ЭРИКА ЛЕОНАРД ДЖЕЙМС 49 страница

— Еще немного? — спрашивает Кристиан, имея в виду шампанское.

— Да, пожалуйста.

Кристиан грациозно встает, берет бутылку и наполняет мою чашку. Он что, хочет меня напоить? Подозрительно смотрю на него.

— Комната выглядит почти пустой, вы уже все упаковали?

— Более или менее.

— Ты завтра работаешь?

— Да, мой последний день в магазине.

— Я бы помог вам с переездом, но я обещал сестре, что встречу ее в аэропорту.

Ой, вот это новость!

— Миа прилетает из Парижа в субботу рано утром. Завтра я уезжаю в Сиэтл, но, как я слышал, Элиот вам поможет.

— Да, Кейт просто в восторге.

Кристиан хмурится.

— Кейт и Элиот, кто бы мог подумать? — бормочет он, по какой-то причине ему это явно не нравится. — А как насчет работы в Сиэтле?

«Когда же мы начнем обсуждать эти пределы? Что у него на уме?» — мелькает у меня в голове, и я отвечаю:

— Мне назначили пару собеседований, хочу устроиться стажером.

— И когда ты собиралась мне это рассказать? — Он поднимает бровь.

— Э-э-э… вот, рассказываю.

Кристиан прищуривает глаза.

— Где будут собеседования?

Не хочу, чтобы он знал, вдруг захочет использовать свое влияние?

— В издательствах.

— Ты хочешь заниматься издательским делом?

Я осторожно киваю.

— Ну? — Он смотрит на меня, терпеливо ожидая дальнейшей информации.

— Что «ну»?

— Не тупи, Анастейша, в каких издательствах? — сердится он.

— Совсем маленьких, — бормочу я.

— Почему ты не хочешь, чтобы я знал?

— Злоупотребление влиянием.

Он хмурится.

— О, теперь ты сам тупишь.

Он смеется.

— Кто, я? Ну и дерзкая же ты! Пей, давай обсудим эти пределы.

Кристиан достает из кармана еще одну копию моего послания и перечень. У него что, эти бумажки всегда при себе? Я вспоминаю, что в его пиджаке, который остался у меня, точно есть пара страниц. Черт, надо бы про них не забыть. Осушаю чашку с шампанским.

Кристиан бросает на меня быстрый взгляд.

— Еще?

— Да, пожалуйста.

Он самодовольно улыбается, берет бутылку и замирает.

— Ты сегодня ела?

О нет, опять он за свое!

— Да, мы с Рэем съели обед из трех блюд.

Я закатываю глаза. Расхрабрилась от шампанского. Он наклоняется ко мне, берет за подбородок и пристально смотрит в глаза.

— Еще раз так сделаешь, и я живо уложу тебя поперек колен.

Что?!

— Ой! — выдыхаю я и вижу, что его глаза горят от возбуждения.

— Ой! — передразнивает Кристиан. — Все, Анастейша, началось.

Мое сердце бешено колотится, а бабочки, похоже, перелетели из живота в судорожно сжавшееся горло. Почему это так возбуждает?

Кристиан наливает мне шампанского, и я выпиваю почти всю чашку. Немного успокоившись, смотрю на него.

— Я добился твоего внимания, да?

Я киваю.

— Отвечай.

— Да… я вся внимание.

— Отлично. — Он понимающе улыбается. — Значит, сексуальные действия. Мы почти всем уже занимались.

Я пододвигаюсь к нему ближе и смотрю на перечень.

ПРИЛОЖЕНИЕ 3

ПРЕДЕЛЫ ДОПУСТИМОГО

Подлежат обсуждению и определяются по обоюдному согласию Сторон:

Какие из нижеперечисленных сексуальных действий являются допустимыми для Сабмиссива?

> Мастурбация

> Феллацио

> Куннилингус

> Вагинальный секс

> Вагинальный фистинг

> Анальный секс

> Анальный фистинг

— Ты сказала, никакого фистинга. Еще возражения будут? — мягко спрашивает Кристиан.

Я сглатываю.

— Анальный секс мне не нравится.

