Я ЛЮБИЛ ДЕВУШКУ 5 страница

Не слишком ли далеко мы зашли? Можем ли мы как христиане поступать так? Если бы все это видели пресвитеры нашей церкви!

Мне нужно быть еще более откровенным с Вами. Когда я ее целую, во мне всегда пробуждается желание полностью обладать ею. Я не могу избавиться от этого желания.

Если бы Вы не напомнили мне о моей матери, если бы Сесиль не написала мне в свое время: «Я полюбила тебя еще больше за то, что ты не вошел ко мне в ту ночь»— я не знаю, что случилось бы уже.

Когда я в ту ночь, находясь у Вас, отдал себя Христу, я подумал, что совершенно свободен. Но Вы сказали мне тогда: «Христос не есть ничто. Он — сила. Силою Его ты и сможешь побеждать».

Сперва мне казалось, что это действительно так. Но вот теперь я вижу, что не всегда так получается. Влечение сильнее всего. Вера моя уже не помогает мне. Христос не слышит моих молитв. Они уносятся в пустоту. Влечение сильнее Христа. Почему Христос не сделает так, чтобы я справился с ним раз и навсегда?

Переживания любви губят мою веру. Или же тот, кто верит, должен бежать от любви?

Мне страшно. Страшно перед самим собою. Страшно перед тем зверем, который дремлет во мне. Понимаете ли: это письмо — вопль о помощи.

Завтра я уезжаю. Когда я вернусь через два-три дня, я должен получить Ваше письмо. В противном случае может случиться несчастье.

 

 

Б…, 18 октября

Вальтер Т. — Франсуа

 

Уже почти полночь. Но я хотел бы сразу ответить на твое письмо.

Ты пишешь, что Христос не слышит твоих молитв. Но я хочу спросить тебя, о чем же ты молишься? Чтобы Он избавил тебя от твоего сексуального влечения? Чего же ты хочешь? Быть бесполым существом, которое не чувствует более никаких влечений?

Такого существа нет! Человек всегда ведет себя как мужчина, если он мужчина, или как женщина, если он женщина. Твой пол проявляется и во время бодрствования и во время сна. Когда ты трудишься, и когда ты играешь — он всегда определяет тебя. Он присутствует и в твоих самых сокровенных чувствах, в твоих самых чистых молитвах.

Если ты веришь во Христа, то ты знаешь, что тело твое стало храмом Духа Святого. Если же ты молишься и просишь о том, чтобы Он искалечил твой храм, Он никогда не услышит тебя.

Но Христос хочет сделать тебя способным жить при наличии твоего пола.

Должен ли тот, кто любит и верит, бежать от любви? Ты задаешь такой вопрос. Я знаю, что существует множество христиан, которые живут в уединении. Они бегут от другого пола и полагают поэтому, что именно они являются в высшей степени истинными и свободными христианами. Но как же они ошибаются! Тот, кто верит, не бежит от этого!

Христос пришел в этот мир. Он тоже был молодым человеком. Он соприкасался с женскими руками, видел женские слезы, и женщины целовали Его.

Он подходил к постели больной женщины. Девушку Он брал за руку. Женщина прикоснулась к Его одежде. Две женщины, которых Он любил, названы по именам: Мария и Марфа. Он бывал наедине с женщинами, Он говорил наедине с ними — однажды у колодца, а в другой раз, когда писал перстом на земле.

Грешница, которая целовала Его ноги, тоже была женщиной, притом горячей женщиной. Ее присутствие шокировало окружающих. Он защитил ее. Он жил свободно среди людей.

Он был Тем, Кто победил, а ведь и Он был человеком. Побеждать — значит находиться на пути к господству над самим собой. Вот этого Он и хочет от тебя, а не бегства.

Ты не сможешь убежать от своего пола, потому что ты сам являешься этим полом. Он часть от тебя, твоей сущности.

Позволь рассказать тебе одну историю.

Жил-был тигр. Однажды его поймали и посадили в клетку. Сторожу приказано было кормить и охранять его.

Но вот сторож пожелал сделать тигра своим другом, и поэтому, приближаясь к клетке, он обращался к нему очень ласково. Но тигр, глядя на него «своими зелеными горящими глазами, не хотел иметь другом человека. Готовый в любой момент прыгнуть, он внимательно наблюдал за всеми движениями сторожа.

И сторож начал испытывать страх перед тигром, и стал молиться о том, чтобы Бог укротил тигра.

