Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава первая





Покупатель тайн

 

Тень метнулась в угол и исчезла. Лиза отшатнулась к двери, ударившись

спиной о косяк, так, что очки сорвались с носа и упали на пол.

-- Лена-а-а!! -- завопила она -- Ленка-а! Скорее!

-- Что такое?! Что?! -- Алена влетела в комнату, огляделась

стремительно, бросилась к сестре, пыхтя, вцепилась в запястья, силясь

развести, отнять от ее лица плотно прижатые ладони.

-- Опять оно... они... -- всхлипывала Лиза. -- Там, в углу, за ранцем... Не подходи!

Осмотрев заплаканную, но невредимую сестру, Алена успокоилась.

Решительной походкой она направилась в угол и подняла ранец -- пусто! Снова

пересекла комнату и подобрала очки, валявшиеся у Лизиных ног.

-- Так и есть, опять стекло треснуло. Мама с папой точно разорятся на

твоих очках.

-- Да что стекло! -- Лиза все еще дрожала. -- Я не хотела пугать тебя,

но не могу я больше так. Ты понимаешь, меня хотят убить!

-- Ну кому ты нужна? -- спросила Алена противным наставительным

голосом. -- Родители запрещают тебе на ночь страшные сказки читать, а ты не

слушаешься.

-- Я их, между прочим, и не читаю ночью.

-- А кто вчера под одеялом фонарик включал?! -- задохнулась от

возмущения сестренка. -- Думаешь, я не видела?!

-- Может, я просто так... -- Лиза смутилась.

-- Ты не бойся, -- утешала Алена, -- я никому не скажу. Даже

Печенюшкину.

-- Аленка, -- остановила ее сестра со вздохом, -- мы же

договаривались...

Действительно, эта тема была запретной. Прошло около года со времен

событий в Фантазилье, а ничего волшебного с девочками и вокруг них больше не

случалось. Вот только колечки с зелеными камешками, прощальный подарок дона

Морковкина -- странно! -- не становились тесны сестренкам, хотя обе

порядочно подросли за год.

Как-то Лиза, находясь в большом горе -- ее не приняли в театральный

кружок, -- попробовала трижды повернуть колечко на пальце. Толку не было

никакого. Алена на расспросы старшей сестры отвечала, что и не пыталась

вертеть свое кольцо. Она, мол, не маленькая и отлично знает -- это можно

делать только в самом крайнем-распрекрайнем случае. Но, говоря так, Аленка

подозрительно отводила в сторону глаза.

-- Да... -- вздохнула она. -- Договаривались. Честное слово, я

нечаянно. Так кто тебя хочет убить? Твой граф Каракула из книжки?

-- Не Каракула вовсе, а Дракула. Только это глупости все, выдумки. Я в

него не верю. Нет, ТО совсем другое. Уже дней десять, как началось. И в

комнате правда кто-то был. Я видела. Сегодня -- третий раз.

-- Третий?!

-- Ну да! Уже было два копуше... покушения. -- Лиза всхлипнула. --

Началось, когда я шла из библиотеки. В прошлый вторник.

Мне, помнишь, дали сказки Фрэнка Баума! Конечно же, я на ходу читала.

Вдруг меня сзади кто-то ка-ак толкнет! Я одной ногой на чем-то

поскользнулась и шмякнулась назад, прямо на спину. Книжка отлетела, очки

отлетели, как не разбились, не знаю.

Лежу я, а голова и плечи у меня над открытым колодцем.

Там на тротуаре с колодца кто-то крышку чугунную снял. Я перепугалась

-- сил нет, но сразу вскочила и огляделась. Никого нет, ну вообще никого! А

рядом гнилой помидор раздавленный. Я, когда на нем поскользнулась, немного в

сторону, падая, по асфальту пролетела. А так бы точно под землю ухнула. --

Она зябко повела плечами. -- Глу-у-бокий колодец! Я дна так и не

разглядела...

Лиза молчала. Алена молчала тоже. Думала.

-- Ох, слышала бы мама, -- сказала она наконец. -- Сколько раз тебя

ругали: не читай на ходу! Ты, наверно, просто поскользнулась, а остальное

тебе показалось.

-- Лена! -- Сестра снова чуть не заплакала от обиды. -- Чтоб нам

никогда собаку не купили, если вру!.. А во второй раз было еще страшнее.

-- Как? Расскажи! Нет, если боишься, не надо... Нет, лучше все-таки

расскажи!

-- Я тебе говорила, что Пашка Соколов из нашего класса в больницу

попал? Что он чуть не умер, что ему четыре часа операцию делали? Теперь

полгода будет в гипсе лежать!

-- Да, говорила. Он с великом в яму упал за нашим домом, в воскресенье.

Тогда еще папа твой велосипед разобрал и спрятал.

-- Вот! Но правды никто не знает, кроме меня. Эту яму уже месяца два,

как раскопали. Там огромные трубы на дне. Их хотят то ли менять, то ли

чинить, но еще не меняли и не чинили. Лишь бы начать. Как мы с тобой

квартиру убираем. Поперек ямы -- три толстенные длиннющие доски. Когда по

ним на велике с разгона проскакиваешь, они так здорово пружинят, как бы чуть

подбрасывают. В воскресенье, помнишь, мама простыла, и мы на дачу не

поехали. Вы с папой пошли по магазинам, потому что, когда все на дачах, в

городе больше продуктов бывает. А я вышла покататься.

-- Тебе, Лизочкина, запрещали там ездить, где яма!

-- Запрещали... -- пригорюнилась Лиза. -- Но я же не знала...

По этим доскам танк проехать может. Ну, слушай! Я раз по доскам

прокатилась, потом по пустырю. За дом не уезжала. А с пустыря эту яму все

время видно. Никто подойти туда не мог, я бы заметила. Пусто вокруг, лето,

жара, почти все за городом.

Еду снова к яме, а тут передо мной на своем "Орленке" из-за дома Пашка

выскакивает. "Догоняй!" -- кричит. Я за ним, но он же здоровый, не догнать.

Как вчистит, я сзади, и вдруг, вижу -- его велик от земли отрывается, метра

полтора пролетает и вместе с Пашкой -- в яму. Как я затормозить успела!..

Подбегаю, смотрю: Пашка лежит внизу, поперек трубы, не шевелится, и,

главное, доски... Аккуратно так сложены сбоку ямы, одна на другой.

Я заорала, лечу во двор, мигом взрослых куча примчалась, я с ними,

впереди всех. Двух минут не прошло. А доски, представляешь, опять лежат, как

всегда, через яму. Я чуть с ума не сошла. Одну такую доску двое здоровенных

дядек еле с места сдвигают. А тут ведь вообще никого вокруг не было...

Опять не было. Как и в прошлый раз, когда меня в колодец толкнули...

-- А что ты взрослым сказала?

-- Про доски ничего не говорила. Не поверил бы никто. Они решили, что у

Пашки руль повело... Когда папа мой велосипед разбирал, я с ним даже не

спорила. В жизни больше на велик не сяду.

-- Лиза, -- жалобно сказала Аленка без перехода, выдержав, однако,

паузу, -- давай с тобой все-таки пообедаем. Ведь завтракали мы еще с

родителями, утром, рано-рано. У меня от голода всегда насморк начинается.

-- Нужно понюхать сырую разрезанную луковицу, -- машинально ответила

Лиза. -- Запах лука прогоняет насморк.

-- Что, сопли перепугаются? -- фыркнула Алена.

Лиза невольно улыбнулась.

-- Пойдем на кухню. Обед мама на плите оставила, нужно только

разогреть. Правда, я после всего что-то и есть не хочу.

-- Потому ты и тощая такая, -- отвечала Алена, обгоняя сестру по дороге

к кухне. -- Я тоже не толстая, потому что расту. А если начну толстеть --

сяду на диету: не буду есть ничего невкусного.

Лиза мыла посуду, Аленка вытирала. После обеда на душе у сестренок

стало как-то уютнее. Журчит из крана горячая вода, солнце сияет в окне,

спорят на карнизе голуби. Еще час, другой -- и вернутся родители. Рядом

телефон, можно снять трубку, набрать номер и услышать голос кого-нибудь из

дедушек или бабушек. До страхов ли тут? А может, Лизе все только показалось?

