Такова грамота послана х королю. Бога в Троице славимаго милостию и во едином существе поклоняема и славима, сего вседержавные десницы хотением

Бога в Троице славимаго милостию и во едином существе поклоняема и славима, сего вседержавные десницы хотением, скифетродержателя благочестию подражателя великого государя государем самодержьца великого царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии [следует полный титул], от его царьского величества совету боярина и воеводы и намесника Казанского и державцы Новосилского, князя Михаила Ивановича Воротынского, Жигимонту-Августу, Божиею милостью, королю Полскому и великому князю Литовскому [следует полный титул].

Прислал еси до нас бывшего нашего хлопца коморнаго, а своего верного слугу Ивашка Петрова сына Козлова, з листом своим, а в нем к нам писал еси, штож тебе тот наш хлопец поведал, какова нужа над нами князи и надо всем народом христьянским, так и людми великими, ако и над меншыми станы деетца за панованье брата вашего, государя нашего. И вы то слышавши, жалуете о том, занеже вашему государству и христьянству то негодно чинити над людом Божьим, вашему пастырству звероным, коли же сам Бог-сотворитель, человека сотворившы, зневоленья ему не вчинил и всякою почестию его посетил. Наш пак род великий з давных предков наших великих князей Новосилских вам есть в доброй ведомости, каковое чти годен быти ровное о предками государей наших великих князей Московских; про то еще больше и жалуете, иж ся то нам, княжате зацному, и всякой чти годному деетца от вашего брата. Да и то вам сказывал Ивашко Козлов, какову верность свою к вам и к вашим государьством отец наш князь Иван Михайлович указал: и з уделом своим отчизным, в панства ваши податись хотел, для чего немало лет в заточеньи был на Белеозере и смерть принял. И вы, воспомянувшы на верность отца нашего и на смерть его за панованья славное памяти великого государя отца вашего Жигимонта, Божиею милостию, короля Полского и великого князя Литовского, и на нашу нужу от брата вашего за панованьем вашим государьским, хотите то все нам ласкою вашею государьскою нагорожати. И коли вашему государьству поддаными станемг и вы нам обецуете заховати нас при всем том, што держым и што перво сего отчизны нашие отошло от нас, а вам, государю, и во панованье ваше за помочью Божиею и службами нашими придет; хотите нам подати и ваших замков подошлых уделу нашему поступити нам в вотчизну и людей ваших военных прислати к нам на мочь не замешкаете, а нас самих хотите-мети, яко одного княжат уделных голдовников вашых, государей землям своим подручных - вашему государьству княжате Прусскому и княжате Ледницкому и княжате Мишенскому и под боком вашим государьским в вашем панстве великом княжстве Литовском княжате Слутцкому и княжате Курлянскому во всем нас ровных з ними мети и нам еще наболей всякой чти и достойности причиняти, а не вменшивати, яко годно роду нашему великому чинити, што здавна ведетца и на тот час межи вашими государи христьянскими - ничим ся не зменшивает, але еще от часу всякие добродетели примно-жати повинни есте, а отлучати не хотите каждому з народу християнского, а особливе крови княжачой от Бога-сотворителя повышоной. И иншие, которых бы яз разумел годных быти к службам вашим, таковые вси нехай едут до вас на имя ваше государьское, а вы для меня и им ласку вашу государьскую вдячне показовати хотите (Прислал еси до нас...ласку вашу государьскую вдячне показовати хотите. - В начале послания М. И. Воротынского подробно пересказывается грамота к нему Сигизмунда II Августа. Воротынские - ветвь князей Новосильских, одной из «верховских» (княживших на верховьях р. Оки) княжеских семей, перешедших под московскую власть в 80-х годах XV в. Как и другие потомки князей Новосильских (Одоевские, Оболенские и др.), Воротынские вели свое происхождение от князя Михаила Черниговского, а через него от черниговских Ольговичей - Святославичей (потомков среднего сына Ярослава). С этим связано замечание Сигизмунда II Августа, что род Воротынских «годен быть ровное с предками» Ивана IV. Чтобы не допустить мысли о «ровности» Воротынских «таким государем великим», послание, написанное от имени М. И. Воротынского, сознательно преуменьшает его родовитость: если в посланиях обоих Гедиминовичей (Бельского и Мстиславского) всячески подчеркивалось их равенство с их «братом» Сигизмундом II Августом, то в послании Воротынского ничего не говорится о его происхождении, и Сигизмунд II Август не именуется «братом» (автор послания обращается к Сигизмунду II с местоимением «вы», хотя часто сбивается на более обычное «ты»). Отец М. И. Воротынского, Иван Михайлович, упоминаемый в грамоте Сигизмунда II Августа, попал в опалу в 1534 г., в связи; изменой С. Бельского и Ив. Ляцкого (ПСРЛ, XIII, 83; см. комментарий к первому посланию Курбскому, прим. 21).). Як же о всем том велели есте словом нам говорити и з нами постановити тому верному слузе вашему Ивашку Козлову; а для лепные верности ваш лист до нас послали есте под печатью вашею таемною и с подписаньем руки вашые государьские.

И мы тот твой лист вычли и уразумели гораздо. Ино годитца ли тебе, великому государю, так писати, как делают прокураторы, и фалшеры и лотрове, как ты, великий государь, в государя нашего царьского величества землю с такими безлепицами на ссору присылаешь и, не могучи недругу своему храбростью одолети, и таким тацким обычаем и бесоподобною кознью хочешь одолети. Но тричисленого Божества воля и благость и десница самодержство царя нашего утвержает и нас, достойных советников его, благодатию осияет, и никая же сия малая и худая пена, но и велие треволненье не может потопити, якоже реченно есть: «да ся пенит море и збесит, но Иисусова карабля не может потопити, на камени бо церковнем стоит, юже Христос утверди, ей же врата адова не удолеют». Сего ради самодержство царя нашего и навернейший совет не боимся погрязновенья, как государь наш и его царьское величество нас жалует, верных своих советников, и в достойной чести держит, так же и наш совет его волному самодержству верность и работу крепчайшу держым. А что еси писал нашего худого холопца своим верным слугою, ино то уже у тебя у великого государя опроче тех наших молодых паробков и людей нет! Ано и нам такой паробок мало у лошадей пригодитца, не токма которая верность на него положити; ино то твое государьство худо, што такие у тебя страдники в верности. А что он тадцким обычаем твоя изуменная слуха свистаньем ужасил и свел в пропасть безчестия, ино великим государем не подобает того делати и таких безлепиц слушати. А что ты так негораздо учинил, и мы тому удивляемся; а что жалуешь неподобно о християнстве, - ино наших великих государей волное царское самодержство, не как ваше убогое королевство, а нашим великим государем не указывает никто, а тебе твои панове как хотят, так укажут, занже наши государи от великого Владимера, просветившего всю землю Русскую святым крещением, и до нынешняго государя нашего их волное царьское самодерьжство николи непременно на государьстве, и никем не посажены и не обдержимы, но от всемогущие Божия десницы на своих государьствах государи самодержствуют, а вы потому своих панов рад слушаете, што прародителей твоих гетманы литовские Рогволодовичев Давила да Морколда на Литовское княжество взяли. И которым обычаем князь велики смоленской Мстислав Володимерович Манамаш тех Рогволодовичев сведши с Полотцка, заточил во Царь-город и как они великому князю Мстиславу до заточенья повинны были, а в чем преслушалися, и они за то и наказанье приняли, и то ведомо всему народу християнскому, которым то обычаем делалося. Ино потому ты своим паном и послушен, что есте не коренные государи, а будет потому, што вы от Сенкушковичев и как безлепичники врут, что Витенец служебник был тверских великих князей, а при нем был конюшец Гегимник. И толко вы от тех пошли, ино вам и болши того подобает панов своих послушывати, занже есте государи не коренные; а наши великие государи, почен от Августа кесаря, обладающего всею вселенною, и брата его Пруса и даже до великого государя Рюрика и от Рюрика до нынешнего государя его царьского самодержьства, все государи самодержьцы, и нихто же им ничем не может указу учинити и волны добрых зкаловати, а лихих казнити; а ты по делу не волен еси, что еси посаженой государь, а не вотчинной, как тебя захотели паны твои, так тебе в жалованье государьство и дали (ино наших великих государей волное царское самодержство не как ваше убогое королевство...