^ 1. Князь и город
Большинство русских городов выросло вокруг княжеских замков. С. В. Юшков вполне прав, когда пишет, что города строились преимущественно князьями, хотя это «преимущественно» и нельзя превращать в общее правило. Поэтому вопрос о княжеской власти в городе не может быть нами игнорирован.
«Княж двор» был центральным местом политической и административной жизни города. Сюда вели на расправу воров, пойманных за ночь на месте преступления, здесь разбирались князем и его тиуном тяжбы между горожанами, сюда сходилось городское ополчение перед выступлением в поход - одним словом, «княж двор» или заменявший его двор посадника в небольших городах был местом, вокруг которого сосредоточивалась городская жизнь. Тем не менее развитие городов и формирование «людей» - ремесленников и купцов в сплочённую группу горожан, «мужей», осознавших своё значение в городе, приводило к постепенному ограничению роли князя.
В своей вековой борьбе за городские вольности горожане стремились сажать к себе на стол только угодных им князей. Историки, наблюдающие непрерывную смену князей в стольных городах, до сих пор ещё не учитывают роли горожан в княжеских усобицах. Смена князей и их междоусобицы рассматриваются только как проявление борьбы между князьями. Чрезвычайно характерно, что
-214-
такой крупный исследователь, как А. Е. Пресняков, видит в княжеской борьбе господство двух «конкурировавших тенденций в сфере княжого владения Древней Руси. Отчинное начало привело к полному обособлению всех областей русских, кроме киевской... Старейшинство, связанное с владением Киевом, должно было или погибнуть, или переродиться...» 1)
Высказывания Преснякова показательны для нашей исторической литературы, мало интересующейся городом. Поэтому в его лекциях мы не найдём даже намёка на существование горожан и городской жизни, начавшей в XII-XIII вв. выливаться в определённые и устойчивые формы. Между тем летописи дают нам ясные указания на время, с которого горожане начинают влиять на междукняжеские отношения. Усобицы между сыновьями Святослава в конце X в. происходят ещё вне широкого участия горожан. Но уже в борьбе Святополка Окаянного с Ярославом Мудрым после 1015 г. киевские и новгородские горожане играют далеко не пассивную роль. Однако периоду изгнаний и приглашений новых князей в города кладёт начало киевское восстание 1068 г., являющееся, таким образом, одним из важнейших событий в истории Киевской Руси.
Выше приводились уже примеры того, как горожане вмешивались в княжеские отношения; здесь же остановимся только на целях и результатах подобного вмешательства.
Прежде всего бросается в глаза нежелание горожан считаться с княжеским старейшинством. Первые нарушения старейшинства исходят от горожан, которые после киевского восстания 1068 г. поддерживают Святослава Ярославича в противовес его старшему брату Изяславу. Позже киевские горожане опять нарушают права старейшинства, приглашая на киевский стол Владимира Мономаха, а не его двоюродного брата Олега Святославича. В борьбе Изяслава Мстиславича с Юрием Долгоруким киевские горожане всё время стоят на стороне первого в противовес второму, на стороне племянника против дяди. Так же поступают галицкие горожане, поддерживая Ивана Ростиславича Берладника против князя
_________
1) А. Е. Пресняков, Лекции по русской истории, т I. Киевская Русь, М. 1938, стр. 237.
-215-
Владимирка. Можно, конечно, найти и обратные примеры, но общая тенденция горожан поддерживать князей по собственному выбору остаётся несомненной. В законченном виде эта тенденция проявляется в новгородской практике начала XIII в. в словах посадника Твердислава, обращённых к вечу: «А вы, братье, в посадничестве и в князьях». Иными словами: «Вы распоряжаетесь выбором и посадников и князей».
С точки зрения новгородца князь сам должен добиваться высокого стола, о чём с предельной ясностью говорит Слово Даниила Заточника: «С добрым ведь думцею думая, князь высокого стола добудет, а с плохим думцею, меншего лишен будет» 1). Мысли Даниила Заточника более пространно изложены в одном любопытном памятнике, который может восходить к раннему времени. Речь идёт о статье в Златоусте смоленского происхождения, где имеется «поучение» христолюбца к «духовным братиям». Проповедник всё время говорит афоризмами со ссылками на «приточника». У него читаем: «Приточник сказал: «в мудром муже слава князю, а в безумном сокрушение или падение, с мудрым мужем и думцем князь, думая (т. е. совещаясь) высокого стола добудет, а с безумным думая и малый стол потеряет; у князя в благом сердце почиет премудрость, в гордом же сердце почиет безумие; слушая клеветника, гневится на давшего ему княжение; оправдывая виновного ради взятки, неумолимый суд обрящет в день оный»» 2).
