Часть вторая ЖеняСветлое зеркало жизни Ночь замутила скользя. И перепутала мысли Быстро ушедшего дня. И перепутала чувства, Нагромоздив миражи, Переплетая искусно Правду и вымыслы лжи… Григорий Грег В самолете я никак не могла уснуть. Тревожные мысли не давали покоя. Стас и Рос посапывали, откинувшись на спинки сидений. Они сидели через проход от нас. Влад привалился ко мне и тоже сладко спал. Перелет был коротким, но парни спокойно уснули, как только мы поднялись в воздух. Я какое-то время смотрела на уплывающие вниз огни Гонконга, затем откинулась на спинку и закрыла глаза. Влад настаивал на том, чтобы мы сразу из Игнатьево[7] отправились в селение, но у меня сердце сжималось от того, что я окажусь в родном городе и не повидаюсь с родителями. По правде говоря, после нашей с Владом размолвки отношения до конца не восстановились. Я избегала разговоров по душам, ощущая постоянное раздражение из-за того, что он так и не удосужился извиниться за тот ночной «загул» в компании поклонниц. Я боялась, что сорвусь и мы окончательно разругаемся. А Влад вообще делал вид, что ничего не произошло. Я уже знала эту его особенность. Он предпочитал никогда и ничего не выяснять, считая, что все образуется само собой, ведь главное – это наша любовь, и тратить нервы на выяснения отношений совершенно не стоит. Так вот мы и отмалчивались последние дни, хотя внешне все выглядело прекрасно. «Может, для меня сейчас будет лучше побыть какое-то время у родителей?» – пришла мысль. И на душе сразу стало легче. Мне и правда хотелось хоть ненадолго ощутить себя обычной девушкой, такие приступы и раньше бывали, но быстро проходили. Влад считал, что это реакция психики на обращение и со временем обязательно пройдет. Но сейчас мне было плохо. Влад пошевелился во сне и задел ногой свою сумку, которую он задвинул под переднее сидение. Из нее торчала коробка, подарок Снежана. Она была длинной. Влад так и не стал смотреть, что там, ведь он пообещал ирбису, что откроет подарок уже в селении. У меня даже создалось ощущение, что он забыл о нем. Мне стало любопытно. Я осторожно вытянула ее за узкий конец. Положив на колени, огляделась. Почти все пассажиры спали. В салоне царил полумрак. Я приоткрыла коробку и сразу ощутила сладкий розовый аромат. Это меня так удивило, что я нарушила запрет и откинула крышку. На дне покоилась крупная белая роза. Она была живая, ее нежные сомкнутые лепестки источали сильный аромат, конец длинного и колючего стебля был заключен в колбочку с водой. Я с изумлением изучала цветок, пытаясь понять тайный смысл такого странного, на мой взгляд, подарка. Влад пошевелился и что-то пробормотал. Я испуганно закрыла коробку и убрала ее обратно в сумку. «Ну и оригинал Снежан! – думала я. – Подарить парню белую розу! Зачем? Непонятно! Да еще и сказать, что коробку можно открывать лишь в селении!» Я усмехнулась, пожала плечами, удивляясь эксцентричности ирбиса, и закрыла глаза. Но уснуть мне так и не удалось. Долетели мы благополучно. Я уже окончательно решила, что останусь погостить у родителей. Мне хотелось побыть одной, прийти в себя. Мне это было просто необходимо. Братья стремительно двинулись в сторону ближайшего леса. Я остановилась. Влад оглянулся. – Дай мне сумку, – попросила я. – Зачем? – не понял он. – Я решила навестить родителей! Он замер. Его брови нахмурились, губы сжались. – Любимый! – ласково проговорила я и сняла сумку с его плеча. – Мне хочется увидеть родителей! Что в этом такого? – А ты не могла раньше сказать? – хмуро поинтересовался он. Стас и Рос тоже остановились и наблюдали за нами издалека. – Какая разница, когда я об этом говорю? – пожала я плечами. – Хотя бы такси тебе взяли возле аэропорта! Я посмотрела на край только-только начавшего светлеть неба. Было еще очень рано, но общественный транспорт начинал работу с шести утра, так что я вполне могла добраться и на маршрутке. – Ну вы чего там застряли? – зычно спросил Стас. – Пора в путь! – Да-да! – ответил Влад. Он смотрел пристально, в его глазах пряталась грусть. Я обняла его и уткнулась в плечо. Я ощущала его поцелуи, сердце сжималось. – Я люблю тебя, люблю, – шептал Влад, прижимая меня все крепче. – Но славы всегда были свободны во всем. Мы никого не принуждаем, и если тебе хочется пожить без меня, то я не скажу ни слова против. Только мне больно! Очень больно! – Милый, – тихо ответила я и заглянула в его повлажневшие глаза, – и я люблю тебя! Ты