-- А может, все тебе только показалось, Лиза? -- осторожно спросила

сестра. -- Я вот один раз точно знала, что нам подарили котенка, и даже с

ним играла. Потом утром проснулась и все не могла понять, где же котенок.

Такой рыжий, а одна передняя лапка белая. А потом поняла, что мне все

приснилось. Так грустно было.

-- Что я, сна от яви не отличу?! -- разозлилась Лиза. -- Но родителям

все равно не скажу! Взрослые ни во что непонятное не верят! Папа, вон, про

НЛО тоже говорит, что это сказки. А их даже по телевизору показывают.

-- Да, -- вздохнула Алена, -- так хочется собаку... Она бы нас

защищала. Я знаю, есть защитные собаки. Бабушка папу все время уговаривает.

-- А он отвечает, что породистый щенок дорого стоит, что мяса на него

не напасешься и выгуливать некому. Хотя сам, я слышала, тоже маме говорил,

что надо покупать собаку. Скорей бы! Тогда уж нас точно никто не тронет.

-- Лиза! Давай все маме расскажем. Ну, пожалуйста, а то и я тоже

забоялась.

-- Знаешь, Лена, -- произнесла Лиза торжественно и грустно, -- я не

хочу, чтоб меня отправили в сумасшедший дом.

-- Ну и что. Печенюшкин прилетит и освободит тебя. Он же своих друзей

спасает от всех несчастий. -- Аленка опасливо покосилась на сестру, опять

нарушив уговор, но та не сердилась.

-- Не знаю, прилетит он или нет, -- задумчиво сказала Лиза,-- но мне

так тоже не нравится. Друзей он, выходит, выручает, а незнакомые -- хоть

пропади. Пашку Соколова кто спасет? Он ходить, говорят, будет теперь на

костылях или, вообще, в коляске ездить. А если б не я, гонял бы и сейчас на

"Орленке"...

Телефонный звонок послышался из гостиной.

-- Я, я возьму! -- хором закричали девочки и бросились из кухни. На

повороте Аленка обогнала сестру, ворвалась в комнату и схватила трубку

первой.

-- Да-а, -- пропела она со взрослыми интонациями. -- Аллоу. Я вас

слушаю, -- и после паузы разочарованно протянула трубку Лизе. -- Опять тебя.

Мальчишка какой-то.

Забравшись в кресло с ногами, Алена с интересом прислушивалась к

разговору. Однако понять, о чем шла речь, было сложно. Лиза, в основном,

молчала и только изредка вскрикивала:

"Да?! Да ты что?! Вот здорово! Не может быть!" Наконец она положила

трубку и уставилась на младшую сестренку с восторженной улыбкой.

-- В детский клуб на дискотеку? -- напряженно спросила Аленка. -- Я

тоже хочу, а ты меня не берешь никогда. Спорим, я лучше всех в группе

"полечку" танцую.

-- Да ничего ты не понимаешь!! -- заорала Лиза. -- Это же Пашка звонил!

Он уже дома! Ходит! У него в два дня все зажило, а остальные три дня его

врачи изучали, не верили. Хотят книгу о нем писать. Он теперь, наверное, в

Японию поедет!

Там его тоже хотят изучить. Вот повезло! Ему, конечно, там видик

подарят. Японцы всем видики дарят.

Алена с удовольствием представила себе Японию. Как ей казалось, это был

большой красивый полудворец-полубольница.

Узкоглазые приветливые японцы встречают детей на пороге, белозубо

улыбаются и все кланяются, кланяются, прижимая руки к груди. А вокруг дворца

растут деревья, выгнутые, как балерины, и усыпанные мелкими белыми

цветочками. А над деревьями летают бумажные журавлики...

-- Еще Пашка спрашивал, -- тихо проговорила Лиза, -- правда, что над

ямой досок не было, или ему померещилось? Я сказала, что померещилось.

Аленка неохотно освободилась от сладких грез.

Зазвонил телефон, и на этот раз Лиза, сидевшая рядом, сдернула трубку

первой.

-- Аллоу! -- пропела она. Вот, оказывается, кому подражала Алена. --

Привет, бабушка! Нет, они ушли. Да, скоро. Сидим, разговариваем. Да,

обедали. Нет, телевизор не включали. Да, помним, что включать нельзя, что

может взорваться. Да, как придут, позвонят. Ну, пока, целуем.

-- Баба Люся? -- полуутвердительно спросила Алена.

-- Угу. -- Лиза кивнула. -- Вот и расскажи ей, попробуй, как в родной

детской, только зайдешь, из-под твоих ног кто-то в угол кидается и

пропадает, как не был. А она и телевизор без родителей просит не включать. У

нас же новый, такие не взрываются, даже мама разрешает нам одним смотреть.

Телефон зазвонил опять.

-- Теперь баба Галя, -- уверенно сказала Лиза, поднося трубку к уху.

Но это оказалась не бабушка.

-- Добрый день. Мы говорим с Лизой Зайкиной?

-- Да, я слушаю вас.

-- Очень хорошо. Итак, Лиза, ты догадалась о нашей тайне. Попробуем

договориться мирно.

-- Кто вы?! -- быстро и взволнованно спросила девочка. -- Погодите! Это

вы нападали на меня?

Было от чего встревожиться. Голос в трубке, настолько внятный, что даже

Алене, сидевшей рядом, слышно было каждое слово, казался совершенно

нечеловеческим. Не металлический голос робота, нет! Так, наверное, мог бы

говорить паук, если б умел. Или таракан. Или скорпион. Шершавый какой-то был

голос, гадкий. Короче, неприятности продолжались.

-- Нападали без нашего ведома. Больше такого не случится. Должен

поздравить, у тебя умелые защитники. Каков трюк с помидором! Неплохо. Однако

к делу! Мы покупаем твое молчание и заплатим дорого. Чего ты хочешь больше

всего на свете?

-- Догнать и перегнать Америку! -- мигом ответила Лиза. -- И чтобы мама

с папой никогда не умирали... Но второе важнее. Постойте! А какая тайна?

-- Ты хитрая девочка, -- одобрительно произнес голос. -- Хитрая и

осторожная. Правильно. Больше никто из людей не должен узнать тайну. Пока.

Потом все равно будет поздно, мы совершим то, что задумали. Если обманешь

нас -- возьмешь награду и выдашь тайну -- гибель ждет тебя и всех твоих

близких. Думай. И называй свою цену, но говори серьезно!

-- А... А что вы можете... ну, например? -- Не понимая, как быть, Лиза

тянула время.

-- Мы дадим все, что можно потрогать руками. Машина, две, три, самолет,

дворец, деньги, любые, сколько хочешь.

-- А нос мне исправить можете?

-- Глупая! За деньги можно укоротить тысячу носов.

-- Я хочу, чтобы все любили друг друга. Чтобы люди не болели и жили

долго и счастливо.

-- Так мы не договоримся. Повторяю: все, что можно потрогать руками.

Думай. Ты должна произнести два слова из ТЕХ четырех. Доказать наверняка --

ты понимаешь, о чем идет речь. И назначить свою цену.

-- А если, например, попрошу деньги, как доказать,что я их заработала,

а не своровала?

-- Это наши заботы. Не тревожься, мы играем честно. Жди звонка через

полчаса.

Несколько секунд Лиза еще сжимала трубку, из которой сыпались в ухо

короткие гудки...

-- Давай соглашаться! -- тормошила сестру Аленка. -- Мы попросим десять

кукол Барби с полным набором одежды, миллион шуб для мамы, миллион денег,

дворец, как Япония, и для папы "Запорожец" или эту, не помню, которая ему

очень нравится.

-- "Мерседес-Купе", -- угрюмо подсказала Лиза. -- Вот если б я еще

понимала, о какой тайне речь.

-- Но если ты сама говорила!

-- Откуда я помню!

-- Значит, через полчаса нас будут брать в плен?

-- Через 24 минуты. -- Лиза посмотрела на часы. -- Кто же они? Голос

жуткий -- прямо мурашки по коже. Это не человек, я уверена. Может,

пришельцы? Очень просто, решили захватить Землю. Я про это сто раз читала.

-- Такие зелененькие? С рожками?

-- Эх, Ленка. Семь лет только исполнилось, и уже думаешь, что все

знаешь. Насмотрелась чепухи по "кабелю".