Однажды вечером — сторож уже спал — маленькая девочка слишком близко подошла к металлической клетке. Тигр достал ее лапой. Один только удар!.. Крик!.. Прибежавший сторож увидел растерзанное человеческое тельце и кровь…

Так сторож понял, что Бог не укротил тигра. Страх его усилился. Он загнал тигра в темный подвал, где никто уже не мог подойти к нему.

Тигр рычал днем и ночью. Сторож не мог спать, слыша это рычание. Оно постоянно напоминало ему о его вине. Он испытывал страшные душевные муки и просил Бога, чтобы Он погубил тигра.

Только тогда Бог ответил ему. Ответ оказался совершенно неожиданным. Бог сказал: «Впусти тигра в свой дом, в свою квартиру, в свою самую красивую комнату!»

Сторож уже не боялся смерти. Лучше уж умереть, чем слышать постоянное рычание. И он решил повиноваться Богу. Он открыл дверь тигру и начал молиться: «Да будет воля Твоя!»

Тигр вошел, остановился. Долго они смотрели друг другу в глаза. Когда же тигр заметил, что у сторожа нет больше страха, что дыхание его стало спокойным и ровным, он лег у его ног.

Так все и началось. Но по ночам тигр продолжал рычать, а сторожем вновь овладевал страх. Он вынужден был каждый раз впускать зверя и противостоять ему. И опять приходилось смотреть ему в глаза. И так всегда. Каждую ночь.

Сторож так никогда и не смог одолеть страх, хотя ему постоянно приходилось побеждать его. Каждый день повторялись испытания его мужества.

Спустя многие годы они стали добрыми друзьями. Сторож мог уже прикоснуться к тигру, мог даже вложить ему в пасть свою руку. Только его никогда нельзя было терять из виду. Они узнавали друг друга и были рады встрече, так как нуждались друг в друге для более полной жизни.

Франсуа, ты должен научиться жить вместе с тигром и храбро смотреть ему в глаза. Для этого Христос дает тебе силу.

Если вы будете веровать в Него, вы можете быть нежны. Встречаются христиане, которые полагают, что Бог особенно благоволит к ним, потому что они пренебрегают всем этим. Это вздор. Только тот, кто истинно верит, действительно способен любить.

Как далеко ты можешь идти? Так далеко, как только можешь. Если можешь, положи тигру в пасть свою руку.

Только не переоценивай себя, не перепрыгивай через ступени! Ты должен научиться чувствовать, для каких прикосновений, для какой нежности созрел момент.

Только не думай, что поцелуй — не искусство, потому что многие делают это столь поспешно и столь легко.

Никогда не теряй тигра из виду! Бодрствуй! Он следит за каждым твоим движением, он знает все твои слабости.

Франсуа, я отправляю тебя в опасный путь. Но я не хочу, чтобы ты избегал его. Еще раз: кто верит, тот не бежит от этого.

Я передам это письмо завтра утром… нет, уже сегодня утром, так как полночь уже давно миновала, одному знакомому, который отправляется в И…, чтобы оно скорее попало в твои руки.

 

 

О…, 23 октября

Пастор Амос — Вальтеру Т.

 

Сегодня я хочу сообщить Вам о нашем посещении отца Сесиль.

Но прежде всего я благодарю Вас за Ваше письмо от 28 сентября. Мне было очень приятно слышать из уст белого, и тем более миссионера, что белые не всегда непогрешимы. А мысль о том, что Бог, несмотря на наше бессилие, нашу слабость, созидает Свою Церковь, оказалась весьма утешительной для меня.

Что касается церковного наказания, все сводится у меня к вопросу: существует ли прощение без наказания?

Даже язычники верят, что Бог наказывает за нарушение Его заповедей.

Но вот появились миссионеры и сказали: нет, Бог не наказывает, Бог прощает. Результат таков: всюду, куда проникает христианство, распространяется разврат. Язычники боятся Бога, христиане не боятся Его. Они утверждают: Бог не наказывает, Бог прощает. Итак, я совсем не подвергаю себя риску, если согрешу!

Что же нам делать в таком случае? Я не решаюсь действовать так, как Вы предлагаете мне. Может быть, мне недостает веры. Может быть, у вас, европейцев, больше веры, чем у нас. Или ваши церкви живут в гораздо большем послушании, чем наши? Или же вы просто смотрите сквозь пальцы на грех, так как не хотите видеть его?

