала Опал, сворачиваясь в кресле, как довольная кошка. – Пять часов можно и подождать».

Некоторое время спустя заворочались в своих креслах Артемис и Элфи. Скант помог им прийти в себя парой разрядов электрической дубинки.

– Добро пожаловать в мир обречённых, – сказала Опал. – Как вам нравится мой шаттл?

Корабль производил впечатление, несмотря на тот факт, что вёз Артемиса и Элфи на верную смерть. Сиденья были обиты мехом (промысел которого был строго запрещён), и вообще убранство могло бы посоперничать с интерьерами дворца средней руки. С потолка свисали небольшие голографические кубы, на тот случай, если пассажирам захочется посмотреть кино.

Элфи, почувствовав, на чем сидит, начала извиваться.

– Мех! Какое ты животное!

– Нет, – возразила Опал. – Это ты сидишь на животном. Я уже говорила, что стала человеком. А люди занимаются именно этим – сдирают с животных шкуры, чтобы понежить собственные тела. Верно, господин Фаул?

– Некоторые занимаются, – холодно произнёс Артемис. – Лично я – нет.

– Перестань, Артемис, – насмешливо сказала Опал. – Тебя вряд ли можно причислить к лику святых. Судя по тому, что я о тебе слышала, ты сам был бы рад использовать волшебный народец в своих интересах.

– Возможно. Не помню.

Опал поднялась с сиденья и взяла себе лёгкий салат из буфета.

– Конечно, у тебя же стёрли память. Но теперь ты должен был все вспомнить. Даже подсознательно ты не можешь отрицать реальность происходящего.

Артемис сосредоточился. Он помнил что‑то. Какие‑то расплывчатые образы. Ничего определённого.

– Я что‑то начинаю припоминать.

Опал оторвалась от поглощения салата и подняла голову.

– Да?

Артемис смотрел на неё ледяным взглядом.

– Я помню, что Жеребкинс победил тебя силой своего интеллекта. Уверен, так будет и на этот раз.

Артемис, конечно, не помнил этого, просто повторял то, что услышал от Элфи. Но слова возымели нужный эффект.

– Этот нелепый кентавр? – завопила Опал, швырнув тарелку в стену. – Ему просто повезло, а мне помешал этот идиот Дубин! На этот раз все будет не так! На этот раз я сама буду творцом своей судьбы. И вашей.

– И что ты задумала на этот раз? – насмешливо спросил Артемис – Очередной организованный мятеж? Может быть, ты изобрела механического динозавра?

Лицо Опал побелело от ярости. – Твоя наглость безгранична, вершок! Нет, больше никаких мелких бунтов! Мои планы грандиозны. Я приведу к волшебному народцу людей. Два мира столкнутся, разгорится война, и победу в ней одержит вид, к которому теперь принадлежу я!

– Ты – пикси, Кобой, – вмешалась в разговор Элфи. – Одна из нас. Круглые уши не могут этого изменить. Неужели ты думаешь, что люди не заметят, что ты не становишься выше?

Опал почти ласково потрепала Элфи по щеке.

– Мой бедный низкооплачиваемый офицер полиции, неужели ты думаешь, что я не подумала об этом, пока почти целый год валялась в коме? Неужели ты считаешь, что я не предусмотрела буквально все? Я всегда знала, что люди в конце концов обнаружат нас, поэтому подготовилась заранее. – Опал наклонилась и раздвинула чёрные как смоль волосы, обнажив бледнеющий под воздействием магии семисантиметровый шрам. – Я не только закруглила уши, но и сделала ещё одну хирургическую операцию. Вставила кое‑что в череп.

– Гипофиз, – предположил Артемис.

– Молодец, вершок. Крошечный искусственный человеческий гипофиз. Один из семи гормонов, выделяемых гипофизом, это ГРЧ.

– ГРЧ? – переспросила Элфи.

– Гормон роста человека, – объяснил Артемис.

– Именно. Как следует из названия, ГРЧ усиливает рост различных органов и тканей, особенно мышц и костей. За последние три месяца я выросла на сантиметр. Возможно, мне никогда не стать членом команды по баскетболу, но никто не заподозрит, что я – пикси.

– Ты не пикси, – с горечью признала Элфи. – В душе ты всегда была человеком.

– Полагаю, это должно было прозвучать как оскорбление. Возможно, я этого заслуживаю, учитывая то, как я собираюсь поступить с вами. Буквально через час все, что от вас останется, можно будет сложить в сундук для добычи.

Артемис впервые услышал такой термин.

– Сундук для добычи? Похоже на пиратское выражение.

Опал открыла панель пола, под которой оказался небольшой секретный отсек.

– Вот сундук для добычи. Термин придумали контрабандисты овощей больше восьми тысяч лет тому назад. Тайный отсек, который остаётся незамеченным для таможенников. Конечно, в наши дни, когда применяются инфракрасные датчики, рентген, реагирующие на движение камеры, сундук для добычи потерял смысл. – Опал лукаво улыбнулась, как ребёнок, которому удалось обмануть учителя. – Если, конечно, он не сделан полностью из металла‑невидимки и не оборудован холодильником и внутренними излучателями, способными обмануть рентгеновские и инфракрасные приборы. Этот сундук можно обнаружить, только провалившись в него. Таким образом, даже если полицейские поднимутся на борт моего шаттла, они не смогут понять, что я вожу контрабандой, например, коробку шоколадных трюфелей. Вряд ли это можно назвать незаконным, но холодильник уже полон. Видите ли, я просто без ума от трюфелей! Трюфели – это как раз то, о чем я мечтала, пока была в коме. О трюфелях и об отмщении. Артемис зевнул.

– Дух захватывает. Тайный отсек. Гениально. Разве можно не завоевать весь мир, если сундук для добычи набит трюфелями?

Опал убрала волосы у Артемиса со лба.

– Можешь упражняться в остроумии, сколько хочешь, маленький вершок. Это единственное, что тебе остаётся.

Через несколько минут Мерв посадил шаттл‑невидимку. Артемиса и Элфи заковали в наручники и вывели из корабля по выдвижному трапу. Они оказались в гигантском туннеле, тускло освещённом светящимися лентами. Большая часть светильников была разбита, остальные тоже дышали на ладан. Когда‑то эта секция туннеля была частью процветающей столицы, но сейчас здесь царило запустение. На покосившихся рекламных щитах были развешаны предупреждения о сносе.

Опал указала на одно из них.

– Через месяц здесь все будет снесено. Мы едва успели.

– Надо же, как нам повезло, – пробормотала Элфи.

Мерв и Скант, не говоря ни слова, гнали их по туннелю, подталкивая стволами пистолетов. Дорожное покрытие под ногами было неровным и испещрённым трещинами. Жабы‑сквернословы выкрикивали им вслед ругательства. Вдоль дороги тянулись заброшенные торговые лотки и сувенирные лавки. В одной из витрин были выставлены куклы в воинственных позах. Куклы изображали людей.

Артемис остановился, не обращая внимания на упёршийся в спину ствол пистолета.

– Такими вы нас видите, да? – спросил он.

– О нет, – ответила Опал. – Вы гораздо хуже, но изготовители кукол не хотели пугать детей.

В конце туннеля они увидели несколько приземистых куполообразных конструкций. Под любой из них поместился бы футбольный стадион. Купола были собраны из шестигранных металлических панелей размером с небольшой дом каждая, сваренных гранями. Некоторые панели были мутными, другие – прозрачными.

Перед полусферами они увидели огромную арку, с которой свисали потрёпанные листы позолоты. В верхней части арки болталась вывеска с двухметровыми буквами гномьего алфавита.

– Одиннадцать чудес человеческого мира, – с выражением произнесла Опал. – Десять тысяч лет цивилизации, а вы сумели создать всего одиннадцать так называемых чудес света.

Артемис пошевелил руками. Наручники были застёгнуты плотно.

– Ты, конечно, знаешь, что в официальном списке значатся всего семь чудес?

