Тема 9. Сукупні витрати і ВВП

Дата добавления: 2015-10-18; просмотров: 658

Образы науки в общественном мнении рознятся. Это связано с некоторыми из её настоящих характеристик, которые, однако, преувеличиваются, искажаются народной молвой, средствами массовой информации, решениями представителей власти.

Сциентизм (лат. sсientia — знание) абсолютизирует роль науки в процессе познания и во всей культуре социума. Его представители полагают, что наука способна найти эффективные способы решения всех человеческих проблем. Естествознание и техника должны задавать стандарты духовной жизни, ученые и инженеры — руководить обществом. Столь завышенные оценки опираются на то бесспорное заключение, что науки, прежде всего естественные, действительно произвели переворот в жизни значительной части человечества. Однако ни сегодня, ни даже в отдалённом будущем наука не всесильна. Она облегчает жизнь людей, помогает им решить множество кардинальных проблем, однако сама по себе не гарантирует счастья и даже процветания; никогда не устранит из нашей жизни моменты кризисов, разочарования, наконец, гибели.

Наукофобия, напротив, выражает разочарование от тех надежд людей, которые наука пока не оправдала и, быть может, никогда не оправдает. Некоторых гарантий (бессмертия, обязательного счастья, равенства и т.п.) уж точно никакая наука никому не даст. Тогда люди упрекают ученых за те издержки научно-технического прогресса, вина за которые лежит не только на науке, но в большей степени на политике (включая равнодушных к политике обывателей). Вот и бранят ученых и за атомную бомбу, и за плохую экологию, и за всё плохое на свете.

Популяризация реальных достижений и перспектив науки — вот единственно достойный канал диалога ученых и остального общества. Обеим сторонам придётся потрудиться. Интеллектуалам — продумать доступное неспециалистам, увлекательное объяснение своих открытий, гипотез, замыслов. Не все учёные — хорошие писатели и тем более ораторы. Но даже у талантливых популяризаторов научного знания образуется не слишком густая аудитория. Это видно по низкому рейтингу такого рода телепрограмм, идущих обычно в ночном эфире. Масса людей жаждет не расширения своего умственного кругозора, а бездумного отдыха, «драйва». У дурацких развлекательных программ — миллиардная аудитория. Наверное, так даже правильнее, чем когда нищий СССР считали «самой читающей страной».

Общее понятие наукискладывается из нескольких его вариантов — различных проекций этого исключительно сложного, исторически изменчивого общественного явления. Науковеды различают три проекции науки:

· как особое направление человеческого познания и соответствующий ему интеллектуальный продукт — особый тип знания;

· отдельную профессию, со своими условиями подготовки, правилами работы;

· целый общественный институт, важную подсистему цивилизованного социума. Разумеется, такое деление условно и сами ученые к нему имеют мало отношения. Но по таким ступеням легче и лучше понять природу и миссию науки.

Прежде всего, наука представляет собой определённый вариант человеческого познания и, соответственно, особый тип знания о мире и о самом человеке. Исходный взгляд на природу науки производен от более широких категорий — таких, как информация, знание, изучение. У науки свои способы выработки и критерии приемлемости информации о мире и человеке. Эти отличия перечисляются ниже, а пока отметим, что во всех вненаучных сферах познания знания служат тому или иному делу, той или иной практике; удовлетворяют тем или иным потребностям людей. Наука же провозглашает самоценность знания, истины. Она представляет собой гипертрофированную любознательность; познание ради самого знания. Такой она возникает в истории культуры, такой она остается и сегодня, хотя возможности применения научных знаний к практике всё время растут, как и доля прикладных научных исследований по сравнению с фундаментальными.

Понятие информации(от лат. informatio — ознакомление, разъяснение) получило широкое распространение в связи с появление новых средств связи и управления во второй половине XX в. (от телефона с телеграфом и до компьютеров). С этих времен информация так или иначе отличается от родственных выражений («знания», «сведения», «данные» и т.п.). Прежде всего тем, что информация измерима количественно. Кроме того, информация в значительной степени обезличена, носит межсубъектный характер. Основы общей теории информации были заложена в книге К.Э. Шеннона и У. Уивера «Математическая теория связи» (1948). Эти авторы предложили вероятностные методы определения количества информации; ввели схему информационной связи (источник информации, передатчики, линия связи, приёмник, адресат, источник помех); сформулировали теоремы о пропускной способности, помехоустойчивости, кодировании и других характеристиках информационных процессов.