тебе в жалованье государьство и дали. - Автор послания противопоставляет самодержавие русских государей, происходящих от «Августа-кесаря» (см. об этом выше, комментарий ко второму посланию Иоганну III, прим. 21, и комментарий к посланию Полубенскому, прим. 2), польскому «убогому королевству». При этом он излагает две версии относительно происхождения литовско-польской династии Ягеллонов, существовавшие в родословиях XVI в. Согласно одной из этих версий, Ягеллоны (Гедиминовичи) происходят от полоцких Рогволодовичей (которые, в свою очередь, были потомками Владимира Святославича Киевского, т. е. Рюриковичами); Рогволодовичи были изгнаны Мстиславом Владимировичем (сыном Мономаха) из Полоцка и бежали в Царьград, а затем «Вильняне взяша собе» их «ис Царяграда» (ПСРЛ, XVII, 573 и 593). Согласно другой версии (которую зам автор послания считает «враньем безлепичников»), предок литовских чнязей Гедимин («Гегиминик») был не потомком княжеского рода, а рабом - конюшим «князьца» Витеня, женившимся на вдове «князьца» ПСРЛ, XVII, 589, 602 - 603). Почему автор послания считает, что, в случае верности второй версии, Ягеллонов следует считать потомками Зангушковичей (польские князья Сангушки - потомки Гедимина), - Не понятно.). А пастырство твое, которое не токма что вверенных тебе людей не волен еси, но и в себе не волен еси; как ты оставаешься без потомства, и який тобе поминок будет? Занже 14сестра твоя Анна несть замужем и несть подобна по тебе седяща государя, и кому твоя память творити? Также сестра твоя Катерина (сестра твоя Анна...также сестра твоя Катерина. - Сестра Сигизмунда II Августа Анна не была выдана при его жизни замуж (она вышла замуж значительно позже, за Стефана Батория). Относительно брака между второй сестрой короля Екатериной Ягеллон и Иваном IV велись переговоры в 1560 - 1561 гг. (Сб. РИО, т. 71, №№ 1, 2, 3), но они не привели к успеху (с 1562 - 1563 гг. начинается русско-польская война из-за Ливонии), и Екатерина была выдана замуж за шведского принца Иоганна Финляндского (будущего Иоганна III; о дальнейшей судьбе Екатерины см. в тексте обоих посланий Иоганну III и в комментарии к первому посланию, прим. 8, ко второму посланию, прим. 23). Иван Грозный в течение многих лет интересовался судьбой Екатерины, считая, что она была выдана за представителя «мужичьего рода» Ваз поневоле. В 1570 г. русские послы в Польше доносили царю о Екатерине: «королева свейского [Иоганна III] не любит, что он с курвами блядует, а приказывает к брату своему к Жигимонту-Августу королева: хотя б, деи, яз у московского избу имела, ино б мне лутче Шветцкого королевства» (Сб. РИО, т. 71, стр. 801).) по думе панов рад твоих за каким ныне мужем, есть ли подобно то в ровности? А твое хотенье было и сестры твоей Катерины за нашего великого государя! И мог ли ты малую волю свою мимо панов рад твоих волю сотворити? И коли ты сам в себе не волен, как же тебе волну бытп в своем государьстве? А то прокрасу собе притворяешь, што будто ты милостию волю даешь, а ты сам не волен ни в чем. А что писал еси, что Бог сотворил человека и волность ему даровал и честь, ино твое писанье много отстоит от истинны, понеже перваго человека Адама Бог сотворил самовласна и высока и заповедь положи, иже от единого древа не ясти, и егда заповедь преступи и каким осуженьем осужен бысть. Се есть первая неволя и безчестье, от света бо во тму, от славы в кожаны ризы, от покоя в трудех снести хлеб, от нетления во нетление, от живота в смерть. И паки на нечестивых потоп, и паки по потопе заповедь иже не снести душа в крови, и паки во столпотворении разсеяние и Авраму веры ради обрезание и Исаку за повеление и Иякову закон и паки Моисеом закон и оправдание и оцыщенье и преступником клятва даж во Второзаконии и до убийства, та же благодать и истинна Иисус Христом бысть и заповеди и законоуставление и преступающим наказание.

