Студопедія
рос | укр

Головна сторінка Випадкова сторінка


КАТЕГОРІЇ:

АвтомобіліБіологіяБудівництвоВідпочинок і туризмГеографіяДім і садЕкологіяЕкономікаЕлектронікаІноземні мовиІнформатикаІншеІсторіяКультураЛітератураМатематикаМедицинаМеталлургіяМеханікаОсвітаОхорона праціПедагогікаПолітикаПравоПсихологіяРелігіяСоціологіяСпортФізикаФілософіяФінансиХімія






Основні параметри ПЛІС


Дата добавления: 2015-10-19; просмотров: 653



· Информация, знание

· Образование

Жан-Франсуа Лиотар

Сейчас настало время обратиться к работам французского философа Жан-Франсуа Лиотара (1924-1998), поскольку именно их автор подробно останавливается на том, как развитие постсовременного общества привело к размыванию понятия об истине. Рассматривая эту проблему, Лиотар ставит в центр внимания тенденции развития информации, считая, что именно эти изменения и привели к характерным для постсовременности сомнениям в том, можно ли вообще отличить истину от лжи. В отличие от трех философов, взгляды которых мы рассматривали, Лиотар исходит из других предпосылок, но делает очень сходные с их заключениями выводы. Для Бодрийяра, Ваттимо и Постера отправной точкой был стремительный рост количества знаков (особенно в СМИ), тогда как Лиотар начинает анализ ситуации с изменения роли информации и знания в современном обществе, подходя к предмету более глубоко и с более общей точки зрения.

Лиотар считает, что знание и информация претерпели глубокие взаимосвязанные изменения в двух направлениях. Во-первых, отмечает он, их производство все чаще ограничивается ситуациями, когда заранее известно, что они востребованы и эффективны, или, используя терминологию самого Лиотара, перформативны. Он имеет в виду, что информацию собирают, анализируют и создают вновь лишь тогда, когда это полезно. Подобный подход может оправдываться системностью, когда сначала устанавливается, что нужно узг нать, а программный подход предполагает, что информация создается только тогда, когда понятно, как ее практически использовать. В этом отношении любая информация приобретает черты компьютерной (да к тому же при малейшей возможности она действительно преобразуется в машиночитаемую, и тогда ее перформативные характеристики становятся легко измеримыми), она становится частью системы, в которой происходит оптимизация связи «входа» и «выхода», другими словами, ее «эффективности» (Lyotard, 1979, с. 11). Более того, как и в других системах, в этой возникает петля обратной связи: чтобы повысить эффективность системы, нужна информация, а критерии эффективности предполагают отбор той информации, которая повышает эту эффективность.

Во-вторых, Лиотар утверждает (здесь сказывается родство его идей, правда отдаленное, с марксизмом), что информация все чаще и чаще становится товаром. Это развитие темы, которая нам уже знакома по работам Герберта Шиллера. Лиотар настаивает, что в информационной сфере все чаще работают рыночные механизмы, которые помогают оценить степень ее перформативности.

Действуя совместно, два названные фактора приводят к возникновению ситуации постсовременности. Первый фактор - стремление к перформативности - вызывает снижение уровня, а то и отмирание всех видов знания, которые оказываются невостребованными и неэффективными. Например, философия или эстетика не отвечают критерию перформативности, тогда как изучение финансов или менеджмента, наоборот, соответствуют этому критерию. Поэтому уровень знания в области философии или эстетики падает, а в области финансов или менеджмента - растет, исследования в тех сферах знаний, которые имеют прагматическую направленность, оказываются более востребованными. В социальных науках это, например, исследования в области трансфера технологий, они оказывают влияние на рынок, и поэтому на их проведение легче получить финансирование от Совета по экономическим и социальным исследованиям (Economic and Social Research Council), который теперь в соответствии со своими правилами поддерживает те исследования, которые повышают конкурентоспособность британской промышленности. Соответственно исследователь, интересы которого по критериям перформативности можно рассматривать как экзотические или далекие от практики оказывается на обочине. Как сказал еще в начале 80-х годов член кабинета министров Норман Теббит (Norman Tebbit), оправдывая сокращение финансирования сугубо гуманитарных исследований в пользу исследований практической направленности, «мы забираем деньги у тех, кто занимается древнеегипетскими папирусами и добрачными сексуальными практиками в долине Верхней Вольты» и передаем ее тем, которые делают что-то полезное для промышленности Соединенного Королевства. Эти взгляды стали сейчас господствующими среди тех, кто занимается финансированием социальных наук в Великобритании.