– Конечно знаю, – раздражённо ответила Опал. – Но люди такие узколобые. Наши учёные внимательно изучили видеозаписи и решили включить в список храм Абу‑Симбел в Египте, каменные изваяния на острове Пасхи, святилище Боробудур в Индонезии и Тронный зал в Персеполе в Иране.

– Если люди такие узколобые, – заметила Элфи, – почему же ты захотела стать одной из них?

Опал вошла в арку.

– Ну, не в обиду тебе, Артемис, будь сказано, я предпочла бы остаться пикси, но вот беда – волшебному народцу скоро предстоит исчезнуть. Я лично позабочусь об этом, как только поселю вас в вашем новом доме. Через десять минут мы с ребятами будем на пути к острову, наблюдая на мониторах шаттла, как вас разрывают на куски.

Они прошли по парку развлечений мимо первой полусферы, в которой находился макет пирамиды Хеопса в Гизе в две трети натуральной величины. Некоторые из шестигранных панелей отвалились, и сквозь дыры были видны руины макета. Зрелище было впечатляющим, особенно благодаря сновавшим по склонам стаям косматых тварей.

– Тролли, – пояснила Опал. – Они захватили все экспонаты. Но не стоит волноваться, у них сильно развит инстинкт защиты только своего участка, и они не набросятся на вас, если вы, конечно, не станете приближаться к пирамиде.

Артемис к тому времени уже устал удивляться, но даже у него сердце забилось быстрее, когда он увидел этих пожиравших друг друга кровожадных хищников. Он остановился, чтобы разглядеть экземпляр, находившийся ближе других. Это была жуткая тварь не меньше двух с половиной метров ростом, с массивной головой и слипшимися от грязи и жира в сосульки волосами. Поросшие густой шерстью руки тролля свисали ниже колен, а из нижней челюсти торчали два кривых зазубренных клыка. Тварь провожала пришельцев взглядом, и её глаза горели красным огнём из глубоких глазниц.

Они подошли ко второму экспонату – храму Артемиды в Эфесе. У входа красовалось вращающееся голографическое изображение здания.

Опал прочла историческую справку на табличке.

– Интересно, зачем кому‑то понадобилось называть ребёнка мужского пола в честь богини?

– Так зовут моего отца, – устало произнёс Артемис, которому приходилось объяснять это уже тысячу раз. – Это имя могут носить и мальчики и девочки, и означает оно «охотник». Достаточно уместно, тебе не кажется? Возможно, тебе интересно будет знать, что выбранное тобой имя Белинда означает «прекрасная змея». И оно тебе неплохо подходит. По крайней мере, одна его половина.

Опал ткнула крошечным пальцем Артемису в нос.

– Ты жутко надоедливая тварь, Фаул. Надеюсь, не все люди похожи на тебя. – Она кивнула Сканту. – Облей их.

Скант достал небольшой аэрозольный баллончик из кармана и обильно облил Элфи и Артемиса содержимым. Жидкость была жёлтой, с противным запахом.

– Феромоны троллей, – почти извиняющимся тоном произнёс Скант. – Тролли просто обезумеют, почувствовав этот запах. Для них вы будете пахнуть, как самки в период течки. А когда они обнаружат, что вы совсем не самки, то разорвут на тысячи кусочков и потом каждый кусочек пережуют. Мы отремонтировали все разбитые панели, так что сбежать вам не удастся. Если хотите, можете прыгнуть в реку, запах смоется лет через тысячу. Кстати, капитан Малой, я снял крылья с вашего костюма и замкнул накоротко камуфляжную фольгу. А вот спирали обогревателя в порядке – в конце концов, каждый заслуживает шанса на успех.

«Можно подумать, что спирали обогревателя помогут мне победить троллей», – мрачно подумала Элфи.

Мерв проверил вход в экспонат через одну из прозрачных панелей.

– Все чисто.

Пикси открыла главный вход с пульта дистанционного управления. Откуда‑то издалека до них донеслись жуткие вопли. Артемис увидел, что на ступенях макета храма дерутся несколько троллей. Они разорвут его и Элфи на куски…

Братья Криль втолкнули их в полусферу.

– Удачи вам, – сказала Опал, когда дверь стала закрываться. – Помните, вы не одни. Мы будем наблюдать за вами через камеры.

Дверь закрылась со зловещим стуком. Через несколько секунд зашипела панель электронного замка – один из близнецов расплавлял её снаружи. Артемис и Элфи оказались взаперти с любвеобильными троллями, и от них пахло, как от самок в период течки.

Храм Артемиды был масштабной копией, выполненной с потрясающей точностью, вплоть до движущихся фигурок людей, занимавшихся своими делами, как в четырехсотом году до нашей эры. Многие фигурки были разодраны в клочья троллями, но некоторые ещё судорожно вышагивали, якобы принося дары богине. Любой робот, маршрут которого пролегал слишком близко к стае троллей, мгновенно превращался в груду запчастей. Зрелище было не из приятных. Особенно для Артемиса и Элфи, которым грозила довольно схожая участь.

Здесь был единственный источник пищи для троллей – сами тролли. Детёныши и отбившиеся от стаи особи долго не жили: их вскоре безжалостно рвали на куски самцы, пуская в ход когти и клыки. Львиная доля доставалась вожаку, потом он бросал полуобглоданный скелет завывающей стае. В скором времени тролли должны были истребить сами себя.

Элфи грубо бросила Артемиса на землю.

– Быстро, – сказала она, – изваляйся в грязи. Покройся грязью, чтобы перебить запах.

Артемис подчинился и принялся обмазывать себя грязью закованными в наручники руками. Там, куда он не мог дотянуться, ему помогла Элфи. Потом он помог ей. Через несколько секунд их невозможно было узнать.

Артемиса охватило доселе неиспытанное чувство – чувство абсолютного страха. У него так тряслись руки, что звенела цепь наручников. Мозг отказывался мыслить рационально. «Я не могу… – стучало в голове. – Я ничего не могу сделать!»

К счастью, Элфи не потеряла самообладания и взяла командование на себя. Она подняла Артемиса на ноги и потащила к группе бутафорских палаток торговцев на берегу быстрой реки. Спрятавшись за брезентом, они стали наблюдать за троллями сквозь прорванные жуткими когтями дыры. Рядом с палатками сидели два механических купца с корзинами, доверху наполненными статуэтками богини Артемиды из золота и слоновой кости. Обе фигуры были обезглавлены. Одна голова валялась в пыли неподалёку, и из раскушенной головы торчал искусственный мозг.

– Нам нужно снять наручники, – не терпящим возражений тоном произнесла Элфи.

– Что? – промямлил Артемис.

Элфи потрясла перед его лицом наручниками.

– Нам нужно их снять, немедленно! Грязь защитит нас на какое‑то время, а потом тролли возьмут наш след. Мы должны спрятаться в реке, но в наручниках течение просто утопит нас!

У Артемиса был рассеянный взгляд.

– Течение?

– Артемис, очнись! – прошипела прямо ему в лицо Элфи. – Вспомни о золоте! Если умрёшь, ничего не получишь. Великий Артемис Фаул лишился самообладания при первом признаке опасности! Мы бывали и в худших передрягах.

Последнее было не совсем верно, но Элфи уповала на то, что вершок все равно ничего не помнит.

Артемис попытался собраться. Времени на успокаивающую медитацию не было, поэтому оставалось только подавить эмоции. Это крайне вредно для психики, но все лучше, чем превратиться в ошмётки мяса между зубами тролля.

Он осмотрел наручники. Они были сделаны из какого‑то сверхлёгкого полимера. В центре находилась клавиатура с цифрами, расположенная таким образом, чтобы закованный в наручники не мог дотянуться пальцами до клавиш.

– Сколько цифр? – спросил он.

– Что?

– В коде наручников? Ты – офицер полиции. Ты должна знать, сколько цифр в коде наручников.

– Три, – ответила Элфи. – Но вариантов слишком много.

– Но не все они вероятны. – Артемис не мог избавиться от нравоучительного тона даже под страхом смерти. – По статистике тридцать восемь процентов людей не утруждают себя изменением установленного на заводе кода цифровых замков. Остаётся только надеяться, что подземные жители так же небрежны.