Видиши ли, яко везде убо несвободно есть; и то твое писмо далече от истинны отстоит? И то ли самоволство добро, як твои панове доспели тебя фалшером, х таковым безлепицам тебе прирадили руку приложпти? А што о нас писал еси неподобное дело, младенческим разумом изумевся, а нам таким государем великим самодержьпом пригоже ли быти в ровности? У волного царьского самодержьства во чти есмя: в советникех есмя не меншые, также и в воеводстве обладуем многими людми, п которые прироженцы государьские изо многих царьств царьского величества по ругу приходят, и от тех не безчестны есмя и отчину свою по своему достоинству держу (У волного царьского самодержьства во чти есмя...отчину свою по своему достоинству держу. - М. И. Воротынский был одним из наиболее выдающихся полководцев Ивана Грозного. Уступая Бельскому и Мстиславскому в «совете» (думе), он играл особенно видную роль в военных походах Ивана IV. Вместе с И. Ф. Мстиславским он командовал русскими войсками уже при взятии Казани (ПСРЛ, XIII, 482), в последующие годы был одним из руководителей обороны южной (крымской) границы. В 1572 г., уже после написания комментируемых посланий, он одержал блестящую победу над крымским ханом Девлет-Гиреем (см. выше, комментарий к первому посланию Иоганну III, прим. 10). В 1573 г. Воротынский был казнен (вместе с Морозовым и Одоевским) за какую-то служебную оплошность в войне с Крымом (Синбирский сб., стр. 39).). А что еще от прародителей наших незгодами запустело город Новосиль, ино царьского величества милостию и казною и тот есмя город поставили и по его милосердному самодержь-ству тем городом обладуем. А тое ли нам чести хотети, как предкове нашы незгодами своими предков вашых с своими отчинами в руки пришли и якую неволю и безчестье терпели от предков вашых, як же и паны радными безчествованы? А панове рада твои все згожы быти нашими подданными, ино тое чести Боже уховай, што подданным нашим с нами ровным быти! А што ж нас пишешь зацными, ино зацному годитца ли зрадцою быти? А мы из давных предков своих своим государем и их волному царьскому самодержьству в службе своей верность показуем. А што хлопец наш Ивашко Козлов подобно змие яд тебе изблевав, што будто отец наш князь Иван Михайлович и с отчиною своею хотел податися в отца твоего панство, и тое неподобное зрадное слово х которому делу пристоптца? Как он, собака, злодей, подобно бешеной собаке отца нашего небожщика укарает? А мы не есть от роду зрадцы, но от прародителей своих верные слуги его царьскому волному самодержьству, а от государя от своего его царьского волного самодержьства кроме жалованья и чти ничего не видим. А что на отца нашего опалы были, и то по его проступкам было, а смерть ему учинилась по Божью веленью, а государьское наказати и жаловати.