— Я согласен убрать фистинг, но у меня серьезные планы на твой зад, Анастейша. Но торопиться не будем, тем более с наскоку это не делают. — Он самодовольно ухмыляется. — Твоему заднему проходу потребуется тренировка.

— Тренировка? — переспрашиваю я шепотом.

— О да. Нужно осторожно его подготовить. Поверь, анальный секс может доставлять большое удовольствие. Но если мы попробуем и тебе не понравится, можно обойтись и без него.

Кристиан улыбается мне, а я только хлопаю глазами. Неужели он думает, что мне понравится? Откуда он знает, что это приятно?

— А ты сам пробовал? — шепчу я.

— Да.

Ох, ни фига себе! Хватаю ртом воздух.

— С мужчиной?

— Нет, я никогда не занимался сексом с мужчинами. Это не мое.

— С миссис Робинсон?

— Да.

Вот дерьмо… но как? Кристиан просматривает перечень.

— Глотание спермы… Ну, в этом у тебя высший балл.

Я краснею, а моя внутренняя богиня причмокивает губами и просто светится от гордости.

— Значит, глотание спермы оставляем? — Он смотрит на меня и улыбается.

Я киваю, не в силах посмотреть ему в глаза, и снова осушаю свою чашку.

— Еще больше? — интересуется он.

— Да.

И пока он наполняет мою чашку, я вспоминаю, о чем мы сегодня говорили. Что имеет в виду Кристиан, наш разговор или шампанское? А, может, шампанское и есть то самое «большее»?

— Сексуальные игрушки? — спрашивает Кристиан.

Я пожимаю плечами и смотрю на список.

Допустимо ли использование сексуальных игрушек?

> Вибраторов

> Фаллоимитаторов

> Анальных пробок

> Других

— Анальная пробка? Ее предназначение соответствует названию? — Недовольно морщу нос.

— Да, — улыбается Кристиан. — Это то, что я говорил об анальном сексе. Тренировка.

— А… что подразумевается под «другими»?

— Бусы, яйца… всякое такое.

— Яйца? — Я не на шутку встревожена.

— Не настоящие.

Кристиан громко смеется, качая головой. Поджимаю губы.

— Рада, что повеселила, — говорю я, не скрывая обиды в голосе.

Он замолкает.

— Приношу извинения, мисс Стил, мне искренне жаль, — говорит он с сокрушенным видом, но в его глазах пляшут смешинки. — Какие-нибудь возражения против игрушек?

— Нет, — резко отвечаю я.

— Анастейша, — улещивает меня Кристиан, — мне на самом деле очень жаль. Честно, поверь. Я не хотел смеяться. Мне еще не приходилось вести подобные разговоры в таких подробностях. Ты просто совсем неопытная. Извини.

Взгляд больших серых глаз искренен.

Я немного оттаиваю и делаю еще глоток шампанского.

— Так, теперь связывание.

Я смотрю на перечень, и моя внутренняя богиня подпрыгивает, как ребенок, которому пообещали мороженое.

Какие виды связывания и ограничений приемлемы для Сабмиссива?

> Руки впереди

> Руки за спиной

> Лодыжки

> Колени

> Локти

> Запястья с лодыжками

> Фиксация при помощи распорок

> Привязывание к мебели

> Завязывание глаз

> Использование кляпа

> Связывание веревкой

> Связывание скотчем

> Фиксация при помощи кожаных наручников

> Подвешивание

> Использование металлических наручников и цепей

— Мы уже говорили о подвешивании. Можешь отнести его к недопустимым действиям. Оно занимает много времени, а ты будешь в моем распоряжении совсем недолго. Еще что-нибудь?

— Только не смейся, что такое «распорка»?

— Я обещал не смеяться и дважды извинился. — Кристиан окидывает меня сердитым взглядом. — Не заставляй меня делать это еще раз.

Мне кажется, что от его предупреждения я становлюсь меньше ростом. Он такой властный!

— Распорка — это планка, на которой крепятся наручники и/или оковы для ног. Забавная штуковина.

— Ладно… А как насчет кляпа? Меня бы встревожило, если бы я вдруг не смогла дышать.

— Это меня бы встревожило. Не хочу, чтобы ты задохнулась.

— А как с кляпом во рту использовать стоп-слова?