В устах проповедника и Даниила Заточника князь - искатель высокого стола; он добивается его с помощью советника - думца.
Города, как мы видели, охотно поддерживали претензии младших князей на высокие столы, потому что ослабление княжеской власти в конечном итоге давало возможность получить больше городских привилегий за счёт князей. В XII в. окончательно утверждается порядок за-
_________
1) «Слово Даниила Заточника», стр. 26.
2) «Приточник рече: в мудре муже слава князю, а в безумие сокрушение или падение, с мудрым мужем и думцем князь, думая, высока стола добудеть, а с безумным, думая, и мала стола избудеть, князю во сердци блазе почиеть премудрость, во сердци же горде почиеть безумие, слыша клеветника, гневить, даваше ему княжение, оправдан иже криваго мзды ради, неизмолим суд обрящеть в день он». (Рукопись Государственного Исторического музея в Москве, Увар. № 782 (Леон. № 315), Златоуст XVI в., в 4°, 336, л. 66 об. и далее).
-216-
ключения договора - «ряда» - между князьями и горожанами. Примерными образцами таких договоров, правда относительно поздними, являются договоры великих князей с Новгородом, древнейший из которых относят к 1264 г. Конечно, этот договор составлен по определённому, более или менее установившемуся формуляру и даёт представление о более ранних «рядах».
Договор 1264 г. ставит своей задачей ограничение княжеской власти в Новгороде, урегулирование пошлин и повинностей, идущих в пользу князя. Князь обязывается раздавать волости только новгородцам, да и то совместно с посадником, а также не отнимать волости без вины от тех, кто их получил от прежних князей. В сущности, это - основное требование, выполнение которого Новгород требует от тверского великого князя Ярослава Ярославича в договоре 1264 г. Остальные условия договора вытекают из первых его строк: «На сем, княже, целуй крест к всему Новугороду, на чем целовали деды и отцы, и отець твой Ярослав. Новгород тебе держать по старине... а волостей тебе Новгородских не держати своими мужами, но держати мужами новгородскими; а дар брать от тех волостей» 1).
Соглашения с князьями и наличие особых договоров, или «рядов», с ними возможно было только при существовании каких-то городских властей, от имени которых велись переговоры с князьями. В новгородских договорах это посадник и тысяцкий, действующие в XIII в. от имени веча как верховного распорядителя Великого Новгорода. Но было ли вече и эти должностные лица особенностью одного только Новгорода или вечевое устройство было характерным для ряда русских городов - вот тот вопрос, который возникает перед исследователем. Поэтому нам придётся последовательно рассмотреть вопрос о характере городского веча и выборных магистратов городов (к числу которых, по нашему мнению, относятся посадник, тысяцкий и сотские).
^ 2. Вече
Вопрос о начале и характере вечевых собраний на Руси нередко разбирался в исторической литературе. Больше других этим вопросом занимался В. И. Сергеевич,
_________
1) «Грамоты Великого Новгорода», стр. 9.
-217-
по мысли которого «вече не созддно князем; оно составляет первоначальную форму быта». Основная мысль Сергеевича выражена в следующих словах: «Вечевой быт был явлением необходимым в древней России, а потому и всеобщим... Слабость собственных сил князя естественно заставляла его искать опоры в согласии с народом, выдвигала народ на первый план. Хотя вече и не было создано князем, но он должен был обращаться к нему. Таким образом, вече не есть явление одиночное, стоящее вне прямой связи с другими учреждениями княжеской России: оно составляет необходимое к ним дополнение» 1).
В новом издании своей книги, включавшей только часть первоначальной работы, но написанной вновь, «по новому плану и на новые темы», Сергеевич значение веча объясняет тем, что собственные силы князя были ещё недостаточно развиты, а «свободное население являлось довольно внушительной силой, которая могла оказать князю или деятельное сопротивление, или существенную поддержку... Где сила, там и власть, а в начале истории народные массы составляли силу».
Вече представляется Сергеевичу существующим с незапамятных времён. Оно исчезает после татарского завоевания, так как «татарский погром должен был надолго приостановить у нас развитие городской жизни» 2). Сергеевич отмечает, что вечевые порядки в XIV-XV вв. ещё сохраняются в тех местностях, которых не коснулось татарское нашествие, например в Новгороде и Полоцке.
