Июля в письме Брахмананде и Гаргамуни Прабхупада объяснил, почему он собирается поехать в Индию.

Чтобы показать моим ученикам-санньяси пример, я лично поеду в Японию, взяв троих санньяси с собой. Хотя это выше моих физических сил, я все равно отправлюсь туда, чтобы вы могли понять, какие обязанности налагает санньяса…

Я всем сердцем молю вас — не создавайте трещин в прочном теле нашего Общества. Пожалуйста, работайте сообща, отбросив личное честолюбие. Это поможет нашему делу.

В Ведах говорится, что к Духовному Учителю нельзя относиться как к обычному человеку, даже если Духовный Учитель иногда ведет себя как обычный человек. Обязанность ученика — принимать его как Сверхчеловека. Аналогия с солдатами и командиром, приведенная в начале вашего письма, вполне уместна. Мы находимся на поле битвы Курукшетра: на одной стороне Майя, на другой — Кришна. Поэтому нужно следовать правилам, установленным для сражения — а именно, подчиняться приказу командира. Иначе будет невозможно управлять военными силами и победить врага. Поэтому, пожалуйста, будьте мужественны. Пусть все делается должным образом, чтобы наша миссия продвигалась вперед и победила.

Прабхупада раскрывал свои планы поездки в Индию и в других письмах:

Наша жизнь очень коротка. Движение сознания Кришны предназначено не для того, чтобы удовлетворить чье-то честолюбие — это движение призвано нести благо всему миру. Поэтому я отправляюсь в Восточное полушарие, и начну с Японии. Мы поедем вчетвером — только санньяси. Я стар, но тоже поеду в составе этой группы, чтобы подать пример своим ученикам, которые недавно приняли отречение от мира.

Готовясь к поездке Прабхупады в Индию, его секретарь, Девананда — теперь Девананда Свами — задавал ему вопросы из иммиграционной анкеты, механически зачитывая вопросы и вписывая ответы Прабхупады в соответствующие поля.

— Совершали ли вы когда-либо преступления? — прочитал он.

Глаза Прабхупады расширились:

— Ты спрашиваешь своего духовного учителя, совершал ли он преступления? — он повернулся к Бхагавану: — Вот видишь, я просто окружен людьми, которым нельзя доверять. Это опасно.

Вечером перед отъездом Прабхупада сидел в саду.

— Не переживайте, — сказал он окружавшим его ученикам. — Мы не отступаем назад. Мы движемся вперед. Я дам вам все. Я все поставлю на места.

Он объяснил, что его резкие слова и замечания имели своей целью просветить и предостеречь преданных, раскрыв им все хитрости майи.

Карандхара заметил, что руководители храма организовали все так, чтобы назавтра поехать с Прабхупадой в аэропорт могли лишь несколько преданных.

— Откуда взялись эти идеи? — удивился Прабхупада. — В «Шримад-Бхагаватам» говорится, что когда вас покидает святой, провожать его нужно как можно дальше – до тех пор, пока он не скроется из виду.

На следующий день Прабхупаду провожали все. Преданные пели и танцевали, идя за ним по длинным коридорам Международного аэропорта Лос-Анджелеса. Проведя с ними многие месяцы, теперь он уезжал. Преданные плакали.

В новых одеждах, с обритой головой, Прабхупада излучал свет. Высоко держа голову, он сидел в зале ожидания — никогда еще он не казался столь серьезным и непостижимым. Он начинал новое рискованное предприятие во имя Господа Чаитаньи. Он говорил, что уже стар и может больше не вернуться, но ученики его должны со всей серьезностью продолжать расширять Движение сознания Кришны.

— Если вы будете следовать этой новой программе, — сказал он, — майя не сможет напасть на вас.

После этого он их покинул.

* * *

По пути в Японию, Прабхупада на одну ночь остановился на Гаваях, и к нему в мотель пришли Гаурасундара с Говинда-даси. Говинда-даси хотела, чтобы Прабхупада ненадолго задержался и установил в храме их Божества Радхи и Кришны. Прабхупада ответил, что если Гаурасундара согласен, то он останется на несколько дней и проведет церемонию установления.

