Едва переступив порог дома, Шарль понял, что случилась беда. Вгостиной рядом с Эленой сидел Пьер Ришар, ювелир, делавший по его заказукопии похищенных драгоценностей. Шарль, как вошел, так и застыл в дверяхот ужаса.- Входи, Шарль, - сказала Элена, и в тоне ее звучала угроза, откоторой волосы зашевелились на голове у Шарля. - Думаю, мне не надо тебепредставлять мсье Ришара.Шарль только молча хлопал глазами, понимая, что любое его слово всеравно обернется против него. Ювелир внимательно изучал пол у своих ног,боясь от смущения поднять на Шарля глаза.- Садись, Шарль.Это был приказ. Шарль немедленно сел.- Тебе грозит, mon cher mari, - сказала Элена, - обвинение в особозлостных хищениях. Ты крал мои драгоценности и потихоньку заменял их нагрубые подделки, которые тебе поставлял мсье Ришар.К своему ужасу, Шарль почувствовал, что писает в штаны. В последнийраз такое случалось с ним, когда он был совсем маленьким мальчиком. Шарльгусто покраснел. В отчаянии он подумал, что надо бы выйти из комнаты ипривести себя в порядок. А вернее, сбежать бы отсюда и никогда невозвращаться.Элена все знала. Не важно, как она это выяснила. Теперь уже никуда неубежишь. И никакой пощады не будет. То, что Элена разоблачила его каквора, было ужасно само по себе. Но что его ждет, когда она узнает опричине, заставившей его решиться на кражу драгоценностей? Но это еще невсе! Что с ним будет, когда она узнает, что на вырученные на них деньги онсобирался удрать от нее? Кромешный ад покажется ему тогда местомобетованным. Никто так хорошо не знал Элену, как Шарль. Она была unesauvage, способна на все. Она не мигнув уничтожит его, превратит вclochard, одного из тех бездомных бродяг, одетых в рубища и ночующих подоткрытым небом на улицах Парижа. Его жизнь в одно мгновение превратится вemmerdement, кучу говна.- Неужели ты надеялся выйти сухим из этой безмозглой затеи? -спросила Элена.Несчастный Шарль молчал. Мокрые штаны прилипли к ногам, но он даже нерешался посмотреть вниз.- Я убедила мсье Ришара рассказать мне всю правду.Убедила. Шарль содрогнулся от одной только мысли, как ей удалось этосделать.- У меня дубликаты всех твоих расписок за деньги, которые ты украл уменя. Я могу упечь тебя в тюрьму на двадцать пять лет. - Она выдержалапаузу и добавила: - Если захочу.Последние слова только усилили ужас Шарля. Опыт научил его: чемвеликодушнее казалась Элена, тем опаснее она была. Шарль не смел поднятьна нее глаз. Что она от него потребует? Что-нибудь явно чудовищное.Элена обернулась к Пьеру Ришару.- Пока я не решу, что делать, никто не должен знать об этом деле.- Конечно, конечно, мадам Рофф-Мартель, все будет, как вы пожелаете,- затараторил тот, с надеждой поглядывая на дверь. - А теперь могу я?Элена кивнула, и Пьер Ришар пулей вылетел из комнаты.Проводив его взглядом, Элена повернулась к своему мужу. Она почтифизически ощущала его страх. И кое-что еще. Запах мочи. Она улыбнулась. Оннаделал в штаны от страха. Она его отлично проучила! Элена была довольнаШарлем. Она сделала правильный выбор. Приручив Шарля, превратила его всвою домашнюю собачонку. Новаторские идеи, принесенные Шарлем в "Рофф исыновья", были блестящи, но все они исходили от Элены. Через своего мужаона руководила только небольшой частью концерна, но теперь этого ей былонедостаточно. Она была Рофф. И очень богата. Предыдущие банки сделали еееще богаче. Но не деньги интересовали ее. Она хотела стоять во главеконцерна. На деньги под свои акции она планировала выкупить акциинекоторых других пайщиков. И по этому поводу вела с ними переговоры. Онидаже договорились создать особую группу, владеющую контрольным пакетомакций. Но сначала Сэм, а теперь вот Элизабет встали на пути ее замысла. Впланы Элены вовсе не входило позволить Элизабет или кому-либо еще помешатьей осуществить свою идею. Она натравит на нее Шарля. А если дело невыгорит, он станет и козлом отпущения.