Клодом Шенноном обоснована вероятностная теория информации. Он предложил понимать информацию как меру определённости той или иной ситуации, поведения системы. Противоположностью информации в этом случае выступает энтропия, т.е. мера неопределённости, неупорядоченности любой системы, идущей к своему распаду. Неопределённость возникает в том случае, если по причине отсутствия или недостатка информации необходим выбор из двух или большего числа возможностей. Информация позволяет её получателю уменьшить неопределённость, организовать систему, выбрав правильный шаг. Больше информации — меньше неопределенности, легче принимать решение. Для общей теории информации не суть важно, стихийно это происходит (как в живой природе), или же сознательно (как у людей).

Основоположник кибернетики Норберт Винер распространил информационный подход на процессы управления и связи в природе, человеческом обществе и работе машин (в особенности компьютеров, специально предназначенных для накопления и переработки информации на основе ее электронного кодирования). Важно подчеркнуть, что информации нет без какого-то материального носителя; что она качественно отличается в неорганической природе; в биологических системах (живых, самоуправляющихся телах); в поведении сознательных существ. Некоторые теоретики полагают, что информация присуща только живой природе с ее генетикой и сложным поведением организмов, взаимодействующих со средой обитания; ну, и конечно информация обеспечивает работу технических устройств. Другие философы считают, что информационные процессы имеют место даже в неорганической природе, хотя там взаимодействие неживых объектов носит пассивный характер.

С точки зрения теории информации человеческое сознание представляет собой один из механизмов выработки, передачи, приёма, преобразования, накопления и использования информации самого разного рода. В рамках этого подхода оставляются в стороне личностные, субъективные стороны психики людей; обращается внимание на то, что объединяет её работу с техническими устройствами обработки информации (компьютерами и т.п.). Информационные характеристики дополняют определение человеческого сознания как отражения. Правда, в деятельности Человека разумного информация как правило превращается в нечто более сложное, а именно — знание. Оно отличается от просто информации своим семантическим, т.е. смысловым, личностным, индивидуальным аспектом. Т.е. не количеством, а качеством, т.е. значением для человека. Одна и та же информация (скажем, завтра произойдет террористический акт в городе N) одного из нас взбудоражит, другого оставит равнодушным, а третьего даже обрадует. Эта информация останется информацией для тех сотрудников, в чьи профессиональные обязанности входит борьба с террористами.

Знание существует не только в научной, но и во многих других формах, которые в свою очередь необходимы людям. Вряд ли стоит считать науку не то, что монополистом, но и даже вечным и безусловным лидером человеческого познания — прежде всего потому, что знание обслуживает принципиально разные потребности людей, направлено на отдельные стороны бытия. На каких-то участках бытия и познания наука выступает на первый план, на каких-то — сдаёт интеллектуальные полномочия иным формам духовной культуры и материальной практики, у которых свои типы знания.

Обыденно-практическое познание связано с лично-семейным самообслуживанием индивидов; представляет собой интеллектуальную сторону неспециализированного труда. Его познавательным инструментом служит рассудок, а результатом — так называемый здравый смысл, житейский опыт людей, которые обеспечивают им выживание в любых условиях бытия. Трудовой опыт, народная мудрость («этнонауки»), магия. Это познание можно назвать донаучным. К выводам науки оно почти герметично, ибо они моделируют диаметрально противоположные пласты реальности.

Профессионально-практическое познание вплетено в сложные, информационно ёмкие направления человеческой деятельности (вроде предпринимательской, инженерной, педагогической, военной, врачебной, политической и т.п.); оно не может довольствоваться выводами здравого смысла, а требует гораздо более сложных — профессиональных рецептов и технологий, своеобразного практического разума для решения сравнительно масштабных и нестандартных задач практики; осуществления общественного прогресса. Это знание чем дальше, тем больше становится наукоёмким, но по природе своей остаётся прикладным. Ведь его задача — не обобщить, а как-то разрешить проблемную ситуацию; не просто зафиксировать нечто, а преодолеть, преобразовать нужным образом. Для науки это не характерно. Она в конечном счете носит созерцательный характер.

