ИЩУЩАЯ ЛЮБОВЬ БОЖИЯ

«Узами человеческими влек Я их, узами, любви» Осии 11:4.

«Он принимает грешников»

Основано на Еванг. Луки 15:1-10.

Раввины выражали свое неудовольствие, когда «мытари и грешники» собирались около Христа. «Он принимает грешников», говорили они, «и ест с ними».

Этим обвинением они желали вселить в народе мысль, что Христос любит иметь общение с греховными и низкими людьми, и что Он нечувствителен к их нечестию. Раввины были разочаро­ваны в Иисусе. Почему Тот, Кто обнаруживал такой возвышен­ный характер, не соединился с ними и не следовал их методу учения? Почему Он ведет Себя так скромно, работая среди всех классов людей? Если бы Он был истинным пророком, говорили они, Он соглашался бы с ними и относился бы к мытарям и греш­никам с безразличием, которого они заслуживали. Этих стражей общества злило то, что Тот, с Кем они постоянно боролись, но Чья чистая жизнь внушала уважение и осуждала их, принимал с та­ким видимым сочувствием общественных изгнанников. Они не одобряли Его методов. Они считали себя образованными, совер­шенными и чрезвычайно религиозными, но пример Христа обли­чал их гордость.

Их злило также и то, что те, кто показывали только пренеб­режение к раввинам и кого никогда не было видно в синагогах, стекались к Иисусу и прислушивались с восторгом к Его словам. Книжники и фарисеи чувствовали только осуждение себе в Его чистом присутствии; как же тогда это могло быть, что мытарей и грешников влекло к Иисусу?

Они не знали, что объяснение этому находилось в самых сло­вах, которыми они выражали свое презрительное обвинение: «Он принимает грешников». Души, приходившие к Иисусу, чувство­вали в Его присутствии, что даже для них было возможно избег­нуть рва греха. Фарисеи имели для них только одно презрение и осуждение, но Христос встречал их как детей Божиих, удалив­шихся от Отцовского дома, но не забытых сердцем Отца. И самое их несчастие и грех сделали их только еще больше предметами Его сочувствия. Чем дальше они удалялись от Него, тем горячее была Его любовь и тем больше жертва ради его спасения.

Все это учителя Израиля могли узнать из священных свитков, хранителями и истолкователями которых они горделиво считали себя. Разве Давид не написал, — Давид, впавший в смертный грех, — «Я заблудился, как овца потерянная: взыщи раба Твоего». Разве Михей не открыл любовь Божию к грешнику, говоря: «Кто Бог, как Ты, прощающий беззаконие и не вменяющий преступления остатку наследия Твоего? не вечно гневается Он, потому что лю­бит миловать».

 

 

ПРОПАВШАЯ ОВЦА

Христос на этот раз не напоминал Своим слушателям слов Священного Писания. Он обратился к свидетельству их собствен­ного опыта. Обширные равнины на восток от Иордана представ­ляли собою изобильные пастбища для стад, и среди кустов и на лесистых холмах бродило много заблудившихся овец, которых отыскивали и приводили назад к стадам заботливые пастухи. В обществе, окружавшем Иисуса, были пастухи, а также и люди, вложившие свои деньги в стада и табуны, и все могли оценить Его иллюстрацию: «Кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девять в пустыне и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее».

Эти души, которых вы презираете, сказал Иисус, суть собст­венность Божия. Посредством творения и искупления они при­надлежат Ему, и они имеют цену в Его очах. Как пастырь любит своих овец и не может успокоиться, даже если одна потеряется, так, в бесконечно большей степени, любит Бог каждую заблуд­шую душу. Люди могут отвергнуть призыв Его любви, они могут уйти от Него, они могут избрать себе другого господина, но все же они — Божий, и Он жаждет возвратить Своих. Он говорит: «Как пастух поверяет стадо свое в тот день, когда находится среди стада своего рассеянного, так Я пересмотрю овец Моих и высвобожу их из всех мест, в которые они были рассеяны в день облачный и мрачный».

В притче пастырь выходит искать только одну овцу — самую маленькую величину. Но, если бы была только одна заблудшая душа, Христос умер бы за нее одну.

Овца, которая потерялась из хлева, самое беспомощное из всех созданий. Она должна быть найдена пастырем, потому что она не может найти сама дорогу назад. Так и с душею, удаливше­юся от Бога; она беспомощна, как заблудившаяся овца, и, если Божественная любовь не придет ей на помощь, они никогда не сможет найти своего пути к Богу.