-- Давай, давай, вспоминай, Лизочкина! -- трясла ее Алена.

-- Ну, ну же!! Какая тайна?

-- Так... Попробуем... В колодец меня спихивали во вторник, с этого

началось. Значит, перед вторником что-то было. Что мы перед вторником

делали?

-- Перед вторником в воскресенье мы вернулись с Алтая.

-- Правильно. А там больше молчали. Походы, купанье, купанье, походы и

каша, каша, каша...

-- Дома ты ее не ешь, а там как лопала!

-- А ты сама как?

-- Я кашку очень люблю, -- с достоинством сообщила Алена, -- и всегда

ее хорошо ем. И костер я разжигать помогала, и щепочки, и ветки, и шишки

носила. А ты отлынивала.

-- Врешь, я не отлынивала!

-- Да! Да! Ленилась! Помнишь, тебя папа ругал?

-- Один раз всего и ругал! Ой! Телефон!..

-- Еще тринадцать минут осталось, -- прошептала Лиза. -- Неужели он?

На этот раз никто не спешил перехватить трубку. Девочки смотрели на

аппарат с опаской, как на жабу. Наконец гудка после шестого, пожалуй, Лиза с

дрожью прильнула ухом к микрофону.

-- Алло! Лизочек? Здравствуй, солнышко! -- нервно и ласково зажурчал в

трубке бабушкин голос. -- Как вы там? Ты где-то была? Почему долго не

подходила?..

-- Баба Галя... -- шепнула Лиза Аленке, зажав низ трубки ладонью.

Сестра, кивая, махала руками, подавала отчаянные знаки, -- кончай, мол,

некогда, надо что-то делать. Круглощекое ее личико сморщивалось -- вот-вот

заревет.

Быстро-быстро, не сознавая, что говорит, но, кажется, убедительно, Лиза

закруглила разговор, бросила трубку и поднесла часы к глазам. Оставалось

девять минут. Одновременно боковым зрением она заметила, что Алена, отчаянно

пыхтя носом, чтоб не разрыдаться, поворачивает кольцо на пальце.

Один раз, второй, третий...

И тут же Лиза, помимо собственной воли, поднялась и на ватных ногах

зашагала в детскую. Там она схватила краски, кисточку и, обмакивая ее для

скорости в чашку с недопитым чаем, стоявшую рядом, принялась рисовать на

светлых, уже новых обоях.

Алена, напряженно открыв рот, следила за кистью.

Лиза работала быстро и размашисто, как неопытный маляр. Однако рисунок

-- опять чудеса! -- получался прекрасный.

Пожалуй, в стиле Васнецова. Вот уставились на сестер три кошачьих

головы, белая, черная и рыжая. Пар валил у них из ноздрей, пасти были

раскрыты в азарте стремительного полета.

Вот три мощных шеи соединились, переходя в огромное полосатое туловище.

Вытянулся по ветру длиннющий пушистый хвост...

Телефон в гостиной зазвонил вновь. Не прекращая работу,Лиза быстро

глянула на часы и ахнула. Время!

-- Беги, Аленушка! -- крикнула она. -- Поговори подольше, постарайся.

Мне немножко осталось. Давай!

-- Але! Кто это? -- Алене было не до кривляний.

-- Добрый день! -- голос, как и прежде, леденил кожу, пронизывая до

пяток. -- Пригласите Лизу Зайкину!

От волнения и страха девочка позабыла все, что хотела сказать.

-- Мы тебя не боимся! -- воскликнула она. -- И денег твоих не хотим!

Все папе расскажем, и тайну вашу противную! Вот!

-- Ну, что ж, -- медленно произнес голос. -- Пеняйте на себя.

Раздались короткие гудки отбоя. Скорее, скорей. Только бы успеть! Алена

кинулась обратно в детскую.

Лиза уже заканчивала картинку. Великий Маг Дракошкиус, широко раскинув

по стене гигантские крылья, летел сестренкам на помощь. На спине его,

наклонившись вперед, чтобы удержать равновесие, и вытягивая перед собой

сложенный зонтик, как шпагу, стояла Фантолетта. Щеки феи горели, пепельные

локоны раздувал ветер. Лизе оставалось сделать несколько последних мазков

кистью. Алена спиной закрыла сестру от неведомой опасности и глянула вокруг.

И тут из всех углов комнаты полезли, откуда ни возьмись, маленькие

бурые корявые нескладные существа. На кривых оранжевых ножках, с оранжевыми

ручками, с пучками коротких зеленых щупалец вместо ступней и ладоней, они

медленно и безмолвно двинулись на сестер.

Ма-а-а-ма!! -- заорала Аленка, срывая охапками книги со стеллажа и

швыряя их в подступающих страшилищ...

Глава вторая

День рождения Алены

Примерно год назад, вскоре после событий в Фантазилье, седьмого июля

семья Зайкиных готовилась встретить день рождения младшей дочки Алены. Шесть

лет уже -- это вам не шуточки.

В то утро Лиза проснулась неожиданно рано, часу в восьмом. Была

суббота, и никто еще не вставал. Мама с папой умаялись накануне, готовя

всякие вкусности, и легли спать глубоко за полночь. Алена тоже помогала и

задремала прямо за столом, нарезая огурцы для салатика. Пришлось родителям

умывать и переодевать ее на весу и спящую укладывать в постель.

Лиза допоздна занималась уборкой и тоже с удовольствием поспала бы

подольше, но -- увы! Закон подлости -- если можно поваляться в кровати --

обязательно продерешь глаза ни свет ни заря.

Но, раз уж выпала такая судьба, стоило, пока никто не видит, заняться

главным делом. Вот уже недели три Лиза писала роман. О школьной жизни. Книга

предполагалась совершенно правдивая, без всяких там волшебных штучек. На

долю девочки выпало столько сказочных приключений, что временно она была ими

сыта.

Название родилось необычное:"Школьные годы", а это, говорят, половина

успеха. К сегодняшнему утру было заполнено семь с половиной страниц толстой

тетради в линейку. С главной героиней, Изабеллой Тигренковой, пятиклассницей

и борцом за справедливость, будущий читатель мог уже познакомиться. Основу

же романа, борьбу между старым директором Нитратовым и молодым учителем

физкультуры Демократовым, предстояло еще изобразить.

Книга создавалась медленно, в муках, а сегодня что-то работалось совсем

туго. Еще раз перечитав последнюю фразу "Милиционер отпустил рокера, и

мальчик радостно побежал на заседание школьного совета", Лиза захлопнула

тетрадь.

Утро стояло за окном алое и золотое, как пионер с горном.

На детской площадке и вокруг нее возились в основном иностранцы.

Местные жители в выходной предпочитали выспаться. Зато рядом, во дворе

детского сада, не было ни души. Лиза решила выйти во двор и попрыгать на

пустующей территории через резиночку.

Тихонько умывшись и одевшись, она, вместо завтрака, собрала и съела

крем, подтекший с торта, прихлебывая из горлышка лимонад. Тщательно облизав

пальцы, Лиза с грустью посмотрела на сияющее блюдо, на пухлый торт,

украшенный грецкими орехами, клюквой и шоколадом, сунула в карман толстый

моток резинки и выскочила на улицу.

-- В круг, за круг, две "березки"... -- шепотом бормотала Лиза, прыгая.

Она упражнялась уже, наверное, час -- ноги изрядно устали. Пора, пожалуй,

было и домой. Алена могла проснуться и потребовать подарки. Этот момент

пропускать не хотелось.

Помешали иностранцы. Гавайский ансамбль народной песни, как объяснила

переводчица. Давали концерты в Тбилиси и по пути в Москву, понятно, не могли

миновать Сибирь.

Каждому хотелось хотя бы посмотреть на "двор чудес" с горой мороженого

и бассейном пепси-колы.

Коричневые люди в красных с белыми цветами национальных одеждах

окружили Лизу. Они улыбались, шумели, блестели раскосыми глазами, сверкали

фотовспышками.

-- Гавайские друзья хотят поговорить с тобой, девочка, -- сказала

вежливая худенькая переводчица. -- Они спрашивают, как тебя зовут, где ты

живешь и почему вместе с другими детьми не радуешься чудесным сладостям?