— Прежде всего, надеюсь, что они тебе не понадобятся. Но если у тебя будет заткнут рот, мы можем использовать жесты, — немного помолчав, говорит он.

Я моргаю. Но если я буду связана, тогда как? Мозг постепенно затуманивается… Хм, алкоголь.

— Я нервничаю из-за кляпа.

— Хорошо, возьму на заметку.

Меня вдруг осеняет, и я поднимаю взгляд на Кристиана.

— Тебе нравится связывать своих нижних, чтобы они не могли к тебе прикасаться?

Он смотрит на меня широко распахнутыми глазами.

— Это одна из причин, — тихо признает он.

— И потому ты связал мне руки, да?

— Да.

— Ты не любишь это обсуждать, — произношу я вполголоса.

— Не люблю. Хочешь еще выпить? От спиртного ты храбреешь, а мне нужно знать, как ты относишься к боли.

Ох, черт… самый неприятный раздел. Кристиан наливает мне шампанского, и я делаю глоток.

— Так как ты относишься к боли?

Кристиан выжидающе смотрит на меня, потом мрачно замечает:

— Ты снова кусаешь губу.

Сразу же перестаю, но не знаю, что ему ответить. Краснею и смотрю вниз, на руки.

— Тебя физически наказывали в детстве?

— Нет.

— Значит, тебе не с чем сравнивать.

— Да.

— Это не так плохо, как кажется. Воображение — вот твой злейший враг, — шепчет Кристиан.

— Тебе обязательно нужно причинять кому-нибудь боль?

— Да.

— Почему?

— Тут все взаимосвязано, Анастейша. Я это делаю, и все. Вижу, ты нервничаешь. Давай обсудим виды боли.

Он показывает мне перечень. Мое подсознание с криками убегает и прячется за диваном.

> Шлепанье ладонью

> Удары шлепалкой

> Порка плетью

> Порка розгами

> Укусы

> Зажимы для сосков

> Генитальные зажимы

> Лед

> Горячий воск

> Другие виды/способы причинения боли.

— Так, ты отказалась от генитальных зажимов. Согласен. Вообще-то, самое болезненное наказание — порка розгами.

Я бледнею.

— Будем готовиться к нему постепенно.

— Или совсем уберем, — шепчу я.

— Это часть сделки, детка, но мы не будем торопиться. Анастейша, я не стану доводить тебя до крайности.

— Больше всего меня пугают наказания. — Мой голос едва слышен.

— Хорошо, что ты мне сказала. Давай пока уберем порку розгами. Когда немного привыкнешь, усилим интенсивность. Будем действовать постепенно.

Я сглатываю, Кристиан наклоняется ко мне и целует в губы.

— Пока все было не так уж и плохо, да?

Пожимаю плечами. Такое ощущение, что сердце колотится в горле.

— Слушай, давай поговорим еще кое о чем, а потом в постель.

— Что?

Я часто моргаю и чувствую, как кровь приливает к местам, о существовании которых я до недавнего времени даже не подозревала.

— Ну же, Анастейша, из-за всех этих разговоров я хочу тебя трахнуть прямо сейчас, не дожидаясь следующей недели. Уверен, на тебя они тоже подействовали.

Смущенно ерзаю. Моя внутренняя богиня тяжело дышит.

— Убедилась? Кроме того, я хочу кое-что попробовать.

— Будет больно?

— Нет, и перестань видеть повсюду боль. Это удовольствие. Разве до сих пор тебе было больно?

Я вспыхиваю.

— Нет.

— Вот видишь. Слушай, сегодня днем ты говорила, что хочешь большего.

Внезапно он замолкает, и, похоже, ему слегка не по себе.

Вот это да! Что бы это значило?

Он сжимает мою ладонь.

— Мы можем попробовать, в те дни, когда ты не моя нижняя. Не знаю, что у нас получится, не знаю, как отделить одно от другого. Возможно, ничего не выйдет, но я хочу попытаться. Скажем, одну ночь в неделю.

Ох, ни фига себе! У меня отвисает челюсть, мое подсознание ошеломлено. Кристиан Грей согласен на большее! Он хочет попытаться! Мое подсознание выглядывает из-за дивана, на жестоком хищном личике по-прежнему ошеломленное выражение.