Второй фактор - и это можно рассматривать как закат мышления Нового времени - «добыча нового знания», которая традиционно была сосредоточена в университетах, где исследователи были заняты поиском «истины», смещается в иные края. Это ряд исследовательских центров (Cockett, 1994), принадлежащих частным корпорациям, а также лобби, которые создают и используют информацию для достижения практических целей. Сегодня аналитики указывают на существование, например в США, целой «корпоративной науки», которая по своему объему и значению приближается к университетской. Наиболее крупные учреждения такого типа можно просто перечислить: лаборатории Белла, научно-исследовательские подразделения IBM и /С/, в которых работают сотни научных работников с учеными степенями. Для непосвященного человека такие подразделения выглядят, как настоящие университеты, но на деле они руководствуются в своей деятельности несколько иными принципами и приоритетами.

Кроме того, легкость, с которой исследовательский персонал университетов перемещается в такие центры и обратно, свидетельствует, что и система высшего образования изменяется, приспосабливаясь к тем же перформативным критериям. В любой стране с передовой экономикой для развития высшего образования характерны одни и те же тенденции: все больший упор делается на прикладные дисциплины и все чаще свертываются исследования в тех областях, где привычные «показатели продуктивности» не работают. В течение нескольких последних поколений в британском высшем образовании огромным спросом пользовались такие специальности, как право, информатика, деловое администрирование. В каждом университете Великобритании есть несколько кафедр, содержащихся на средства спонсоров, и университеты этим очень гордятся. Все эти кафедры занимаются лишь некоторыми дисциплинами, и все чаще университеты подготавливают специальные программы для корпораций и даже читают курсы, оплаченные частным капиталом. Причем на университеты постоянно оказывается давление, чтобы их программы были «теснее связаны с реальными потребностями», «соответствовали требованиям жизни», чтобы при подготовке студентов им прививали соответствующие «навыки», давали им такие знания, которые облегчают смену профессии и превращают их в более эффективно и производительно работающих служащих.

Лиотар считает, что эти критерии могут использоваться не только по отношению к высшему профессиональному образованию, но и к образованию в целом: мотивами его получения должны стать слова «как я могу повысить свои возможности зарабатывать?», «как образование повлияет на мою конкурентоспособность?». Такая постановка вопроса должна изменить отношение не только к обучению в университете и средней школе, но и саму концепцию образования. С точки зрения Лиотара, использование перформа-тивных критериев позволит рассматривать образование не как период жизни, в течение которого на человека обрушивается масса знаний, а как процесс, охватывающий всю жизнь, поскольку именно такой подход диктуется требованиями карьеры и работы. По словам Лиотара (Lyotard, 1993), «знание не будет больше передаваться en bloc [как единое целое], один раз и на всю жизнь, скорее оно будет сервироваться, как стол в ресторане, в соответствии с меню, причем будет рассчитано на уже зрелых людей, которые имеют работу или хотели бы работать, и целью его будет совершенствование их умений и повышение их шансов на продвижение по службе» (с. 49). Это очень близко к тому, что сейчас декларируется в сфере образования с повторяющимися призывами к «образованию, продолжающемуся всю жизнь» и к «гибкости» программ.

В-третьих, если мы переопределили цели образования и констатировали, что когда-то принятые критерии истинности себя изжили, то остается сделать вывод: использование критериев эффективности и товарности ведет к иному пониманию истины, она должна определяться через понятие полезности. Истинность перестала быть непререкаемой, университеты более не заняты ее поиском, ее стали интерпретировать в духе практических потребностей институтов общества. Таким образом, возникает определяющая черта постмодернизма: место ИСТИНЫ занимает «множество истин», и больше нет никакого общепринятого способа выбора среди элементов этого множества. Как утверждает Лиотар (Lyotard, 1988), отныне истина - вопрос выбора, остается только то, что принято в данном контексте считать истиной.

В связи с этим падает роль традиционных университетов, которые рассматривались как институты, обладающие прерогативой определять, что считать правдой (т.е. легитимизировать истину) и соответственно уменьшается роль интеллектуалов, и это очень важный процесс (Bauman, 1987). Лиотар считает, что интеллектуалы должны отстаивать ту правду, которая соответствует интересам сообщества, а сообществом может быть все человечество, простые люди, поборники просвещения, пролетариат или кто угодно. Едва ли нужно специально останавливаться на том, что концепция оценки знания с точки зрения его «перформативности» встречает сопротивление интеллектуалов, которые с пренебрежением говорят, что требование утилитарности превращает их в заурядных «технарей». Обычно ученые стремятся работать, писать и учить, забывая в своей деятельности о «соотношении входа и выхода» (Lyotard, 1993, с. 4), предпочитая обращаться к более широкой аудитории.