А што нам обецуешь свое жалованье нагорожати, и ты б нам нагородил так: первое бы еси учинился с нами в братстве, а нам бы еси дал в вотчизну Новгородок Литовской, да Витепск, да Менеск, Шклов, Могилев и иные городы по Днепру, кроме Киевского повету, да Волынскую землю и Подолскую всю сполна; ты будешь на Полском королевстве, а брат наш князь Иван Дмитреевич Белской будет на великом княжстве Литовском и на Русской земле, а брат наш князь Иван Федорович Мстиславской будет на Трокех и на Берестп и на иных городех и на Прусех и на Жемоти, а мы на тех городех, которых мы нынеча просим у тебя, и так меж себя будем в братстве и в любви, и все совокупився с тобою вместе з братом своим будем под голдом великого государя его царьского волного самодержьства, бо его царьское величество есть милостив для християнства и для поданых своих не щадит персоны своей против недругов своих, мощен есть обороняти тебя и нас от турок, и от Перекопского, и от цысаря, и от иных многих земель и во всем нас в (Испр.; в ркп. в нет.) покое заховывати будет. А инако же нам учнешь нагорожати, брат наш, и нам менши того незгоже быти.

А што ж ты, брат наш, хошь нам подати великого государя нашего его волного самодержьства вотчину и на помочь людей послати, и мы зрадцею своему великому государю не хотим быти. Як же ты, брат наш, нам радишь по звычею рад твоих зрадному, а тая сотонинская гордость, что ты, брат наш, чюжое даешь, чему подобна есть?! Якоже есть писано: аще взграеши яко орел и свиеши гнездо свое посреди звезд небесных, и оттуду тя свергу; рече Господь: Бог Господь гордым сопротивник есть, смиренным же даёт благодать. А что еси писал, брат наш, што хошь нас держати подобно с иншими князми, ино ж мы царьского величества милостию и так тех князей выше есмя; а Прусская княжата што говорити, занже и ныне тебе не послушен есть, нам то гораздо ведомо. А что противно Божью веленью писал еси, што от Бога-сотворителя повышоной княжачой крови, ино тое слово кроме ко антихристу приложити, а к иному ни к чему не подобно есть; Господу Богу нашему Исусу Христу, везде о смирении поучающу и глаголющу: «Царие язык господствуют ими (Испр.; в ркп. ми.) и велицы облагодатели нарицаютца, вы же не тако, но аще хто хощет вящшый быти, да будет всем раб и всем слуга. Сын бо человеческий не приде, да послужат ему, но да послужити и дати душу свою избавленье за многих»; и паки инде рече: «Еже есть высоко в человецех, мерзость есть пред Богом»; апостолу же вопиющу: «яко крыющеся в вертепах, и в горах, и в пропастех земных, им же не бе достоин весь мир; где же положиши Бога того оного веселящеся во вся дни светло и в муках возвепша очи свои, како же убо Лазаря нищего, иже крупицы падающи не могущи ясти и псом лижущи гной его, и лежаща пред враты того же богатого и несену быти ангелом на лоно Авраамле; богатому же оному мучитися в огни бесконечном, ниже языка прохладити могуща». Как же не противно твое, брата нашего, писание Христову повеленью? Везде убо Господу гласящу и смирение заповелевающу, а ты, брат наш, гордость хвалишь и последствуя антихристову повеленью. А што еси, брат наш, писал, штоб нам на твое имя перезывати людей, ино же подобает тебе к такому лотру писати, якиж бы достоин был такому твоему лотровскому писму, а мы ж фалшером не хотим быти, як же твои, брата нашего, панове тебе прирадили, а у нас же таких карают. А иное есми всказал тебе, брату своему, словом молвити твоему верному слуге Ивашку Козлову, и што он учнет тебе от нас говорите, и ты б ему верил, бо то суть наши речи.

Писана царьского величества в граде Москве, лета 7075» июля 15 день.