— Но у меня одно условие, — осторожно говорит Кристиан.

— Какое? — выдыхаю я.

Я согласна. Все, что попросишь.

— Ты милостиво примешь мой подарок на окончание университета.

В глубине души я знаю, что это. Меня охватывает страх.

— Пойдем, — командует Кристиан и рывком поднимает меня на ноги.

Он снимает куртку, набрасывает ее мне на плечи и ведет меня к двери.

Возле дома стоит красная машина — компактная двухдверная «Ауди».

— Это тебе. Поздравляю, — говорит Кристиан, притягивает меня к себе и целует в волосы.

Он купил мне чертов автомобиль, новехонький, судя по виду. Мало мне было книг! Тупо смотрю на машину и пытаюсь понять, что сейчас чувствую. С одной стороны, я в смятении, с другой — благодарна Кристиану, ошеломлена его поступком, но все же основное чувство — злость. Да, я злюсь, особенно после всего, что я сказала ему про книги… но тогда он уже купил эту машину. Кристиан берет меня за руку и ведет по дорожке к новому приобретению.

— Анастейша, твой «Фольксваген» уже старый и, прямо скажем, довольно опасный. Я себе не прощу, если с тобой что-нибудь случится, когда я так легко могу все уладить.

Он замолкает и пристально смотрит на меня, но у меня не хватает духу встретиться с ним взглядом. Я молча пялюсь на шикарную ярко-красную машинку.

— Я сказал о ней твоему отчиму. Он одобрил, — говорит Кристиан.

Возмущенно поворачиваюсь к нему и окидываю свирепым взглядом.

— Ты рассказал Рэю? Как ты мог!

Слова застревают у меня в горле. Как он посмел? Бедный Рэй. Мне плохо, чувствую себя оскорбленной за своего отца.

— Анастейша, это подарок. Неужели нельзя просто поблагодарить?

— Слишком дорогой подарок, и ты это знаешь.

— Только не для меня, когда речь идет о моем душевном спокойствии.

Я хмуро смотрю на него, у меня нет слов. Он просто не понимает! У него всегда были деньги. Ну хорошо, не всегда — в детстве не было, думаю я, и моя картина мира меняется. От этих мыслей я остываю и больше не сержусь из-за машины, наоборот, чувствую себя виноватой из-за своего приступа злости. Кристиан действовал из благих побуждений, может, не совсем правильно, но он не хотел меня обидеть.

— Буду рада, если ты одолжишь мне эту машину, как ноутбук.

Кристиан тяжело вздыхает.

— Хорошо, одолжу. На неопределенный срок, — говорит он и настороженно смотрит на меня.

— Никаких неопределенных сроков. На пока. Спасибо.

Он хмурится, но я быстро целую его в щеку и говорю нарочито умильным голосом:

— Спасибо за машину, господин.

Внезапно Кристиан хватает меня и прижимает к себе, держа за спину одной рукой, а другой вцепившись в мои волосы.

— А ты дерзкая женщина, Ана Стил!

Он страстно целует меня, раздвигает языком мои губы, и я понимаю, что пощады не будет.

Моя кровь вскипает, и я возвращаю поцелуй с не меньшей страстью. Я безумно хочу Кристиана — несмотря на машину, книги, пределы допустимого… порку розгами… я хочу его.

— Я едва сдерживаюсь, чтобы не трахнуть тебя прямо сейчас, на капоте этой машины, и показать тебе, что ты моя, и если я хочу купить тебе долбаную машину, я ее куплю, — рычит он. — А теперь отведем тебя в дом и разденем.

Кристиан целует меня грубо и сладко. Похоже, он не на шутку разозлился. Он хватает меня за руку и ведет в дом, прямиком в мою комнату… Мое подсознание снова спряталось за диван и прикрывает голову руками. Кристиан включает ночник и останавливается, глядя на меня.

— Пожалуйста, не сердись на меня, — шепчу я.

Его взгляд ничего не выражает, холодные серые глаза похожи на осколки дымчатого стекла.

— Мне жаль, что так вышло с книгами и машиной, — говорю я и умолкаю.

Кристиан задумчиво молчит.