-- Зовут меня Лиза Зайкина, -- быстро ответила героиня. -- Живу я в

третьем подъезде на втором этаже, вон они, наши окна. Мы все, кто рядом

живет, мороженым объелись, пепси-колой обпились, а зеленый горошек не каждый

и любит. Можно я пойду? У моей сестренки сегодня день рождения, она,

наверное, уже проснулась.

Гавайцы зашумели еще сильнее. Симпатичная толстуха, похожая на Женуарию

из "Рабыни Изауры", полезла в сумку и, оживленно лопоча, вручила Лизе набор

ароматических фломастеров и плоский календарик-калькулятор.

-- Для вас с сестренкой, -- улыбнулась переводчица. -- Мы тебя не

задержим. Разреши только узнать, как ты думаешь, откуда взялось все это?

Лизе неприятно было дурачить добрых иностранцев, но что еще оставалось

делать. И с ходу она придумала удобное объяснение.

-- Я считаю, что природе надоело быть жестокой, -- сказала девочка. --

Это она так извиняется за землетрясения. Ну, пока!

Грациозно присев в прощальном реверансе, как учили в танцевальной

группе, Лиза помахала рукой и помчалась к дому, прижимая к груди подарки.

Но дойти до подъезда ей не удалось.

Около дверей, на скамейке, как раз под окнами квартиры Зайкиных,

расположенной на втором этаже, сидел смуглый старик в необычной для Сибири

одежде. Белый тюрбан на голове, длинный -- до колен -- кремовый китель с

сияющими пуговицами, необычного фасона сандалии и смешные, совершенно как

кальсоны, штаны.

"Иностранец, -- мелькнуло у Лизы в голове, -- а может, сумасшедший. Что

ж это он в кальсонах, фу! Наверное, иностранный сумасшедший. Раз здесь

столько иностранцев, могут среди них и ненормальные быть."

Она хотела прошмыгнуть мимо, но старик, приподняв руку и мягко

коснувшись Лизиного плеча, остановил ее.

-- Скажи, милая девочка, могу ли я довериться тебе? -- спросил он со

странным, но приятным акцентом. -- Известно мне, ты не туристка, проживаешь

здесь. Есть ли у тебя несколько времени, дабы выслушать мой рассказ?

Родители настрого запрещали Лизе общаться с неизвестными, но худой

старик казался совершенно безобидным,а добрые глаза его смотрели на девочку

с неуверенностью и надеждой.

-- Вы можете довериться мне, и живу я здесь, -- ответила она честно, --

но я сильно тороплюсь. Надо успеть домой, пока сестренка не проснулась.

Хотя, -- добавила вежливая Лиза, -- минут десять-пятнадцать у меня, думаю,

есть. Этого хватит?

-- Постараемся! -- заторопился незнакомец. -- Я также имею совершенно

малый срок и не представляю никаких понятий, успею ли сам. Так что прежде

рассказа спрячь обязательно это и никому продолжительное время не показывай.

Достав из кармана кителя белесоватый гладкий полупрозрачный

камень,похожий размерами и формой на небольшой мандарин, старик положил его

на ладонь девочке. Лиза мельком глянула на камень, решила, что он некрасив и

наверняка представляет для чудаковатого иностранца лишь историческую

ценность. Например, как воспоминание о любимом павлине, проглотившем этот

камень сдуру и расплатившемся мучительной гибелью за недостойную прекрасной

птицы жадность. Не забывайте -- хоть Лиза и писала правдивый роман в

свободное время, больше всего она любила сказки. А читатели сказок такие

фантазеры...

Поэтому героиня наша засунула сомнительный сувенир поглубже в карман и

приготовилась слушать.

-- Давным-давно в горах обширной страны обитало племя ведьм черикуара.

Мало кто слышал о нем. Редкие охотники забирались так высоко в горы, а тот,

кто оказывался в руках колдуний, домой уже не возвращался. Ведьмы ненавидели

мужчин и предавали лютой казни -- бросали в пропасть на острые камни.

Два-три раза за всю историю племени -- случайно -- туда попадали женщины с

равнины. Их ведьмы не трогали и просто отправляли домой...

Монотонный голос старика убаюкивал. Рассказывал он чуть нараспев,

обратив лицо к небу и слегка покачивая головой.

Сказка начиналась интересно, Лиза не слышала такую раньше, но время

шло, и девочка украдкой поглядывала на часы. Вежливость не позволяла ей

прервать незнакомца.

-- Каждый год весной в расщелине скалы, недоступной для обычных людей,

расцветал загадочный горный цветок пинго.

Три-четыре бутона бывало на его стебле. Накануне того утра, когда они

раскрывались, предводительница племени и с ней еще две ведьмы забирались в

расщелину. Вся ночь проходила в заклинаниях, ворожбе и колдовских плясках. А

утром ведьмы приносили в свое племя трех или четырех новорожденных девочек

по числу бутонов на цветке.

И вот за три года до событий, о которых повествует мой рассказ,

произошло небывалое. Цветок пинго выпустил всего два бутона, и лишь двумя

младенцами пополнился род. То же повторилось и на следующий год. А еще через

год цветок дал только один бутон. Только один!

Томясь в недобрых предчувствиях, колдуньи ожидали новой весны... Едва

появились в узких складках гор, везде, где ветер нанес хоть горсточку земли,

редкие зеленые побеги, предводительница ведьм Кеклокса собралась проведать

священное место. С двумя помощницами пробралась она к чудесному цветку.

Плача и вопя, ведьмы упали навзничь перед желтеющим стеблем, на котором не

было ни одного бутона.

Вернувшись домой, Кеклокса трое суток ничего не пила и не ела. На

закате четвертого дня она сварила колдовское зелье из ядовитого сока лианы

тимбо. Всю ночь ведьма жгла костер, кипятила на нем дьявольский отвар и,

дыша ядовитыми испарениями, плясала вокруг огня. Пена шла у нее изо рта,

ведьма билась головой о землю, продолжая пляску, и, наконец, на рассвете,

рухнув ниц в последний раз, забылась сном, полным кошмарных видений.

Во сне ей явился Журупари -- злой и жестокий бог. Ухмыляясь огромным

ртом, он поведал Кеклоксе вот что. Цветок пинго оживет, если окропить его

кровью из сердца маленькой девочки, синеглазой и светловолосой.

Очнувшись от кошмара, ведьма принялась думать. Где найти такую девочку?

У всех жителей страны испокон веку глаза и волосы черные. Скажи кто-нибудь

раньше Кеклоксе, что бывают на свете белокурые дети со светлыми глазами, она

бы расхохоталась такому обманщику прямо в лицо.

Помог неожиданный случай.

Кашасса, одна из ведьм, несколько недель назад была отослана вниз,

собирать в лесу редкие целебные травы. Вечером того дня, когда все племя

ломало головы, как исполнить волю жестокого бога Журупари, Кашасса

вернулась. Она поведала о чуде, увиденном далеко в лесу, в краях, где

обитают туземцы.

Раз ведьма забралась в густой спутанный кустарник у края большой поляны

в поисках травки под названием маконья. И вдруг она увидела, что на поляну

верхом на огромном ягуаре въехала девочка с гривой пышных белокурых волос и

лазурными глазами, прекрасная, как сон.

Ягуар остановился на середине поляны, девочка почесала зверя за ушами и

около горла. Исполинская кошка поводила головой, хрипло мурлыкала и

облизывала руки своей наезднице.

Потом ребенок крепко вцепился руками в загривок ягуара, пришпорил его

босыми пятками, и тот со своей ношей одним прыжком скрылся в чаще...

Сказка увлекла Лизу, хотелось дослушать ее до конца, и девочка отчаянно

надеялась, что Аленка еще не просыпалась.

-- Вот они! Вот! -- завопил вдруг таинственный старик, вскочив и тыча

длинным костлявым пальцем куда-то в небо.

Лиза глянула вверх и обнаружила там небольшую, быстро растущую точку.

-- Беги! -- кричал незнакомец. -- Домой! Оживленно торопись домой! И

запомни умом своим -- старый перец! Другой помощи нет! Разыщи старый перец!

Топая ногами от нетерпения, он толкал Лизу к дверям.

Мигом взлетев на лестничную площадку между первым и вторым этажами,

девочка осторожно выглянула в окно подъезда.