Пастырь, узнавший, что одна из его овец потерялась, не смот­рит беспечно на стадо, находящееся в надежном месте, и не гово­рит: «У меня есть девяносто девять еще, и слишком много затруднения доставит мне идти и искать одну, заблудившуюся. Пусть придет назад, я открою дверь хлева и впущу ее». Нет, так скоро, как овца сбилась с дороги, пастырь исполняется печали и беспокойства. Он считает и пересчитывает стадо. Когда он убе­дился, что одна овца потерялась, он не дремлет. Он оставляет девяносто девять в хлеву и идет на поиски заблудившейся овцы. Чем темнее и бурнее ночь, чем опаснее путь, тем больше беспо­койство пастыря и тем прилежнее его поиски. Он делает всякое усилие, чтобы найти потерянную овцу.

С какою радостью слышит он ее первый, слабый крик вдали. Следуя звуку, он взбирается на крутые высоты, идет к самому краю пропасти с риском для собственной жизни. Так ищет он в то время, как крик, становясь слабее, говорит ему, что его овца готова умереть. Наконец его усилия вознаграждаются; утрачен­ная найдена. Тогда он не бранит ее, что она заставила его так трудиться. Он не гонит ее кнутом. Он даже не пробует вести ее домой. В радости своей он берет дрожащее создание на свои плечи; если она ушиблена и ранена, он берет ее на руки, прижимает ее крепко к своей груди, чтобы теплота его собственного сердца могла дать ей жизнь. С благодарностью, что поиски его не были тщетными, он несет ее назад, в хлев.

Благодарение Богу, Он не представил нашему воображению картины печального возвращения пастыря без овцы. Притча не говорит о неудаче, но об успехе, о радости возвращения. В этом есть Божественная гарантия, что даже ни одна из заблудившихся овец Божиего стада не просмотрена, ни одна не оставлена без помощи. Каждого, кто пожелает подчиниться, чтобы быть искуп­ленным, Христос спасет от рва погибели и от тернов греха.

Отчаивающаяся душа, мужайся, даже если ты поступила без­законно? Не думай, что Бог, может быть, простит твой грех и позволит тебе прийти в Его присутствие. Бог сделал первое дви­жение. В то время, как ты находилась в состоянии восстания против Него, Он вышел взыскать тебя. С нежным сердцем пасты­ря Он оставил девяносто девять и пошел в пустыню, чтобы найти одного заблудившегося. Душу, ушибленную и раненую и близ­кую к гибели, Он окружает Своими объятиями любви и радостно несет ее в убежище безопасности.

Иудеи учили, что прежде, чем любовь Божия прострется к грешнику, последний должен покаяться. С их точки зрения пока­яние есть дело, посредством которого люди могут заработать бла­говоление небес. И эта самая мысль и заставила фарисеев воскликнуть в удивлении и злобе: «Он принимает грешников!» Согласно их представлениям, Он не должен был никому позво­лять приближаться к Себе кроме тех, кто покаялись. Но в притче о пропавшей овце Христос учит, что спасение приходит не посред­ством искания Бога нами, но посредством искания нас Богом. «Нет разумевающего; никто не ищет Бога. Все совратились с пути». Мы не раскаиваемся для того, чтобы Бог мог полюбить нас, но Он открывает Свою любовь к нам для того, чтобы мы могли покаяться.

Когда заблудившаяся овца была, наконец, принесена домой, благодарность пастыря нашла выражение в мелодичных песнях радости. Он призывает своих друзей и соседей, говоря им: «Пора­дуйтесь со мною, я нашел мою пропавшую овцу». Так, когда заблудившаяся душа найдена великим Пастырем овец, небеса и земля соединяются в благодарении и радости.

«На небесах более радости будет об одном грешнике кающем­ся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии». Вы, фарисеи, сказал Христос, смотрите на себя, как на любимцев небес. Вы думаете, что вы спасены в вашей собствен­ной праведности. Знайте тогда, что, если вы не нуждаетесь в покаянии, Моя миссия не для вас. Эти бедные души, чувствующие свою нищету и греховность, суть те, кого Я пришел взыскать. Вы жалуетесь и ропщите, когда одна из этих душ присоединяется ко Мне, но знайте, что ангелы радуются и песнь победы звучит на небесах.

Раввины имели поговорку, что на небесах радуются, когда кто-нибудь, согрешивший против Бога, уничтожается, но Иисус учил, что дело уничтожения есть необычное для Бога дело. То, чему радуются все небеса, есть восстановление образа Божия в душах, которые Он сотворил.