— Ты пугаешь меня, когда злишься, — выдыхаю я, глядя на него.

Он качает головой и закрывает глаза. Когда он их открывает, выражение его лица чуть смягчается. Он делает глубокий вдох и сглатывает.

— Повернись, — приказывает он. — Я хочу вытащить тебя из этого платья.

Очередной перепад настроения, за ними не угонишься. Я послушно поворачиваюсь, мое сердце отчаянно колотится, неловкость постепенно вытесняется желанием, которое с кровью проносится по всему телу и сворачивается где-то глубоко внутри. Кристиан убирает мои волосы со спины, и они волнами падают с правого плеча на грудь. Он касается моего затылка указательным пальцем и мучительно медленно ведет им вниз вдоль позвоночника. Отполированный ноготь слегка царапает мою спину.

— Мне нравится это платье, — бормочет Кристиан. — Люблю смотреть на твою безупречную кожу.

На середине спины его палец достигает края платья. Кристиан просовывает палец под ткань и притягивает меня к себе так, что я оказываюсь спиной к нему. Чувствую, как он вжимается в мое тело и, наклонившись, нюхает мои волосы.

— Ты так хорошо пахнешь, Анастейша, так сладко!

Он касается носом моего уха, спускается по шее и оставляет цепочку нежных, легких поцелуев на моем плече. У меня учащается дыхание, теперь оно прерывистое, полное надежды. Чувствую пальцы Кристиана на молнии платья. До боли неторопливо они расстегивают ее, пока губы Кристиана движутся к другому плечу, он целует, лижет и слегка посасывает кожу. Мое тело отзывается на искусную ласку, я невольно выгибаюсь.

— Ты. Должна. Научиться. Стоять. Смирно, — шепчет он, отделяя каждое слово поцелуем.

Он расстегивает лямку на шее, платье падает и лужицей растекается у моих ног.

— Вы без бюстгальтера, мисс Стил. Мне это нравится.

Кристиан кладет руки на мою грудь, и соски напрягаются от его прикосновений.

— Подними руки и положи их мне за голову, — сдавленно шепчет он в мою шею.

Я повинуюсь, грудь поднимается и упирается в ладони Кристиана, соски твердеют еще сильнее. Я запускаю пальцы в его мягкие, сексуальные волосы и осторожно тяну. Наклоняю голову вбок, подставляя шею под его поцелуи.

— М-м-м… — шепчет он во впадинку за моим ухом и начинает ласкать пальцами соски, повторяя движения моих рук в его волосах.

Я не могу сдержать стон от острого укола наслаждения внизу живота.

— Может, дать тебе кончить вот так? — шепчет Кристиан.

Я выгибаю спину, вдавливаюсь грудью в его опытные руки.

— Вам нравится, мисс Стил, не так ли?

— М-м-м…

— Скажи мне!

Он продолжает медленную, чувственную пытку, нежно покручивая мои соски.

— Да.

— Что «да»?

— Да… господин.

— Хорошая девочка.

Внезапно Кристиан сильно меня щиплет, и мое тело, прижатое к нему, судорожно корчится.

Я ахаю от острой, утонченной боли, смешанной с наслаждением. Чувствую тело Кристиана. Издав еще один стон, сильнее вцепляюсь в его волосы.

— Думаю, ты еще не готова кончить, — шепчет Кристиан, нежно покусывая мочку моего уха, и перестает ласкать мою грудь. — К тому же я тобой недоволен.

«О нет… что это значит?» — проносится в моем затуманенном желанием мозгу.

— Возможно, я вообще не разрешу тебе кончить.

Он снова начинает ласкать мои соски, его пальцы покручивают, тянут, пощипывают. Я извиваюсь и прижимаюсь к нему задом.

Чувствую, как он усмехается мне в шею, пока его руки движутся вниз, к моим бедрам. Его пальцы проникают в мои трусы сзади, растягивают ткань, а потом он резким движением срывает их и бросает передо мной, чтобы я видела… Ох, ни фига себе. Его руки спускаются еще ниже… и он медленно вводит в меня палец.

— О да, моя сладкая девочка уже готова, — шепчет Кристиан, поворачивает меня к себе, и его дыхание учащается. Он облизывает свой палец. — Вы такая вкусная, мисс Стил.