Небольшой вертолет с красным крестом, вращая лопастями пропеллера,

опускался на асфальт дороги прямо у дома. Машина не успела еще коснуться

земли, как дверки с обеих ее сторон откинулись и вниз спрыгнули два дюжих

санитара в белых халатах и шапочках. Они мигом ухватили пытавшегося бежать

старика, ловко напялили на него смирительную рубашку и обвязали длинные,

волочащиеся по земле рукава вокруг туловища.

Затем санитары подхватили незнакомца, сноровисто загрузили его в

вертолет, прыгнули туда сами, винт раскрутился, жужжа, машина взмыла вверх и

исчезла за домами.

"Все-таки сумасшедший, -- с сожалением подумала Лиза. -- Ну и

приключеньице. С тех пор, как появилась у нас гора мороженого и повалили

иностранцы, чего только не насмотришься. Да, натворила Алена дел..."

Лиза заглянула в детскую как раз вовремя -- Аленка зевала и

потягивалась, просыпаясь. Вот она засмеялась и резко села в постели, открыв

глаза.

-- Спорим, не угадаешь, что мне снилось, Лизочкина! -- заявила

сестренка. -- Большой-пребольшой дом, и из каждого окна вылетают шоколадки с

крылышками. И все нам. Сегодня же мое деньрождение! Ура-а! А что ты мне

подаришь? А мама с папой уже встали?

Лиза расцеловала сестру в щеки, в нос, в уши, залезла на стул и достала

со шкафа припрятанный подарок. Это был альбом из двух пластинок "Питер Пэн и

Венди". Вместе с альбомом она вручила Аленке фломастеры и калькулятор.

Пока девочки рассматривали подарки, в комнату торжественно вступили

родители.Мама принесла дочке платье необыкновенной красоты. Голубое, с белым

воротничком, с вышивкой на груди, с юбкой в белый горошек. Но больше всего

Алену восхитил голубой кошелек-сумочка, пришитый слева к поясу платья.

Кошелек застегивался на жемчужную пуговицу в виде сердечка. Девочка

подозревала, что жемчужина настоящая, но не спрашивала, боясь

разочароваться.

Папа подарил огромную азбуку с картинками, как у Буратино, и белые

босоножки с красными цветочками на носках. Словом, день рождения начинался

на редкость удачно.

-- Мама, -- спросила именинница за завтраком, -- сегодня все будут

делать то, что я захочу?

-- Конечно, -- осторожно ответила мама, -- если только ты не попросишь

невозможного. Например, гулять в тени без кофты или пить лимонад из

холодильника.

-- Или требовать, чтобы я с твоими гостями прыгал через резиночку, --

подхватил папа.

-- Я хочу, -- торжественно заявила Алена, -- пойти сейчас с вами вместе

в кафе-мороженое.

-- Зачем?! -- изумился папа. -- Во дворе мороженого хоть... хоть три

года ешь!

-- Оно же только для детей, -- спокойно разъяснила дочка. -- А вы тоже

любите. Особенно мама. Ты себе еще эклеры твои любимые купишь. День рождения

мой, и я вас приглашаю.

-- Но гости же придут! -- волновалась мама.

-- И придут! И придут! -- прыгала Лиза. -- Умница, Аленка! Гости-то в

три придут, а еще половина одиннадцатого. А у нас уже все готово. Одевайся,

папа, собирайся, мама, мы идем, турум-бом-бом, наслажденье прямо! Ура-а-а!

Здорово я сочинила?!

Лучшее кафе-мороженое находилось в старинном здании на центральной

площади города. Дети теперь сюда не ходили, взрослые сластены собирались

позже, и зал был почти пуст.Алена с Лизой вели себя гордо, от всего

отказывались и требовали, чтобы родители, особенно мама, угощались вволю.

-- Я, между прочим, сама могу заплатить, -- независимо говорила Алена.

-- У меня есть кошелек, там три рубля и еще несколько денег.

-- Из твоих трех рублей один старый, -- вмешалась Лиза. -- Он раньше

стоил столько, сколько сейчас десять копеек, а теперь вообще

недействительный.

Именинница расстроилась.

-- Мне его Саша Сизов в садике подарил. Честно, подарил. Я ему ничего

взамен не отдавала. Сизов сказал, что это особенный рубль. Его нужно

потереть, как лампу Аладдина, сказать желание, и оно сбудется.

-- Выдумщик твой Сизов! -- фыркнула Лиза. -- Что же он отдал такое

чудо?

-- Он сказал, что рубль... -- Алена уже шмыгала носом, -- что он только

женских рук слушается.

-- А ты его терла? Желание загадывала? -- Лиза не унималась.

-- Терла. Не получается-а-а. -- Алена могла заплакать в любой момент с

непостижимой легкостью.

-- Аленушка, успокойся! -- взволновался папа. -- В день рождения

плакать по пустякам нельзя. У тебя этот рубль с собой? Ну-ка давай, мы его

все испытаем.

Алена, сопя, расстегнула на поясе новый кошелек и положила на стол

замусоленную бумажку.

-- Тысяча девятьсот пятьдесят седьмой год, -- прочитал папа. -- Один

рубль. Давние времена... Ну, ладно, делаем опыт.

Чего бы пожелать? Вот! Пусть на этом столе появится подсвечник с

горящей свечой! -- и он сильно потер рубль подушечками пальцев.

Если кто и ждал, что свеча появится, то, видимо, это был лишь сам папа.

Только на его лице появилось через несколько секунд выражение разочарования

и обиды. Остальные были спокойны.

-- А ну-ка, ты, Алена, -- со слабой надеждой сказал папа. -- Посмотрим

на дело женских рук.

-- Хочу, чтоб Кинг-Конг заглянул в окно, -- замирая шепнула Алена и

тоже потерла рубль.

Никакого толку.

Лиза, чтоб не отставать от компании, пожелала немедленно, сию же

минуту, щенка эрдельтерьера.

Бесполезно.

-- Ну, что ж, -- сказал маме успокоившийся папа. -- Осталась ты,

любимая. Проверим последний раз, для чистоты эксперимента. Прошу!

-- Пожалуй, в нашей семье трое детей, -- вздохнула мама. -- И ты из них

самый маленький. Охота вам заниматься глупостями.

-- Ну и что, -- не сдавался папа. -- Подумаешь, подурачиться нельзя.

Представь, что ты в чудном сумасшедшем доме.

Единственная нормальная среди трех твоих любимых психов. Чего бы ты им

пожелала? Или себе?

-- Мне часто кажется, что я живу в сумасшедшем доме, -- согласилась

мама. -- Ладно. Пусть исчезнет эта дурацкая гора, а то как-то неспокойно. --

И она протянула руку к засаленному рублю.

В этот миг входная дверь открылась, впуская в кафе нового посетителя.

Сквозняк распахнул настежь чуть приотворенную форточку, и в ней,

подхваченная резким порывом ветра, мгновенно исчезла грязноватая бумажка со

столика Зайкиных.

Все ошеломленно замолчали на несколько секунд, потом папа неуверенно

засмеялся.

-- Да-а, -- протянул он. -- Бывают же совпадения. Не расстраивайся,

Алена, вот тебе новый рубль взамен того. Железный, красивый, настоящий.

Девочки переглянулись и молча опустили глаза. Они-то догадывались, что

произошло, хотя полной уверенности не было.

Может, и впрямь, совпадение.

-- Девчонки, поторапливайтесь! -- занервничала мама, взглянув на часы.

-- Еще нужно на базар зайти за помидорами, хлеба купить, стол накрыть, пирог

в духовку поставить...

-- А бабушка говорила, что помидоры с базара и из магазина есть нельзя,

-- сообщила Алена. -- Только свои, с дачи. Другими отравиться можно, потому

что в них вредные вещи. Как это?

-- Не вещи, а вещества, -- поправил папа. -- В земле и в воде есть

разные примеси, которые увеличивают урожай. Ученые придумали, как получать

эти примеси самим людям. Теперь их делают на фабриках и добавляют в землю.

Или посыпают сверху. Или растворяют в воде и землю поливают. Понятно?

-- Пока понятно, -- кивнула Лиза.

-- Хорошо. И, кроме того, на фабриках делают яды, чтобы уничтожать

вредных насекомых, которые поедают овощи, мешают их росту. Такими ядами тоже

поливают землю или посыпают ростки. Значит, яды и примеси вместе помогают

получить урожай больше и быстрее. Так?