Однако сейчас он должен быть наказан за свой petite revolte,маленький бунт. Глядя ему прямо в глаза, она сказала:- Никто не смеет обкрадывать меня, Шарль. Никто. Тебе каюк. Если я непожелаю тебя спасти.Он сидел, молчал, ненавидел ее и боялся. Она подошла к нему вплотную,чиркнув бедрами по его лицу.- А ты бы хотел, чтобы я спасла тебя, Шарль? - вкрадчиво спросилаона.- Да, - ответил он хрипло.Краем глаза Шарль увидел, что она снимает с себя юбку, и подумал: "Обоже! Только не сейчас!"- Тогда слушай, что скажу. Концерн "Рофф и сыновья" должен статьмоим. Я хочу владеть контрольным пакетом акций.Он поднял на нее страдальческий взгляд и сказал:- Ты же знаешь, что Элизабет против свободной продажи акций.Элена уже выскользнула из блузки и трусиков. Застыла перед ним всвоей звериной наготе, сухопарая, прелестная, с агрессивно торчащимитвердыми сосками.- Так заставь ее согласиться. Или отсиди двадцать лет в тюрьме. Но неволнуйся, я подскажу тебе, как это сделать. А сейчас иди ко мне, Шарль.
На следующее утро в десять часов в кабинете у Элизабет раздалсятелефонный звонок. Звонил Эмиль Джипли. Она оставила ему номер своеголичного телефона, чтобы никому не было известно, о чем они говорят.- Мне необходимо срочно повидаться с вами.Голос в трубке был взволнованным.- Буду у вас через пятнадцать минут.Кейт Эрлинг с удивлением взглянула на одетую в пальто Элизабет.- Но у вас назначена встреча в...- В течение часа никого принимать не буду, - сказала Элизабет и вышлаиз приемной.Перед входом в отдел разработок вооруженный охранник внимательнопроверил у Элизабет пропуск.- Последняя дверь налево, мисс Рофф.Джипли в лаборатории был один. Он весь так и светился от радостноговозбуждения.- Вчера ночью закончил опыты. Оно работает. Энзимы полностьюблокируют процессы старения. Идите сюда.Он подвел ее к клетке, в которой находилось четыре энергичных,подвижных, исполненных жизненных сил кролика. Рядом с этой клеткойнаходилась другая такая же с четырьмя кроликами, но эти были потише и навид явно постарше первых.- Это пятисотое поколение, выросшее на подкормке энзимами, - сказалДжипли.Элизабет застыла у клетки.- Выглядят они вполне здоровыми.Джипли улыбнулся.- Это только _ч_а_с_т_ь_ контрольной группы. - Он провел рукой всторону другой клетки. - А _э_т_и_ возрастом постарше.Элизабет во все глаза смотрела на энергичных кроликов, которые ни наминуту не оставались спокойными, резвясь и прыгая по клетке, словно быликрольчатами, а не взрослыми кроликами, и не верила собственным глазам.- Их жизненный цикл по сравнению с жизнью других кроликов длиннее впропорции три к одному, - сказал Джипли.В применении к людям эта пропорция поражала. Она едва сдерживалаволнение.- Когда? Как скоро вы сможете приступить к испытаниям препарата вклинических условиях?- Как только обобщу полученные результаты. После этого, думаю, втечение трех, ну самое крайнее, четырех недель.- Эмиль, ради бога, ни с кем не обсуждайте эти данные, - предупредилаего Элизабет.Эмиль Джипли согласно кивнул.