Мы, африканцы, считаем, что совершаемый грех касается не только одного человека, но всей общины. Мне кажется, что в этом отношении мы правильнее понимаем Библию, чем вы.

Но ведь это решающий момент в брачных переговорах о Сесиль. Для ее отца замужество дочери является не только делом Сесиль и Франсуа. Оно касается всей семьи. Не он сам определяет размер вена. Братья его и, прежде всего, братья и отец матери Сесиль участвуют в этом совместном решении.

Отец лично ничего не имеет против Франсуа. Он считает его приличным и честным юношей. Ситуация отца Сесиль такова.

Первая жена не подарила ему ребенка. Но у него должен быть сын! Он убежден, что несет ответственность перед своим отцом, и поэтому обязан продолжить полученную от него жизнь. В противном случае жизнь окажется совершенно бессмысленной.

Он взял себе вторую жену. Она родила ему Сесиль, а затем еще троих сыновей.

Правда, он не принадлежит к числу самых бедных. Он чрезвычайно трудолюбивый человек, у него большая плантация какао. И все же он до сих пор уплатил лишь половину вена за мать Сесиль. Вторую половину он хочет возместить из вена за Сесиль.

Еще у него трое сыновей, которых он хочет отправить в высшую школу. Плата за обучение растет из года в год. И эти трое сыновей тоже однажды женятся. У него только одна дочь на этих трех сыновей.

Он не алчен, не ленив и сознает свою ответственность. Но дяди по линии матери Сесиль зорко следят за всем, что он делает.

Мы беседовали совершенно спокойно. Отец Сесиль полагает, что жена более повинуется своему мужу, если ему пришлось что-то уплатить за нее. В противном случае она легко может убежать от него, заявив: «Я не принадлежу тебе, потому что ты ничего не уплатил за меня». И муж более верен своей жене, если она чего-то стоила ему.

Раньше размер вена выражался в количестве скота, который в случае расторжения брака следовало возвратить. Цель вена состояла в том, чтобы сохранить брак.

А вот европейцы — так полагает отец Сесиль — введением денег погубили первоначальный смысл вена. В словах этих скрывался упрек против меня, что я, дескать, оевропеизировался. Он не высказал этого прямо, но я это почувствовал.

Для него вено — уважаемый африканский обычай, посредством которого зять выражает благодарность отцу невесты и свидетельствует одновременно о своей способности прокормить жену.

К этому следует прибавить еще одно, что объясняет размер денежных требований. Я предполагаю, что он помышляет взять себе еще третью жену. Правда, он этого не сказал, но я предполагаю это. Частые роды сильно ослабили мать Сесиль.

Многоженство позволяет избежать возникающие в связи с этим трудности. Правда, церковь утверждает, что многоженство — грех. Но она не говорит, как можно избежать слишком частые роды.

Мы себе иногда задаем вопрос, как миссионеры решают эту проблему. Но они упрямо молчат и не касаются этой темы.

Итак, Вы теперь видите, как выглядит другая сторона дела. Что же мне следовало сказать? Я и сам не знаю, как мне дать своим сыновьям высшее образование, если я своих дочерей выдам замуж без вена.

Отец Сесиль не понимает, что такое любовь. Как же мне объяснить ему это?

Вы, наверное, сильно разочаровались, полагая, что я как африканец должен был достичь большего. Вы по-своему правы. Конечно, он сказал мне больше, чем сказал бы Вам. Но имеется в этом деле и обратная сторона медали.

Отец Сесиль и я происходим из одного и того же племени, а потому мы и очень далекие родственники. А это уже препятствие. В этом случае, Вы как европеец, может быть, могли бы сделать больше. Вы нейтральный человек. Не стоит ли попытаться?

Франсуа обрадовал меня. Он вел себя скромно и сдержанно. Но ему придется ждать, пока у него не появятся деньги. Другого решения я не вижу.

 

 

Б…, 26 октября

Вальтер Т. — Сесиль

 

Франсуа, наверное, рассказал Вам, как закончился их визит к Вашему отцу. А мне пастор Амос прислал подробное письмо.

Сесиль, прошу Вас, не падайте духом! Бог с нами и в трудностях. Истинная вера начинается тогда, когда не видно выхода, когда мы теряем всякую надежду на людей. Когда у нас уже нет надежды на положительное решение проблемы, нам остается одно — обратиться к Богу. Никогда Он не бывает ближе к нам, чем в такие минуты. «Не бойся, только веруй!»— повелевает Священное Писание. Если у нас остался только Бог, тогда мы всецело с Ним.