можешь в этом не сомневаться! И вовсе я не собираюсь пожить без тебя, как ты выразился. Просто мне нужна пауза. – Но это не из-за того, что я немного погулял с братьями и девушками-поклонницами? – настороженно спросил Влад. – Уверяю, ничего не было! Неужели ты могла усомниться во мне? «Что ж ты раньше не захотел говорить на эту тему? – молча спросила я, не сводя с него глаз. – Я так мучалась из-за этого! А ведь стоило только поговорить по душам! Но сейчас поздно! Я хочу побыть она, прийти в себя. А то вся душа изболелась». Влад моргнул и покраснел. – Я все увидел в твоих глазах, – прошептал он в явном смятении. – Я даже увидел, как ты плакала, стоя у окна в отеле… в ту ночь… Какой же я дурак! Прости меня, Лиля! Прости! Я никак не мог подумать, что причиняю тебе такую боль! Я привык к полной свободе, меня никто никогда не контролировал. – Я понимаю! – после паузы ответила я. – Но мне все еще больно из-за твоего поведения. – И ты решила наказать меня разлукой? – предположил он. – Я никого не собираюсь наказывать! Просто наша, как тебе казалось, незначительная размолвка выбила меня из душевного равновесия. И я действительно хочу побыть одна! Как приду в себя, так сразу вернусь в селение. И потом… Я замолчала, пытаясь собраться с мыслями. Влад не сводил с меня глаз. Он держал меня за плечи, я ощущала, как подрагивают его пальцы. – Что? Говори! – нервно произнес он. – Я устала, – ответила я. – Ты сам говорил, что реакция после обращения неизбежна. Думаю, сейчас началась именно она. Меня буквально тошнит от всех иных, постоянно появляющихся в нашей жизни. А уж милые Злата и Нора! – Лилечка! Всего этого можно избежать! – взволнованно проговорил он. – Можно все время жить в селении, туда нет хода никому, рыси постоянно контролируют границы территории, и там ты будешь в полном покое! – Видимо, я сама все-таки не до конца рысь! – тихо ответила я. – И поэтому ты меня до конца не понимаешь! – Неужели и славы вызывают у тебя сейчас отторжение? – испуганно спросил он и глубоко заглянул мне в глаза. – А значит, и я? Поэтому ты бежишь?! Но ведь ты сама – рысь! – Я ощущаю раздвоенность! И мне от этого плохо! Да, я прошла обряд, да, у меня есть душа слава – малиновая жемчужина, но не забывай, что помимо этой новоприобретенной души у меня еще имелась и данная мне от рождения обычная человеческая душа. И она никуда не делась! – Ты уникальное создание! – прошептал он. – Но сейчас я могу понять, как тебе на самом деле трудно! Прости, я был так невнимателен! Занят только собой! – Просто ты живешь в привычном режиме, для тебя все осталось без изменений, лишь появилась я… – Счастье мое! – страстно проговорил Влад. – Моя единственная любовь! Он притянул меня к себе и начал целовать. – Что-то я не пойму! – раздался возле нас возмущенный голос Стаса. Мы расцепили объятия. Он стоял рядом и выглядел недовольным. – Вы чего тут разобнимались?! – продолжил он. – Может, дома будете целоваться? Там удобнее. Теряем время! – Лиля остается в Благовещенске, – сообщил Влад. – Зачем? – удивился Стас. – Ты же недавно виделась с родителями! Да и опасно это! Чем меньше ты будешь общаться с людьми в интимной обстановке, тем лучше! Выдать себя, особенно рядом с близкими, очень легко. Или ты хочешь, чтобы твои родители… – Не хочу! – оборвала я его. – Отправляйтесь в путь, а я попытаюсь поймать такси. Я так решила! К тому же я побуду у них недолго. – Да, Лиле это необходимо, – вступился за меня Влад. Но я видела, как ему трудно меня отпустить. – Ну если и ты не против, то пусть идет! – согласился Стас. – Однако странные вы молодожены! – Не будем это обсуждать! – хмуро произнес Влад. Он обнял меня и крепко поцеловал. – Береги себя, любимая! – шепнул на ухо. – И ты береги! – ответила я. – Люблю тебя! – сказал он. – Люблю! – повторила я. Стас потянул его за рукав куртки. Влад оторвался от меня, и они быстро пошли прочь. Я стояла на дороге и смотрела им вслед. Слезы все-таки побежали. В какой-то миг мне даже захотелось броситься за ними, но я сдержала порыв, отвернулась и двинулась в сторону здания аэропорта. Домой я добралась на попутке. Подвез какой-то парень, видимо, сам только что прилетевший. Его машина была на стоянке. Я увидела, как он закидывает сумку в багажник, и поспешила к нему. Он согласился подвезти даже до подъезда. И мне понравилось, что он всю дорогу молчал и не приставал с дурацкими вопросами. Вести непринужденную беседу с незнакомым