- Я понимаю, мисс Рофф. Да мне и не с кем их обсуждать - якустарь-одиночка. Вся вторая половина дня была отдана Совету Директоров. Встреча прошлауспешно. Вальтер на Совет не явился. Шарль опять было заикнулся о продажеакций, но Элизабет тотчас наложила вето на обсуждение этого вопроса. Послеэтого Иво расточал комплименты, а Алек вел себя сугубо по-джентльменски.Только Шарль выглядел необычно озлобленным, возбужденным. И Элизабет моглатолько гадать об истинных причинах его состояния.Она всех пригласила на обед, во время которого как бы невзначайупомянула о событиях, изложенных в секретном отчете, и внимательно следилаза реакцией каждого, пытаясь уловить в их поведении или взглядах хотьмалейшие признаки раскаяния или нервозности. Но ничего необычного илинастораживающего не заметила. А ведь злоумышленник мог быть любой из них,даже если исключить не приехавшего на заседание Вальтера.Рис также не явился на заседание Совета.- У меня срочное дело, - сказал он.Элизабет оставалась только гадать, была ли причиной его неявкиочередная женщина. Она знала, что всякий раз, когда он оставался с нейработать по ночам, ему приходилось отказываться от свидания. Однажды,когда он не успел этого сделать, его пассия сама нагрянула к ним вкабинет, рыжеволосая красавица с фигурой, по сравнению с которой фигураЭлизабет выглядела скорее девичьей, чем женской. Красавица была вне себяот гнева, что ее надули, и не скрывала своих чувств. Рис, проводив ее клифту, тотчас вернулся.- Прости за вторжение, - бросил он.Элизабет не выдержала.- Она же само очарование, - с укоризной сказала Элизабет. - Чем оназанимается?- Она - нейрохирург, - честно ответил Рис, а Элизабет недоверчиворасхохоталась.На следующий день Элизабет узнала, что рыжеволосая красавицадействительно была нейрохирургом.Были и другие, и Элизабет всех их ненавидела. Ей хотелось бы лучшепонять Риса. Она знала общительного и светского Риса, но за внешним лоскомжелала увидеть его настоящего, скрытого от любопытных глаз. Онанеоднократно ловила себя на мысли, что именно он должен был стоять воглаве концерна, вместо того, чтобы исполнять ее приказы. Интересно, а чтоон сам думает по этому поводу? Вечером после обеда, когда все члены Совета разъехались, чтобы успетьна свои поезда и самолеты, которые доставят их домой, Рис неожиданнопоявился в ее кабинете, где она вместе с Кейт Эрлинг засиделась надкакими-то бумагами.- Иду мимо, дай, думаю, зайду. Может, требуется помощь, -непринужденно сказал Рис.И никакого объяснения, почему не явился на совещание. "А почему он,собственно, должен передо мной отчитываться?" - подумала Элизабет.Он с ходу включился в работу, и время побежало незаметно. ИсподтишкаЭлизабет наблюдала за склоненным над бумагами Рисом, быстропросматривавшим их умными, цепкими глазами. Именно он обнаружил несколькозначительных ошибок, допущенных юристами при составлении важныхконтрактов. Но вот Рис выпрямился, потянулся и взглянул на часы.- Ого, уже за полночь. Боюсь, что опаздываю на свидание. Завтра придупораньше и допроверю эти контракты.Интересно, а с кем на этот раз, с нейрохирургом или... Она заставиласебя остановиться. Частная жизнь Риса была его личным делом.- Мне ужасно неудобно, - сказала Элизабет. - Я даже не заметила, чтоуже так поздно. Ты иди, а мы с Кейт еще немного поработаем.Рис кивнул.- До завтра. Спокойной ночи, Кейт.- Спокойной ночи, господин Уильямз.Элизабет посмотрела в спину уходящего Риса, затем заставила себявновь вернуться к контрактам. Но спустя некоторое время ее мысли вновьвернулись к нему. Ей не терпелось рассказать ему об успехах Эмиля Джиплипо созданию нового типа лекарства, но она все еще не решалась этогосделать. Ну ничего, успокаивала она себя, теперь недолго ждать. К первому часу ночи они закончили работу с контрактами.