Заслуга Сергеевича состоит в том, что он первый разработал вопрос о значении веча в русской истории, посвятив ему крупное исследование и фактически использовав все основные материалы, относящиеся к вечевым собраниям. Правильно отмечена и связь вечевой жизни с развитием городов, но окончательного вывода о причинах особой деятельности веча в XII-XIII вв. не сделано, так как во взглядах В. И. Сергеевича господствует представление о незапамятном происхождении веча, значение которого падает в связи с развитием княжеской власти.
Вопрос о происхождении и значении веча снова привлёк к себе внимание историков за последнее время
_________
1) В. И. Сергеевич, Вече и князь, стр. 1, 20.
2) В. И. Сергеевич, «Русские юридические древности», т. II, вып. 1. Вече и князь, СПБ 1893, стр. V (предисловие), стр. 32-33, 38.
-218-
в связи с выходом книг Б. Д. Грекова и С. В. Юшкова. Юшков критикует выводы Сергеевича, считая, что тот не видит никаких изменений в организации и значении веча. Не согласен он также и с В. О. Ключевским, что вече в основном было представлено массой торговцев и ремесленников областных городов. Собственный вывод Юшкова заключается в признании за вечем характера совещания «основных феодальных групп». Названный исследователь особенно настаивает на том, что «ни в одном совещании, которое могло бы претендовать на какое-либо политическое значение, основной силой не могла быть демократическая масса города - мелкие торговцы, ремесленники, наймиты и разного рода плебейские элементы» 1). В доказательство своей мысли С.В.Юшков приводит вечевые собрания 1113 г., 1139 г. (у Туровой божницы), 1147 г. в Киеве и 1159 г. в Полоцке. «Нам думается, - замечает С. В. Юшков, - что в полном согласии с общими нашими взглядами на сущность власти в Киевской Руси мы можем установить, что основной социальной силой, которая направляла деятельность веча, были феодальные городские группы, а не широкая городская демократия торговцев и ремесленников» 2).
Нельзя не пожалеть, что слово «людие», которым обозначают горожан, игравших такую большую роль в городских восстаниях и вечевых собраниях XII-XIII вв., не привлекает к себе внимания Юшкова. При более полном анализе летописных известий его выводы имели бы, вероятно, несколько иной характер; тогда нельзя было бы утверждать, что вече в Полоцке 1159 г. «было сходкой, созванной для воодушевления заговорщиков и для агитации среди ещё не примкнувших к заговору» 3).
С. В. Юшков считает, что «печать чрезвычайности лежит на всех событиях, которые предшествовали
_________
1) С. В. Юшков, Очерки по истории феодализма в Киевской Руси, стр. 195.
2) С. В. Юшков, Общественно-политический строй и право Киевского государства, стр. 350; см. также его же. Очерки по истории феодализма в Киевской Руси; у С. В. Юшкова ошибка: собрание у Туровой божницы было не в 1139 г., а в 1146 г. (см. Ипат. лет., стр. 229).
3) С. В. Юшков, Очерки по истории феодализма в Киевской Руси, стр. 206,
-219-
созыву веча в большинстве русских земель» 1). С этим замечанием можно согласиться для большинства известных нам вечевых собраний, но ведь и в Новгороде о вече говорится в летописях обычно в связи с исключительными случаями. Вероятно, и сам С. В. Юшков не стал бы отрицать, что новгородские посадники утверждались на вече, а между тем в списках посадников имеются такие имена, о которых ничего неизвестно по летописи. Упоминаются в летописи и такие посадники, об утверждении которых вечем не сказано ни слова. И это совершенно естественно, так как летописи являются сводом различных известий, а не официальными документами. Совершенно непонятно, почему С. В. Юшков игнорирует указание на «ряд» - договор между князьями и киевлянами; непонятно, как можно игнорировать свидетельства о целовании креста не только «людьми» к князю, но и князя к «людям», имея подлинные тексты договоров Новгорода с князьями. Слова о новгородцах, полочанах, смолнянах и киевлянах, которые, «яко же на думу на веча сходятся», т. е. совершенно ясное свидетельство современника трудно объяснить желанием летописца сказать только то, что «старшим» городам должны подчиняться пригороды. Далее, как быть с известием западнорусской летописи об исконном существовании веча в Полоцке, как быть с существованием уставной грамоты смоленской епископии, которую князь дал «сдумав с людьми», - на это мы не получим ответа у С. В. Юшкова.