Когда кто-нибудь, далеко заблудившийся во грехе, старается возвратиться к Богу, он встречается с критицизмом и неверием. Найдутся люди, которые будут сомневаться в искренности его раскаяния или будут шептать: «у него нет твердости; я не верю, что он выдержит». Эти личности делают не Божие дело, а дело сатаны, клеветника братьев. Посредством своего критицизма не­честивый надеется лишить ту душу мужества и отогнать ее еще дальше от надежды и от Бога. Пусть раскаивающийся грешник имеет в виду радость небес по поводу возвращения одного заблуж­давшегося. Пусть он отдохнет в любви Божией, но ни в коем случае не будет лишен мужества насмешками и подозрительно­стью фарисеев.

Раввины поняли притчу Христа, как относящуюся к мытарям и грешникам, но она имеет также и более широкое значение. В образе пропавшей овцы Христос олицетворяет не только индиви­дуального грешника, но и мир, который отступил и был поражен грехом. Этот мир есть только один атом в обширном владении Бога, и все же этот маленький, павший мир, — одна пропавшая овца, — более ценен в очах Его, чем девяносто девять, которые не отлучились от дому. Христос, возлюбленный Повелитель небес, уничижил Себя, сложив с Себя славу, которую Он имел с Отцом, для того, чтобы спасти мир. Для этого Он оставил безгрешные миры на высоте, девяносто девять любивших Его, и пришел в этот мир, чтобы быть «изъязвленным за грехи наши» и «мучимым за беззакония наши». В Своем Сыне Бог отдал Самого Себя, дабы иметь радость возвращения назад потерянной овцы.

«Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называть­ся и быть детьми Божиими». И Христос говорит: «Как Ты послал Меня в мир, так и Я послал их в мир», — чтобы «восполнить недостаток... скорбей Христовых за тело Его, которое есть Цер­ковь». Каждая душа, которую взыскал Христос, призвана рабо­тать во имя Его, ради спасения погибших. Эта работа была пренебрежена в Израиле. Не пренебрегается ли она в настоящее время теми, кто называют себя последователями Христа?

Многих ли заблудившихся ты, читатель, искал и привел назад в хлев? Когда ты отворачивался от тех, кто казались непривлека­тельными и ничего не обещающими, сознавал ли ты, что ты пре­небрегаешь душами, которых ищет Христос? В то самое время, когда вы отворачиваетесь от них, они, быть может, находятся в величайшей нужде вашего сочувствия. В каждом религиозном собрании есть души, жаждущие мира и покоя. Они могут казаться живущими бесконечною жизнью, но они не нечувствительны к влиянию Святого Духа. Многие из них могут быть приобретены для Христа.

Если заблудившаяся овца не приведена назад в хлев, она блуждает, пока не погибнет. И многие души идут к погибели, потому что нет руки, протянутой, чтобы спасти их. Эти заблуж­дающиеся могут казаться черствыми и равнодушными, но, если бы они получили те же преимущества, которые получили другие, они могли бы проявить далеко большее благородство души и боль­шие таланты полезности. Ангелы жалеют этих заблудившихся. Ангелы плачут в то время, как человеческие глаза сухи и сердца закрыты для жалости.

О, нужно глубокое, трогающее душу сочувствие к искушае­мым и заблуждающимся! О, нужно больше Христова Духа и мень­ше, далеко меньше, своего!

Фарисеи поняли притчу Христа, как упрек им. Вместо того, чтобы принять их критику Своей работы. Он упрекнул их в их пренебрежении к мытарям и грешникам. Он не сделал этого от­крыто, иначе это закрыло бы сердца по отношению Его, но Его иллюстрация поставила под ними самое дело, которого требовал от них Бог, и которого они не делали. Будь они истинными пасты­рями, эти вожди в Израиле делали бы дело пастыря. Они прояв­ляли бы милость и любовь Христа, и соединились бы с Ним в Его миссии. Их отказ сделать это показал, что их благочестие ложно. Многие отвергли упрек Христа, но некоторым Его слова принесли обличение. На таковых, после вознесения Христа на небо, сошел Святой Дух, и они соединились с Его учениками в той самой работе, которая указана в притче о пропавшей овце.

 

 

ПОТЕРЯННАЯ ДРАХМА

После притчи о пропавшей овце Христос сказал другую, гово­ря: «какая женщина, имеющая десять драхм, если потеряет одну драхму, не зажжет свечи и не станет мести комнату и искать тщательно, пока не найдет?»

На Востоке дома бедняков обычно состояли из одной только комнаты, зачастую без окон и темной. Комната редко подмета­лась, и серебряная монета, упавшая на пол, быстро покрылась бы пылью и сором. Для того, чтобы она могла быть найдена даже в дневное время, нужно было бы зажечь свечу и прилежно вымести дом.

Приданое жены обычно состояло из монет, которые она забот­ливо хранила, как наиболее любимую собственность для того, чтобы передать их своим собственным дочерям. Потеря одной из этих монет рассматривалась бы, как серьезное несчастье, и на­хождение причинило бы великую радость, которую разделили бы и женщины-соседки.