Духовно-практическое или же вненаучное познание сопровождает такие формы культуры, как мифология, религия, магия, мистика и т.п.; с их помощью человеческий дух воюет с хаосом бытия; стремится компенсировать ничтожность индивидуального существования личности апелляцией к сверхъестественным силам, вести диалог с высшими ценностями культуры; «методы» (способы) решения этого рода задач — медитация, молитва, ритуальный обряд; результатом их применения могут такие формы освоения действительности, как откровение, озарение, экстаз и т.п. акты веры. В силу своей иррациональности эти духовные явления антинаучны. Точнее, они дополнительны к выводам строгой науки. Их цель — изменение сознания конкретных людей, верующих. Для науки подобная цель стоит на последнем месте и, в сущности, не характерна.

Художественное познание осуществляется благодаря искусству, фантазии представителей его различных жанров; оно мыслит эстетическими образами, метафорами, развивая фабулу, чередуя ритмы произведений словесного, музыкального, драматического и т.п. разновидностей творчества красоты, гармонии, идеалов; самореализации личности в этом творчестве. Общий инструмент познания в искусстве — эстетический вкус и особая — художественная правда. Искусство создает нужное настроение, мобилизует волю к дальнейшей жизни, обогащает жизненный опыт. Девиз науки прямо противоположный: «Не плакать, не смеяться, а понимать» (Б. Спиноза).

Научно-теоретическое познание осуществляется с целью получения объективно-истинного знания о мире, принципах устройства и законах его развития; оно накапливает строго зафиксированные и проверенные факты о типичных явлений природы и общества; пользуется точными понятиями и теориями.

Как видно, у науки и у вненаучных вариантов познания разные задачи. Это нисколько не умаляет значения ни науки, ни других форм освоения действительности. Интеллектуальный опыт любого социума, тем более человечества в целом складывается благодаря всем перечисленным — стратегическим направлениям познания. С определённых пор человечество, по крайней мере, его цивилизованная часть, уже не могут обходиться без науки, но её одной для удовлетворения своих духовных потребностей людям всегда будет совершенно недостаточно. Поэтому нельзя сказать, что наука — это высший уровень познания. Главным для человека в разные моменты его жизни становится такое знание, которое удовлетворяет тем или иным его жгучим потребностям: либо базовым, витально-бытовым, либо профессионально-практическим, либо духовным. В первом случае не обойтись без прописей здравого смысла и выводов народной мудрости; во втором — трудовых рецептов и инженерных технологий, в третьем — без религии, искусства, философии.

Преимущества и пределы научного познания предполагают друг друга. Общее и частное, необходимое и случайное, объективное и субъективное, личностное и социализированное в составе человеческого познания.

Достижения и опасности в историческом развитии науки.

Аксиологические (этические и др.) проблемы научно-технического прогресса. Фатальные угрозы природе, телу и духу человека в эпоху научно-технической революции (оружие массового поражения; экологическая ситуация; болезни ураганного распространения; демографические сдвиги; вторжение в геном).

До- и вненаучное знание играет определенную роль в становлении науки и даже на развитом этапе ее существования. Процедуры наблюдения, сравнения, измерения, группировки, выдвижения и проверки гипотез, умозаключения. Общечеловеческие механизмы интуиции. Научная рациональность против обыденного рассудка («здравого смысла») и практического разума.

Вера в изначальный и всеобщий порядок мира — предпосылка классической науки. Божественный промысел и закон природы. Абсурдизм буддийской философии — аналог постклассической науки. Подчинение науки богословию в эпоху Средневековья. Отделение науки от религии в Новое время.

Конфликты и диалог между представителями науки и вненаучного опыта. Обезличенность научных выводов, их принудительный характер («Платон мне друг, но истина дороже»).