Свои наблюдения над вечевой деятельностью Юшков приводит в более кратком виде в учебном пособии по истории государства и права СССР. По его словам, «с развитием процесса феодализации, когда города превращались в центры феодального властвования, всякого рода совещания, претендующие на значимость и действенность своих решений, конечно, были совещаниями феодальных групп или групп, так или иначе связанных с феодалами; возможно, что сюда относились крупные торговцы, являвшиеся одновременно землевладельцами, торговцы - посредники в торговле предметами дани» 2).
_________
1) С. В. Юшков, Общественно-политический строй и право Киевского государства, стр. 360; его же, Очерки по истории феодализма в Киевской Руси, стр. 216.
2) С. В. Юшков, История государства и права СССР, ч. 1, М. 1940, стр. 72-73.
-220-
По мнению С. В. Юшкова, ни в одном вечевом совещании «не могла быть основной силой демократическая масса города - мелкие торговцы, ремесленники, наймиты и разного рода плебейские элементы». Поэтому, и участники совещания 1113 г. в Киеве и даже веча у Туровой божницы в 1146 г. (у С. В. Юшкова опять ошибочно показан 1139 г.) представляются исследователю «не мелкими торговцами и ремесленниками», а «основной киевской феодальной группой», так как они явились на конях в полном вооружении, стало быть, были теми самыми крупными торговцами, являвшимися одновременно и землевладельцами. Прекращение вечевых собраний представляется Юшкову следствием того, что «местные феодалы перестали нуждаться в широких городских совещаниях».
Высказывания С. В. Юшкова стоят в явном противоречии с характером и значением вечевых собраний. Прежде всего Юшков в своих построениях точно забывает о классовой борьбе в русском городе XII - начала XIII в. Основная масса городского населения - ремесленники и мелкие торговцы - и составляла тех «чёрных людей», об участии которых в вечевых собраниях говорят новгородские летописи уже с начала XIII в. Вечевое собрание 1068 г. в Киеве было собранием «людей», а вовсе не феодальной верхушки. Юшков почему-то считает, что на конях могла появляться только верхушка городского населения, модернизируя понятие ремесленников и забывая о том, что в средневековом городе ремесленники являлись зажиточной группой населения, тесно связанной с торговлей, ещё не отделившейся от ремесла. В среде ремесленников были свои социальные различия, резко заметные между мастерами и учениками. Сам Юшков думает, что веча были «массовыми собраниями руководящих элементов города и земли для совета по наиболее важным вопросам», но почему-то не считает возможным признавать, что этими руководящими элементами могли быть порой и «чёрные люди». Таким образом, классовая борьба внутри города недостаточно освещена новейшим исследователем истории города в Киевской Руси, хотя история веча в средневековых русских городах совершенно неотделима от истории развития этих городов.
-221-
Наша точка зрения на вечевые собрания в основном сходна с воззрениями Б. Д. Грекова, высказанными им в последнем издании его книги «Киевская Русь». Возражая Юшкову, говорящему, что основной силой, на которую опиралось вече, были только феодальные верхи города, Греков отмечает важнейшие периоды в истории русских народных собраний: «Время расцвета новых городских центров и есть период господства того вечевого строя, который нам хорошо известен». В этой фразе ясно выражена мысль о том, что вечевые собрания тесно связаны с развитием городов и появлением новой силы, которой является «город с его купеческим и ремесленным населением» 1)Без признания этой силы Киевская Русь действительно останется для нас малопонятной и бедной по своему политическому содержанию.
Как мы видели выше, В. И. Сергеевич собрал большое количество сведений о вечевых собраниях в Древней Руси, стараясь с чисто юридической точностью ответить на все вопросы, касающиеся истории веча. Он делает следующие заключения: в вечевом собрании участвовало всё свободное население («это «людие» без всяких ограничений»); вече собиралось по мере потребности и всякий раз по особому приглашению; вече сходилось на свободных местах под открытым небом; вече не имело председателя и представляло шумные и беспорядочные сборища; вече избирало князей, заключало с ним «ряд-договор», решало вопросы управления, суда, войны и мира. Сергеевич очень полно аргументировал свои выводы, и едва ли ему можно поставить в упрёк то, что он пользуется известиями источников в самых широких хронологических рамках, поскольку его работа прежде всего требовала полного подбора фактов. Но в исследовании Сергеевича есть другая черта, к сожалению, оставившая глубокий след в исторической науке, - представление о крайне беспорядочном характере вечевой деятельности. Между тем с этим далеко не согласуются наблюдения, которые можно сделать над историей вечевых собраний. В этом смысле очень показателен рассказ Ипатьевской летописи о киевском вече 1147 г.: «В то время Изяслав послал в Киев к брату своему Владимиру, потому что его Изяслав оставил в Киеве, и к митрополиту
_________
1) Б. Д. Греков, Киевская Русь, 1953, стр. 368.