-- Вроде так.

-- Вроде... Вот именно вроде. Не сердись, милая, я быстро доскажу, и мы

уходим. Если в землю намешать слишком много ядов и удобрений, урожай будет

особенно хорош, но часть вредных веществ перейдет во фрукты и овощи. Тот,

кто все выращивает для себя и своих близких, вообще ничего вредного не

добавляет. Пусть будет меньше урожай, но лучше. А тот, кто урожай получает

для продажи... Да вы не волнуйтесь! Вон Алена опять хныкать собралась. Перед

тем, как продавать на базаре или в магазине, все фрукты и овощи проверяют.

Если в них вредных веществ больше нормы -- такие продукты сжигают. Так что

не бойтесь! На базар за помидорами -- марш! А еще лучше -- разделимся. Я --

за покупками, а вы -- домой. Который час? Полвторого? Нормально. Ну, вперед!

Праздник удался на славу. Гостей было много, подарков еще больше, а

салата с зеленым горошком -- целая кастрюля. Салатница пустела несколько

раз, но мама все добавляла и добавляла туда новые порции. Хорошенько

подзаправившись, дети высыпали во двор -- на чудесную площадку. Там они

вволю угостились пепси-колой и мороженым и устроили соревнования по прыжкам

через резиночку. Как вы думаете, кто стал чемпионом?

Правильно! Конечно же, Алена. Ей вручили приз -- лопоухого веселого

зайца с такими косыми глазами, что в них невозможно было смотреть. Казалось,

будто у тебя самого глаза сползают к носу. Потом был чай и торт с шестью

именинными свечками.Уставшая Аленка никак не могла задуть все свечки с

первого раза. Она все набирала воздух в себя и тут же выпускала обратно,

словно отдувалась. Именинница хотела опять заплакать, но тут все дети

взялись за руки, встали, нагнувшись над столом, и, дунув, загасили свечи.

После чая собирались играть в жмурки, но на это сил уже не осталось.

Мамы и папы развели своих ребятишек домой, когда на дворе стемнело.

Алена с Лизой хотели помочь родителям вымыть посуду и немного прибрать в

квартире, но глаза слипались сами. У Лизы еще хватило сил раздеться и лечь в

приготовленную мамой постель. А вот Аленка уснула на стуле в детской, когда

села разбирать подарки. Пришлось родителям опять, как частенько бывало,

раздевать ее и, спящую, укладывать в кровать.

Сестренки спали. Лимонный свет луны из окна тянулся в детскую. Тихонько

переговаривались на кухне утомленные праздником папа с мамой. И никому не

дано было заглянуть в будущее.Никто не знал еще о тех невероятных

приключениях, которые ждут сестер Зайкиных год спустя. Никто не знал, что

будущие события уйдут своими корнями именно в этот, такой веселый и

праздничный день -- день рождения Алены.

Глава третья

Бой с перерывом на уборку

-- Спаси-и-те!! -- кричала Алена, округлив глаза от ужаса.

Однако книги она швыряла метко. Маленькие страшилы разлетались в

стороны, но мигом вскакивали на ноги снова.

Число их все увеличивалось. Вот они, сцепившись щупальцами, образовали

буро-оранжевый ком,побольше футбольного мяча.

Оттуда, из этого кома, метнулся к сестрам, раскручиваясь на лету и

извиваясь, клубок беловатых стеблей.

Вот стебли обхватили Аленкины ноги, присосавшись к коже крохотными

зелеными листочками. Вот они оплели и Лизу и потащили к себе, прочь от

рисунка. В левую руку сестры изо всех сил вцепилась ревущая Алена, в правой

была зажата кисть. Рывки становились все резче, ком рос на глазах.

Чуть не вывихнув плечо, Лиза дотянулась на мгновение кисточкой до

стены. Последний мазок уронил блик солнца на зрачок Дракошкиуса, сразу же

вспыхнувший таинственным, мерцающим светом, и тут от нового мощного рывка

кисть выпала из пальцев девочки.

Обои вздулись пузырем, изображения дракона и феи выросли и причудливо

исказились, словно в комнате смеха, пузырь все увеличивался и вдруг лопнул.

Спасение пришло.

Обрушившись на дергающийся ком, Великий Маг в четыре лапы с кинжальными

когтями и три страшных пасти рвал, кусал, раздирал, выплевывал, разметывал в

клочки.

Фантолетта, спрыгнув на пол, двумя ударами зонтика разрубила путы,

оплетавшие сестренок. Белесые стебли, упав вниз, рассыпались в пыль. Красные

пятна на коже у девочек, там, где присасывались листочки, бледнели,

исчезая... И вот уже Дракошкиус присел посреди комнаты, прерывисто дыша.

Драться было вроде больше и не с кем.

Непонятно, куда разбежались загадочные существа? В пылу схватки этого

никто не заметил. Вокруг был полный разгром: стулья опрокинуты, разбитый

цветочный горшок на полу, книги со смятыми изодранными страницами валялись

по всей комнате. Серая пыль на линолеуме -- там, где падали оторванные и

растерзанные щупальца и стебли -- вот все, что осталось от маленьких

страшилищ.

Девочки еще дрожали. Фея, обняв, гладила их по волосам, целовала,

успокаивая...

-- Драгоценнейшая Фантолетта! Аленушка! Лизонька! -- осторожно нарушила

молчание рыжая голова дракона. -- Позвольте, я приберу здесь? Беспорядок в

комнате удручающе действует на сердце мужчины. Скоро вернутся ваши уважаемые

родители. Для чего огорчать их?

-- Да я сама сейчас уберу! -- заторопилась Лиза. -- В шкафу в коридоре

совок и щетка. Ох, за книги от папы достанется! И цветок жаль. Но, может,

можно его пересадить? Сейчас все принесу!

Она вскочила и побежала к двери, но замерла на пороге.

-- Выходить страшно, -- призналась девочка. -- Кто их придумал, чудищ

проклятых?

-- А ты бы их спросила, пока тебя за ногу тащили! -- с мрачным

ехидством откликнулась Алена. -- Эй, чудища, вы чьи? Сразу нас скушаете или

на сладкое?

-- Сядь, Лизочек, -- попросила фея. -- Мурлыка Баюнович! Мы будем вам

очень признательны за уборку. Здесь, безусловно, неуютно.

Дракошкиус с готовностью закивал, а затем произошло вот что. Три шеи

его вытянулись, три головы повернулись одна к другой, и взгляды их

встретились. Там, где пересеклись они, возникла красная светящаяся точка,

заклубилась, выросла, и всю комнату заволокло дымом. Тут же он рассеялся, и

сильно запахло почему-то мамиными духами. Следы разгрома исчезли, книги

оказались на местах, все было прибрано идеально. Горшок с цветком стоял на

подоконнике совершенно целый.

Такой порядок в детской удавалось навести только маме.

Фантолетта достала щетку для волос. Ручка щетки из слоновой кости была

усыпана сверкающими камешками. Алена мгновенно прикипела глазами к такой

прекрасной вещи. Фея причесала Лизу и взялась за растрепанную головку Алены.

Тут уж следить за щеткой было никак невозможно, и на лице девочки ясно

отразилось страдание.

-- Как вы узнали, что мы в беде? -- Лиза наконец пришла в себя. -- И

почему появились именно вы? Колечки ведь дал нам дон Диего Морковкин!

-- Морковкин на принудлечении, -- тихо сообщила красавица.

Голос ее был настолько печален, что Лиза даже вскрикнула.

-- Как?! Что это значит? При каком лечении? При нудном? Оно сильно

противное? Ему что, все время уколы делают?

-- Гордость сгубила, -- непонятно объяснил Дракошкиус.

Фея, поняв, что дело еще более запутывается, вручила Аленке щетку, в

которую девочка с восторгом вцепилась, и принялась рассказывать.

Оказалось, что Морковкин необыкновенно гордился своими подвигами при

освобождении Фантазильи. До этих бурных событий пожилой чародей собирался на

покой. Жаркий камин в маленькой гостиной, долгие беседы с ветеранами за

кружкой брусничного чая да растущая стопа голубоватой бумаги -- "Записки

Мага" -- на столе в кабинете. Таким вот мирным и приятным виделся ему

остаток дней.

Но теперь помолодевший душой Морковкин решил, что сил у него в избытке.