Элфи нахмурилась.

– Опал можно упрекнуть в чем угодно, только не в небрежности.

– Может быть. Но двое её прихвостней, возможно, не уделяют должного внимания деталям. – Артемис протянул Элфи закованные руки. – Попробуй три нуля.

Элфи попробовала, нажав на клавиши большим пальцем. Красный индикатор остался красным.

– Девятки. Три девятки. Тот же результат.

Элфи быстро перепробовала все варианты из трех одинаковых цифр. Безрезультатно. Артемис вздохнул.

– Хорошо. Полагаю, три одинаковые цифры были слишком очевидным вариантом. Есть какие‑нибудь три цифры, которые засели в памяти каждого подземного жителя? Известные всем, которые невозможно забыть?

Элфи задумалась на мгновение.

– Девять пять один. Почтовый индекс Гавани.

– Попробуй.

Она попробовала. Безрезультатно. . – Девять пять восемь. Индекс Атлантиды.

Тот же эффект.

– Эти номера слишком привязаны к местности, – нетерпеливо произнёс Артемис. – Какой номер знают буквально все, даже маленькие дети?

У Элфи расширились глаза.

– Конечно… Конечно! Девять ноль девять! Номер телефона полиции. Он написан на каждом углу по всему подземному миру.

Артемис первым заметил, что ситуация изменилась. Вой стих. Тролли перестали драться и начали принюхиваться. Лёгкий ветерок распространял феромоны, и этот запах манил тварей как магнит. Через минуту все они, совершенно синхронно, будто марионетки в руках опытного кукловода, повернули головы в сторону укрытия Артемиса и Элфи.

Артемис потряс наручниками.

– Пробуй быстрее.

Элфи ввела цифры. Индикатор мигнул зелёным, и наручники расстегнулись.

– Хорошо. Просто превосходно. Теперь помоги мне.

Пальцы Артемиса замерли над клавиатурой.

– Я не знаю ни вашего алфавита, ни цифр.

– Знаешь, ты единственный человек, который знает, – сказала Элфи. – Просто не помнишь. Клавиши расположены стандартно. От единицы до девятки, слева направо, нуль внизу.

– Девять ноль девять, – пробормотал Артемис, нажимая на соответствующие клавиши.

Наручники Элфи разомкнулись с первой попытки – к счастью, потому что времени на вторую уже не было.

Тролли наступали, спускаясь со ступеней храма с поразительной скоростью и ловкостью. Они использовали вес косматых рук, чтобы перенести тело вперёд, одновременно отталкиваясь от земли мускулистыми ногами. Таким способом они могли преодолевать до шести метров одним прыжком. Твари приземлялись на костяшки пальцев рук и поджимали ноги для следующего прыжка.

От такого зрелища впору было окаменеть. Стая обезумевших от похоти хищников, толкая друг друга, неслась на Элфи и Артемиса по пологому песчаному склону. Крупные самцы выбрали самый короткий путь прямо по ложбине. Самцы помоложе и старики, чтобы избежать зубов и убийственных клыков, держались по сторонам склона. Тролли неслись прямо к палатке, сметая на своём пути манекены и декорации. Сальные космы взлетали в воздух при каждом прыжке, глаза горели дьявольским красным огнём. Все хищники откинули головы назад, выставив вперёд ноздри. Ноздри вели их прямо к Артемису и Элфи. Но что ещё хуже, Артемис и Элфи тоже чувствовали запах троллей.

Элфи повесила наручники на ремень. В них были источники питания, которые можно подключить к обогревателю или оружию, если удастся продержаться в живых достаточно долго.

– Ладно, вершок. Прыгаем в воду.

Артемис не собирался возражать или задавать вопросы, на это не было времени. Ему оставалось только надеяться, что тролли, подобно многим животным, не любят воду. Он побежал к реке, чувствуя, как земля под ногами дрожит от ударов сотен ног и кулаков. Снова раздался вой, но теперь он стал другим: более дерзким, диким, звериным, словно тролли окончательно обезумели.

Артемис бросился вдогонку за Элфи. Гибкая и проворная, она намного опередила его, даже несмотря на то, что задержалась на мгновение, чтобы подобрать одно из пластиковых поленьев из бутафорского костра. Артемис последовал её примеру и, схватив полено в охапку, побежал дальше. Возможно, им придётся задержаться в воде.

Элфи прыгнула в реку, пролетев по изящной дуге, и вошла в воду практически без всплеска. Артемис неуклюже последовал за ней. Он был совершенно не создан для бега наперегонки со смертью. У него были выдающиеся умственные способности, но физическое развитие оставляло желать лучшего, особенно когда за тобой гонятся тролли.

Вода оказалась тёплой и удивительно вкусной – последнее выяснилось, когда Артемис едва не захлебнулся. «Нет вредных примесей», – подсказала ему та небольшая часть мозга, которая ещё не растеряла способности рассуждать логически. В последний момент перед прыжком кто‑то схватил его за ногу, вспоров носок и кожу. Артемис лягнул ногой, вырвался и прыгнул в реку. От раны по воде протянулся кровавый след, потом его унесло течением.

Элфи держалась в середине реки. Её рыжие волосы торчали во все стороны мокрыми шипами.

– Ты ранен? – спросила она.

Артемис покачал головой, у него не хватало дыхания на слова.

Но Элфи заметила, что он старается не шевелить пострадавшей ногой.

– Кровь, а у меня не осталось ни капли магии, чтобы тебя исцелить. Кровь привлекает троллей не хуже феромонов. Нужно выбираться отсюда.

По берегу возбуждённо носились и прыгали обезумевшие тролли. Они постоянно бодались и выбивали кулаками о землю какой‑то замысловатый ритм.

– Брачный ритуал, – объяснила Элфи. – Кажется, мы им нравимся.

Сильное течение на стремнине быстро уносило их вниз. Тролли шли за ними по берегу, иногда бросая камни. Один из них угодил в полено Элфи, едва не вырвав его из рук.

Она выплюнула воду изо рта.

– Артемис, нам нужен план. А планы – это по твоей части. Я сделала все, что могла.

– Да уж, ты просто молодец, – язвительно сказал Артемис.

Он убрал мокрые волосы со лба и осмотрелся вокруг, стараясь не обращать внимания на беснующихся троллей. Храм был огромен, он отбрасывал длинную зазубренную тень на пустынный берег. Внутренние залы были открыты и не могли служить убежищем от троллей. Единственным безопасным местом была крыша храма.

– Тролли умеют лазить по скалам или стенам? – спросил он.

Элфи увидела, куда он смотрит.

– Вероятно, да, как большие обезьяны. Но только когда это необходимо.

Артемис нахмурился.

– Если бы я мог все вспомнить!.. Если бы я знал то, что знаю…

Элфи подплыла к нему и схватила за лацканы пиджака. Они закружились в бурном пенном потоке.

– «Если бы» недостаточно, вершок! Мы должны придумать план, прежде чем попадём в фильтр!

– В фильтр?

– Это искусственная река. Вода фильтруется, проходя через центральный резервуар.

В голове Артемиса словно загорелась лампочка.

– Центральный резервуар! Через него мы выберемся отсюда…

– Мы погибнем! Нам придётся пробыть под водой без глотка воздуха боги знают как долго!

Артемис ещё раз окинул берег оценивающим взглядом.

– В сложившихся обстоятельствах у нас нет другого выхода.

Впереди они увидели излучину, в которой собирался весь смытый с берегов течением мусор. В середине реки образовался небольшой водоворот. Увидев его, тролли, казалось, немного упокоились. Они прекратили бодаться и колотить кулаками о землю и стали наблюдать. Некоторые – как оказалось, самые умные – прошли чуть дальше по берегу.

– Мы поплывём по течению! – закричал Артемис, пытаясь перекрыть грохот воды. – Поплывём по течению и будем надеяться на лучшее!

– И все? В этом состоит твой гениальный план?