человеком я была не в состоянии. Когда мы въехали во двор, он высадил меня, взял деньги и сразу уехал. Я огляделась. Милый старый двор! Здесь совершенно ничего не изменилось: та же детская площадка, на которой мы так любили сидеть вечерами с друзьями, те же чахлые деревца, кривоватые качели, разворошенная помойка. Запах отходов ударил мне в нос, и я поморщилась. Затем глянула на окна нашей квартиры. Только начало светать, родители, конечно, еще спали. Окна были темными. Я звонила маме пару дней назад, все у них было как обычно, жизнь шла своим чередом. Родители знали, что я уехала с мужем на гастроли, но я не предупредила их, что хочу приехать. Во дворе было пусто, тихо и темно. Фонари только что погасли. Только несколько освещенных окон в домах давали слабый свет. Сырой воздух казался туманным. Мне стало не по себе, и я быстро двинулась к своему подъезду. Пронесся легкий ветерок, я машинально подняла глаза и невольно вскрикнула. Огненная птица упала прямо к моим ногам. Я отскочила, но передо мной уже стоял Женя. За его спиной еще пару секунд догорали огненные очертания крыльев, но вот исчезли и они. Женя был бледен, как и положено вампиру, но его глаза горели пугающим кроваво-красным светом. – Привет, – растерянно сказала я и отступила на шаг. – Привет, – ничего не выражающим голосом ответил он. Его глаза стали обычными – серыми, губы растянулись в улыбке. Волосы за то время, что мы не виделись, отросли. Меня удивило, что они угольно-черного цвета. Когда Женя был обычным парнем, они у него были русыми. Но с таким черным цветом, светлыми глазами и мертвенно-бледной кожей он выглядел демонически. – Решила навестить родителей? – более живо спросил он. – Да, – кивнула я и подняла упавшую при его появлении сумку. – А ты… летаешь? – Я сейчас Фаэтон! – с гордостью произнес он. – И мне нравится этот образ! Мои крылья пылают ярким огнем, языки пламени рвутся во время полета, но жара я не чувствую. Это совсем особый огонь – холодный! – Но ведь Фаэтон, насколько я помню, сын бога солнца Гелиоса, – заметила я. – Он не смог сдержать огнедышащих коней колесницы отца и едва не спалил землю. Зевс поразил его за это ударом молнии, и он упал в реку. – Ты всегда хорошо училась! – засмеялся Женя. – Не понимаю тайного смысла имени, которое ты взял, – ответила я. Мне хотелось скорее уйти. Мертвенная энергия вампира была настолько неприятна, что меня начало мутить. А ведь это мой лучший друг! Видеть, в кого он превратился, было выше моих сил. – Никакого тайного смысла нет! – сказал он. – Просто мне нравится, как звучит имя! И нравится летать над землей на огненных крыльях. До обращения Женя писал стихи, и я подумала, что, возможно, что-то осталось в нем от прежнего поэта. Но ведь он потерял душу, а бездушное существо не может писать стихи, да и вообще что-то творить. Сама мысль, что мой школьный друг, парень, беззаветно влюбленный в меня с первого класса, – сейчас бездушное создание, вызвала дрожь. Это было странное чувство – смесь инстинктивного отвращения, непреодолимой жалости, раскаяния, ведь именно я являлась причиной его обращения, сострадания и боли. – Не надо! – сказал он и отвернулся. Я моргнула и опустила глаза, решив, что транслирую свои мысли на радужку. – Прости меня! – прошептала я. – Это трудно, – ответил он. – Я всех ненавижу! Всех, понимаешь? – А что твои родители? – попыталась я перевести разговор на другую тему. – Да они как раз ни в чем не виноваты, – хмуро ответил он. – Я оставил им записку, что ушел из дома в поисках вдохновения и чтобы они меня не искали. И гитару унес, чтобы правдоподобнее было. Хотя мне она сейчас ни к чему! – Мудро, – заметила я. – По крайней мере они перестанут искать мое тело, – усмехнулся он. – Пусть думают, что я жив. Так им легче. И пусть никогда, никогда не узнают правду, что стало с их любимым сыном! – Прости! – повторила я. На душе стало так тяжело, что захотелось расплакаться. – А твоих предков нет, – вдруг сообщил Женя. – В смысле? – удивилась я. – А где они? – Уехали в пансионат, кажется, в «Приозерье». – «Приозерье»? – переспросила я. Я знала это место. Мы там не раз отдыхали с родителями. Этот пансионат находился всего в шестидесяти километрах от города на берегу живописного озера. Зимой там было хорошо. – Вчера вечером укатили, – продолжил Женя. – Я сам видел. Вроде на неделю отдохнуть. Отец твой и лыжи взял, в машину грузил. – А ты, смотрю, все время здесь? – уточнила