- Еще будем работать? - спросила Кейт Эрлинг.- Нет, на сегодня хватит. Благодарю вас, Кейт. Завтра не спешитеприходить рано.Встав из-за стола, Элизабет только сейчас почувствовала, что отнепрерывного сидения все тело ее онемело.- Спасибо. Завтра к полудню все отпечатаю.- Прекрасно.Элизабет накинула на себя пальто, захватила сумочку и, подождав Кейт,вместе с ней пошла к экспресс-лифту, в ожидании их гостеприимнораспахнувшему свои двери. Они вошли в лифт. Когда Элизабет потянулась ккнопке с надписью: "Вестибюль", из приемной вдруг раздался телефонныйзвонок.- Я возьму трубку, - сказала Кейт Эрлинг. - А вы поезжайте.И она шагнула из лифта. Внизу, в вестибюле, ночной сторож взглянул на табло в тот момент,когда в верхней его части вспыхнул красный огонек и быстро побежал вниз.Это был сигнал, что работает экспресс-лифт. В вестибюль спускалась миссРофф. Ее шофер сидел в кресле в углу, уткнувшись в газету.- Босс едет, - сказал охранник.Шофер потянулся и медленно встал на ноги.Вдруг тишину вестибюля разорвал резкий сигнал колокола тревоги.Взгляд охранника метнулся к табло: красный огонек, набирая скорость,мчался вниз, поэтажно отмечая стремительное падение кабины лифта.Авария!- Господи! - выдохнул охранник.Он шагнул к табло, рванул на себя дверцу пульта и включил аварийнуюсистему, которая должна была немедленно привести в действие автоматическийтормоз. Красный огонек продолжал стремительно падать вниз. К таблоподбежал шофер. Увидел побледневшее лицо охранника.- Что тут прои...- Беги! - заорал тот. - Он сейчас грохнется.Они отбежали к самой дальней стене. Вестибюль уже начал подрагиватьот бешеной скорости сорвавшейся с тросов кабины в шахте лифта, и толькоохранник подумал: "Господи, _х_о_т_ь _б_ы _т_а_м _н_е _б_ы_л_о _е_е_!",как кабина пронеслась мимо вестибюля, и он услышал внутри неедушераздирающий крик.Секунду спустя раздался грохочущий звук, и здание содрогнулось,словно от землетрясения.
Старший инспектор цюрихской криминальной полиции Отто Шмит сидел застолом у себя в кабинете, закрыв глаза и глубоко выдыхая воздух по системейоги, пытаясь успокоиться и унять кипение переполнявшей его ярости.В полицейском протоколе существовали незыблемые правила, которые былинастолько очевидны, что ни у кого и мысли не возникало особо ихоговаривать в специальных справочниках. Они считались сами собойразумеющимися, как еда, или сон, или дыхание. Например, если в результатенесчастного случая наступала смерть, первое, что должен сделать инспектор,ответственный за расследование этого случая, - _с_а_м_о_е_ первое, самоепростое, такое очевидное, известное даже самому тупому из начинающихполицейских, - это поехать на место происшествия. Казалось бы, чего проще.Но вот на столе перед старшим инспектором Отто Шмитом лежит отчетинспектора Макса Хорнунга, в котором нарушены все самые элементарные инезыблемые правила полицейского протокола. "А что, собственно, я злюсь", -горько думал старший инспектор, внушая себе, что ничто его уже теперь недолжно удивлять.Для инспектора Шмита инспектор Хорнунг был своего рода альбатросом,его bete noire, его - инспектор обожал читать Мелвилла - Моби Диком.Инспектор еще раз глубоко набрал в грудь воздух и медленно его выпустил.Затем, немного поостывший от гнева, придвинул к себе отчет инспектораХорнунга и начала читать сначала.