Традиционные и архаичные общества отличаются в духовной сфере господством коллективной традиции. Она чрезвычайно замедляла любые инновации. Так, переход к новым материалам для изготовления орудий — от камня к кости, далее к меди, олову, железу происходил на протяжении тысячелетий. К каждому новому материалу сначала довольно долго применялись приемы, характерные для предыдущего и только затем осваивались адекватные для него способы обработки. Полет мысли был строго ограничен ритуалом, обычаем, авторитетом. Мысль шла за практикой.

Далее, наука может быть рассмотрена как особый вид деятельности, как целая профессия.

Мотивация деятельности ученого.

Личностные качества (этос) ученого: уровень интеллекта и ощущение его самоценности, любознательность, творческий скептицизм, честолюбие (вера в себя), контактность, вкус к дискуссиям, свободное время, доля аскетизма.

Образы ученых в литературе, кинематографе, изобразительном искусстве. Типы деятелей науки и аспекты их взаимодействия. Симпатии и антипатии между учеными. «Невидимый колледж» работников науки. Соотношение индивидуализма и коллективизма в научно-исследовательской деятельности. Роли членов научного коллектива. Карьера ученого и его престиж в академическом сообществе. Космополитизм и национальные традиции развития науки.

Университетская и академическая наука. Источники и формы финансирования. Ученые степени и звания (западные и отечественные ранги).

Наконец, наука представляет собой целый общественный институт, особую социальную организацию. У неё есть свои органы управления и контроля, свои «генералы», «офицеры» и «солдаты».

Функции науки в современном обществе:

· мировоззренческая;

· педагогико-дидактическая;

· идеологическая;

· праксеологическая, производственная.

Если проследитьэтапы становления современной науки, лучше понимаешь ее природу и роль в истории культуры.

В зависимости от того, какой смысл вкладывается в понятие «наука», как она соотносится с другими типами человеческого знания, имеется несколько точек зрения по поводу того, где и когда возникает наука? При этом различаются способы построения знания и формы прогнозирования результатов деятельности.

Первая точка зрения отождествляет научное познание с любыми правильными наблюдениями и решениями людей. Тем самым возраст «науки» предельно удревляется — возводится к периоду становления человека и общества, их отделения от природы, а география «науки» делается всемирной. Ведь даже представители традиционных обществ — охотники, рыболовы, собиратели, земледельцы, скотоводы — много знают о природе, способны изготавливать весьма сложные технические конструкции. Так, уже охотники на мамонтов умели разгибать и обрабатывать их бивни, получая костяные копья в несколько метров длиной.

Точнее называть знания и умения такого рода донаучными. В их состав входят знания обыденные (бытовые) и практические (ремесленные). В целом донаучные знания связаны с духовной стороной человеческого труда, составляют эмпирический опыт домашней и ремесленной деятельности многих поколений людей.

На этом уровне познания изучаются те вещи и их отношения, способы их изменения, с которыми человек неизбежно сталкивается в обыденном опыте и на производстве. Знания здесь представляют собой идеализированную модель практического взаимодействия человека с вещами макромира. Скажем, математика оперировала с натуральным рядом чисел от 1 и далее. 1 обозначается вертикальной чертой; набор предметов как система единиц; затем появляются особые знаки для десятков, сотен, тысяч и т.д. Процедуры с цифрами воспроизводили процедуры образования совокупностей предметов в реальной практике — одни предметы добавляли к другим или отъединяли от других.

Этот простейший способ абстрагирования предметных отношений отражал их состояние в рамках наличной практики, он ограничивался уже освоенной представителями данной цивилизации частью действительности.

Вторая точка зрения относит появление науки к древнейшим цивилизациям на Земле. Это прежде всего такие цивилизации Востока, как Египет, Вавилония и другие центры Месопотамии, Индия, Китай; а также инки, майя, ацтеки в Мезоамерике. В этих очагах роста мировой культуры действительно были накоплены значительные знания по астрономии, медицине, строительной технике. Однако и здесь перед нами не столько наука в современном смысле этого слова, сколько специализированный, отделившийся от физического умственный труд. Можно именовать знания этого типа протонаучными, поскольку они занимали промежуточное положение между практикой и настоящей наукой будущего.