я. – И мысли читаешь? Не думаю, что мои стали бы докладывать вампиру, куда они едут и насколько. Женя дернулся, словно я его ударила. Его лицо потемнело. Губы сжались в тонкую полоску. – Прости! – быстро сказала я. – Ты все просишь прощения… без конца… – пробормотал он. – Нам трудно сейчас общаться! Но это и понятно. А мысли – да! Читаю, невольно, не научился пока блокировать, так и лезут в уши чужие размышления! Увидел твоих и машинально… – Да ладно! Чего уж? – миролюбивым тоном произнесла я. – Зато я теперь знаю, куда мои предки укатили! Хотя я бы и так узнала. Позвонила бы, только и всего! – Ну да, – согласился он и улыбнулся. – Слава создателю, что ты не можешь читать мысли оборотней! – после паузы заметила я. – А то общаться с тобой было бы невыносимо! – Иногда хочется знать все, что в голове у «иных», – сказал Женя. – Из чувства собственной безопасности. – «Иные»… – прошептала я. – Не хочу думать, что мы с тобой теперь… иные! Знаешь, я пойду домой! Ключ у меня есть. Я только что прилетела и хочется отдохнуть. Мне, в отличие от тебя, сон требуется. – Да-да, – торопливо согласился он. – Знаю, что в дом не пригласишь! – Прости! – вновь повторила я и прикусила язык. И правда, все наше общение я без конца извинялась. – Но ведь мы еще увидимся? – спросил Женя. – Обязательно! – ответила я и быстро пошла к своему подъезду. В квартире я первым делом разделась и бросилась в ванную. Заметив в колонке свой старый махровый халат, чуть не расплакалась. Мама так и не убрала его в шкаф. Я тщательно вымылась, расчесала волосы и убрала их в хвост. Оделась и отправилась на кухню. Голод терзал внутренности. Я распахнула холодильник. Пакет молока, небольшой кусок сыра, овощи в нижних отделах, банки с вареньем – это меня удовлетворить не могло. Распахнув морозилку, я вскрикнула от восторга. В пакете лежал кусок мясной вырезки, имелось и несколько куриных окорочков. Я достала мясо и бросила его в раковину под горячую воду, решив сделать несколько отбивных. Но когда мясо начало оттаивать и я ощутила его манящий запах, то не выдержала. Схватив кусок, начала жадно есть. Я почувствовала что-то неприятное справа. Резко повернула голову. Штора была не задернута, а квартира находилась на первом этаже, и за окном я увидела лицо Жени. Он прижался лбом к стеклу и неотрывно смотрел на меня. Кусок застрял в горле. Я бросила остатки мяса в миску и подошла к окну. Женя не отодвинулся. Его взгляд будто буравил и, казалось, вонзался мне прямо в зрачки. Я забралась на подоконник и открыла форточку. Разросшиеся кусты сирени загораживали наши окна. На улице уже было светло, но Женя стоял за одним из кустов, так что со стороны двора его заметить было трудно. – Ты чего? – напряженно спросила я. – Уже день! Так и будешь здесь болтаться? – Хочу крови, – ответил он. – Это замороженное мясо, – ответила я. – А тебе нужна свежая кровь, еще теплая. – Просто пахнет… даже как будто сквозь стекло… – пробормотал он. – И у тебя на подбородке кровь! – Чем ты питаешься? – спросила я. – Не бойся! – усмехнулся Женя. – Твоя кровь меня не привлекает, ведь ты – оборотень! Но и человеческую я не пью, не думай! Я дал себе слово и не собираюсь его нарушать, даже если очень ослабну. А в округе полно бродячих собак и кошек. Иногда на фермы наведываюсь… овцы, лошади, коровы… это целые резервуары крови! – Уходи, Женя! – быстро проговорила я. – Вон, сосед вышел выгуливать пса! Сейчас начнется! И правда, в этот же миг раздался жутчайший собачий вой. И Женя исчез. Я плотно закрыла форточку и спрыгнула с подоконника. На душе было муторно. Я хотела пожить «нормальной» жизнью и тут же столкнулась с вампиром. Но ведь это был Женя! Я все равно очень тепло к нему относилась и сейчас четко осознала это. Пусть он вампир, и я испытываю к нему инстинктивное отвращение, но душа болит и тянется к нему. – Мне надо как следует отоспаться! – пробормотала я. – А там видно будет! Я глянула на дисплей своего мобильного, но ни СМС, ни пропущенных звонков не было. «Наверное, Влад с братьями только добрались до селения, – думала я. – И моему милому не до звонков. А может, они все еще бегут по тайге!» Но давно рассвело, и братья должны были уже оказаться дома. Однако я так устала, что решила особо не задумываться, где Влад и почему он все еще не позвонил. Я даже отключила телефон, чтобы иметь возможность как следует отоспаться. Очнулась я во второй половине дня. Спала крепко и чувствовала себя