«Нашедши», сказал Христос, «созовет подруг и соседок и ска­жет: порадуйтесь со мною, я нашла потерянную драхму».

Эта притча, как и предыдущая, говорит о потере чего-то, что может быть найдено путем надлежащих поисков и с великою радостью. Пропавшая овца знает, что она погибла. Она оставила пастыря и стадо и не может найтись сама. Она представляет собою тех, кто сознают, что они отделились от Бога и находятся в облаке затруднений, в унижении и горьких искушениях. Потерянная монета представляет собою тех, кто погибли в проступках и гре­хах, но не сознают своего положения. Они удалились от Бога, но не знают этого. Их души в опасности, но они бессознательны и безучастны к этому. В этой притче Христос учит, что даже те, кто безразлично относятся к требованиям Божиим, суть объекты Его собственной любви. Их нужно искать, чтобы они могли быть при­ведены назад, к Богу.

Овца забрела далеко от хлева, она заблудилась в пустыне или в горах. Драхма была потеряна в доме. Она была близко, но все-таки могла быть найдена только посредством прилежных по­исков.

Эта притча содержит в себе урок для семейства. Часто в семье наблюдается великая беспечность по отношению ее членов. Среди их числа может быть кто-нибудь, удалившийся от Бога, но, тем не менее, как мало чувствуется душевного беспокойства у родствен­ников, что потерялся один из вверенных им даров Божиих.

Драхма, лежащая среди пыли и сора, есть все-таки серебряная монета. Ее владелец ищет ее вследствие ценности ее. Так каждая душа, как бы она ни была загрязнена грехом, в очах Божиих считается драгоценною. Как монета имеет на себе изображение, подпись правящей власти, так человек, при своем сотворении, имел в себе образ и подпись Божий, и хотя это теперь потускнело и загрязнилось посредством влияния греха, но следы этой надписи остаются на каждой душе. Бог желает восстановить эту душу и начертать на ней снова Свой собственный образ в праведности и святости.

Женщина в притче прилежно ищет потерянную монету. Она зажигает свечу и метет дом. Она отодвигает все, что могло бы помешать ее поискам. Хотя потеряна одна монета, она не прекра­тит своих стараний до тех пор, пока монета не будет найдена. Так в семействе, если один член потерян для Бога, должны быть упот­реблены все средства для его возвращения. Пусть будет со стороны всех других проявлено прилежное и тщательное самоисследова­ние. Пусть будет исследована жизнь. Посмотрите, нет ли какой-либо ошибки в обращении, посредством которой эта душа утверждена в закоснелом грехе.

Если в семействе есть одно дитя, которое не сознает своего греховного состояния, родители не должны успокаиваться. Пусть будет зажжена свеча. Исследуйте Слово Божие и при свете его исследуйте внимательно все в доме, чтобы увидеть почему дитя погибает. Пусть родители исследуют свои собственные сердца, исследуют свою жизнь и привычки. Дети суть наследие Божие, и мы ответственны пред Ним за наше обращение с Его собственно­стью.

Есть матери и отцы, которые жаждут работать в каких-нибудь миссионерских полях; есть много активных в христианской рабо­те вне дома в то время, как их собственные дети чужды Спасителю и Его любви. Дело приобретения их детей ко Христу многие роди­тели доверяют проповеднику или учителю Субботней школы, но, делая это, они пренебрегают своею собственною, Богом данною ответственностью. Христианское воспитание и подготовка их де­тей есть высочайшее служение, которое эти родители могут совер­шить для Бога. Это — работа, требующая терпеливого труда, прилежных и настойчивых усилий в течение всей жизни. Пренеб­режением этою обязанностью мы показываем себя неверными управителями. Никаких извинений за это пренебрежение не бу­дет принято Богом.

Но те, кто были виновны в пренебрежении, не должны отчаи­ваться. Женщина, чья драхма потерялась, искала до тех пор, пока не нашла ее. Так и в любви, вере и молитве пусть родители работают для своих домашних, пока не смогут с радостью прийти к Богу, говоря: «Вот я и дети, которых дал мне Господь».

Это — истинная миссионерская работа, и она так же полезна для тех, кто ее совершает, как и для тех, для кого она совершается. Нашим преданным интересом к домашнему кругу мы подготавли­ваем самих себя к работе для членов семейства Господа, с кото­рым, если мы будем верны Христу, мы будем жить в течение бесконечных веков. Нашим братьям и сестрам во Христе мы дол­жны показывать тот же самый интерес, который мы, как члены одной семьи, имеем друг ко другу.