Он вздыхает и, глядя на меня из-под полуопущенных век, тихо приказывает:

— Раздень меня.

На мне ничего нет, кроме туфель на высоком каблуке, да и те не мои, а Кейт. Я обескуражена. Я еще никогда не раздевала мужчину.

— Давай, ты справишься, — мягко подбадривает Кристиан.

О боже! Я растерянно моргаю. С чего начать? Тянусь к его футболке, но он хватает меня за руки и, хитро улыбаясь, качает головой.

— Нет-нет. Только не футболку, у меня есть кое-какие планы, возможно, тебе нужно будет ко мне прикоснуться.

Что-то новенькое… я могу трогать его через одежду. Он берет мою руку, кладет себе на джинсы, и я чувствую его эрекцию.

— Вот как вы на меня действуете, мисс Стил.

Я хватаю ртом воздух и слегка сжимаю пальцы. Кристиан ухмыляется.

— Хочу быть в тебе. Сними мои джинсы. Ты командуешь.

Ох, ни фига себе… я командую! Изумленно открываю рот.

— Ну и что ты будешь со мной делать? — дразнит меня Кристиан.

Сколько возможностей… Моя внутренняя богиня рычит от восторга, меня переполняют желание, неудовлетворенность и неудержимая отвага, свойственная семейству Стил. Я толкаю Кристиана на кровать, и он со смехом падает. Смотрю на него торжествующим взглядом, моя внутренняя богиня сейчас взорвется от нетерпения. Неловко и торопливо стаскиваю с Кристиана туфли и носки. Его глаза блестят от удовольствия и желания. Какой же он… великолепный… и мой. Залезаю на кровать и сажусь на него верхом, чтобы расстегнуть джинсы, запускаю пальцы под пояс, трогаю… ох… дорожку волос. Кристиан закрывает глаза и выгибается.

— Ты должен научиться лежать смирно, — строго говорю я и тяну за волосы под поясом.

У Кристиана перехватывает дыхание, и он ухмыляется.

— Да, мисс Стил, — шепчет он с горящим взглядом и с трудом продолжает: — В кармане джинсов презерватив.

Медленно исследую карман, не отводя глаз от лица Кристиана. Его рот полуоткрыт. Нащупываю два пакетика из фольги, вытаскиваю и кладу на кровать рядом с Кристианом. Два! Нетерпеливо тянусь к пуговице на его джинсах и расстегиваю неловкими пальцами. Я вне себя от возбуждения.

— Столько энтузиазма, мисс Стил, — шутливо говорит Кристиан.

Я веду язычок молнии вниз и понимаю, что брюки легко не снимутся… хм. Сползаю вниз и тяну. Джинсы чуть сдвигаются. Я хмурю брови. Ну почему это так трудно?

— Я не смогу лежать смирно, если ты и дальше будешь кусать губу, — предупреждает Кристиан, затем выгибает спину, я стаскиваю джинсы и трусы одновременно — вот это да! — и освобождаю его.

Он отшвыривает одежду ногой — весь мой, я могу делать все, что хочу. Как в Рождество.

— Что ты собираешься делать? — выдыхает Кристиан, от шутливого тона ничего не осталось.

Я прикасаюсь к нему, изучая взглядом его лицо. Он открывает рот и глубоко вдыхает. Кожа у него нежная и гладкая, но в то же время упругая — м-м-м, восхитительное сочетание! Наклоняюсь над Кристианом, волосы падают на лицо, и вот его член у меня во рту. Сосу изо всех сил. Кристиан закрывает глаза, его бедра дергаются под моим телом.

— Ох, Ана, полегче…

Чувствую себя могущественной как никогда. Я пробую его на вкус, дразню губами и языком, и это ощущение пьянит. Двигаю головой вверх-вниз, почти заглатывая член, губы плотно сжаты… еще и еще… Тело Кристиана напрягается.

— Все, Ана, хватит. Я пока не хочу кончать.

Сажусь и часто моргаю. Дыхание сбивается, я в полном замешательстве. Постойте, разве не я здесь командую? Похоже, у моей внутренней богини отобрали мороженое.