Костюм Элфи затрещал – вода добралась до электрических схем.

– Это, скорее, не план, а стратегая выживания, – ответил Артемис.

Он хотел добавить ещё кое‑что, но ему помешала река: его затянуло в водоворот, разлучив с эльфийкой.

Перед лицом стихии он почувствовал себя не более чем щепкой. Если он пытался сопротивляться, течение выбивало воздух из груди не хуже, чем удары здоровенного хулигана. Грудь сдавило, будто тисками, даже в те редкие секунды, когда его голова находилась над водой, Артемис не мог как следует вдохнуть. И не мог ясно мыслить, потому что мозг остро нуждался в кислороде. Все выглядело искажённым – собственное тело, течение реки. Перед глазами поплыли белые круги, наложенные на синие, наложенные на зеленые… Ноги выделывали замысловатые па, похожие на петлю Мёбиуса. Есть такой ирландский танец – риверданс. Буквально это название означает «речной танец». Ха‑ха.

Вдруг Артемис снова увидел Элфи – она была прямо перед ним. Два полена она сжала вместе, получился примитивный плот. Она что‑то кричала, но он не слышал ни слова. Вода и полная неразбериха.

Она подняла вверх три пальца. Три секунды. Потом они уйдут под воду. Артемис набрал как можно больше воздуха в сжатую водой грудь. Два пальца. Один.

Артемис и Элфи выпустили поленья, и водоворот засосал их, как пауков затягивает в канализационный слив. Артемис пытался удержать воздух в лёгких, но давление воды выдавливало его сквозь плотно сжатые губы. Пузырьки воздуха по спирали понеслись вверх, к поверхности воды.

Было не очень глубоко и не совсем темно. Но течение было таким стремительным, что сознание не успевало воспринимать то, что видели глаза. Вот мимо промелькнуло лицо Элфи, но Артемис успел заметить только огромные карие глаза.

Воронка водоворота стала уже, Элфи и Артемиса закружило рядом. Они мчались вниз, то сталкиваясь, то отскакивая друг от друга и размахивая конечностями как сумасшедшие. Наконец им удалось взяться за руки и прижаться друг к другу лбами, чтобы каждый мог хотя бы взглядом успокоить товарища по несчастью. Но безумное кружение продолжалось недолго. Их стремительное движение вниз остановила закрывавшая сливную трубу решётка. Течение бросило их на неё, и они почувствовали, как сетка впилась в кожу.

Элфи ударила ладонью по решётке, потом вставила в отверстия пальцы. Решётка была блестящей и новой. По периметру были видны свежие следы сварки. Решётка была новой, а все вокруг – старым. Кобой!

Элфи наткнулась на что‑то рукой. Аквателевизор. Он был привязан к решётке пластиковым ремнём. На герметичном маленьком экране она увидела расплывшееся в улыбке лицо Опал. Кобой что‑то говорила – видимо, её речь была записана на плёнке, склеенной в петлю, чтобы повторять раз за разом. Слова невозможно было расслышать из‑за жуткого шума воды и пузырьков воздуха, но их смысл был ясен: «Я снова обыграла тебя».

Элфи схватила телевизор и сорвала его с крепления. По инерции она отлетела от потока в сравнительно спокойную воду рядом. Она совсем лишилась сил и могла плыть только туда, куда влекло её течение. Артемис оторвался от плоской поверхности решётки, запаса кислорода ему хватило только на то, чтобы пошевелить ногами. Всего два раза.

Тем не менее ему удалось вырваться из водоворота и поплыть вслед за Элфи к тёмному островку ниже по течению. «Воздух, – с отчаянием думал он. – Я должен дышать. Не скоро, а сейчас. Сейчас или никогда».

Артемис вырвался на поверхность и тут же принялся судорожно глотать воздух пополам с водой. Первый вдох был неудачным, он закашлялся, отплёвываясь водой, но второй и третий были самыми приятными в жизни. Новые силы, словно ртуть, потекли по венам. Элфи была в безопасности. Она добралась до островка и лежала на спине. Её грудь вздымалась как меха, а рядом с рукой валялся ак‑вателевизор.

– Ага! – говорила Кобой с экрана. – Как предсказуемо!

Она повторяла эти слова снова и снова, пока Артемис не выбрался на островок и не нажал кнопку отключения звука.

– Признаться честно, я уже начинаю её не любить, – задыхаясь, произнёс он. – Думаю, она ещё пожалеет о своих милых издёвках вроде этой, с подводным телевизором. Потому что такие выходки только больше подстёгивают меня в поисках способа выбраться.

Элфи села и осмотрелась. Они находились на горе мусора. Очевидно, предположил Артемис, после того как Опал приварила решётку к трубе фильтра, течение выносило на эту отмель все, что тролли бросали в воду. В результате в излучине реки образовался небольшой островок мусора. Здесь валялись оторванные головы роботов, разбитые статуи и останки троллей: черепа с толстыми лобными костями и обрывки гниющих шкур.

Ну, эти‑то тролли хотя бы не пытались их сожрать. Те твари, которых стоило опасаться, собрались на обоих берегах реки и теперь постепенно свирепели при виде столь близкой добычи. Но добычу отделяли от них шесть метров воды, так что ей ничто не угрожало. По крайней мере пока.

Артемис чувствовал, как пытаются пробиться на поверхность воспоминания. Он был на грани того, чтобы вспомнить все. Перед глазами мелькали разрозненные картины: гора золота, зеленые чешуйчатые твари, изрыгающие шаровые молнии, обложенный льдом Дворецки. Но эти видения улетучивались из сознания так же быстро, как капли дождя стекают с лобового стекла.

Элфи выпрямилась.

– Что‑нибудь вспомнил?

– Возможно, – сказал Артемис. – Пока не уверен. Все случилось так быстро. Мне нужно время на медитацию.

– Времени у нас как раз нет, – сказала Элфи, поднимаясь на вершину островка. Черепа хрустели под её ногами. – Посмотри.

Артемис посмотрел на левый берег. Один из троллей поднял над головой огромный камень. Артемис попытался стать совсем маленьким. Такой камень может нанести тяжёлую травму. В самом лучшем случае.

Тролль крякнул, как профессиональный теннисист во время подачи, и метнул свой снаряд. Он не попал даже в островок – камень упал в воду, подняв тучу брызг.

– Плохой выстрел, – заметила Элфи. Артемис нахмурился.

– Я в этом сомневаюсь.

Другой тролль бросил камень в реку, за ним ещё один. Скоро все твари принялись бросать в реку камни, части роботов, палки – все, что попадалось под руку. В дрожащую парочку на островке не попал никто.

– Они постоянно промахиваются, – сказала Элфи. – Все до одного.

У Артемиса все кости ныли от холода, страха и постоянного напряжения.

– Они и не пытаются в нас попасть, – сказал он. – Они строят мост.

Тара, Ирландия, на рассвете

Терминал шаттлов в Таре был самым большим в Европе. Сквозь рентгеновские арки проходило более восьми тысяч туристов в год. Терминал объёмом восемьсот пятьдесят кубических метров был спрятан под большим поросшим кустарником холмом на ферме Макгрейни.

Мульч Рытвинг – беглый гном‑клептоман – чувствовал себя превосходно, только пребывая под землёй. Дворецки направил «бентли» на север и по просьбе Мульча остановил шикарный автомобиль в пятистах метрах от замаскированного входа в терминал. Это позволило Мульчу нырнуть в землю прямо из задней двери. Он быстро исчез, зарылся в жирную ирландскую почву. Самую лучшую в мире.

Мульч отлично знал расположение помещений терминала. Однажды его кузена Норду арестовала полиция Нижних Уровней по обвинению в загрязнении среды промышленными отходами, и Мульч помогал родичу сбежать из‑под стражи как раз здесь. Прослойка глины подходила к самой стене терминала, и на стене можно было найти почти проржавевшее из‑за ирландской влажности место – если, конечно, знать, где смотреть. Но на этот раз Мульч не хотел избегать встречи с полицией, совсем наоборот.