И Бог имеет в виду, что все это подготовит нас работать для других. Когда наши симпатии расширятся, и наша любовь увели­чится, мы будем повсюду находить работу для себя. Божие вели­кое человеческое семейство обнимает весь мир, и никто из членов не должен быть пройден мимо с пренебрежением.

Где бы мы ни были, там потерянная драхма ожидает наших поисков. Ищем ли мы ее? День за днем мы встречаемся с людьми, не обнаруживающими никакого интереса к предметам религии; мы разговариваем с ними, мы посещаем их; но проявляем ли мы интерес к их духовному благосостоянию? Представляем ли мы им Христа, как прощающего грех Спасителя? С нашими собственны­ми сердцами, согретыми любовью Христа, говорим ли мы им об этой любви? Если мы не делаем этого, то как мы встретимся с этими душами — погибшими, навеки утраченными, — когда мы встанем с ними пред престолом Божиим?

Кто может оценить стоимость души? Если вы желаете узнать ее ценность, пойдите в Гефсиманию и там пободрствуйте с Хри­стом в те часы страдания, когда пот чела Его был, как капли крови. Взгляните на Спасителя, поднятого на крест. Послушайте этот крик отчаяния: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оста­вил».¹ Взгляните на израненное чело, пронзенный бок, загрязнен­ные ноги. Вспомните, что Христос отважился на все. Ради нашего искупления самые небеса были подвергнуты опасности. У подно­жия креста, помня, что ради одного грешника Христос положил бы Свою жизнь, вы сможете определить ценность души.

Если вы в союзе с Христом, вы положите Его оценку на каждое человеческое существо. Вы будете чувствовать к другим ту же глубокую любовь, которую Христос почувствовал к вам. Тогда вы будете в состоянии приобретать, а не отгонять, привлекать, но не отталкивать тех, за кого Он умер. Никто и никогда не был бы приведен назад к Богу, если бы Христос не сделал личного усилия для этого, и только посредством личной работы мы и можем спа­сать души. Когда вы увидите идущих к смерти, вы не будете почивать в безразличии и довольстве. Чем больше их грех и глуб­же их несчастие, тем прилежнее и нежнее должны быть ваши усилия для их исцеления. Вы будете познавать нужду тех, кто страдают, кто согрешили против Бога, кто подавлены бременем вины. Ваше сердце будет изливаться сочувствием к ним, и вы протянете им руку помощи. Вы принесете их ко Христу на руках вашей веры и любви. Вы будете бодрствовать над ними и ободрять их, и ваше сочувствие и доверие облегчит им отказ от их упорства.

Все ангелы небес готовы сотрудничать вам в этой работе. Все ресурсы небес в распоряжении тех, кто стараются спасать погиба­ющих. Ангелы помогут вам достичь наиболее беспечных и оже­сточенных. И когда одна душа приведена к Богу, все небеса радуются; серафимы и херувимы касаются своих золотых арф и поют хвалу Богу и Агнцу за их милость и любящую доброту к детям человеческим.

 

 

«ПРОПАДАЛ И НАШЕЛСЯ»

Основано на Ев. Луки 15:11 -32.

Притчи о пропавшей овце, потерянной драхме и блудном сыне показывают определенно сострадательную любовь Бога к ушед­шим от Него душам. Хотя они отвернулись от Бога, Он не остав­ляет их в их беде. Он полн доброты и нежного сострадания к тем, кто подвергаются искушениям искусного врага.

В притче о блудном сыне представлено обращение Бога с теми, кто однажды знали Отца, но потом дозволили искусителю подчи­нить их его воле. «У некоторого человека было два сына; и сказал младший из них отцу: отче, дай мне следующую мне часть име­ния. И отец разделил им имение. По прошествии немногих дней, младший сын, собрав все, пошел в дальнюю страну».

Этому младшему сыну наскучило стеснение отцовского дома. Он думал, что его свобода ограничена. Любовь и заботы его отца были ложно истолкованы им, и он решил последовать указаниям его собственной склонности.

Юноша не признал никакого обязательства по отношению отца и не выразил никакой благодарности, воспользовавшись все-таки преимуществом сына в разделе отцовского имения. Наслед­ство, которое досталось бы ему при смерти его отца, он желает получить теперь. Он предался веселию настоящего и не заботится о будущем.

Получив свое имение, он идет в «дальнюю страну», прочь от отцовского дома. С достаточным количеством денег и свободою делать все, чего ни пожелает, он льстил самому себе, что желание сердца его осуществилось. Нет никого, кто сказал бы ему: не делай этого, потому что это повредит тебе самому; или сделай так, потому что это правильно. Дурные товарищи помогли ему погру­жаться все глубже и глубже в грех, и он расточил имение свое, живя распутно.