— Мне надо посоветоваться, — ответил Гаурасундара.

На следующий день Прабхупада улетел в Японию, откуда написал Говинда-даси:

Я очень вдохновлен тем, что люди спрашивают обо мне и хотят услышать мои выступления. Я мог бы остаться на два или на несколько дней - я не спешу - но вы ничего не организовали. Я сам предложил Гаурасундаре установить Божества, и он ответил, что ему необходимо посоветоваться, но так и не сказал мне, к какому решению пришел и с кем это он должен был посоветоваться. Таково сейчас положение во всем ИСККОН. Очевидно, чьи-то злые языки делают свое дело, и в результате этого сложилась очень неблагоприятная ситуация. Я сильно страдаю от этого. Но еще есть время, чтобы спасти наше Общество от этой тлетворной пропаганды, и я надеюсь, что вы объединитесь и сделаете все, что для этого необходимо.

В аэропорту Токио Прабхупаду приветствовали руководители издательства «Дай Ниппон», которое выпустило книгу «Кришна, Верховная Личность Бога» и ежемесячно печатало двадцать тысяч экземпляров «Назад к Богу». На лимузине, любезно предоставленном компанией «Дай Ниппон», Прабхупаду и его свиту отвезли на маленькую частную квартиру в сорока пяти минутах езды от храма.

Прабхупада сильно кашлял. И это, и некоторые другие признаки свидетельствовали о плохом состоянии здоровья, причиной которого, по его словам, было поведение учеников. Но, несмотря на болезнь, он часами мог говорить о своей тревоге за судьбы ИСККОН, особенно с сопровождавшим его секретарем Джи-би-си, Тамала-Кришной.

Вскоре после прибытия в Японию секретарю Прабхупады позвонил преданный, который был на большом праздновании Джанмаштами в Новом Вриндаване. Новости заставили встревожиться. Преданный рассказал, что приезжали четверо новоиспеченных санньяси и проповедовали что-то странное. Преданные были в замешательстве. Санньяси заявили, что Прабхупада уехал из Америки, потому что отверг своих учеников. И себя, и остальных преданных санньяси винили в том, что никто из них не понял, что Прабхупада-то на самом деле был Самим Кришной!

Услышав это, Прабхупада сказал:

— Вот почему я и не поехал. Я знал, что это случится. Это имперсонализм.

Он объяснил, что такое майявада, искаженное представление о положении гуру и Кришны. Если кто-то говорит, что гуру — это Бог, или же сам гуру объявляет себя Богом – это философия майявады.

Для майявади духовное осознание означает постижение своего единства с Брахманом, всепроникающим духом. Несмотря на все свои аскезы, непривязанность к мирскому обществу, изучение «Веданта-сутры» и комментариев Шанкары, они ошибочно считают тело Кришны, Его имя и развлечения, служение Ему, а также Его преданных проявлениями майи, иллюзии. Поэтому их и называют майявади. Духовный учитель школы майявады не дает своему ученику Святое имя Кришны, не говорит о священных играх Господа или Его божественном образе - все это майявади считают майей. Вместо этого гуру раскрывает ученику единство всего сущего, учит его тому, что представления об индивидуальном существовании и эго — иллюзия. Майявади иногда сравнивают гуру с лестницей. Лестницу используют, чтобы достичь какой-то высоты, но когда необходимости в лестнице больше нет, ее просто отбрасывают.

Прабхупаде трудно было говорить; то и дело кашляя, он объяснил, в чем заключаются опасные заблуждения майявади. Имперсоналисты придерживаются упрощенных, мирских взглядов на гуру, на поклонение ему и на его наставления. Если кто-то говорит, что гуру — это Бог, а Бог не является личностью, отсюда следует естественный логический вывод, что между гуру и учениками нет вечных личных отношений. В конечном счете, ученик становится равным духовному учителю, или, другими словами, осознает, что он тоже Бог.