Он выбрался на поверхность внутри голографического кустарника, который скрывал служебный вход в терминал. Там Мульч стряхнул глину с седалища, после чего несколько громче, чем необходимо, удалил весь туннельный воздух из системы и стал ждать.

Буквально через пять секунд люк входа открылся, оттуда появились четыре руки, схватили Мульча и втащили его в помещение терминала. Мульч не сопротивлялся, когда его волокли по тёмному коридору, а потом втолкнули в комнату для допросов. Там его усадили на неудобный стул, заковали в наручники и оставили одного, чтобы он до конца понял своё положение.

У Мульча на это не было времени. Пока он сидит здесь, выискивая насекомых в собственной бороде, Артемис и Элфи пытаются спастись от голодных троллей.

Гном встал со стула и хлопнул обеими ладонями по стеклу с односторонней прозрачностью в стене комнаты.

– Цып Треплоу! – крикнул он. – Я знаю, ты наблюдаешь за мной. Нужно поговорить. Дело касается Элфи Малой.

Мульч продолжал лупить по стеклу, пока дверь комнаты не распахнулась и не появился Цып Треплоу. Цып был представителем полиции Нижних Уровней на поверхности. Он был первым офицером полиции, пострадавшим во время мятежа гоблинов Б'Ва Келл год назад, и стал бы первым погибшим, если бы не Элфи Малой. Как оказалось, он сделался героем нескольких популярных передач на сетевом телевидении, получил медаль от Комитета и тёпленькое местечко на поверхности в шахте Е1.

Цып осторожно вошёл в комнату, сложив крылья на спине. Он даже расстегнул кобуру с «Нейтрино».

– Мульч Рытвинг, не так ли? Ты сдаёшься?

Мульч фыркнул.

– Ты так считаешь? Думаешь, я с таким трудом удрал только для того, чтобы сдаться спрайту? Вынужден тебя разочаровать, придурок.

Цып сердито расправил крылья.

– Послушай меня, гном. На твоём месте я не стал бы острить. Ты у меня под стражей, или ты не заметил? Эту комнату окружают шестеро охранников.

– Охранники. Сейчас расхохочусь. Да они и яблоко в саду не способны охранять. Я сбежал с подводного шаттла на глубине две мили. Отсюда я могу выйти шестью способами, даже не вспотев.

Цып так встревожился, что воспарил над полом.

– Только попробуй. Влеплю в твою задницу пару зарядов, прежде чем ты успеешь раззявить пасть.

Мульч поморщился. Гномы не любят шуточек по поводу их задниц.

– О'кей, мистер Горячка. Поговорим спокойно. Например, о твоём крыле. Нормально срослось?

– Откуда ты знаешь об этом?

– Все твердили об этом. Ты постоянно мелькал на экранах телевизоров, даже на пиратском спутниковом канале. Не так давно я смотрел на твою гнусную рожу в Чикаго.

– Даже в Чикаго? – самодовольно спросил Цып.

– Именно. Насколько я помню, ты говорил о том, как Элфи Малой спасла тебе жизнь, о том, что спрайты никогда не забывают долгов, о том, что ты на все готов для неё, что бы она ни попросила.

Цып нервно откашлялся.

– Я в основном читал текст по сценарию. Кроме того, это было до того…

– До того, как один из самых заслуженных офицеров полиции Нижних Уровней вдруг спятил и пристрелил своего командира?

– Да, я именно это имел в виду. Мульч посмотрел прямо в зеленое лицо Цыпа.

– Ты ведь не веришь в это, верно?

Цып взлетел ещё выше и так сильно захлопал крыльями, что в комнате возник небольшой вихрь. Потом он опустился на пол и расположился на втором стоявшем в комнате стуле.

– Не верю. Ни капли. Джулиус Крут был для Элфи, для всех нас как отец.

Цып закрыл руками лицо, словно боясь услышать ответ на следующий свой вопрос.

– Итак, Рытвинг. Зачем ты сюда пришёл? Мульч наклонился ближе.

– Наш разговор записывается?

– Конечно. Стандартная процедура.

– Ты можешь отключить микрофон?

– Могу. Но зачем?

– Затем, что я скажу тебе то, от чего зависит, останется ли в этом мире волшебный народец или нет. Но скажу только в том случае, если ты отключишь микрофон.

Цып снова захлопал крыльями.

– Только попробуй меня обмануть, гном! Мне это не понравится!

Мульч пожал плечами.

– Тебе все равно не понравится, хотя обманывать я тебя не собираюсь.

Зеленые пальцы Цыпа пробежали по лежавшей на столе клавиатуре.

– О'кей, Рытвинг. Мы можем говорить свободно.

Мульч наклонился к нему над столом.

– Все дело в том, что Опал Кобой вернулась.

Цып ничего не сказал, однако здоровый изумрудный цвет его физиономии сменился болезненным тускло‑зелёным.

– Опал каким‑то образом удалось бежать, и она принялась всем мстить по‑крупному. Сначала генералу Кривцу, потом Джулиусу Круту, а теперь Элфи и Артемису Фаулу.

– Оп‑пал, – заикаясь произнёс Цып. Его раненое крыло вдруг заныло.

– Она убирает всех, кто приложил руку к её заключению. И ты, если память мне не изменяет, тоже в этом участвовал.

– Я ничего не делал, – пропищал Цып, словно его признание Мульчу чем‑то могло помочь.

Гном откинулся на спинку стула.

– Эй, мне‑то что до того? Не я пытаюсь тебя убить. Насколько я помню, ты участвовал во всех телешоу, вопил, что лично был первым сотрудником полиции, вступившим в контакт с гоблинами‑контрабандистами…

– Может быть, она не видела, – с надеждой в голосе произнёс Цып. – Она же была в коме.

– Уверен, кто‑нибудь записал для неё все передачи.

Треплоу задумался, рассеянно поглаживая крылья.

– Что тебе нужно от меня?

– Я хочу, чтобы ты передал сообщение Жеребкинсу. Передай ему все, что я сказал об Опал. И… – Мульч прикрыл рот ладонью, чтобы обмануть специалистов чтения по губам, которые могли просмотреть видеозапись. – И мне нужен полицейский шаттл. Я знаю, где он стоит. Мне нужен только пусковой чип и код зажигания.

– Что? Не говори ерунды! Меня посадят в тюрьму!

Мульч покачал головой.

– Нет, не посадят. Не услышав нашего разговора, в полицейском управлении решат, что Мульч Рытвинг совершил очередной хитроумный побег. Я вырублю тебя, украду чип и скроюсь по туннелю за автоматом розлива воды.

Цып нахмурился.

– А можно поподробнее насчёт «вырублю»?

Мульч хлопнул по столу ладонью.

– Слушай меня, Треплоу! Элфи находится в смертельной опасности! Может быть, она уже погибла!

– Именно это я и слышал, – вставил Цып.

– Она обязательно погибнет, если я немедленно не помогу ей!

– А почему бы мне не поднять тревогу? Мульч нетерпеливо воздохнул.

– Потому что, идиот, пока спасательный отряд полиции прибудет сюда, будет слишком поздно. Ты знаешь правила. Офицер полиции не имеет права действовать на основании информации, полученной от осуждённого преступника, если она не подтверждена другим источником.

– Никто не обращает внимания на это правило, и не стоило называть меня идиотом.

Мульч вскочил на ноги.

– Ради всего святого, ты же спрайт! Ты должен соблюдать древний кодекс рыцарства! Эльфийка спасла тебе жизнь, а теперь её жизнь в опасности. Тебя, как спрайта, честь обязывает сделать все возможное.

Цып посмотрел Мульчу прямо в глаза.

– Ты говоришь правду? Мульч, скажи, иначе последствия будут катастрофическими. Ты не задумал спереть какие‑нибудь украшения?

– Чистая правда, – ответил Мульч. – Даю тебе слово.

Цып едва не рассмеялся.

– Ну и ну, слово Мульча Рытвинга! На него можно положиться. – Он несколько раз глубоко вздохнул и закрыл глаза. – Чип – у меня в кармане. Код написан на табличке. Постарайся ничего не сломать.