«Только веруй!»— этому надо учиться. Вам и Франсуа предстоит совместно научиться этому. Ничто не способно лучше подготовить вас к вашему предстоящему браку. Вот поэтому Бог ставит вас в это безвыходное положение, лишает всякой опоры, за которую вы могли бы ухватиться, чтобы вы вместе научились уповать только на Бога.

Как же вы можете научиться этому? Прежде всего предоставьте Богу возможность говорить с вами и внимайте Ему! Когда вы будете вместе, откройте свою Библию и прочтите из нее отрывок! Подумайте о том, что Он говорит вам. Сам Бог да утешит вас, подаст вам совет и поведет вас! Затем совместно помолитесь Богу и предайте Ему ваши заботы. Он один знает путь, Сам возьмет вас за руку и поведет. Он ведь свел вас. Он и воспрепятствует тому, чтобы люди разлучили вас. Только твердо веруйте!

Не смущайтесь друг перед другом! Бесспорно, нужны усилия, чтобы громко молиться вместе. Таким образом выяснится, способны ли вы все высказать и говорить о своей вере. Совместная вера — это фундамент брака. Если вы построите свой дом на этой скале, никакая буря не снесет его.

Я вчера долго беседовал с моей женой Ингрид о том, как правильно поступить в вашем положении.

Прежде всего мы советуем написать пастору Амосу благодарственное письмо. Он хороший пастырь. Как трогательно, что этот пожилой человек предпринял такое длинное и утомительное путешествие. Мы очень уважаем его.

У нас есть просьба к Вам, Сесиль. Поэтому я и пишу Вам, хотя это письмо предназначается для вас обоих.

Письмо от 19 июля, которое Вы написали Франсуа, свидетельствует о том, что Бог наделил Вас даром писать хорошие письма. Вот теперь мы и задаемся вопросом, не могли бы Вы написать письмо своему отцу? Мы знаем, что это не так просто для африканской девушки. Но, может быть, именно поэтому оно будет иметь успех?

В письме пастора Амоса надежду вселяет то, что лично он, то есть отец Сесиль, ничего не имеет против Франсуа.

Вы, Сесиль, должны попытаться объяснить это своему отцу, чтобы он это почувствовал. Мы часто упрекаем отцов за то, что они не говорят со своими дочерьми. Но, может быть, и наоборот: может быть, дочерям следует поговорить со своими отцами и сказать им, что они чувствуют, что переживают и на что надеются?

Пожалуйста, напишите письмо на Вашем родном языке! Напишите, что Вы любите своего отца, что Вы понимаете его, что Вы не хотите оставить его!

Сделайте несколько практических предложений!

Может быть, Вам что-то придет на ум. Конечно, Франсуа должен быть согласен с Вашими предложениями. Попутно Вы сможете также убедиться, в состоянии ли Вы сообща планировать свои финансы.

Недостаточно в период обручения проверять ваше взаимопонимание, устанавливать, способны ли вы проявлять нежность друг к другу и верить, и молиться совместно. Вам необходимо также знать, одинаковое ли у вас отношение к деньгам, в состоянии ли вы советоваться друг с другом относительно предполагаемых расходов. Жена должна знать, сколько зарабатывает ее муж; вам необходимо достичь единодушия относительно того, как вы будете расходовать свои деньги.

Разумно расходовать деньги гораздо важнее, чем иметь их в большом количестве.

И еще одно, Сесиль, между нами! В начале года, когда Франсуа еще не знал Вас, я ему однажды написал: за девушку ответственность перед Богом несешь ты.

Теперь я и Вам напишу то же: Вы как девушка должны определить, как далеко может пойти в ваших взаимных отношениях Франсуа. Молодой человек не может пойти далее тех границ, которые устанавливает для него девушка. Пусть у Вас не будет ложного сострадания! Будьте царицей! Вы любите молодого человека. Превратите его в зрелого мужчину!

 

 

И…, 1 ноября

Сесиль — Вальтеру и Ингрид Т.

 

Большое спасибо за ваше письмо. Я прочла его Франсуа; мы тронуты тем, что вы столь глубоко входите в наше положение, что вы испытываете то же, что испытываем мы, и что вам хочется утешить нас.