Знания древних жрецов, магов, пророков, вождей сохраняли сугубо прикладное назначение. Их целью было вовсе не объяснение мира как такового, а решение тех или иных утилитарных задач. Эти знания носили фрагментарный характер. Получение этих знаний растягивалось на века — их достигали, что называется, на ощупь, путем многих проб и ошибок. Древние знания носили эзотерический характер — строго охранялись от непосвященных в тайны жрецов и военных вождей. Способами познания выступали визуальное наблюдение и мифологическая аналогия. Донаучный способ схематизации практики остается при этом в силе. Разве что практика приобретала более специализированные формы благодаря дальним путешествиям, монументальному строительству, обслуживанию пышного двора фараона, царя, жрецов и т.п. представителей правящей элиты. Деспотические порядки на Востоке, обожествление правителя создавали духовный вакуум для развития мысли. Она догнала практику, пошла рядом с ней.

Третья точка зрения фиксирует начало рождения современной науки. Ранняя наука появляется в античной Грецией VII–IV вв. до н.э. Можно согласиться с тем, что здесь наука начала своё формирование. Эллины создали такое общественно-политическое устройство — полис, которое сделало возможным развитие мысли и практики к новым вершинам.

Решающую роль в освобождении научной мысли сыграла философия — «любовь к мудрости». Первые философы исходили из правильной идеи множества возможных миров. Они снова и снова моделировали природный космос, общественное устройство, природу человека. Одни концепции вытесняли другие, боролись за внимание сограждан.

Не рецептурное описание правильного стандарта действия, а теоретическое объяснение некоего общего порядка.

Не диктаторский приказ, как надо поступать, а доказательство правильного выбора, лучшего поступка из многих возможных вариантов.

Поиск все новых знаний, их широкое публичное обсуждение сообществом интеллектуалов, а не жесткая передача в готовом виде по традиции.

Самоценность процесса познания, а не его готового результата. Культура постановки проблем, спора, логической и фактической аргументации. Мысль стала опережать практику.

Взятые для примера математические символы начинают рассматриваться не просто как прообраз предметных совокупностей, которыми оперируют в практике, а как относительно самостоятельные объекты науки — математики. У неё свои собственные задачи — выяснить все возможности «поведения» этих символов, независимо от того, отражают ли их свойства возможности сегодняшней практики. Из ранее изученных натуральных чисел строятся новые идеальные объекты. Например, применяя операцию вычитания к парам (меньшему и большему) положительных чисел, можно получить отрицательные числа. А открыв класс отрицательных чисел, математика пойдет дальше. Она распространит на них все те операции, которые открыты ей для положительных. Получится новая сторона математической действительности. А если применить операцию извлечения корня к отрицательным числам, то появится новая абстракция — «мнимое число». И на этот класс идеальных объектов в свою очередь распространятся те операции, которые применялись к натуральным числам. Так в математике применяется общенаучный гипотетико-дедуктивный метод — выдвижения гипотетических моделей реальности и их последующая проверка опытом.

Однако на стадии греко-римской античности наука ещё далеко не полностью сформировала свои устои. К визуальному наблюдению их ученые прибавили логику, но получаемые выводы никак не проверялись эксперименталь-ным путем. Это лишало их практического применения. Античное знание оставалось спекулятивным, оторванным от практики.

Первые открытия античных математиков, астрономов, врачей, географов, историков были перемешаны с заблуждениями. Достаточно указать не геоцентризм системы мироздания у Птолемея.

Четвёртая точка зрения на время и место окончательного оформления зрелой науки современного типа — Новое время в Западной Европе (XVI–XVIII вв.). Ориентировочно от издания трактата Николая Коперника «О вращении небесных сфер» (1543) и до опубликования труда Исаака Ньютона «Математические начала натуральной философии» (1767).

Научная революция Нового времени в Западной Европе. Важнейшие достижения этого этапа — изобретение опытно-экспериментального метода испытания природы и описание результатов познания на языке математики.

Пятая точка зрения обращает внимание на существенные изменения в характере научного познания, произошедшие в XX в. Неклассическая наука обсуждалась в одной из предыдущих лекций, посвященной изменению понятия материи в связи с квантовой теорией и другими достижениями современной физики.