-222-
Климу и к тысяцкому Лазарю, и сказал им: «Созовите киевлян на двор к святой Софии, пусть мой посол скажет к ним мою речь и расскажет об обмане черниговских князей». Когда же все киевляне от мала до велика сошлись на двор к св. Софии и встали («въставшем же им в вечи») на вече, посол Изяслава им сказал: «Целует вас князь ваш, я вам объявил, вот думал я с братом своим Ростиславом и с Владимиром, с Изяславом Давыдовичем, пойти на своего дядю Юрия и вас с собой звал, а вы мне сказали - не можем поднять рук на племя Володимерово, на Юрия, но, если на Ольговичей, то, хоть с детьми, идем с тобою... Ныне же, братья киевляне, чего вы хотели, что мне обещали, идите за мной («по мне») к Чернигову на Ольговичей, собирайтесь от мала и до велика, кто имеет коня, кто же не имеет коня, то в ладье, те ведь не меня одного хотели убить, но и вас искоренить». Киевляне же сказали: «Рады, если нас бог тобою избавил от великого обмана, идем по тебе и с детьми, как хочешь»» 1).
Рассказ об этом же вече имеем в Лаврентьевской летописи в таком виде: «Изяслав... послал в Киев к брату Владимиру и к тысяцкому Лазарю 2 мужей, Добрынку и Радила: «Брат, поезжай к митрополиту и созови всех киевлян, пусть эти мужи расскажут об обмане черниговских князей». И Владимир поехал к митрополиту, приглашая киевлян. И пришло киевлян многое множество народу и сели у святой Софии слушать; и сказал Владимир митрополиту: «Вот прислал брат мой 2 мужей киевлян, пусть скажут своей братье». И выступили Добрынка и Радило и сказали: «Целовал тебя брат, а митрополиту клялся, и Лазаря целовал, и всех киевлян». Сказали киевляне: «Скажите, с чем вас прислал князь?» Они же сказали: «Так молвит князь: «Целовали ко мне крест Давыдовичи и Святослав Всеволодович, которому я сделал много добра, а теперь хотели меня убить обманом, но бог меня спас и честный крест, который они ко мне целовали; а теперь, братья, идите за мной («по мне») к Чернигову, кто имеет коня, если не имеет его, то в ладье, они ведь не меня одного хотели убить, но и вас искоренить»» 2). Дальше в обеих летописях говорится о
_________
1) Ипат. лет., стр. 245-246.
2) Лаврент. лет., стр. 299-300.
-223-
спорах на вече по поводу действий Игоря Ольговича и смерти последнего от толпы.
Свидетельства о киевском вече 1147 г. представляют нечто совершенно исключительное в наших летописях. Прежде всего становится ясным, что двор св. Софии в Киеве был постоянным местом вечевых собраний. Присутствующие сидели в ожидании начала веча. Сергеевич даже думал, что там были устроены скамьи, на которых народ мог сидеть. Картина сидящего народа очень далека от представлений о шумной и беспорядочной сходке.
Напрасно думать, что прения на вече шли сами собой, что первое слово говорил тот, кто собрал вече, как обычно изображается вече в нашей исторической литературе. В известии 1147 г. ясно видны лица, руководившие вечем: князь, митрополит, тысяцкий. Характерно само выражение, с которым посол Изяслава говорит от имени своего князя митрополиту: «а митрополиту ся поклонял». Тверской великий князь Михаил Ярославич (между 1295-1305 гг.) начинает свой договор с Новгородом словами: «поклон от князя от Михаила к отцу ко владыке». Перед нами уже сложившаяся терминология, которая сохранится на севере даже после татарских погромов. Одинаковая передача, хотя и с различными подробностями, вечевых споров 1147 г. в Ипатьевской и Лаврентьевской летописях позволяет думать, вопреки Сергеевичу, о существовании протокольных записей вечевых решений. Новгородский вечевой дьяк появился не в XV в., а имел своих предшественников в более ранние столетия.