отлично. Потянувшись, раскинула руки в разные стороны и еще какое-то время полежала, наслаждаясь покоем и тишиной. Вначале я огорчилась, что родители уехали в пансионат, но сейчас даже была этому рада. Сейчас мне лучше находиться в полном одиночестве, не контролировать себя каждую минуту, не следить за своим поведением и тем, что я говорю. Впервые за долгое время я оказалась совершенно одна и наслаждалась этим. Единственная проблема – меня одолевал голод. «Может, сходить в магазин? Или вообще отправиться на сельскохозяйственный рынок? Уж там-то вдоволь только что забитых кур, да и говядина бывает хорошая». Я сглотнула слюну и вскочила. Голод становился невыносимым. Я бросилась на кухню. Недоеденный кусок мяса так и лежал в миске. Но мне не очень-то понравился его запах. Пришлось его приготовить. Я тщательно отбила куски, обваляла в муке и пожарила отбивные. Они оказались очень даже вкусными. Заглушив голод, я почувствовала себя намного лучше. Включила телефон, и увидела, что было несколько звонков от Влада, и сразу набрала его номер. – Лиля! – взволнованно заговорил он. – С тобой все в порядке? Ты все время «вне зоны»! Я уже не знал, что и думать! Чуть в Благовещенск не помчался! – Просто я отсыпалась и отключила телефон, – ответила я. – Мог бы и сам догадаться! Меня удивило собственное раздражение. А ведь Влада можно было понять. На его месте я бы тоже беспокоилась. – Понятно, – поникшим голосом произнес он. Мне стало на миг стыдно. – Я очень тебя люблю! – ласково проговорила я. – Очень! – И я! – воодушевился он. – Очень, очень! Чем думаешь заняться? Родители, наверное, на седьмом небе от счастья, что ты приехала! – Ну да, – уклончиво ответила я. Мне не хотелось сообщать ему, что они в пансионате и я совершенно одна в квартире. – Знаешь, даже идти никуда неохота, – после паузы сказала я. – Так приятно просто лежать на диване и ничего не делать, никого не видеть и ни с кем не общаться! – Отдыхай, дорогая! – ласково ответил он. В трубке раздались звуки поцелуев. Я улыбнулась, чмокнула в ответ и закрыла телефон. – Не буду анализировать, почему мне даже с Владом общаться не хочется! – четко произнесла я. – Это просто реакция на последние события! И я правильно сделала, что не отправилась вместе с ним в селение. Нам нужно какое-то время побыть раздельно! Дав себе такую установку, я ощутила, что на душе стало легче. Открыв шкаф, начала перебирать вешалки. Все мои вещи были на местах. Мама ничего не убрала, и за это я была ей благодарна. Мне захотелось надеть что-нибудь из того времени, когда я еще жила дома, училась в школе и понятия не имела ни про оборотней, ни про вампиров, ни про других существ. Я достала синие потертые джинсы и тихо рассмеялась. Они были весьма живописно разодраны на коленях, это мы с Тонькой так изощрялись, стараясь следовать моде. Купили по паре одинаковых джинсов, когда были в Хэйхэ, а потом придали им модный вид. Я натянула джинсы и повертелась перед большим зеркалом в дверце шкафа. Они сидели как влитые, и я осталась довольна. Мне даже захотелось позвонить Тоне и сообщить, что я дома, но я вовремя себя остановила. Не могла понять до конца, хочу ли этого. Достав с полочки стопку футболок, я начала их перебирать. И остановилась на белой с крупным изображением красных губ на груди. Их контуры были обозначены мелкими поблескивающими паетками. Я ее ни разу не надевала, так как Тонька меня высмеяла, когда я показала ей обновку. Она назвала эту футболку «апофеозом пошлости», помню, что я смутилась, и разозлилась, и засунула ее в шкаф. Но вот сейчас с удовольствием ее надела. Красные губы на груди словно бы растянулись в улыбке. Но меня это не раздражало и даже казалось забавным и, несомненно, сексуальным. Я гладко зачесала волосы и затянула их в высокий хвост. Заметив в углу шкафа вешалку с короткой черной кожаной курткой «а-ля косуха», я вытащила ее. – То, что надо! – рассмеялась я. – Вот так и пойду гулять! Я надела талисман, так как делала это уже машинально и никогда без него не выходила на улицу, накинула куртку, обула старые удобные черные кроссовки, намотала красный шарф и покинула квартиру. Солнце уже начало садиться, но это даже обрадовало. Я не хотела, чтобы меня узнавали знакомые и тем более бывшие друзья. Побывать в родном городе инкогнито, побродить в одиночестве по таким милым и любимым улицам, подышать привычным с детства воздухом – мне казалось, что именно это поможет мне