Однако попытки интеллектуалов отстоять свою точку зрения звучат даже в системе образования все глуше и глуше. Частично просто потому, что средств у них мало, а процесс постоянной дележки скудных ресурсов не способствует сохранению достоинства. Но есть и более глубокая причина: в послевоенный период для интеллектуалов исчез сам raison d 'etre. Ведь именно интеллектуалы претендовали на монопольное владение истиной, они всем навязывали свое видение проблем и потерпели в этом сокрушительное поражение.

По мере того как большинство британских университетов начинает присуждать ученые степени в области туризма, связей с общественностью и делового администрирования, любая идея, высказанная представителями других дисциплин - философии, английской филологии или истории древних цивилизаций, - о том, что они представляют большую ценность, поскольку позволяют глубже познать истину, лучше понять суть человека в его связях со средой, и вообще эти дисциплины более фундаментальны, воспринимается, как издевательство или как повод обвинить человека, высказавшего такую идею, в отрыве от действительности или снобизме.

Тех причин, которые некогда позволяли «высоколобым» интеллектуалам с пренебрежением относиться к «технарям», сегодня больше не существует, они обратились в прах и пепел. Никто больше, подчеркивает Лиотар, не использует довода в пользу образования, который был в ходу начиная с эпохи Просвещения: лучше образованный человек - это лучший гражданин, хотя под этим лозунгом вводилось всеобщее образование. История показала, что эти надежды не оправдались: сегодня «никто не ждет, что из школы выйдут более достойные граждане, - говорит Лиотар (Lyotard, 1993), - из нее выходят лишь более квалифицированные люди, которые работают более производительно; единственно, что дает образовние, - шанс получать большую зарплату» (с. 6).

И, наконец, в-четвертых, критерии эффективности в применении к знанию изменяют наше представление о том, кого считать образованным человеком. До определенного времени образованным считался человек, который усвоил определенный объем знаний. Но вместе с процессом компьютеризации важнее стало не удерживать в голове эти знания, а уметь обращаться к соответствующим базам данных. В период постсовременности умение работать с терминалом более важно, чем багаж знаний. Беглое владение клавиатурой или навыки поиска информации приходят на смену традиционным знаниям (и достижения учащихся в этом ценятся не менее, чем их успехи в традиционных академических дисциплинах) по мере того, как «банки данных становятся сегодняшними аналогами великой Энциклопедии» (Lyotard, 1993, с. 51).

Банки данных и умение их использовать в еще большей степени делают беспочвенными претензии традиционной интеллектуальной элиты. Появление банков данных - это «похоронный колокол для Учителя», поскольку «учитель не может соревноваться с банком данных в том, что касается передачи накопленного знания» (с. 53), и его шансы эффективно и изобретательно использовать такой банк действительно ниже, чем у команды специалистов, а в экономике потребность в таких командах все возрастает (поэтому и студентов все чаше обучают таким «навыкам», как «работа в коллективе», «лидерство», «принятие решений»).

Все это возвращает нас к понятию релятивизма знания. Пер-формативность, превращение знания в товар и явный провал «великих сказаний» приводят Лиотара к идее отказаться от идеи о том что кто-то имеет привилегированный доступ к истине. Некоторые из интеллектуалов будут заламывать руки по этому поводу, но как и другие сторонники постмодернизма, Бодрийяр и Ваттимо Лиотар (Lyotard, 1993) считает, что упадок тоталитарной концепции истины способен привести к большей свободе мысли и общества. С ростом общей ответственности, усилением взаимозависимости членов общества (и улучшением их способности находить общий язык) те, кто взял на себя определенные обязанности или возьмет их в будущем ...будут отличаться большей гибкостью, будут более толерантными.

(Lyotard, 1993, с. 7)

Одним словом, сегодня мы глубоко погружены в культуру постсовременности.

ЛЕКЦИИ


<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
Особливості модернізації динамічної оперативної пам'яті. | Буферна пам'ять
<== 1 ==> |
Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.205 сек.) російська версія | українська версія

Генерация страницы за: 0.205 сек.
Поможем в написании
> Курсовые, контрольные, дипломные и другие работы со скидкой до 25%
3 569 лучших специалисов, готовы оказать помощь 24/7