Библия говорит о людях, которые, «называя себя мудрыми», «обезумели», и это — история молодого человека в притче. Богатство, которое он эгоистично потребовал от своего отца, он размотал на распутных женщин. Сокровище его юной возмужа­лости истрачено. Драгоценные годы жизни, сила ума, светлые мечты юности, духовные стремления — все сожжено в огнях похоти.

Пришел великий голод, он начал нуждаться и пристал к жи­телю страны, который послал его пасти свиней. Для Иудея это было наиболее унизительной службой. Он — в худших из уз, «в узах греха своего он содержится». Мишура и блеск, завлекавшие его, исчезли, и он почувствовал бремя своей цепи. Сидя на земле в этой опустошенной, пораженной голодом стране, без других товарищей кроме свиней, он был вынужден питать себя рожками, которыми питались свиньи. Из веселых товарищей, собиравших­ся вокруг него в дни его процветания и евших и пивших на его счет, не осталось никого, чтобы дружить с ним. Где теперь его шумная радость. Успокаивая свою совесть, притупляя чувстви­тельность, он мнил себя счастливым, но теперь, когда деньги истрачены, с неудовлетворенным голодом, с униженною гордо­стью, со своей малорослою моральною природою, со своею слабою и ненадежною волею, со своими притупившимися, кажущимися мертвыми чувствами, он был несчастнейшим из смертных.

Какая здесь картина состояния грешника! Грешник, предав­шийся самоснисходительности и греховным удовольствиям, хотя и сознает, что он окружен любовью Бога, но в то же время он желает более всего отделиться от Бога. Подобно неблагодарному сыну, он требует имения Божия, как своего по праву. Он берет его, как принадлежащее ему, не выражая благодарности и не оказы­вая служения любви. Как Каин пошел от присутствия Божия искать себе дом, как блудный сын побрел в «дальнюю страну», так грешники ищут счастья в забвении Бога.

Как бы привлекателен ни был внешний вид нашей жизни, но если она сосредоточена на самой себе, то она проживается безрассудно. Кто бы ни пытался жить отдельно от Бога, он растрачивает средства своей жизни. Он проматывает свои драгоценные годы, проматывает силы ума, сердца и души, трудится над тем, чтобы обанкротиться для вечности. Человек, отделяющийся от Бога, чтобы служить самому себе, есть раб маммоны. Разум, сотворен­ный Богом для дружбы с ангелами, унизился до служения земно­му и животному. Таков конец, сопровождающий служение самому себе.

Если вы избрали такую жизнь, знайте, что вы тратите деньги на то, что не есть хлеб и трудитесь над тем, что не удовлетворяет. Придут к вам часы, когда вы сознаете свое унижение. Находясь одни в далекой стране, вы почувствуете ваше несчастие и в отча­янии воскликнете: «Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти». Таково утверждение всеобщей истины, содержа­щейся в словах пророка: «проклят человек, который надеется на человека и плоть делает своею опорою, и которого сердце удаляется от Господа. Он будет — как вереск в пустыне и не увидит, когда придет доброе, и поселится в местах знойных в степи, на земле бесплодной, необитаемой». Бог «повелевает солнцу Своему всходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных», но люди имеют власть закрыть самих себя от солнечного сияния и дождя. Так, когда светит Солнце Праведности и дожди милости свободно излива­ются на всех, мы можем, посредством отделения себя от Бога, «посе­литься в местах знойных в степи».

Любовь Божия изливается еще и над тем, кто решил отделить­ся от Бога, и любовь эта выражается в том, что Он создает сферу влияния, дабы привести его назад, в дом Отца. Блудный сын в своем несчастии «пришел в себя». Власть обмана, которою сатана окутал его, была разрушена. Он увидел, что его страдание было результатом собственного безумия, и он сказал: «сколько наемни­ков у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода. Встану, пойду к отцу моему». Несчастный, каким он был, он все же нашел надежду в убеждении о любви отца. Это была любовь, которая влекла его домой. Так, ничто иное, как уверенность в любви Божией, побуждает грешника возвратиться к Богу. «Благость Божия ведет тебя к покаянию». Золотая цепь, — милость и сочувствие Божественной любви, — окружает каждую душу, находящуюся в опасности. Бог заявляет: «Любовью вечною Я возлюбил тебя и потому простер к тебе Мое благово­ление».

Сын решил исповедать свою вину. Он желает пойти к своему отцу, говоря: «я согрешил против неба и пред тобою, и уже недо­стоин называться сыном твоим». Но он добавляет, показывая, как ограничено его представление о любви его отца: «прими меня в число наемников твоих».