Процедура киевского веча была обычной и для вечевых собраний других городов. Это видно из свидетельства о новгородском вече 1218 г. Князь Святослав присылает на вече своего тысяцкого в качестве посла с требованием сменить посадника Твердислава, и Твердислав выступает на вече в свою защиту. Наши летописи рассказывают о вече только в исключительных случаях, но это не значит, что вечевая деятельность ограничивалась лишь теми моментами, о которых говорит летопись. «Люди» гораздо чаще «думали» вместе с князем или без него, чем это обычно представляется в нашей литературе. А самое главное, вечевая деятельность была характерна
-224-
для всех крупных русских городов. Верховные советы города Котора на Адриатическом побережье Балканского полуострова также назывались великим и малым вечем 1).
^ 3. Городское управление
Городское население не было неорганизованным. Во главе его стояли тысяцкие и сотские. Однако правильное понимание значения этих должностей в древнерусском городе невозможно без некоторых предварительных изысканий. А. Е. Пресняков считал, что тысяча появилась у нас только при установлении княжеской власти. Как и другие исследователи, он был склонен думать, что тысяцкие были лишь представителями княжеской администрации в городах. Так понимали значение тысяцких и другие авторы, касавшиеся истории этой важной должности. Но уже Никитский в своих замечательных статьях об Иванском сте внёс решительные поправки в представление о тысяцких, как о воеводах, назначаемых князем для командования над городским населением. Новгородский тысяцкий в исследованиях Никитского выступает прежде всего как глава торгового суда и вообще как судья над городским населением 2). Выводы Никитского для Новгорода являются неоспоримыми и подтверждаются нашими источниками. Но в какой мере они являются столь же неоспоримыми для Киевской Руси в целом? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо прежде всего установить значение названий тысяча и тысяцкий.
Первый известный нам киевский тысяцкий Путята упоминается в 1097 г. как воевода князя Святополка Изяславича. Через два года тот же Путята был представителем Святополка на съезде в Уветичах, а в 1104 г. ходил как воевода с войском своего князя на Минск. В 1106 г. Путята вместе со своим братом Яном Вышати-чем воевал против половцев. Таким образом, узнаём о принадлежности Путяты к знаменитому боярскому роду, родоначальник которого Вышата предводительствовал
_________
1) И. Синдик, Комунално уредженье Котора, Београд 1950, стр. 93 (на заседание великого веча созывали звоном).
2) А. Никитский, Очерки из жизни Великого Новгорода (ЖМНП № 8, 1870 г., стр. 201-224).
-225-
русскими войсками во время похода на Царьград в 1043 г. В известии о киевском восстании 1113 г. говорится о дворе тысяцкого Путяты, который был разграблен киевлянами: «Кияне же разграбиша двор Путятин тысячьского» 1). Память об этом дворе Путятине сохранилась в известной былине о Соловье Будимировиче и Забаве Путятишне. С какого времени Путята сделался тысяцким - неизвестно. Но влияние его при дворе Святополка Изяславича можно проследить на протяжении 15 лет. Утверждение Владимира Мономаха в Киеве положило конец политическому значению Путяты как боярина и тысяцкого; по крайней мере о нём более уже не упоминается в наших источниках; не принимал он участия и в совещании тысяцких в Берестове.
Следующим по времени киевским тысяцким был Улеб. В 1146 г., после смерти Всеволода Ольговича, его брат Игорь призвал Улеба и сказал ему: «Держи ты тысячю, как еси у брата моего держал» 2). Следовательно, Улеб был киевским тысяцким уже при Всеволоде Ольговиче. Однако из дальнейшего изложения можно сделать вывод, что Улеб не был ставленником Ольговичей. Так, он был одним иа инициаторов измены киевлян, передавшихся на сторону Изяслава Мстиславича. Видимо, Улеб был киевлянином по происхождению. Некоторый намёк на это находим в упоминании Ивана Войтишича, участвовавшего вместе с Улебом в заговоре. Иван упомянут в летописи вначале как боярин Владимира Мономаха и его сына Мстислава, а позже - как боярин Всеволода Ольговича. Перед нами, таким образом, боярин, связанный уже не столько с князем, сколько с определённым городом. Дальнейшие известия летописи говорят об Улебе как о воеводе Изяслава, ходившем в поход на Чернигов. На месте Улеба в 1147 г. видим тысяцкого Лазаря. Новое достоверное упоминание о тысяцких в Киеве имеем только от 1238-1240 гг., когда Даниил Галицкий посадил в Киеве тысяцкого Дмитрия «и вдал Киев в руки Дмитрия держать его против иноплеменных народов, безбожных татар» 3).
