Значение долготерпения и участия

 

«И не может устоять то, что не основано на любви.

Ибо одна только любовь не умаляется,

но сияет своим собственным светом.

Прекращает раздоры, смягчает жар ненависти,

восстанавливает мир и сводит вместе разлученных.

Искупает зло, помогает всем, не вредя никому.

И кто призовет ее к себе на помощь, не убоится зла,

Но найдет защиту и обретет вечный покой»

Из раннехристианских рукописей

Эффективного и гарантированного лекарства от наркотика не существует. Восстановление больного наркоманией — задача непростая не только из-за тяжести заболевания, но и по причине сопротивления лечению самих наркоманов. Большинство наркоманов неприязненно относятся к лечению, не доверяет методам, применяемым врачами. Нередки случаи, когда наркоманы, за выздоровление которых родители заплатили огромные деньги, восстановившись в социальной жизни, встречают старых друзей, которые говорят им:

— Ну давай уж, раз ты бросил, вмажемся в последний раз...

И с этого «последнего раза» начинается новый виток, раскручивается новое колесо зависимости.

Пастырю ни в коем случае нельзя ругать человека за зависимость и заставлять немедленно отказаться от нее. Обычно это не приносит никакой пользы и разрушает доверие. «Берегись, — предупреждает святитель Тихон Задонский, — чтобы грешника в отчаяние не привести. В отчаяние может прийти грешник, когда с ним жестоко поступает иерей, греха тяжесть показует, а о великом Божием милосердии не изъясняет: надобно о сем случае иерею — и праведный суд Божий грешникам представить некающимся, а истинно кающимся неисповедимое Божие милосердие».

Если именно от священника человек получит импульс понимания, сочувствия, поддержки в тягостном состоянии своей наркотической зависимости, он будет благодарен пастырю до конца дней своих, вне зависимости от того, насколько много сил он вложил в действительности. Вот что пишет об этом архимандрит Киприан Керн:

«Если священник умеет подойти к грешникам вообще, если он развил в себе пастырское чувство сострадающей любви, если он хочет быть для своих духовных детей не грозным обличителем и сухим моралистом, готовым найти на всякий проступок соответственную епитимью или нотацию, а настоящим духовным отцом и понимающим другом, то ему, конечно, как бы ни был скрытен его юный собеседник, удастся расположить его к себе, внушить доверие и потребность искренне поведать о своих грехах и проступках». [55]

Для действенной помощи человеку, который решил освободиться из сетей зависимости, краткого общения недостаточно. Найдет ли пастырь время и силы жертвенно отдаться служению пришедшему за помощью наркоману, или он скажет традиционные слова о том, что необходимо поститься, читать утренние и вечерние молитвы, пособороваться, съездить на «отчитку», утешив свою пастырскую совесть мыслями о том, что «сделал все, от меня зависящее»?

Пастырю необходимо помнить, что наркоман — это человек, который в детстве недополучил родительского внимания, тепла и любви, человек, которого родители не научили мужественно смотреть в лицо жизненным трудностям, человек, у которого, возможно, не было ни одного по-настоящему близкого друга, человек, не научившийся доверять. Восполнить все это — одна из задач священника, к которому наркоман обратился за помощью. Он может стать другом, родителем, учителем, который поможет, поддержит его на этом пути к взрослению, к личностному росту.

Можно поговорить с ним о его детских годах, спросить о том, как его называла мама, какие важные переживания были в то время, о чем он мечтал в детстве, кем хотел стать. Стоит поинтересоваться, какие были отношения в его семье, хватало ли ему материнской, отцовской любви в детстве.

Общаясь с наркоманом, пастырю необходимо предложить ему припомнить те самые важные в своей жизни точки поворота, моменты, когда он принимал решение освободиться от наркотика и начать новую жизнь.

Иногда эти моменты носят далеко не «углубленно-философский» характер. Один наркоман рассказывал мне о том, что однажды, проснувшись после ночи, проведенной с наркотиком в компании друзей, он обнаружил то, что кого-то из его друзей стошнило прямо на ковер... возможно, это именно его и стошнило. Человек, увидев этот ковер перед собой, настолько испугался того, что мог захлебнуться собственной рвотой, настолько осознал, что всю свою жизнь он превратил в подобную рвотную массу, что эта минута осознания оказалась для него точкой поворота. С того момента он решил больше не принимать наркотики и до сих пор остается верным этому своему решению.

Известен и другой случай, когда один человек решил бросить, целый час прождав под дождем своего поставщика героина. После долгого времени ожидания он вдруг сказал себе: «Зачем я торчу здесь, как дурак, как несчастная, забрызганная грязью собака?» Это ощущение промерзлости и глупости, никчемности того, что он делает, было переломной точкой. Унижение и холод дали ему силы отказаться от наркотика и обратиться за помощью.

Не только алкогольная и героиновая, но и другие зависимости действуют подобным образом, ввергая человека в непереносимое внутреннее балансирование между «я» и «не я».

Грех наркомании состоит в том, что наркоман не принимает реальный Богозданный мир, пытаясь исказить или уничтожить действительность. А теперь представьте себе, каковым может быть внутренний мир человека, который до такой степени не принимает окружающий мир, себя, других, Бога. Подумайте, насколько несчастны эти люди, насколько они действительно нуждаются в вашей помощи, в вашем участии.

С этой точки зрения будет уместным подумать об одной из основных пастырских задач: научить человека принятию жизни, помочь восстановить отношения с Богом, разрушенные связи с другими людьми, самим собой, окружающим миром.