– Не волнуйся. Я – превосходный пилот. Цып поморщился от нехороших предчувствий.

– Я говорю не о шаттле, а о моем лице. Дамам, знаешь ли, оно нравится таким, какое есть.

Мульч занёс шишковатый кулак.

– Терпеть не могу разочаровывать дам, – сказал он и одним ударом повалил Цыпа Треплоу на пол вместе со стулом.

Мульч умело обшарил карманы Цыпа. На самом деле спрайт не терял сознание, просто притворялся. Мудрое решение. Буквально за секунды Мульч нашёл пусковой чип и спрятал его в бороде. Часть волос плотно обернула чип, образовав водонепроницаемый кокон. Он также забрал у Цыпа «Нейтрино», хотя это не было частью сделки. В два шага Мульч пересёк комнату и подставил стул под ручку двери. Это позволит ему выиграть пару секунд. Одной рукой он обнял автомат розлива воды, другой одновременно расстегнул задний клапан. Промедление было смерти подобно, потому что наблюдавшие за ним через зеркальное окно уже ломились в дверь. Мульч заметил появившееся на двери чёрное пятно – полицейские пытались прожечь её.

Он сорвал автомат со стены, залив пол комнаты для допросов несколькими галлонами охлаждённой воды.

– О, ради всего святого!.. – простонал валявншйся на полу Цып. – Крылья так трудно высушить…

Как только вода из питающего трубопровода вылилась, Мульч нырнул в него и пополз. Добравшись до первого соединения, он ударом ноги разрушил его. Сверху посыпались комья глины, которые мгновенно забили трубопровод. Мульч раззявил пасть. Он был в земле, а здесь никто не мог поймать его.

Причал шаттлов находился на нижнем уровне, рядом с самой шахтой. Мульч направился вниз, сверяя направление по безотказному внутреннему компасу. Ему приходилось бывать в этом терминале, и расположение помещений навсегда отложилось в памяти (как и планы всех прочих зданий, в которых ему приходилось бывать). Через шестьдесят секунд пережёвывания земли, извлечения из неё минералов и выбрасывания отходов из противоположного конца тела Мульч оказался у вентиляционной трубы. Эта труба вела прямо к причалу шаттлов, гном даже почувствовал волосками бороды вибрацию двигателей.

В обычной ситуации он предпочёл бы прожечь металлические стенки трубы несколькими каплями специальной политуры, но тюремные надзиратели обычно отбирали у заключённых подобные опасные вещества, и Мульчу пришлось пробить трубу концентрированным зарядом из украденного «Нейтрино». Стенка расплавилась, как лёд под раскалённой сковородкой. Мульч выждал, пока металл охладится и затвердеет, потом скользнул в трубу. Миновав два левых поворота, он прижался лицом к вентиляционной решётке, которая закрывала выход на причал. Красные лампы тревожной сигнализации вращались над каждой дверью, резкие звуковые сигналы сообщали всем о возникновении аварийной ситуации. Рабочие причала, ожидая новостей, толпились у экрана внутренней сети.

Мульч спрыгнул на землю куда более ловко, чем можно было бы предположить, глядя на его приземистое тело, и подкрался к полицейскому шаттлу. Корабль был подвешен носом вверх в подводящем туннеле. Мульч забрался в корабль, открыв дверь пассажирского отсека чипом Цыпа Треплоу. Пульт управления был безумно сложным, но, когда дело касалось управления каким‑либо транспортным средством, Мульч придерживался собственной теории: «Обращай внимание только на руль и педали, и все будет в порядке». За все годы его преступной деятельности ему довелось угонять транспортные средства пятидесяти различных типов, и теория пока ни разу не подвела его.

Не обратив внимания на совет компьютера проверить все системы корабля, гном вставил пусковой чип в гнездо и ударил кулаком по кнопке пуска. Восемь тонн полицейского шаттла камнем рухнули в шахту и закрутились, как фигурист на льду. Под воздействием силы тяготения корабль летел к ядру Земли.

Мульч нажал ногой на педаль ускорителя, чтобы прекратить падение, и тут же услышал раздавшийся из динамика приборной панели голос:

– Ты, в шаттле! Советую немедленно вернуться! Я не шучу. Через двадцать секунд я лично нажму на кнопку саморазрушения.

Голос действовал на нервы, и Мульч плюнул своей уникальной слюной на динамик, чтобы заставить его заткнуться. Набрав полный рот слюны, он залил ею расположенный под динамиком электронный блок. Схемы зашипели и заискрились. С системой саморазрушения было покончено.

Ручки управления оказались менее податливыми, чем Мульч предполагал. Тем не менее ему удалось обуздать машину, коснувшись стен шахты всего несколько раз. Если полицейскому управлению удастся вернуть шаттл, потребуется покраска корпуса и, возможно, замена правого отражателя.

Он увидел в иллюминатор испепеляющий лазерный разряд. Предупреждающий выстрел. Перед носом, прежде чем компьютер приступит к наведению. Пора сматываться. Мульч сбросил башмаки, сжал педали феноменально гибкими пальцами ног и помчался по шахте к месту встречи.

Дворецки остановил «бентли» в пятнадцати милях к северо‑востоку от Тары, рядом с грудой валунов, похожей на сжатый кулак. Валун, который в этом кулаке был «указательным пальцем», оказался, как и говорил Мульч, полым. Гном, однако, забыл упомянуть о том, что отверстие будет завалено полиэтиленовыми пакетами и липкими комочками жевательной резинки, оставленными здесь подростками после многочисленных пикников. Перешагивая через мусор, Дворецки вошёл в пещеру и сразу же обнаружил в ней двоих подростков. Пацаны увлечённо пыхтели сигаретами, у их ног дремал щенок Лабрадора. Очевидно, мальчишки вызвались погулять с собакой, чтобы достать курево и подымить. Дворецки курящих недолюбливал.

Мальчишки подняли взгляд на огромную нависшую над ними фигуру и подавились дымом.

– Эта дрянь, – прорычал Дворецки, указывая на сигареты, – может серьёзно повредить вашему здоровью. Так же как и я.

Мальчишки поспешно потушили сигареты и порскнули прочь из пещеры. Это вполне устраивало Дворецки. Он разбросал наваленные в конце пещеры сухие ветки и обнаружил за ними глинобитную стену.

«Просто пробей стену, – посоветовал ему Мульч. – Лично я предпочитаю прогрызать дыру, а потом заделывать её, но мне почему‑то кажется, что тебе не захочется последовать моему примеру».

Дворецки ударил четырьмя прямыми пальцами в центр стены, туда, где были видны расходившиеся по сторонам трещины. Стена действительно оказалась всего несколько сантиметров толщиной и развалилась от удара. Телохранитель разбросал обломки, и дыра стала достаточно просторной, чтобы он мог туда пролезть.

Впрочем, «достаточно просторной» – это, пожалуй, преувеличение. На самом деле ширины лаза едва хватало для гиганта Дворецки. В его тело со всех сторон впивались неровности и камни. Он порвал свой сшитый на заказ костюм об какой‑то острый обломок. Два костюма всего за два дня: один в Мюнхене, а второй – в Ирландии, под землёй. Впрочем, испорченные костюмы – наименьшая из бед. Если Мульч говорил правду, Артемис сейчас пытается спастись на Нижних Уровнях от стаи кровожадных троллей. Однажды Дворецки пришлось сразиться с троллем, и эта схватка едва не стоила ему жизни. Он даже представить себе не мог, как можно противостоять целой стае.

Дворецки, впиваясь пальцами в землю, пополз по туннелю. Этот туннель, как объяснил ему Мульч, был одним из многих незаконных путей в систему шахт Нижних Уровней, которые на протяжении многих веков были прорыты беглыми гномами. Сам Мульч принял участие в его строительстве около трех тысяч лет назад, когда ему понадобилось тайно вернуться в Гавань на попойку по случаю дня рождения одного из многочисленных кузенов. Дворецки старался не думать о пищеварительной системе гномов и её побочных продуктах.