Мы и не знали, что Бог так печется о нас, что у веры может быть какая-то связь с обручением. Без веры, конечно, мы впали бы в отчаяние. Но именно потому, что мы не знаем, что случится далее, мы чувствуем, как крепко связаны друг с другом.

Мы впервые попытались вместе читать Библию. Вначале нам показалось это странным. Но потом чтение это оказалось спасительным. Оно помогает нам не только тогда, когда мы нежны друг с другом, но и тогда, когда что-то делаем вместе. Только молиться мы еще не можем вместе. Я стыжусь громко молиться в присутствии Франсуа.

Я попыталась начать письмо своему отцу. Не могу вам даже сказать, как это трудно. Как европейцы вы, конечно, не можете понять этого. Мне кажется, будто какая-то стена разделяет меня с моим отцом.

Наши отцы не любят, когда девушки говорят им что-то. Они боятся потерять свой авторитет. Они думают, что мы не уважаем их, а потому чувствуют себя оскорбленными.

Я знаю, что вы желаете нам добра. Я продолжу письмо к отцу. Но каждая строчка его стоит мне сил. Так трудно выразить словами свои чувства.

Но если даже я и закончу его, я заранее знаю, что у меня не хватит смелости отправить его.

 

 

И…, 7 ноября

Франсуа — Вальтеру Т.

 

Хорошо, что Ваше письмо прибыло после моего возвращения из безрезультатного визита к отцу Сесиль.

Я думал о тех, у кого никого нет, кому они могли бы написать письмо, и кто мог бы ответить им.

История с тигром по сути дела неплохая. Она свидетельствует о том, что как те, кто отпускает тигра, так и те, кто запирает его, находятся на неверном пути. Дети мира столь же трусливы, как и «сверхсвятые». Мы не должны уклоняться от борьбы. Тигр не виноват, когда мы падаем. От меня зависит, является ли тигр мне врагом или другом. Все это я уже понял.

Только один вопрос все еще остается для меня открытым: что значит «положить тигру в пасть свою руку»? Означает ли это, что я могу идти до границы дозволенного, если я спокоен, владею собою и «не перепрыгиваю через ступени», как Вы говорите? Или же это означает, что мы можем уже телесно соединиться?

Я однажды уже ставил Вам этот вопрос. Тогда он касался девушек, которые мне по сути дела были безразличны, на которых я не думал жениться, да и едва ли смог бы. Помните?

Тогда я заявлял: я хочу приготовить себя к браку.

Вы же ответили: напротив, ты узнаешь такое, что сделает твой брак несчастным.

Я говорил Вам еще, что мне необходимо время от времени обладать девушкой, чтобы не заболеть. Вы же ответили мне: напротив, ты рискуешь своим здоровьем.

Я говорил также, что хочу доказать, что я мужчина. Вы ответили мне в третий раз: напротив, ты превратишься в тряпку.

Вы убедили меня тогда. Но вот одного Вы не коснулись тогда — любви!

А если соединиться по любви? Если речь идет о какой-то уличной девке, я согласен с Вами. Но если с помолвленной? С девушкой, которую любишь, с которой испытываешь полнейшее единство, которой уже дал обещание на всю жизнь? Почему в этом случае следует воздерживаться, если с уверенностью можешь сказать, что мы принадлежим друг другу?

Вы сказали мне, что не следует вступать в интимную связь с любой девушкой. Я согласен. Но не попытаться ли вступить в такую связь с возлюбленной? Если время обручения должно быть и временем испытания, не следует ли тогда испытать и это? Неужели Вы назовете «прелюбодеянием» связь, когда влюбленные всецело отдают себя друг другу?

Я слышал, как однажды один священник сказал: «Брак — это сад, в котором все разрешено. Вне этого сада все запрещено». Да, но неужели в день свадьбы я вдруг окажусь совершенным супругом и мужчиной? Как Вы себе это представляете?

Пожалуйста, поймите меня правильно: я совсем не требую разрешения проводить ночи с любой уличной девкой. Я говорю только о Сесиль, на которой хочу жениться.

Неужели нам для телесного соединения действительно нужен документ-разрешение из загса или же из церкви? Внутренне мы себя уже теперь чувствуем как муж и жена, точно так же, как после свадьбы.