Постнеклассическая наука предполагается в новейших философско-методологических исследованиях новых возможностей научного познания, связанных с биотехнологиями, включая биокомпьютеры; трансгенные эксперименты; комплексную трансплантологию в медицине.

В реальной деятельности людей знания разного типа нередко объединяются. Существуют и пограничные области практики, где она больше всего зависит от теории. Яркий пример тому — медицина. Является ли медицина самостоятельной наукой? Или врачевание только ремесло, в котором используются данные многих наук, преимущественно естественных? Лечебное дело прошло несколько этапов «онаучивания», но вряд ли этот процесс когда-нибудь завершится.

В античности медицина относилась скорее к разряду искусств (греч. techne, лат. ars мастерство, ремесло, искусство), нежели наук (греч. eristeme, лат. scientia достоверное, научное (познание). Известный афоризм «искусство долго, жизнь коротка» («ars longa, vita wrevis»), принадлежит знаменитому Гиппократу Косскому и относится первоначально к искусству врачевания. По свидетельству Клода Бернара, медицина не считалась наукой вплоть до начала ХIХ века. Однако и тот же Гиппократ, И Гален, и Везалий, и Гарвей и другие её ведущие в свои времена представители всегда без колебаний причислялись к разряду учёных.

Отличия научного познания ярче всего выясняются при его сравнении с обыденным сознанием — неспецифическим восприятием реальности. Эти два уровня человеческого сознания различаются не только по времени своего возникновения, но и по самому содержанию. Это видно в обоих основных ракурсах рассмотрения познания — как знания и как деятельности по получению знания.

Производство знаний на уровне повседневного, житейского опыта не отделено от практической деятельности человека. Знания при этом получаются попутно с физическим преобразованием объекта. Поэтому обыденное познание не требует профессиональной специальной подготовки, отличной от основной профессии человека. Столяр изучает свойства древесных пород, обрабатывая их; охотник повадки зверей, выслеживая их и т. п. Объектами познания при этом служат орудия и предметы труда. Знания фиксируются, как правило, с помощью естественного языка, часто с примесью профессионального, сословного жаргона арго. Значительная часть прикладного знания даже не вербализируется, а оседает в виде ремесленного навыка, бытовой традиции поступать так, а не иначе. Передается такое неявное, личностное знание путём подражания ученика мастеру. Можно сказать, что заключается это знание не в головах, а в руках, пальцах и прочей людской телесности.

Хотя такого рода стихийно-эмпирическое познание не отделено от трудовой деятельности, оно не сводится к труду целиком, но составляет его предпосылку и составную часть. Будучи только взаимосвязанными, обыденное познание и труд, однако, не тождественны. У них различные цели и результаты. Любое знание только отражает, духовно осваивает объект, а труд его материально преобразует.

Научное познание обычно не имеет дело непосредственно с самими материальными объектами, как обыденное. Современная наука в целях все более глубокого и многостороннего отражения действительности все шире прибегает к различного рода идеализациям чувственно-конкретных объектов, их свойств и отношений. Так, формулировка любого закона науки связана с целой серией допущений, предложений, которые не только соответствуют, но часто прямо противоречат непосредственному созерцанию подчиненных этому закону явлений. Упомянутый ранее Евклид при создании своей геометрии допускал, что отрезок, какой бы он ни был величины, можно разделить пополам. Классическая математика основана на предположении, что можно пересчитать весь натуральный ряд чисел. Однако опытным путем ни то, ни другое недостижимо.

Идеализация в науке состоит также в построении многочисленных абстрактных объектов. Таковы "точка", "прямая линия", "окружность" и т. п. в геометрии, "абсолютно твердое тело" и др. в физике. С помощью такого рода идеальных конструкторов исследуемое явление берется в "чистом виде", в отвлечении от каких-то реальных, но существенных в данной познавательной ситуации сторон объекта. Это позволяет выявить не менее реальные, но более существенные, закономерные свойства объектов, нежели те, которые способен постичь здравый смысл.

Абстрактность современного научного знания выражается и в его преобладающей ненаглядности. Ученые сейчас все чаще сталкиваются с принципиально ненаблюдаемыми объектами типа элементарных частиц в физике или гена в биологии.