Институт тысяцких существовал не только в Киеве. В Ипатьевской летописи упоминается о существовании
_________
1) Ипат. лет., стр. 198.
2) Там же, стр. 231.
3) Там же, стр. 521
-226-
тысяцких в Чернигове, Переяславле, Ростове и других городах 1). О ростовском тысяцком Георгии и его родословной от Шимона-варяга говорится в Печерском патерике.
В известиях о тысяцких мы обычно обнаруживаем непосредственную связь их деятельности с жизнью городского населения. Тысяцкие командуют городским ополчением - «тысячью». Если принять во внимание, что городское ополчение Древней Руси, как во всех средневековых городах, состояло из вооружённых ремесленников и купцов, то значение тысяцкого в городах становится понятным. Это предводитель городского ополчения. Переход тысяцкого на сторону другого князя нередко решал вопрос о том, кто будет сидеть на княжеском столе. Как мы видели в 1147 г., измена тысяцкого Улеба передала власть в Киеве в руки потомков Мономаха. В разгар сражения он бросил знамёна и обратился в бегство. Наряду с командованием над ополчением тысяцкие выполняли другую важную функцию: они ведали судом и расправой над городским населением. С наибольшей полнотой эта функция выясняется из Русской Правды, которая связывает совещание тысяцких на Берестове с ограничением размера процентов, взимаемых с должников. Вынесенное ими постановление об ограничении процентов следует сопоставить с летописным известием о грабеже двора тысяцкого Путяты во время киевского восстания 1113 г. Следовательно, тысяцкие имели непосредственное отношение к таким вопросам, как ростовщичество, которое вызывало постоянные волнения среди городского населения и в западноевропейских городах средневековья.
Военное командование и суд над городскими людьми создавали для тысяцких исключительное положение среди боярства. Некоторые тысяцкие вырастали в фигуры крупного политического значения. Таким, например, являлся галицкий тысяцкий Демьян в начале XIII в. Впервые Демьян упоминается как боярин князя Василька Романовича, сидевшего в Белзе; спустя три года он назван боярином Даниила Романовича, ещё позже носит звание тысяцкого 2). В это время, как и позже, Демьян командует войсками и ведёт переговоры от имени своего князя Даниила Романовича. В 1229 г. Демьян ведёт вместе со
_________
1) Ипат. лет., стр. 214, 357.
2) Там же, стр. 493, 494. В 1213 г. тысяцким в Галиче был ещё Дмитр (там же, стр. 491).
-227-
своим князем борьбу против боярина Судислава, опиравшегося на венгерскую помощь. В 1230 г. он предупредил Даниила о заговоре его двоюродного брата князя Александра. Последний раз о Демьяне упоминается под 1231 г. Таким образом, деятельность этого тысяцкого может быть прослежена на протяжении 23 лет. Возможно, что имя тысяцкого Демьяна сохранилось в предании о Демьяне Куденетовиче. Древнее значение тысяцкого нашло своё отражение и в народных свадебных обрядах. Чины царских свадеб рисуют нам важную роль в них тысяцкого.
С какого же времени появились на Руси тысяцкие? Этот вопрос тесно связан с вопросом о появлении сотских. В данном случае нас интересует вопрос не об исконном или позднем происхождении тысяцкого и сотенного деления, а о том значении, какое тысяцкий и сотские получили в древнерусских городах XI-XIII столетий.
Кажется, нельзя сомневаться в том, что тысяцкие как начальники над городским населением окончательно утверждаются с конца XI в. Первое и характерное упоминание о них относится к 1089 г.: «воеводьство держащю кыевскыя тысяща». В этом известии тысяча приравнивается воеводству, что соответствует переходному понятию от воеводы к тысяцкому. Известие 1089 г. отражает переходный момент, когда одинаково употребляется понятие тысяцкого и воеводы. Этот вывод вовсе не обозначает, что тысяча появилась лишь с конца XI в., а обратное: тысяча как городское ополчение получает особое значение только с развитием городов. Поэтому тысяцкий, хотя и назначается князем, становится представителем городского населения. Городское ополчение получает большее значение при защите от нападений извне, чем дружина, в чём легко убедиться при более подробном изучении летописных известий о военных действиях под Киевом, в которых участвуют киевские горожане.