Порою у меня такое впечатление, что Сесиль втайне только этого и ждет. Она хочет всецело принадлежать мне. У меня есть друг, который уже уплатил половину вена. Но он не пожелал спать со своей девушкой до свадьбы. Поэтому в один прекрасный день ему возвратили деньги. Семья девушки опасалась, что он окажется импотентом. Не появится ли и у Сесиль такое подозрение, если я не возьму ее? Не подумает ли она, что я ее не люблю?

Недавно она растянулась на траве. Лежала. Смотрела в небо. Платье ее натянулось на груди, и колени обнажились. Я не мог справиться с собой и обнял ее со всей силой. Но она вырвалась из объятий и убежала к тому месту, где находились наши велосипеды. На обратном пути мы не проронили ни слова, а на следующий день не вспоминали уже об этом.

Сколько еще времени пройдет в таком состоянии? Как долго мы должны будем выдерживать все это? О, если бы был виден конец! Но для нас нет никакой надежды в ближайшие четыре, пять, десять лет, никто не выдаст нам разрешающего документа.

Неужели бежать? Но куда?

 

 

Б…, 11 ноября

Вальтер Т. — Франсуа

 

«Христианин — это человек, который умеет ждать!»— сказал мне однажды один пастор, и я передаю его слова Вам. Подождите еще с полной взаимной отдачей! Если не станете ждать, ничего не достигнете, а потеряете многое. Я хотел бы кратко, в трех словах, выразить все, что вы потеряете: свободу, радость и красоту.

Вы потеряете свободу!

Позволь мне рассказать тебе историю супружеской четы, которую я знаю. Они тоже думали, что любят друг друга, и внутренне уже чувствовали себя «мужем и женой». Однако спустя полгода они заметили, что ошиблись. Они открыто сказали об этом и предоставили друг другу свободу. Совершилось это вполне мирно.

Если бы они очень хорошо знали друг друга, они никогда бы не расстались. Несомненно, твое чувство к Сесиль глубже и серьезнее, нежели к предыдущей, случайной, девушке. Вот именно поэтому я не советую тебе полностью соединиться с ней. Чем глубже ваши взаимные чувства, тем серьезнее окажется травма в случае расставания.

Я слышал, как мужчины говорили спустя много лет после женитьбы: «Еще до свадьбы я знал, что совершаю ошибку. Но мы зашли так далеко, что у меня не хватило мужества расторгнуть помолвку. Теперь я плачу за свои ошибки».

Я рад, что ваша любовь, судя по вашим письмам, верна и крепка. Однако и чувства могут обманывать. Необходимо время, чтобы человек узнал, насколько серьезно его чувство. Статистика в Америке показала, что в большинстве благополучных браков партнеры знали друг друга многие годы и несколько месяцев до свадьбы были обручены.

Испытание только в том случае действительно, если оно может дать и отрицательный результат. Время помолвки лишь тогда является временем испытания, если оно не исключает возможности разрыва. Размолвка — это беда. Она причиняет боль. Никто не желает ее. Однако по сравнению с позднейшим разводом она является гораздо меньшим злом.

Я хотел бы еще раз прибегнуть к сравнению, чтобы нагляднее выразить свои мысли. Если сравнить брак с ребенком, который должен родиться, тогда время помолвки — это время, предшествующее родам. Размолвку тогда можно было бы сравнить с выкидышем, свидетельствующим о том, что ребенок был нежизнеспособным. С того же момента, когда вы соединитесь, выкидыш едва ли уже будет возможен. Отступление окажется тогда совершенно невозможным. Тогда развод превратится в детоубийство.

Итак, вы потеряете свободу. И еще больше: вы лишитесь радостей роста, созревания и ожидания.

Вот что рассказала мне одна женщина о своей предбрачной жизни: «Некоторое время было терпимо. Но вот я неожиданно забеременела. Пришлось срочно менять планы. Свадьбу отпраздновали второпях. Наша брачная жизнь началась недостойно и неромантично. Не стоило поступать так».

Выкидыши опасны. Бывает даже, что ребенок остается в живых. Случается, что молодые люди отдались друг другу еще до свадьбы, и брак был благополучным. Однако в большинстве случаев они никогда не протекают без трудностей.

Когда Сесиль убежала, она поступила так, не задумываясь. Ее защитил ее здоровый и неиспорченный инстинкт. Она почувствовала, что время еще не подошло, что этот шаг может нанести ущерб вашему счастью. Фактически гармония ваших отношений нарушилась, поэтому вы в тот день уже не могли говорить друг с другом.