Далее. Научное познание, в отличие от обыденного, представляет собой относительно самостоятельную форму общественной деятельности, отличную от непосредственного материального производства. Духовное производство научного знания составляет привилегию особой профессии ученого исследователя. Занятия наукой составляют основной смысл их жизни, требуют многолетней специальной подготовки.

Средства научного познания (приборы, звуковые системы, источники знания и т.д.), даже экспериментальные, отличаются по своему функциональному назначению от орудий труда. Хотя по технической оснащенности современные лаборатории нередко превосходят иные заводы. В частности, многозначность естественного языка в редких случаях удовлетворяет ученых. "Беседу" с объектами исследования и друг с другом ученые ведут на различных искусственных языках со строго фиксируемым значением и смыслом употребляемых знаков. Таковы математические, химические и проч. знаки и формулы, коды ЭВМ, латинская терминология медицины и юриспруденции, специальные термины других наук.

В отличие от обыденного, научное познание способно (и очень часто) существенно опережать практику, нередко на целые столетия. Хотя всякая наука служит прямо или косвенно практическим целям, её нельзя свести только к «злобе дня», утилитарной сиюминутной отдаче. Скажем, большинство физических явлений оптические, электрические, радиоактивные и др. изучались научно задолго до их практического использования в технике, на производстве. Обыденное познание плетется в хвосте практики, а наука прокладывает для практики новые пути. Сознавая постоянно растущую практическую значимость науки как производительной силы, не следует близоруко путать фундаментальные и прикладные научные исследования срок, отделяющий открытие от его практического применения, для разных областей науки меняется в широких пределах. Науке приходится иметь дело с такими сферами бытия, которые практике нередко еще только предстоит освоить.

Правда, часто наука только объясняет и усовершенствует уже открытые и используемые стихийно-эмпирическим путем, на практике, закономерности. Люди разводили породистых животных задолго до Дарвина и Менделя; ориентировались по ночному небу и составляли календари гораздо раньше открытий Коперника и Кеплера.

Однако результаты обыденного и научного познания трудно сравнимы. Обыденное знание в большей или меньшей степени всегда проникнуто заблуждением, например, национально-расовыми предрассудками, религиозно-магическими догмами и т.д. Повседневный опыт зиждется на голом авторитете общественного мнения, мнимой очевидности. Научное же знание в своём идеале рационально, доказывается логически, подтверждается не ограниченным опытом индивида, общины, поколения, но более широким экспериментальным путем. На практике научного исследования, разумеется, оно в свою очередь испытывает на себе «бремя страстей человеческих», как выразился писатель. Ученый — живой человек и ему то и дело приходится преодолевать в себе зависть, злобу, страх, т.п. малопочтенные свойства характера, причём именно по внутринаучным вопросам. Таким, как оценка работы коллег, отношения с начальством и подчиненными, учителями и учениками, представителями финансовой и политической власти. Далеко не всегда ученые побеждают свои душевные слабости, гораздо чаще они им поддаются.

Здравый смысл фрагментарен и противоречив. На всякую максиму житейской мудрости найдется противоположная сентенция. Наука систематизирована и избегает формально-логических противоречий. Повседневный опыт чаще всего «улавливает лишь обманчивую видимость вещей», по словам К. Маркса. Наука стремится постичь их скрытую сущность.

Научное знание постоянно развивается, интенсивно или интенсивно. В науке нет последнего слова, говорил академик Л.Д. Ландау, а есть всегда предпоследнее. Обыденное знание обновляется гораздо в меньшей степени по сравнению с научным. Наука непрестанно продвигается вперед, перечеркивая самое себя. Происхождение же большинства пословиц и поговорок, живущих в языке нашего народа до сих пор, теряется в глубине веков.

Наука фактически интернациональна. Истина, говорил математик и философ Блез Паскаль, не измеряется меридианом: «То, что истинно по ту сторону Пиренеев, не должно быть ложно по эту сторону». Национальной науки нет, заметил А. П. Чехов, как нет национальной таблицы умножения. Вместе с тем, можно говорить о национальных школах в той или иной отрасли научных исследований и даже о национальных стилях решения одних и тех же физических, химических. биологических и т.д. проблем. Обыденное сознание в гораздо большей степени связано с национальным складом культуры и характера, с особенностями психологии отдельных социальных слоёв.