Через несколько метров туннель вывел его в грушевидную полость. Стенки были озарены мягким зеленоватым светом. Мульч объяснил и это явление. Стены были покрыты гномьей слюной, которая при длительном контакте с воздухом затвердевает и начинает светиться. Поразительно. Поры кожи, пьющие воду, живые волосы, а теперь ещё и светящаяся слюна. Что дальше? Взрывчатая мокрота? Дворецки ничуть не удивился бы такому обороту. Кто знает, какие ещё козыри прячут гномы в своих рукавах. Или в других местах.

Дворецки отбросил ногой кроличьи кости, оставшиеся от предыдущей трапезы гномов, сел на каменный пол и стал ждать.

Он посмотрел на светящийся циферблат своих наручных часов «Омега». Мульча он высадил в районе Тары около тридцати минут назад, коротышка уже должен был добраться сюда. Телохранитель принялся бы мерить пещеру шагами, но он едва не задевал головой глиняный потолок. Дворецки скрестил ноги и решил подремать. Он не спал с тех пор, как на них напали в мюнхенском отеле, да и годы брали своё. Уснул он быстро. Его сердцебиение и дыхание постепенно замедлились, и вскоре движения грудной клетки при дыхании стали практически незаметными.

Спустя восемь минут стены подземной полости страшно задрожали. Чешуйки окаменевшей слюны посыпались со стен. Земля под ногами Дворецки раскалилась докрасна, от раскалённого места стали расползаться во все стороны насекомые и черви. Дворецки встал, отошёл в сторону и спокойно стряхнул пыль с костюма.

Через несколько секунд круглый участок пола провалился вниз, оставив после себя дымящуюся дыру.

Из дыры раздался усиленный динамиками шаттла голос Мульча:

– Поехали, вершок! Шевелись! Мы должны спасти друзей, а у меня на хвосте полиция.

«Бедная полиция. На хвосте у Мульча Рытвинга… – с содроганием подумал Дворецки. – Не самое приятное место».

Тем не менее телохранитель спустился в пролом и через открытый верхний люк влез в зависший в воздухе полицейский шаттл. Полицейские шаттлы были тесными даже по меркам подземных жителей. Что уж говорить о Дворецки – если бы на корабле и нашлось достаточно широкое для него кресло, он все равно не мог бы в нем сидеть прямо. Ему пришлось устроиться на коленях за сиденьем пилота.

– Все в порядке? – спросил телохранитель.

Мульч снял с плеча Дворецки жука и сунул в бороду, где несчастное насекомое мгновенно оказалось в коконе волос.

– Приберегу на потом, – объяснил он. – Если, конечно, ты не хочешь съесть его сейчас.

Дворецки вымученно улыбнулся.

– Спасибо, я не голоден.

– Правда? Тогда постарайся удержать все съеденное внутри. Мы спешим, и мне, возможно, придётся превысить скорость.

Гном хрустнул буквально всеми суставами пальцев рук и ног и бросил корабль в крутой штопор. Дворецки отбросило в заднюю часть корабля. Там он поспешно пристегнулся тремя ремнями безопасности, чтобы избежать дальнейших ударов.

– Это действительно необходимо? – спросил он, чувствуя, как задрожали от перегрузки щеки.

– Оглянись, – предложил Мульч. Дворецки с трудом поднялся на колени и посмотрел в задний иллюминатор. Их преследовали три похожих на светлячков шаттла меньшего размера. Они в точности повторяли каждый их манёвр, каждый поворот. Один из шаттлов выпустил искрящуюся торпеду, от взрыва которой задрожал корпус угнанного корабля. Кожа на бритом черепе Дворецки зачесалась.

– Универсальные полицейские ракеты, – объяснил Мульч. – Только что они отстрелили нашу связную антенну, на тот случай, если в шахтах прячутся соучастники. Эти ракеты подключились к нашей системе навигации. Их компьютеры буду следить за нами бесконечно долго, если, конечно…

– Если, конечно, что?

– Если, конечно, мы не сможем их обогнать. Выйти из диапазона действия.

Дворецки потуже затянул ремни безопасности.

– А мы сможем?

Мульч пошевелил пальцами рук и ног.

– Сейчас узнаем, – сказал он и полностью открыл заслонку газа.

Одиннадцать чудес света, экспонат «Храм Артемиды», Нижние Уровни

Элфи и Артемис прижимались друг к другу на крошечном островке из черепов и гниющих трупов и ждали, когда тролли закончат постройку своего моста. Твари работали в бешеном темпе, они непрерывно бросали камни на мелководье. Некоторые даже рисковали опускать ноги в воду, но быстро отскакивали обратно с ужасающими воплями. Элфи вытерла с глаз брызги воды.

– Так, – сказала она. – У меня есть план. Я останусь здесь и постараюсь их задержать. А ты попытаешься спастись по реке.

Артемис только покачал головой.

– Я признателен тебе, но нет. Это станет самоубийством для нас обоих. Тролли через секунду сожрут тебя, и им останется только подождать, пока течение снова не вынесет меня на островок. Должен быть другой выход.

Элфи бросила череп тролля в тварь, которая подобралась уже совсем близко. Хищник ловко схватил снаряд когтистыми руками и без труда раздавил на мелкие осколки.

– Я слушаю тебя, – сказала эльфийка. Артемис потёр костяшками пальцев лоб.

– Если бы я только помнил. Тогда, может быть…

– Ты совсем ничего не помнишь?

– Какие‑то образы. Ничего связного. Только кошмарные картинки. Возможно, обычная галлюцинация. Это самое разумное объяснение. Может быть, мне стоит просто расслабиться и дождаться пробуждения.

– Считай это упражнением на сообразительность. Если бы это была ролевая игра, какой выход нашёл бы главный герой?

– Если бы это была военная игра, я постарался бы выяснить слабые стороны противника. Одни из них – боязнь воды…

– И света, – выпалила Элфи. – Тролли ненавидят свет. Он выжигает сетчатку их глаз.

Твари уже отважились ступить на мост и двинулись по нему, осторожно проверяя каждый шаг. На крошечный островок накатилась волна омерзительной вони от их немытых шкур и несвежего дыхания.

– Свет… – повторил Артемис. – Вот почему им так нравится жить здесь. Здесь почти нет света.

– Вот именно. Светящиеся полосы работают в аварийном режиме, искусственное солнце включено на минимум мощности.

Артемис бросил взгляд вверх. По искусственному небу бежали голографические облака, а строго по центру, прямо над крышей храма болталось хрустальное, тусклое из‑за недостатка энергии солнце.

У него мгновенно возникла идея.

– У ближнего угла храма стоят строительные леса. Если мы поднимемся к солнцу, ты сможешь подключить к нему аккумуляторы наручников?

Элфи нахмурилась.

– Думаю, да. Но как мы пройдём мимо троллей?

Артемис поднял герметичный телевизор, который назойливо демонстрировал сообщение Опал.

– Мы отвлечём их. Пусть немного посмотрят ящик!

Элфи повозилась с экранными настройками телевизора, чтобы найти регулятор яркости. На максимуме изображение Опал исчезло, сменившись ослепительным белым светом.

– Поторопись, – сказал Артемис, дёргая Элфи за рукав.

Первый тролль был уже на середине моста, за ним, отчаянно размахивая руками, чтобы не потерять равновесие, шла остальная стая. Издали можно было решить, что к островку приближается цепочка самых косматых в мире танцоров конга.

Элфи обвила руками телевизор.

– Скорее всего, у нас ничего не получится.

Артемис подошёл к ней сзади.

– Я понимаю, но другого выхода нет.

– Хорошо. Но на тот случай, если у нас ничего не получится, я хочу, чтобы ты знал: мне жаль, что ты ничего не можешь вспомнить. Хорошо, когда в такую минуту рядом с тобой друг.

Артемис сжал её плечо.

– Мы станем друзьями, если выберемся отсюда. Навеки связанными общей эмоциональной травмой.