Я не думаю, что Сесиль усомнится в твоей любви, если ты до свадьбы воздержишься. Гораздо вероятнее, что она еще более полюбит тебя. Ваши отношения находятся еще в стадии таинственности. Эта таинственность обусловлена отчасти и тем, что вы еще не вполне раскрыли себя друг для друга. И в день свадьбы пред вами будет простираться еще часть неизведанной земли.

Если вы не станете ждать, тогда вы вместе с предварительной радостью лишите себя и радости неожиданности, а переживания, даруемые вашими встречами, лишатся свойственной им красоты.

Конечно, половая сторона брака весьма важна. Ты знаешь, и Сесиль знает, что ты не импотент. Если бы у вас были какие-то сомнения, врач помог бы вам. Ради этого тебе не следует ранить чувств Сесиль и подвергать риску ваше счастье.

Половых чувств вы, как помолвленные, не сумеете в предбрачный период испытать надлежащим образом. Для этого необходимы два условия: неограниченное время и полнейшее отсутствие страха, но это будет у вас только после свадьбы.

Если Сесиль представит себе следующее: сегодня между 17-ю и 18-ю я встречусь с Франсуа. Именно в это время переживание непременно должно состояться: мне необходимо подготовиться к нему, оно должно быть удачным, в противном случае он покинет меня. И я с уверенностью могу предсказать тебе, что эти мысли явятся для нее тормозом и парализуют ее, так что оба вы горько разочаруетесь. Так как вы будете бояться, что вас могут увидеть и что вас может постигнуть неудача, вы не сможете почувствовать всю полноту счастья.

Допустим, что вы решили все же проверить себя и завалили экзамен. Что-то получилось не так, как вы предполагали. Неужели вы придете тогда к выводу, что вы не подходите друг к другу? Ты сам не поверишь этому! Ведь не столь же поверхностна ваша любовь. Она уже достаточно сильна. Для чего же вам тогда экспериментировать?

Никто не потребует от вас, чтобы в день бракосочетания вы сразу же оказались совершенными супругами. Совершенных супругов вообще нет. Существует только взаимный и совместный рост. Часто требуются годы для того, чтобы супружеская жизнь стала гармоничной. Неограниченное время, которое потребуется для роста, вам предоставит только брак. До брака вы можете только одно: хранить себя от всего, что потом может воспрепятствовать вашему последующему росту.

Съеденного пирога больше нет. Обаяние, красота периода помолвки именно и заключается в том, что все еще существует тайна, что все еще существует область, в которую можно будет войти, когда наступит для этого время.

Представь себе: твой отец хочет подарить тебе к Рождеству велосипед и тщательно запрятал его. Ты же извлек его из укрытия и прокатился на нем. В день Рождества ты просто притворяешься, будто удивлен и радостно возбужден, а праздник для тебя фактически скучен и пуст.

День вашей свадьбы, ваша первая ночь будет намного прекраснее, если вы научитесь ждать. Только когда наступит эта ночь, ты вполне поймешь меня. Свадьба — это не только формальность. Когда вы публично засвидетельствуете пред Богом и людьми, что принадлежите друг другу, когда вы полностью раскроетесь и подарите себя друг другу, переживание это окажется еще глубже и значительнее.

Мы рассказываем своим детям в Европе такую сказку: царскую дочь заколдовала злая фея, так что она должна была спать целых сто лет, пока поцелуй прекрасного принца не разбудит ее. Чтобы защитить ее, вокруг замка выросла колючая изгородь. Все принцы, которые пытались проникнуть в замок до истечения ста лет, застревали в этой изгороди и погибали в ней. Однако перед принцем, который научился ждать, колючий терновник расступился и освободил ему путь.

Я могу отдать тебя только в руки твоего Небесного Отца. Он дарует тебе нечто прекрасное. Поэтому еще раз напомню: христианин — это человек, который умеет ждать.

В последующие недели ты не пиши мне, потому что я уезжаю на север. Вернуться я надеюсь еще до Рождества.

 

 

И…, 12 ноября

Сесиль — Ингрид Т.

 

Я была так удивлена, когда третьего дня после богослужения Франсуа представил мне Вас, что даже не могла сказать ни слова. Жаль, Что Вам надо было так скоро уйти и что Вашего мужа не было с Вами. Как бы я хотела познакомиться с ним!