Молодой человек отворачивается от стад свиней и рожков и поворачивает свое лицо по направлению к дому. Дрожа от слабо­сти, изнуренный голодом, он пустился в путь. Он не имел одежды, чтобы скрыть свои лохмотья, но несчастие победило в нем гор­дость, и он спешит, чтобы попросить места слуги там, где он был однажды дитятею.

Мало сделала веселая, беззаботная юность, когда он вышел из отцовских ворот: сон страдания и тоски оставила она в сердце отца. Когда он плясал и пиршествовал со своими разгульными товарищами, мало думал он о тени, падавшей на его дом. И те­перь, когда утомленными, болезненными шагами мерял он путь к дому, он не знал, что есть кто-то, ожидающий его возвращения. Но, когда он был «еще далеко», отец уже узнал его фигуру. Лю­бовь имеет острое зрение. Даже разрушение, произведенное года­ми греха, не может скрыть сына от глаз отца. Он «сжалился, и, побежав, пал к нему на шею и целовал его».

Отец не позволит ни одному дерзкому взгляду насмеяться над несчастьем и рубищем сына. Он снимает со своих плеч широкий, богатый плащ и обертывает им истощенные члены своего сына, и юноша, рыдая, высказывает свое раскаяние: «отче, я согрешил против неба и перед тобою и уже недостоин называться сыном твоим». Отец крепко прижимает его к себе и приводит домой. Никакой возможности не дается ему просить о месте слуги. Он — сын, который будет почтен наилучшим образом, какой только возможен, и которого все слуги и служанки будут почитать и ему служить.

Отец сказал своим слугам: «принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка и заколите: станем есть и весе­литься, ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся. И начали веселиться».

В своей беспокойной юности блудный сын смотрел на своего отца, как на строгого и сурового. Теперь его представление о нем было совсем другим. Так те, кто обманут сатаною, смотрят на Бога, как на черствого и взыскательного. Они смотрят на Него, как на ожидающего обвинить и осудить, не желающего принять грешника до тех пор, пока есть законное извинение не помогать ему. На его закон они смотрят, как на ограничение человеческого счастья, на тяжкое иго, которого они рады обмануть. Но те, чьи глаза открыты любовью Христа, будут видеть Бога полным сочув­ствия. Он не является, как тираническое, безжалостное существо, но как Отец, страстно желающий обнять своего раскаивающегося сына. Грешник будет восклицать с псалмистом: «как отец милует сынов, так милует Господь боящихся Его».

В притче нет упреков, не ставятся на вид блудному сыну его злые пути. Сын чувствует, что прошлое прощено, изглажено на­всегда. И так говорит Господь грешнику: «Изглажу беззакония твои, как туман, и грехи твои, как облако». «Я прощу беззакония их, и грехов их уже не воспомяну более». «Да оставит нечестивый путь свой и беззаконник — помыслы свои, и да обратится к Гос­поду, и Он помилует его, и к Богу нашему, ибо Он многомило­стив». «В те дни и в то время, говорит Господь, будут искать неправды Израилевой, и не найдут ее, и грехов Иуды, и не най­дется их».

Какая здесь уверенность дается в Божием желании принять раскаивающегося грешника! Избрали ли вы, читатель, ваш собст­венный путь? Не ушли ли вы далеко от Бога? Не старались ли вы пиршествовать плодами греха только для того, чтобы они обрати­лись в пепел на губах ваших? И теперь, когда силы жизни вашей истрачены, планы жизненные разбиты, надежды ваши мертвы, сидите ли вы одни и унылыми? Теперь тот голос, который долго говорил вашему сердцу, но к которому вы не хотели прислушать­ся, слышится вам отчетливо и ясно. «Встаньте и уходите, ибо страна сия не есть место покоя; за нечистоту она будет разорена и притом жестоким разорением». Возвратитесь в дом вашего Отца. Он приглашает вас, говоря: «Обратись ко Мне, ибо Я искупил тебя».

Не слушайте совета врага стоять вдали от Христа, пока вы не сделаете самого себя лучше, до тех пор, пока вы не станете достаточно хорошим, чтобы прийти к Богу. Если вы будете ожидать этого времени, вы никогда не придете. Когда сатана указывает вам на ваши запятнанные одежды, повторяйте обещание Иисуса: «Приходящего ко Мне не изгоню вон». Скажите врагу, что кровь Иисуса Христа очищает от всякого греха. Сделайте молитву Да­вида вашею собственной: «Окропи меня иссопом, и буду чист, омой меня, и буду белее снега».