Обыденное познание, в общем, ограничивается жизненным опытом отдельного человека, его ближайшего социального окружения. Даже массовые структуры житейского опыта ходячие мнения, господствующие нравы, прописные истины хотя и разделяются целыми социальными группами, народами, но обычно трактуются весьма индивидуально, им следуют от случая к случаю.

Научное познание носит общественный, а не индивидуальный характер. Оно всегда коллективно. Трудно найти великое открытие или изобретение, сделанное одним человеком. Так, закон сохранения и превращения энергии был установлен при участии физиков Джоуля (Англия) и Ленца (Россия), инженера Кольдинга (Дания), провизора Майера и военного врача по образованию Гельмгольца (Германия), а также других ученых из разных стран.

Не случайно знаменитые Нобелевские премии по физике, химии, медицине все чаще присуждают не одному, а двум-трем ученым сразу. Так, в 1945 г. Нобелевскими лауреатами стали первооткрыватель пенициллина А. Флеминг и его коллеги Г. Флори и Э. Чейн, которые разработали технологию промышленного получения этого антибиотика.

Конечно, для научного труда далеко не всегда (хотя и все чаще) обязательно прямое объединение усилий ученых в единый исследовательский коллектив. Однако любой ученый волей-неволей входит в определенное, исторически сложившееся научное сообщество и, как правило, руководствуется принятыми в данном обществе стилем мышления, признанными эталонами решения научных проблем, обменом информацией, критикой работы своих коллег.

Итак, среди отличительных черт научного познания первыми идут:

· объективность,

· концептуальность,

· методичность,

· универсализм,

· обоснованность,

· проверяемость,

· динамизм,

· системность информации, принимаемой учеными за истину.

Перечисленные различия обыденного и научного познания все же не являются абсолютными. Эти различия не исключают моментов тождества и взаимосвязи науки и здравого смысла. Этот последний не является чем-то переходящим, отмирающим. Современная наука наступает на обыденное познание, но никогда не вытеснит его полностью. Обыденное познание выступает необходимым условием познания научного.

Наука, идеология, политика. Автономия науки в демократических условиях; ее профанация в условиях тоталитаризма и авторитаризма.

Дисциплинарное строение науки как целогопостоянно усложняется.

Классификация наук. Науки о материи и науки о духе; науки о природе и науки о культуре; науки об идеях и науки о практике. Естественные, общественные (социальные и гуманитарные) и технические дисциплины.

Фундаментальная и прикладная наука. Наука и технология. Вопрос о прогностической функции науки. Изучение прошлого, настоящего и будущего (должного?).

Условность рубрик науковедческой классификации. Западная номенклатура отраслей знания («science»-«науки»; «humanisties»-«гуманистики»; «ars»-«искусства»; «techne»-«техники»; «lettres»-«словесности», дословно «буквы»).

Отечественная матрица ветвей знания (по отделениям РАН и отраслевым академиям, факультетам высшей школы).

Примерная группировка направлений научного познания.

Интеллектуалистика (математика, логика, философия, богословие) как изучение чистых идей и упражнение метафизического разума. Частичное отождествление субъекта и объекта.

Естествознание (природоведение) как опыт умственного и приборного испытания природы как априорной данности (физика, химия, биология). “Аллергия” на ценности и артефакты, отчуждение субъекта и объекта.

Социальное познание как объективизированная реконструкция явлений общественной жизни (экономика, история, археология, социология, др.). Сближение субъекта и объекта, нарастание диалогизма.

Гуманитарное исследование и моделирование внутреннего мира человека (психология, лингвистика) и его системы ценностей (этика, правоведение, политология).

Культурология как вариант синтеза социального и гуманитарного знания.

Наука и паранаука. Общее понятие паранауки. Группировка паранаучных претензий. Причины появления и роста популярности паранаучных увлечений. Польза и вред от паранауки. Меры самозащиты академической общественности от паранауки.

Паранаучные версии медицины и здравоохранения. Оценка медицинского оккультизма. Знахарь и врач: общее и особенное. Народная и официальная медицина, их историческое соотношение.