справиться с моим нынешним угнетенным состоянием. И я все еще не позвонила родителям и не сообщила, что приехала. «Позвоню завтра, – размышляла я. – И хотя бы день побуду в одиночестве. К тому же зачем срывать им отдых? А может, лучше самой съездить в пансионат? Всего-то шестьдесят километров!» Я благополучно покинула двор. Мельком увидела на лавочке под грибком компанию ребят. Они, правда, повернули голову в мою сторону, но я отвернулась и ускорила шаг. Слух обострился до предела. – Что это за девчонка? – услышала я. – Вон та… с красным шарфом? А кто ж ее знает! – Ничего так… стройная и спортивная… ишь, как чешет! Дальше последовало что-то неразборчивое, и парни дружно расхохотались. Кровь бросилась мне в голову. Я даже шаг замедлила, так и хотелось одним прыжком пролететь двор, приземлиться возле парней и задать им жару. Но я стиснула зубы и быстро пошла прочь. Завернув за угол, вспомнила про недавно открытое кафе под романтическим названием «Чашка кофе для двоих». В прошлый мой приезд Женя туда меня водил. Там было очень уютно и из-за очень высоких для нашего города цен довольно немноголюдно. Посетители в основном влюбленные парочки. Через пару кварталов я заметила кафе. Над входом только что зажглись огонечки, обводящие контуры букв. Стоял легкий морозец, но холода я не чувствовала, хотя в прежние времена, до обращения в рысь, несомненно, уже замерзла бы в такой легкой куртке. Зайдя в кафе, я втянула носом воздух, но ничего подозрительного не нашла. Посетителей было совсем мало, несколько парочек занимали столики, приглушенный свет создавал интимную обстановку. На крохотном подиуме в конце зала сидела юная на вид девушка. Она перебирала струны гитары и что-то напевала в микрофон приятным голоском. Я заняла столик в самом углу и взяла меню. Голод снова мучил меня, я мечтала о большом и сочном куске сырого мяса. – Выбрали? – спросила подошедшая официантка. Я заказала горячие сэндвичи, кофе латтэ и порцию сливочного мороженого. Она записала и ушла. Я откинулась на спинку диванчика и вслушалась в слова песни, которую исполняла девушка. Насладиться тишиной и одиночеством, Делать только то, что очень хочется… Ни о чем не думать… И серьезную Книжку в шкаф забросить… Взять – курьезную. Посмеяться вдоволь над избитою Шуткой… Взять твое письмо забытое. Разорвать на мелкие кусочечки. И продлить покой и одиночество… Девушка пела тихо, но проникновенно, и я закрыла глаза, вслушиваясь в слова. – А ведь это мой текст, – раздался возле меня немного хриплый голос. Я открыла глаза. Как же я устала от этого! Мне тоже хотелось покоя и одиночества! Женя подошел к столику и уже садился напротив меня. – Привет! – как ни в чем ни бывало произнес он и мягко улыбнулся. – Не боишься, что исполнительница может узнать автора? – хмуро спросила я. – Хотя… Да, его теперь трудно было узнать. Длинные черные волосы, свесившиеся на лицо, мертвенно бледная кожа, тусклые глаза – совсем не тот румяный русоволосый Женя, которого знали и любили уже появившиеся в нашем городе его личные фанаты. – Мне все равно, – ответил он. – Но ведь ты не должен так свободно разгуливать среди людей! – А то что? – усмехнулся он. Я ощутила замешательство. Хорошо, что подошла официантка. Она составила мой заказ на столик и остановилась, глядя на Женю и заученно улыбаясь. – Куба либра[8], – сказал он. – Сейчас принесу! – ответила она и расплылась в улыбке. – Ты же не пьешь ничего! – удивилась я. – Вернее, больше не можешь. – Да, не могу! – сухо произнес он. – И не хочу. Меня воротит от всего, кроме свежей крови. Я даже как-то пробовал выпить водки, но горло сжалось, и меня вырвало. Просто так заказал, чтобы не цеплялись. К тому же вдруг ты захочешь? – Навряд ли, – ответила я и начала есть сэндвич с тунцом. Женя равнодушно наблюдал за мной. Когда я утолила первый голод, то стала более благожелательна, внутри все смягчилось, раздражение ушло. И вернулась жалость. – Не пойму, почему ты все время находишься в этом городе? – тихо сказала я. – Зачем себя мучить! Наверняка тебе тяжело наблюдать за жизнью родных и бывших друзей! Я бы не смогла! – Да, тяжело! – ответил он. – К тому же я всех ненавижу! Всех, понимаешь? Даже к родителям не осталось никаких теплых чувств. – Тем более! – пожала я плечами. – Земля большая, ты можешь выбрать место себе по вкусу. И такое, где ни ты никого не будешь знать, ни тебя никто. Женя промолчал. Явилась официантка. Она поставила перед