Старик совершенно перестал беречься. Ходил без шарфа. Пронесло. В слякоть не

обувал калоши. Сошло и это. Пил ледяной негрустин. Колол дрова. Бегал

трусцой по сырой траве вдоль берега реки Помидорки. И до поры судьба берегла

его.

Тогда престарелый кудесник решился на два абсолютно безумных поступка.

Он повесил над камином свой портрет с черными усами и саблей наголо и полез

в горы с альпинистами.

Вам непонятно, почему был безумен первый поступок? Дело в том, что и в

молодые и в зрелые годы Морковкин был блондином, а саблю не носил никогда.

Так что портрет был ничем не оправданным бахвальством.

В горах старый дон отбился от альпинистов, решив в одиночку и без

помощи магии покорить неприступный пик Багряной Занозы. Он карабкался по

отвесной скале над пропастью, распевая удалую песню, думал о новой славе и

... несчастного сразил сердечный приступ. Губы Морковкина побелели, руки

разжались, и он камнем полетел вниз.

Но, вы понимаете, в Фантазилье происходят порой самые невероятные

совпадения. Как раз в этот миг над пропастью на ковре-самолете пролетала

Мануэла со своими крысятами. Волшебный совет наградил ее семейной путевкой в

приморский санаторий Колбаскино. Лету оставалось уже немного. Семейство

потирало лапы, раздувало усы и посвистывало от возбуждения, представляя

будущий отдых. Все слышали о копченых окороках, растущих, как грибы, прямо

из земли, о сырных утесах над сливочным озером, о кустарнике фундундук,

усыпанном гроздьями жареных, очищенных орехов.

Тут и свалился на ковер, перепугав крысят, незадачливый альпинист.

Поскольку ближайшие врачи как раз и находились в санатории Колбаскино,

менять маршрут не пришлось.

Срочная медицинская помощь спасла несчастного чародея. Но здоровье его

было основательно подорвано. Еще не меньше месяца предстояло ему провести в

больнице, строго соблюдая постельный режим. Придя в себя, Морковкин

немедленно вызвал Фантолетту и на время своей болезни поручил заботиться о

безопасности сестер Зайкиных.

-- Жаль дона Диего... -- расстроилась Лиза. -- Он немножко смешной.

Ворчливый, обидчивый, но ужасно добрый. Прямо как наша Алена.

-- А что с остальными? -- подала голос Алена. -- Где Печенюшкин? Как

там Федя, Клара-Генриетта, Мюрильда, Глупус? Мишку-Чемпиона не простили? Я

бы простила...

-- Я расскажу, Аленушка, только быстро, -- ответила фея. --

Договорились? Скоро ведь ваши родители вернутся, а мы еще не обсудили, как

быть.

У нас в Волшебной стране сейчас спокойно. Мир и процветание. Мурлыка

Баюнович был прекрасным правителем. Мудрый, тактичный, добрый, но и твердый,

если необходимо. Молчите, мой благородный друг, молчите! Все это чистая

правда. Я и сейчас считаю, что вы совершенно зря покинули высокий пост

Великого Мага.

-- Ну что вы, несравненная Фантолетта! -- хором воскликнули все три

головы. -- Иначе и быть не могло! В любой порядочной стране правитель, даже

самый неглавный, немедленно оставляет пост, если причинил народу вред. И

неважно, почему он совершил такой поступок, пусть даже нечаянно, не по злому

умыслу. Да и Федор Пафнутьевич прекрасно справляется с делами.

-- Как! -- завопила Лиза. -- Федя -- Великий Маг?! Вот здорово!! А что

он успел сделать интересного?

-- Немало, Лизонька! -- увлеченно заговорила фея. -- Вот никогда бы не

подумала, что у простого домового такой государственный ум. Клуб молодых и

рыжих, Зеленый закон, Правило трех сыроежек, Водяное постановление,

Отбеливатель зависти -- все это он придумал.

-- А можно подробнее... -- жалобно протянула девочка. -- Я даже

названия и те не запомнила.

-- Конечно. Например, Отбеливатель зависти. У нас в Фантазилье, как и у

вас на Земле, все рождаются с разными способностями. Один становится

гениальным поэтом, другой средним, а третий -- двух строчек зарифмовать не

может. Кто-то готовит-- только от запаха с ума сойдешь, а у кого-то даже

яичница всегда подгорает. Живет какой-нибудь фантазилец и ничегошеньки не

умеет, ну там, колдовать немножко, как все. И начинает завидовать. Черной

завистью. Ненавидеть того, кто свое дело делает здорово. А есть еще белая

зависть. Это когда восхищаешься тем, кто в чем-то тебя превосходит. Но жить

без черной, с одной белой завистью в душе, можно лишь тогда, когда сам

чего-то стоишь. Пусть стихи ужасные, суп несъедобный, табуретки кривобокие,

но парикмахер ты гениальный. Любая фея с твоей прической на двести лет

моложе выглядит. Такой мастер не станет певцу, кулинару или архитектору

завидовать, он ими восхищаться будет.

Вот Федя и предложил идею, а потом вместе с Волшебным советом сделал

Отбеливатель зависти. Это устройство любому неумехе помогает найти свое дело

в жизни и быстро освоить. Ох, и кутерьма сейчас в Фантазилье! Слесари в

пекари уходят, пекари в лекари, лекари в дворники, дворники в балет... Но

зато хмурых лиц уже не встретишь. Так что, мои хорошие, у нас в стране

перестройка.

-- А дальше? -- напомнила педантичная Алена. -- Пока только про двоих

было.

-- А дальше?.. -- лицо Фантолетты озарила задумчивая улыбка. --

Печенюшкин не перестраивался. Вот уж кто нашел себя достаточно давно. Рыцарь

без страха и упрека, неутомимый, неумолимый, застенчивый, обаятельный...

Вначале Великим Магом выбрали его.

-- Спорим, я знаю, что он ответил! -- воскликнула Лиза. -- Что в

Фантазилье пока все в порядке, а в какой-нибудь Расфуфляндии обвал, завал,

переворот и извержение тридцати семи вулканов. Улыбнулся, извинился и исчез.

-- Совершенно точно! -- расхохотался Дракошкиус. -- Но изредка он

появляется. Именно наш Пиччи-Нюш помог Феде внедрить Зеленый закон. А без

него мы бы на этом деле только зубы сломали.

-- Клару-Генриетту с тех пор не видели, -- продолжала Фантолетта. --

Вроде все руководит у себя в пустыне. Говорят, очень скучает по Лизе с

Аленкой. -- Фантолетта ласково потрепала девчонок за плечи. -- Фея Мюрильда

написала толстую книжку "Как я воспитала Алену Зайкину спасительницей

Фантазильи". Из-за названия книгу мигом расхватали, а дочитать до конца вряд

ли кто смог. Очень скучно написано, длинно, да и, как бы это сказать, не

совсем точно.

-- Врет все нахально! -- взревел дракон. -- Неприлично пожилой даме

таким путем искать дешевой, скандальной популярности. Получается, что

истинной и единственной героиней была она. Стыдно!

-- Не волнуйтесь, друг мой, -- успокаивала Дракошкиуса фея. -- Все это

прошло. Отбеливатель зависти сотворил бедняжку заново. Самые элегантные

колдуньи страны носят сотканные ею накидки. Создать ткань из лунного света,

горного эха и болотных огней! Я вновь горжусь тем, что Мюрильда была моей

подругой...

Глупус сильно похудел и открыл свою школу в заливе Помидорки. Он теперь

тренер по водным лыжам. Шепелявит по-прежнему, но дикцию исправлять не

хочет. Утверждает, что именно так говорят все Совершенно Зеленые Водяные

Орлы. Рассказывают, будто дома у него висит огромный портрет Ляпуса.

Впрочем, своими глазами я этого не видела.

Мишка-Чемпион прощен, Волшебный совет вернул ему прежний облик. Но к

цирковому ремеслу клоун вернуться не захотел, и вскоре следы его затерялись.

Опять-таки слухи, ручаться не могу, но вроде бы Чемпион устроил себе берлогу

в непроходимой чаще Берендеева леса. Живет там отшельником, вдали от всех,

по ночам рыдает.

Вот, наскоро, и все. А теперь ваша очередь. Ну, Лизонька, что же тут у

вас приключилось?..

