Елена Габова125 Дни бежали за днями быстро, как первоклассники друг за другом на переменках. Уже прошли осенние каникулы, которые в их северном горо6 де были уже тоже зимними. На каникулах они с классом ходили в поход. “С классом” — громко сказано. Собралось восемь бродяг. Остановились на лугу у замерзающей реки. Река была вся озябшая, фиолетово6синяя, и с краёв её уже начинал гретьледок. Было видно, как под ним вода согрева6 лась, успокаивалась, засыпала. Ребята развели костёр, вскипятили чай, сварили суп из пачек, пообе6 дали от души и орали песни. Игнат бренчал на гитаре. Потом разбились на команды и стали играть в футбол. А Светка пошла в лес, что стоял с краю поляны. Как же она любила лес! Пользовалась любым случаем, чтобы побро6 дить под высокими деревьями. Эх, сейчас бы сюда её собаку, Ладу. Она любила лес не меньше Светки. Бедная Лада... Сосны шумели под ветром, замершая земля, чуть припорошенная снегом, отзывалась на шаги капу6 стным хрустом. Светка повернула, чтобы пойти обратно, а то гитары уже не было слышно, а одни только сосны, и увидела идущего навстречу Юрку. Светка спряталась за сосну. Она вспомнила Юркин рисунок, и у неё вдруг забилось сердце. — Сергеева, да я тебя видел, — сказал Юрка, остановившись непода6 лёку. — Я всё время шёл за тобой. Эх ты, следопыт! — Следопыт — это ты, — ответила Светка, выступив из6за дерева. — Ты ведь шёл по моим следам. А зачем? — Так просто. Нет, я за тебя боялся. Девочка — одна в лесу. — Я умею ходить по лесу, меня отец научил. В следующий раз за меня не бойся. — В следующий раз ты сама меня возьми с собой. — Ха6ха, как же, — сказала Светка. И быстро зашагала к лагерю. — Подожди! Юрка догнал её и тронул за плечо. Она остановилась и повернулась к нему. Юрка стоял напротив неё и смотрел как6то странно. Из кармана кур6 тки, как круглый чёрный жук, торчал один наушник на проводке. Плеер, видимо, был в кармане поглубже. — Даже в лесу не можешь без своей музыки? — язвительно сказала Светка, кивнув на наушник. — Могу. Видишь, не слушаю. Юрка потупил взгляд и потёр сосну, под которой они стояли, по рыжей коре. Оторвался лоскуток верхней сосновой шкурки — полупрозрачный, лом6 кий. Он разломал этот несчастный рыжий лоскут, зачем6то понюхал руку и снова уткнулся в землю. На ней тут и там валялись сосновые шишки. — Подари мне шишку, — вдруг произнёс Юрка. — Что, сам не можешь взять? Смотри, сколько их тут, — Светка пожа6 ла плечами и поддела первую попавшуюся шишку ногой. — Хочу, чтобы ты подарила. Светка снова пожала плечами и подобрала с земли шишку. Чем6то она не понравилась; выбросив, взяла другую. — Держи, — и шлёпнула Юрке в протянутую ладонь. — Thanks, — Юра зажал шишку в кулаке, потом раскрыл его, повер6 тел шишку в ладони так и эдак, словно на ней был Светкин автограф, и Беличья шкурка 126 спрятал в карман. Заодно и наушник заправил. — Я буду хранить её дол6го6дол6го. Всю жизнь. — Храни, пожалуйста, — сказала Светка, пожав плечами. Подума6 ешь, какая6то шишка... И спросила: — Слышишь, как лес шумит? — Шумит? — Юрка прислушался. — Правда. А мне казалось, здесь очень тихо. — В лесу редко бывает тихо. А сейчас, папа говорит, лес шумит осо6 бенно — под ногой хрустнет сучок и слышно далеко. В это время он даже никогда не охотится. — Они пошли к лагерю плечом к плечу — сосны сто6 яли друг от друга широко, позволяли. — Именно потому, что лес шумный... — Она остановилась. — Ну что, идём к своим? — Пойдём, — сказал Юрка, — хотя мне не хочется. Небольшой спуск, ручеёк в ложбинке. Не ручеёк, родник. Пробивает6 ся из6под земли прозрачная шёлковая нить, журчит, как живая, прыгает с высоты два сантиметра, творит себе крошечное озерко — только6только ладонью зачерпнуть и снова — юрк под землю, словно там, под землёй, ему лучше бежать, никакие сучки не мешают. Светка зачерпнула воды ладонью, раз, другой, третий. — Попробуй. Вкусно. В лесу всегда самая вкусная вода, знаешь? — Сейчас проверим, — Юрка тоже напился из родника. — Вкусна, ничего не скажешь. Во6первых, без хлорки. Во6вторых, её сделала вкусной твоя рука. — Скажешь тоже, — Светка зарделась. — Это что6то вроде романа прошлого, ой, уже позапрошлого века. Только я его не читала. — Я люблю романы прошлых веков. — Ты читаешь всё, что задают? — Стараюсь. “Онегина” прочёл. Татьяна нравится жутко. Ты на неё похожа. А Онегин дурак. — Скажешь тоже — похожа... — Наденешь длинное белое платье — будешь Татьяна. Пояс перетяги6 вать не надо, ты и так тонкая. — Скажешь... — Книжку в руки — французский роман — точно, Татьяна. Или Ната6 ша из “Войны и мира”. Тебе самой кто больше нравится? — Ты и Толстого одолел? — А лето на что даётся? — Так прямо по списку и шпаришь? — А это плохо? — Ты, Юра, сам из прошлого века... И зачем тебе компьютер купили? Я не читаю. Мне лень. — Поэтому у тебя по сочинениям четвёрка. Мне нравится читать. Во всех героинях я вижу тебя. — Скажешь... Ты, Юра, вообразил про меня Бог весть что... Светка, прикусив губу, удивлённо глядела на Юрку. Ей не хотелосьего разочаровывать, но сама6то она знала, что он несёт чепуху. Она — и Татьяна. Ни капельки не похоже. Девятнадцатый век и — двадцать первый... — Смотри, белка! — закричала Светка, переведя взгляд на одну из сосен. — Эге6гей! Рыжая! Светка пожалела, что нет ружья. Сейчас бы она показала Юрке, как она отлично стреляет. Она подняла с земли шишку и подбросила вверх.
|