ним бокал с коктейлем и улыбнулась. Он кивнул. Она помедлила, но, видя, что у клиентов больше никаких пожеланий нет, удалилась. – А другие вампиры? – продолжила я. – Знаю, что они создают кланы. Им, видно, так легче существовать. – Обычно они кровные родственники, – тихо ответил Женя. – Я много читал в сети на эту тему. Иногда по вечерам захожу в интернет-кафе и сижу за компом. Кстати, знаю, что твой муж недавно был на гастролях в Гонконге. Нашел заметку об их выступлении. – Да, я прилетела именно оттуда, – после паузы сообщила я. – Братья отправились домой, а я захотела побыть одна. На последнем слове я сделала упор и пристально посмотрела в его глаза. Но он выдержал взгляд и не отвернулся. Мне стало окончательно не по себе. Во-первых, мне физически трудно было находиться рядом с вампиром. Его мертвящая энергия, казалось, проникает прямо в поры моего тела, забирается в мозг, от его специфического запаха меня начинало мутить. Я вдруг вспомнила Гала. Странно, но он такого сильного отвращения не вызывал. От него исходил какой-то мраморный холод, и мне было легко находиться рядом. Помимо физического неприятия мне было постоянно больно от жалости к Жене. Я буквально не могла смотреть на него, иногда даже подступали слезы. Это несправедливо! Одно дело, когда парень мечтает стать вампиром, а я знавала и таких недоумков, следующих за современной модой на этих сущностей, другое – когда обращение происходит случайно. Женя оказался не в том месте и не в то время. И он спас меня. Смесь жалости, благодарности, чувства вины и отвращения сводила с ума. Мне все больше хотелось встать и уйти, но я заставляла себя оставаться на месте. Я понимала, если Женя снова появился возле меня, значит, ему это необходимо. «Я должна преодолеть себя! – твердила я мысленно. – Думать, что он, прежде всего, мой школьный друг. И попытаться помочь ему любым способом!» – Я вижу, как ты мучаешься, – внезапно сказал он. – Если хочешь, уходи! – Да, мне тяжело… – прошептала я. – Понимаю! Я ведь тоже испытываю к тебе сейчас что-то наподобие презрения и даже отвращения, но исключительно из-за твоей рысьей природы. Я ко всем оборотням это чувствую. – А я к вампирам, – призналась я. – Но мне так странно находиться рядом с тобой! – продолжил Женя. – Ведь все равно ты… Лиля, моя школьная подружка, моя любовь с первого класса. Иногда словно что-то заклинивает в голове, и я вижу только соседскую девчонку, в которую безумно влюблен… а вовсе не противную рысь! – И у меня так! – ответила я. – Может, как-то преодолеть наши нынешние натуры и попытаться остаться хотя бы друзьями? – Трудно! – нервно произнес он. – У тебя ко мне отвращение, я вампир. И я с трудом справляюсь с жаждой укусить. Это мучительно! Так хочется отведать твоей крови… Я заметила, как начала подрагивать его верхняя губа, как расширились зрачки. Плохие признаки. Женя уже с трудом сдерживался. В этот момент девушка-певица вернулась на сцену. Мы услышали, как зазвенели струны. Женя замер. Его лицо приняло нормальный вид. Дальше – дольше муку длить. Фальши больше… Отпустить? Оплетает нежность лжи, Отравляет: удержи! Удержи любой ценой, Пусть пожертвуешь собой. Ведь отпустишь – не вернешь, И от боли не уйдешь… А любовь – всегда права! И любому – все права, Все пути… Но как же жить В этом мире милой лжи?.. Девушка повторила последнюю строфу два раза, причем пела все выше, почти срываясь на крик отчаяния. Когда стих последний аккорд, в зале стояла тишина. Мне показался странным выбор песни для такой аудитории, но посетители захлопали. – Мои тексты пользуются популярностью, – прошептал Женя. – Но песня неудачная, как мне сейчас кажется. – Странная, – ответила я. – Но почему твои произведения исполняют без спроса? – Лиля! – засмеялся он. – О чем ты! Меня больше нет в этом мире! – Ну да, – поникшим голосом ответила я. Какой-то парень подошел и подарил певице белую розу. Она заулыбалась, потом начала перебирать струны гитары. Я глянула на розу, лежащую прямо на полу возле ее стула и нахмурилась. Какое-то сомнение возникло в душе. Перед глазами ясно встала коробка с белой розой, так похожей на эту. Снежан показался мне эксцентричной личностью, но чтобы дарить парню розу? К чему бы это? – Мне надо позвонить! – сказала я. – Я видел в твоих глазах только что… – зашептал Женя, близко ко мне наклонившись, – словно бы Влада, но он держал белую розу. Женя перевел взгляд на певицу. Он явно не понимал. – Потом