— Твоя невинность и энтузиазм просто обезоруживают, — с трудом произносит Кристиан. — Ты сверху… вот что нам нужно.

Ох.

— Вот, надень. — Он вручает мне пакетик из фольги.

Черт. Как надеть? Я разрываю пакетик и вытряхиваю липкий эластичный презерватив.

— Зажми пальцами кончик и раскатай его. Там воздух не нужен, — тяжело дыша, советует Кристиан.

Очень медленно, сосредоточившись изо всех сил, делаю, как велено.

— Боже, Анастейша, ты меня убиваешь…

Любуюсь делом своих рук и Кристианом. Он действительно прекрасный представитель человеческой породы, от одного взгляда на него возбуждаешься.

— Сейчас. Я хочу быть внутри тебя, — шепчет он.

Я смотрю на него непонимающим взглядом, и тогда Кристиан резко поднимается, и вот мы уже сидим лицом к лицу.

— Например, так, — выдыхает он, обхватывает рукой мои бедра, приподнимает, одним движением оказывается внизу и очень медленно опускает меня на себя.

Не могу сдержать стон, когда он проникает внутрь, растягивает меня, наполняет изнутри. Какое удивительное, сладостное, восхитительное ощущение полноты! О-о-о… пожалуйста!

— Да, детка, почувствуй меня, всего меня, — стонет Кристиан и на миг закрывает глаза.

И вот его член внутри, глубоко-глубоко, до упора, и Кристиан держит меня, не давая пошевелиться… секунды… минуты… я не знаю. Он смотрит мне в глаза.

— Как глубоко, — говорит он вполголоса, выгибается и двигает бедрами.

Из моего рта рвется стон — о боже! — и чудесное ощущение расходится кругами по животу… по всему телу.

— Еще! — шепчу я.

Кристиан лениво улыбается и выполняет мою просьбу.

Со стоном откидываю голову назад, волосы рассыпаются по спине. Кристиан очень медленно опускается назад на кровать.

— Двигайся, Анастейша, вверх-вниз, как захочешь. Держись за мои руки, — говорит он низким, хриплым и таким сексуальным голосом.

Я хватаюсь за его руки, как утопающий за соломинку. Осторожно приподнимаюсь и опускаюсь… вот это да! Глаза Кристиана горят от предвкушения. Он тоже тяжело дышит и приподнимает бедра, когда я опускаюсь. Мы находим нужный ритм — вверх-вниз, вверх-вниз — движемся в такт… и это… невыносимо… приятно. Между рваными вдохами-выдохами, в этой потрясающей наполненности глубоко внутри… пульсирует и нарастает потрясающее ощущение, я смотрю в глаза Кристиана… и вижу в них восхищение, восхищение мной.

Я трахаю его. Я командую им. Он принадлежит мне, а я — ему. Эта мысль подталкивает меня, мое тело тяжелеет, я больше не могу сдерживаться и сжимаюсь вокруг него в сладкой судороге, выкрикивая что-то несвязное. Он хватает мои бедра, закрывает глаза, откидывает голову, сжав челюсти, и тоже кончает. Я падаю ему на грудь, обессиленная, и оказываюсь между фантазией и реальностью, там, где нет ни запретов, ни пределов допустимого.

Глава 16

Внешний мир медленно вторгается в мои чувства, и, бог мой, вот это вторжение! Я словно плыву, мое расслабленное тело совершенно обессилело и не может пошевелиться. Я лежу на Кристиане, опустив голову ему на грудь. От него божественно пахнет: свежевыстиранным бельем, дорогим гелем для душа и лучшим, самым соблазнительным запахом на свете… им самим. Я не хочу двигаться, хочу вечно вдыхать этот аромат. Зарываюсь носом в футболку Кристиана и жалею о том, что она преграждает доступ к его телу. Постепенно прихожу в себя, протягиваю руку и в первый раз касаюсь его груди. Он такой твердый… сильный. Кристиан резко хватает мою руку, но потом подносит ее к губам и, смягчая свою грубость, нежно целует костяшки пальцев. Перекатывается на живот и смотрит на меня сверху вниз.

— Не надо, — говорит он вполголоса и легко целует меня.

— Почему ты не любишь, когда тебя трогают? — шепчу я, глядя в серые глаза.