Такую же эволюцию, повидимому, наблюдаем с должностью сотских, которые начинают играть особо крупную роль с XII в. В 1113 г. наряду с двором тысяцкого Путяты были разграблены дворы сотских, в 1118 г. был заточён новгородский сотский Ставр, в 1178 г. были заточены псковские сотские, Пантелей-сотский участвовал в составлении смоленского договора 1229 г. Все эти известия обнаруживают непосредственное участие сот-
-228-
ских в политической жизни русских городов. Во всяком случае, тысяцкие и сотские XII-XIII вв. - большая политическая сила, с которой князьям приходилось считаться. Постоянные связи тысяцких и сотских с городским населением приводили к укреплению их власти. Первым следствием такого усиления их власти было установление порядка, согласно, которому должности посадника и тысяцкого сделались как бы наследственными для некоторых боярских родов. Эпизод с новгородским посадником Константином (Коснятином) Добрыничем, убитым по приказанию Ярослава Мудрого, становится понятным, если Константина считать сыном Добрыни, который так много потрудился для утверждения на киевском столе Владимира Святославича.
Некоторые биографические сведения имеем о суздальских тысяцких, рассказ о которых в наиболее исправном виде сохранился в древнейшем пергаментном (Арсеньевском) списке Печерского патерика. По словам Патерика, род суздальских тысяцких происходил от некоего князя Африкана, брата Якуна слепого, бившегося вместе с Ярославом Мудрым против Мстислава Черниговского в 1024 г. У Африкана было два сына, Фрияид и Шимон. После смерти отца они были изгнаны Якуном из принадлежавших им владений, и тогда Шимон пришёл к Ярославу. Это родословие находит подтверждение в Повести временных лет, упоминающей о тех же событиях. Повесть отмечает бегство Якуна за море после битвы при Лиственах. В других списках Патерика имя Фрияид имеет варианты: Фриад, Фридиян, Фриаид. Во всех случаях имя брата Шимона не русское, а скандинавское, что подтверждает правильность родословия суздальских тысяцких, сообщённого Печерским патериком.
Ярослав отдал Шимона своему сыну Всеволоду «да будеть старей у него». Из Патерика вытекает, что Шимон, названный уже новым именем - Симон, первоначально был католиком, но перешёл в православие «со всем домом своим в 3 000 душ» 1). Не меньшее значение имел сын Шимона Георгий, посланный Владимиром Мономахом в Суздальскую землю, «поручил же ему (Мономах) сына своего Георгия» (Юрия Долгорукого). Георгий был позже тысяцким Юрия Долгорукого и правил
_________
1) «Печерский патерик», стр. 3, 221. 235, 188-189.
-229-
Суздальской областью 1). Подтверждение этому сказанию находим в Ипатьевской летописи, где сообщается, что Георгий Ростовский, тысяцкий, оковал гроб Феодосия Печерского, а в Хлебниковском списке этой летописи находим и отчество Георгия - Шимонович 2).
Установление наследственности должности тысяцких происходило одновременно с переходом к их выборности. Эта выборность городских властей, тысяцких и посадников, устанавливается в Новгороде и Пскове; на путях к ней были Киев, Полоцк и Смоленск, повидимому также Галич, боярство которого должно было иметь сторонников среди жителей этого громадного города, что было связано с военной силой горожан.
Политическое значение больших городов держалось на их военном значении как центров, где собиралось ополчение. Основу городского ополчения составляли вооружённые горожане. Требование киевлян в 1068 г. дать им оружие и коней для борьбы с половцами напрасно объясняют отсутствием оружия у городского населения; скорее речь идёт о необходимости вновь вооружить горожан, потерявших вооружение во время поспешного бегства в Киев после поражения от половцев. В состав городского ополчения входили конные и пешие люди. Это с ясностью вытекает из слов Изяслава Мстиславича к киевлянам: «Поспевайте от мала и до велика, кто имеет коней, кто ли не имеет коня, а в ладьи». В другом случае киевляне стояли перед городом со всеми своими силами «на конях и пеши». В иных случаях городское ополчение принимало характер всенародного. Так, в 1148г. новгородцы обещали Изяславу идти на войну со всеми людьми, годными для военного дела 3 ) . Во главе городских ополчений обычно стоял тысяцкий, назначаемый князем. Но в XII в. тысяцкие в больших городах нередко вели самостоятельную политику, а само ополчение не подчинялось князю и даже иногда выходило на войну не одновременно с княжеской дружиной. Участие горожан в княжеских войнах отмечается и скандинавскими сагами, например Эймундовой сагой.
_________
1)