объясню, – сказала я и достала из сумочки телефон. – Нет, лучше на улице! – Конечно, иди! – ответил он. – Слушай, я совсем хочу уйти! Может, расплатишься по счету? И я достала кошелек. Лицо Жени потемнело. – Иди! – бросил он. – Я в состоянии и сам заплатить. А если тебе так уж невмоготу со мной находиться, то могла бы поводов не придумывать. Все-таки мы… не чужие… Я видела, что он обиделся, но мое терпение закончилось. Мне хотелось поговорить с Владом, сама не знаю почему. Кроме этого сидеть рядом с Женей становилось уже невыносимо. Но я не стала вдаваться в объяснения, улыбнулась ему и вышла из кафе. На улице глубоко вдохнула морозный воздух, но все равно еще ощущала запах мертвечины. Я направилась в сторону дома и вынула телефон. Влад ответил сразу. Я услышала хохот, какой-то шум. – Лилька! – закричал он. – Вот здорово, что ты позвонила! – А ты где? – удивилась я. – У Велеславы! Мы тут празднуем, – весело сообщил он. – Все тебе передают приветы! – И чего празднуете? – уточнила я. – Наш приезд с гастролей, – безмятежно ответил он и рассмеялся. – Жаль, тебя нет рядом! Надеюсь, у тебя все в порядке, любимая? – Да-да, все хорошо! – ответила я. – Я просто так звоню! Мы еще поболтали пару минут, но Влада постоянно отвлекали, и я решила закончить разговор. Он не возражал. Мы попрощались. Я слышала, как всем им весело в компании, понимала, что Владу сейчас хорошо, и моментально успокоилась. Вызывало недоумение мое странное состояние, возникшее при виде белой розы. Но я решила, что из-за Жени у меня просто сдали нервы. Убрав телефон в сумочку, я остановилась и задумалась. Невежливо было вот так уйти и даже не попрощаться с ним. Но мне хотелось именно этого. Я больше не могла находиться рядом с вампиром. Это было выше моих сил. И я быстро двинулась в сторону дома. Он не догнал меня. Я вошла в квартиру и вздохнула с облегчением. Сюда вход ему заказан, я ни разу не приглашала Женю после его превращения в вампира, так что была уверена, что появиться без спроса у меня в гостях он не сможет. И это давало ощущение безопасности. Я отправилась на кухню, меня снова начал мучить голод. «Какая я дура! – ругала я себя. – Нужно было зайти в ближайший супермаркет, там всегда есть парное мясо! Купила бы пару кусков и сейчас бы насытилась». Меня уже начало напрягать, что я все время хочу есть и обычная «человеческая» еда голод утоляет лишь ненадолго. «Судя по всему, – мелькали мысли, – рыси лучше всего жить в тайге и постоянно иметь свежую дичь. Сейчас я понимаю, отчего большинство славов живут в селениях глубоко в тайге». Я съела несколько бутербродов с ветчиной и сыром, выпила литр молока. И все равно смутная неудовлетворенность не давала мне ощутить полную сытость. Я вспомнила о травяной настойке, которую постоянно носила с собой. Ее рецепт дал мне Грег, когда увидел, насколько я несдержанна при виде молодых людей. Сразу после обращения мне было трудно сдерживать невыносимое физическое желание, которое охватывало меня при виде обычных парней. Но то была генетическая особенность славов – их тянуло к людям противоположного пола. И я ощутила это на себе. Помню шок, который я испытала при виде Жени, а он тогда еще был обычным парнем. Я чуть не бросилась на него и лишь с трудом сдержалась. К любви все это не имело никакого отношения, это была страсть, но невозможно преувеличенная. Женя моментально почувствовал мое желание и был сбит с толку. Он любил меня, любил сильно и безнадежно и вначале подумал, что и я наконец влюбилась. Но я смогла не пойти на поводу страсти и взяла себя в руки. Эта же история повторилась, когда мы приехали в Москву и пришли к Грегу. При виде этого красивого и неординарного парня я совершенно потеряла голову. Но Грег, в отличие от Жени, все прекрасно понял. Он дал мне травяную настойку, которая снимала физическое возбуждение. И, выпив ее, я быстро пришла в себя. С тех пор, когда я бывала на людях, я постоянно ее принимала. И сейчас тоже решила глотнуть, чтобы снять внутреннее напряжение и непроходящее чувство голода. Я забралась в сумку и достала флакончик. «Какой Грег все-таки внимательный и заботливый!» – подумала я и отвинтила крышечку. Резко запахло валерианой. Я сделала глоток. Насыщенный травяной вкус мне нравился. Я выпила еще чуть-чуть и убрала флакончик в сумку. Сев на диван, вздохнула с облегчением. «А ведь только Грег может помочь Жене! – мелькнула мысль. – Только он! И надо бы убедить н
|