Фантолетта и дракон выслушали Лизин рассказ молча и очень внимательно.

Ни разу не перебили, не мешали вопросами, давая выговориться.

-- Так, -- подытожил Дракошкиус. -- Давайте решать. Остаться мы не

можем -- скоро родители придут. Если папа с мамой собаку завести не хотят,

наверное, им в доме и дракона не надо. Да и нам нельзя взрослым людям

показываться. В хорошенькую историю ты попала, Лиза.

-- Заберем с собой, -- твердо сказала фея. -- Поживете пока у меня.

Объявится Печенюшкин, разберется и в тайне этой зловещей -- он на земле

бывает часто, не то что мы. Уничтожим опасность, тогда вернем вас домой, в

то же время, из которого забрали. Решено?

Девочки с сомнением переглянулись. Конечно, им очень, ну просто

очень-преочень хотелось опять повидать Волшебную страну. Но когда знаешь,

что туда, в сказку, можно, а здесь, дома, оставаться нельзя, то все же

больше хочется остаться.

-- Лизонька! -- мягко вмешался дракон. -- Может, попробуешь еще раз

вспомнить, чем ты занималась с воскресенья до вторника? Что за тайна? Кто

эти уродцы? Даже зацепиться не за что.

Бедная Лиза, закусив согнутый указательный палец, задумалась опять. В

воскресенье Зайкины вернулись с Алтая поздно.

Уставшие, едва успев помыться, они завалились спать. Допустим,

воскресенье отпадает. В понедельник родители еще отдыхали. Поэтому

завтракали поздно, неторопливо, всей семьей.

В последнее время Лиза задавала меньше вопросов, чем прежде.

Теперь она подросла и полюбила за едой развивать собственные мысли.

Папа утверждал, что это еще хуже...

-- Возле дачи у нас в речке купаться запрещено, -- говорила Лиза,

неприязненно глядя на второй бутерброд. -- Туда с какого-то завода случайно

яд вылили. Воздух в городе ядовитый -- можно заболеть. Овощи ядовитые --

можно отравиться. Значит, что делать? Значит, надо изобрести такие

специальные ватки, чтобы в нос вставлять, и всем по утрам и вечерам пить яд

помаленьку, как граф Монте-Кристо, чтобы привык-нуть.

-- А купаться в скафандре, -- поинтересовался папа, -- или сначала ядом

растираться, чтобы привыкнуть?

-- Очень просто, -- ответила дочка, не моргнув глазом. -- В том месте,

где пролили яд, пусть в речку выльют противоядие, и все исправится с

быстротой течения.

-- Ох, Лиза, -- печально улыбнулась мама, -- в счастливом ты еще мире

живешь. Все просто, как в сказке: ватки, противоядие...

-- Речка, воздух, овощи -- это непросто, но поправимо, -- вздохнул

папа. -- Были бы деньги да желание. В других странах очищают и воду и землю,

когда-нибудь и до нас дойдет. Это беда, но не катастрофа.

-- А от чего может быть катастрофа? -- быстро спросила Лиза.

-- Ну, мне кажется, что главных опасностей сейчас две, -- теперь папа

начал развивать собственные мысли...

Но довспомнить Лизе не дали. В полуоткрытую дверь детской медленно

вплывал по воздуху телефонный аппарат. Он двигался сам, без посторонней

помощи, волоча за собой длинный шнур и звонил нескончаемым дребезжащим

звоном. Вот телефон достиг середины комнаты и замер. Звон прекратился.

Трубка отделилась от аппарата и застыла над ним стоймя.

-- Что ж, Лиза, -- раздался тот самый голос, -- защитники у тебя

неплохие. Но мы сильнее. Вам не уйти...

Фантолетта, побагровев от гнева, не отводила от телефона глаз. Под ее

взглядом трубка вытягивалась в длину, завязывалась узлом, расплющивалась,

как пластилиновая. Даже язычки пламени появлялись на ней, но голос продолжал

звучать.

--...Если хочешь спасти сестренку и своих защитников, выходи

немедленно из дома. Подойдешь к тому самому колодцу, куда чуть не

провалилась, и прыгнешь в него. Крышка уже снята. Внизу тебя встретят...

Дракон глухо, угрожающе зарычал, спина его выгнулась горбом, шерсть

стала дыбом, и электрические искры посыпались из шерсти.

Девочки оцепенели, прижавшись к фее.

Сноп искр сгустился в воздухе, распался пополам, и две светящиеся

шаровые молнии оказались в передних лапах Дракошкиуса. Одну за другой дракон

ловко метнул их прямо в пытавшуюся увернуться телефонную трубку. Два

сверкающих шара мгновенно исчезли в ней, словно втянутые пылесосом. Как

кролики внутри удава, они пронеслись друг за другом, вздувая телефонный

провод, и ушли в стену вместе с ним. Голос умолк, захлебнувшись на

полуслове. Спустя несколько секунд от далекого подземного толчка чуть

звякнули стекла.

-- Хватит! -- поднялась Фантолетта. -- Уходим срочно. Что там, за

окнами?

Нервным рывком она отдернула штору. Небо успело покрыться грязным серым

налетом, солнце пропало, асфальт внизу блестел от моросящего дождя.

-- Радуги не дождаться, -- невесело определил Дракошкиус. -- Будем

взлетать свечкой прямо вверх. Опасно, да ничего не поделаешь. И увидеть

могут.

-- Не увидят! -- вмешалась фея. -- Как раз вчера я взяла в волшебной

костюмерной несколько шапок-невидимок. Подштопать.

Хотела вернуть, но одну еще не закончила. Вот не знаешь, где повезет.

Она вытащила из сумки несколько вязаных полосатых шапок с кисточками,

похожих на колпак Буратино, но очень тонких и почти невесомых. Их оказалось

семь. Одна, недоштопанная, была даже лишней.

Девочки с Фантолеттой забрались дракону на спину и надели шапки. Затем

три шеи поочередно вытянулись к фее, и та с легкостью натянула маленькие

шапки на огромные головы Дракошкиуса.

-- Безразмерные, -- пояснила она Алене с Лизой.

Попробуйте надеть коту на голову детский носок, и вы сможете отдаленно

представить себе, как выглядел бывший Великий Маг Фантазильи перед

вертикальным взлетом. Нет-нет, я хотел сказать -- мысленно надеть. Не надо

мучить животных.

Сестренки, несмотря на опасность положения, прыснули хором и,

смутившись, зажали ладонями рты.

Фантолетта подняла зонтик над собой, щелкнула кнопкой, раскрывая его, и

потолок комнаты исчез. А с ним пропали, словно растаяли, все верхние этажи и

крыша дома. Длинный прямоугольный колодец уходил прямо в серое небо. Дракон,

как вертолет, круто взмыл вверх.

Едва беглецы оказались над крышей, как дыра в ней затянулась, а в

следующий миг они уже были высоко над гор







Дата добавления: 2015-10-12; просмотров: 319. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!




Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...


Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...


Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...


Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

Эндоскопическая диагностика язвенной болезни желудка, гастрита, опухоли Хронический гастрит - понятие клинико-анатомическое, характеризующееся определенными патоморфологическими изменениями слизистой оболочки желудка - неспецифическим воспалительным процессом...

Признаки классификации безопасности Можно выделить следующие признаки классификации безопасности. 1. По признаку масштабности принято различать следующие относительно самостоятельные геополитические уровни и виды безопасности. 1.1. Международная безопасность (глобальная и...

Прием и регистрация больных Пути госпитализации больных в стационар могут быть различны. В цен­тральное приемное отделение больные могут быть доставлены: 1) машиной скорой медицинской помощи в случае возникновения остро­го или обострения хронического заболевания...

Схема рефлекторной дуги условного слюноотделительного рефлекса При неоднократном сочетании действия предупреждающего сигнала и безусловного пищевого раздражителя формируются...

Уравнение волны. Уравнение плоской гармонической волны. Волновое уравнение. Уравнение сферической волны Уравнением упругой волны называют функцию , которая определяет смещение любой частицы среды с координатами относительно своего положения равновесия в произвольный момент времени t...

Медицинская документация родильного дома Учетные формы родильного дома № 111/у Индивидуальная карта беременной и родильницы № 113/у Обменная карта родильного дома...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.012 сек.) русская версия | украинская версия