Встаньте и идите к вашему Отцу. Если вы сделаете даже один шаг к Нему в раскаянии. Он поспешит заключить вас в объятия бесконечной любви. Его ухо открыто к воплю сокрушенной души. Самый первый порыв сердца к Богу известен Ему. Когда бы ни раздалась молитва, хотя бы и нерешительная, когда бы ни проли­лась слеза, хотя и тайная, когда бы ни явилось искреннее влечение к Богу, хотя и слабое, Дух Божий выходит, чтобы встретить их. Даже прежде, чем молитва выражена, или сокрушение сердца стало известным, благодать Христа идет, чтобы встретить благо­дать, работающую над человеческою душою.

Ваш Небесный Отец снимет с вас одежды, запачканные гре­хом. В прекрасном символическом пророчестве Захарии, перво­священник Иисус, стоявший в запятнанных одеждах перед Ангелом Господним, представляет собою грешника. И Господом сказано слово: «Снимите с него запятнанные одежды; а ему само­му сказал: смотри, Я снял с тебя вину твою, и облекаю в одежды торжественные... и возложил чистый кидар на голову его и облекли его в одежду». Так же Господь оденет и вас «ризами спасения» и покроет «одеждою праведности». Вы будете «как голубица, которой крылья покрыты серебром, а перья чистым золотом».

Он введет вас в Свой праздничный зал и знаменем Его над вами будет любовь. «Если ты будешь ходить по Моим путям», заявляет Он, «Я дам тебе ходить между сими стоящими здесь» — даже между святыми Ангелами, окружающими Его престол.

«Как жених радуется о невесте, так будет радоваться о тебе Бог твой». «Он силен спасти тебя; возвеселится о тебе радостью, будет милостив по любви Своей, будет торжествовать о тебе с ликованием». И небеса и земля соединятся в песни радости Отца: «этот сын Мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

Таким образом в притче Спасителя нет несогласной ноты, вносящей нестройный звук в гармонию сцены радости; но теперь Христос вводит другой элемент. Когда блудный сын пришел до­мой, старший сын был в то время на поле; и возвращаясь, при приближении к дому, услышал пение и ликование: и призвав одного из слуг, спросил: что это такое? Он сказал ему: брат твой пришел, и отец твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым. Он рассердился и не хотел войти. Старший брат не разделял беспокойства и бодрствования отца над тем, кто был потерян. Он не разделяет поэтому и радости отца при возвра­щении бродяги. Звуки ликования не зажигают радости в его сер­дце. Он осведомляется у слуги о причине празднества, и ответ возбуждает его зависть. Он не хочет идти приветствовать своего пропадавшего брата. Расположение, оказываемое блудному бра­ту, он рассматривает, как оскорбление себе.

Когда отец выходит, чтобы известить его, проявляется гор­дость и злобность его натуры. Он смотрит на свою собственную жизнь в доме отца, как на круг невознагражденной службы и потом указывает на контраст в благоволении, оказываемом толь­ко что вернувшемуся сыну. Он показывает ясно, что его собствен­ная служба была службою раба, но не сына. В то время, как он должен был бы находить пребывающую радость в присутствии отца, его ум покоился на выгоде, которую можно было извлечь из его осмотрительной жизни. Его слова показывают, что ради этого он отказался от удовольствий греха. Теперь, если этот брат дол­жен был разделить дары отца, старший сын считает, что с ним поступлено несправедливо. Он завидует брату в оказываемом ему расположении. Он ясно показывает, что будь он на месте отца, он не принял был блудного сына. Он даже не признает его своим братом, но холодно говорит о нем, как о «твоем сыне».

Все же отец обращается с ним нежно. «Сын мой», говорит он, «ты всегда со мною, и все мое твое». Разве ты не имел преиму­ществ дружбы со мною в течение всех этих лет скитания твоего брата?

Все, что могло служить к счастью его детей, вполне принадле­жало им. Сыну не нужно было иметь какого-либо вопроса о подар­ке или награде. «Все мое твое.» Ты должен только поверить в мою любовь и принять дар, который жалуется.

Один сын на время отрезал себя от дома, не распознав любви отца. Но теперь он возвратился, и прилив радости смел всякую тревожную мысль.

«Брат твой сей был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

Был ли старший брат приведен к тому, чтобы увидеть его собственный скверный, неблагодарный дух? Дошел ли он до того, чтобы видеть, что хотя брат и поступал нечестиво, он все-таки еще брат? Раскаялся ли старший брат в своей зависти и жестокосер­дии? Относительно этого Христос молчал. Так как притча Его еще исполняла свою задачу, то Он представил Своим слушателям самим решить, каков должен быть вывод.

Старшим сыном были символизированы Иудеи дней Христа, а также и фарисеи всех веков, смотре