Их крохотный островок задрожал. Черепа покатились в воду. Тролли подошли совсем близко. Они осторожно ступали по непрочной дорожке и отчаянно завывали, когда капли воды попадали на их шкуры. Оставшиеся на берегу твари колотили по земле костяшками пальцев. Из пасти каждого голодного тролля капали слюни.

Элфи выжидала. Эффект будет максимальным, если проделать все в последний момент. Экран телевизора был прижат к куче мусора, поэтому приближавшиеся к ним твари не могли догадаться, что для них приготовлено.

– Элфи? – с беспокойством произнёс Артемис.

– Подожди, – прошептала Элфи. – Ещё несколько секунд.

Первый тролль ступил на остров. Он явно был вожаком стаи. Выпрямившись во весь трехметровый рост, он закинул косматую голову и завыл на искусственное небо. Потом он заметил, что Артемис и Элфи – вовсе не самки троллей, и его крошечный мозг переполнила слепая ярость. С клыков стал сочиться яд, тролль повернул когтистую лапу ладонью вверх – тролли предпочитали бить снизу и вонзать когти под ребра жертве, в этом случае сердце мгновенно разрывалось, а мясо оставалось мягким и сочным.

Ещё несколько монстров ступило на берег, им не терпелось принять участие в убийстве или попробовать спариться с новой партнёршей. «Пора!» – поняла Элфи. Она резко перевернула телевизор и направила сверкающий экран на ближайшего тролля. Тварь попятилась и принялась размахивать лапами, пытаясь вспороть луч света когтями. Обезумевший от боли тролль шарахнулся назад и налетел на своих соплеменников, те попадали в воду. Паника, как вирус, распространилась по стае. Тролли вели себя так, словно их шкуры облили кислотой, а не водой. Они отчаянно пытались выбраться на берег. Это вряд ли можно было назвать организованным отступлением. Упавшие в воду рвались на сушу, кусая или вспарывая когтями все и всех, что оказывалось у них на пути. Во все стороны разлетались капли крови и яда. Вода начала пузыриться, словно собиралась закипеть. Кровожадный вой сменился жалобным визгом боли и страха.

«Не может быть, чтобы все это происходило на самом деле, – ошеломлённо думал Артемис. – У меня галлюцинации. Возможно, я нахожусь в коме после падения с балкона отеля». Мозг услужливо предоставлял подобные объяснения, и поэтому воспоминания, как и прежде, оставались под замком.

– Держись за мой ремень, – приказала Элфи, подходя к примитивному мосту.

Артемис немедленно подчинился. Не время спорить о лидерстве. Если допустить на минуту, что все происходит на самом деле, тогда следует положиться на капитана Малой – из них двоих у неё было больше опыта в общении с этими тварями.

Элфи, размахивая телевизором как портативной лазерной пушкой, шаг за шагом продвигалась к берегу по наведённому троллями мосту. Артемис сосредоточил все внимание на том, чтобы не упасть с ненадёжной конструкции. Они перескакивали с камня на камень, расставив руки в стороны, как неумелые канатоходцы. Элфи размахивала телевизором по дуге, чтобы поражать троллей лучом света с любого угла.

«Их слишком много, – подумал Артемис. – Слишком много. У нас нет ни малейшего шанса».

Но если они сдадутся, шансов тем более не останется. И они продолжали идти: два шага вперёд и один назад, два вперёд, один назад…

Хитрый самец пригнулся, чтобы не попасть под луч. Он вытянул руку и разбил когтями герметичный корпус телевизора. Элфи попятилась и сшибла с ног Артемиса. Они свалились в реку, подняв тучу брызг и сильно ударившись о дно. Воздух со свистом вырвался из лёгких Артемиса. Мальчик инстинктивно попытался сделать вдох, но, к сожалению, в лёгкие попало больше воды, чем воздуха. Элфи удалось удержать телевизор над водой на вытянутых руках, чтобы влага не попала в расколотый корпус. Однако, несмотря на её усилия, несколько капель все же проникло внутрь, и по экрану побежали искры.

Элфи вскочила на ноги и сразу же направила экран в сторону не в меру сообразительного тролля. Артемис, откашлявшись и выплюнув воду, встал за её спиной.

– Экран повреждён, – задыхаясь, произнесла Элфи. – Я не знаю, сколько времени у нас осталось.

Артемис убрал волосы с глаз.

– Пошли, – прошипел он. – Вперёд. Они пошли прямо по воде, далеко обходя бесновавшихся троллей. Элфи выбрала место, где можно выйти на берег. Приятно было ощутить твёрдую землю под ногами, но вода была их союзником, а теперь они оказались на территории троллей.

Животные окружили их, держась на безопасном расстоянии. Стоило одному из них приблизиться, Элфи мгновенно направляла на него экран. Тварь как ужаленная отскакивала назад.

От холода, усталости и потрясения Артемис почти обессилел. Поцарапанная троллем лодыжка горела огнём.

– Мы должны бежать прямо к храму, – стуча зубами, произнёс он. – Забраться на леса.

– Ладно. Держись.

Элфи сделала несколько глубоких вдохов, чтобы восстановить силы. Телевизор был тяжёлый, руки у неё затекли, но она не могла позволить себе, чтобы на лице отразились усталость или страх. Она смотрела прямо в красные глаза троллей, чтобы твари понимали, что имеют дело с опасным противником.

– Готов?

– Готов, – ответил Артемис, хотя чувствовал совсем обратное.

Элфи сделала ещё один вдох и бросилась вперёд. Тролли явно не ожидали такого от добычи. В конце концов, у кого хватило бы духу атаковать троллей? Они расступились перед светом, и за время, пока длилось их замешательство, Артемис и Элфи как раз успели прорваться в образовавшуюся брешь.

Они побежали вверх по склону к храму. Элфи даже не пыталась избегать троллей, бежала прямо на них. Временно ослепшие тролли вносили дополнительную неразбериху в ряды противника. Позади Артемиса и Элфи вспыхивали кровавые драки, когда твари случайно задевали друг друга острыми как бритва когтями. Самые коварные тролли пользовались возможностью свести старые счёты. Драки дали цепную реакцию, и скоро вся равнина превратилась в массу извивающихся, поднимая тучи пыли, чудовищ.

Артемис, тяжело дыша и цепляясь за ремень Элфи, бежал вверх по склону. Дыхание капитана Малой было частым, но ровным.

«Я не гожусь для этого физически, – подумал Артемис. – И это может дорого мне обойтись. В будущем следует развивать не только мозг. Если, конечно, у меня есть будущее».

Впереди возвышался храм. Это был макет, но высота его составляла пятнадцать метров. Великое множество одинаковых колонн, поднимавшихся к голографическим облакам, поддерживали украшенную затейливыми лепными украшениями треугольную крышу. Нижние части колонн были испещрены тысячам следов от когтей. Молодые тролли в страхе разбегались перед Артемисом и Элфи, так что тем удалось, преодолев ступеней двадцать, подняться к самим колоннам.

К счастью, на самих лесах троллей не было. Все твари были заняты тем, что старались убить друг друга или не попасть в число убитых, но буквально через несколько секунд они вспомнят, что на их территорию проникли посторонние. Свежее мясо. Немногим троллям довелось отведать мяса эльфов, но те, кому довелось, не отказались бы попробовать ещё раз. Только один тролль в стае пробовал человечину, но воспоминания о её сладком вкусе часто не давали ему спать по ночам.

Именно этот тролль выскочил из реки, отяжелевший килограммов на десять от воды, пропитавшей шкуру. Небрежным ударом он сбил с ног посмевшего подойти слишком близко детёныша и втянул ноздрями воздух. Он чувствовал новый запах. Запах, который он помнил ещё с тех пор, когда ненадолго оказался под луной. Запах человека. Он узнал его, и пасть мгновенно наполнилась слюной. Пригнув голову, тролль скачками помчался в сторону храма. Скоро к лесам огромными прыжками направилась небольшая стая хищников.

– Мы снова в меню, – заметила, подбежав к лесам, Элфи.