Пользуясь аргументами из ведических Писаний, Прабхупада опроверг все утверждения майявади. Он объяснил, что индивидуальные души занимают положение вечных слуг Кришны, и эти отношения господина и слуги вечны. Поэтому служение Кришне — это духовная деятельность. Но только служение гуру позволит ученику полностью восстановить свои вечные отношения с Кришной. Ведическая литература подчеркивает первостепенное значение служения духовному учителю. Он — представитель Бога, прямой Его посредник, и никто не сможет приблизиться к Богу, минуя его. Господь Кришна говорит: «Тот, кто предан непосредственно Мне, на самом деле не Мой преданный. Мой истинный преданный – тот, кто предан Моему слуге (духовному учителю)».

Прабхупада мог «натаскивать» учеников часами. Он выдвигал доводы майявади и просил учеников их разбить. Если им это не удавалось, он опровергал эти утверждения сам. Он подчеркивал, что отношения между духовным учителем и учеником вечны — но не потому, что гуру – это Кришна, а потому, что он вечно остается ближайшим Его слугой. Истинный духовный учитель никогда не заявит, что он Кришна или что Кришна не является личностью.

Преданные начали понимать, что оскорбительное умаление положения Шрилы Прабхупады – порождение философии майявады. Майявади не видит никакой необходимости развивать преданность гуру; если все отношения в конечном счете иллюзия, зачем усиливать иллюзию? Если в основе отношений господина и слуги лежит иллюзия, то чем меньше ученик считает своего гуру господином, а себя — слугой, тем большего прогресса он достигает. Философия майявады была неуловимым, незаметным ядом.

По крайней мере, Прабхупада избежал необходимости лично присутствовать в Новом Вриндаване, чтобы выслушивать пустословие некоторых учеников, отравленных майявадой, и созерцать ужасающее невежество остальных. Вместе со своей небольшой группой он направлялся в Индию. А отсюда, из Токио, ему нужно постараться захватить как можно больше журналов «Назад к Богу» и книг «Кришна».

Прабхупада отметил день Джанмаштами у себя в квартире; преданные весь день читали ему книгу «Кришна». Если читать без перерыва, сказал он, то к концу дня можно прочесть всю книгу. Преданные украсили стены и потолок в комнате своего духовного учителя листьями и цветами, и Прабхупада сидел на своем тоненьком коврике, слушая об играх Кришны. В девять вечера Прабхупада спросил преданных, которые целый день постились и читали, смогут ли они к полуночи дочитать книгу до конца. Они ответили, что не смогут.

— Тогда остановитесь, я буду читать.

Прабхупада открыл Десятую песнь «Шримад-Бхагаватам» на санскрите и следующие два часа читал санскритские стихи.

— Вы не понимаете санскрита, — сказал он. — Но я знаю, что вы можете его почувствовать. Эти стихи обладают такой силой, что, просто слушая их, можно очиститься.

Во время чтения Киртанананда Свами и Карттикея Свами готовили на кухне пир. В полночь преданные предложили Прабхупаде прасад в честь Джанмаштами. Попробовав лишь несколько кусочков, он наблюдал, как с аппетитом едят его ученики.

А на следующий день была Вьяса-пуджа, семьдесят четвертый день рождения Прабхупады, на который он отправился в токийский храм ИСККОН. В храме было всего две комнаты — в одной жили преданные, в другой проводилось поклонение; на полу лежали японские соломенные коврики. Прабхупада сел справа от алтаря, глядя на Господа Джаганнатху, а ученики расселись на полу и запели молитвы «Гурв-аштака» во славу духовного учителя. Никто из них не имел ясного представления о том, как проводить церемонию Вьяса-пуджи. Через какое-то время киртан закончился, и за ним последовало несколько до боли неловких мгновений, в течение которых преданные чувствовали, что сейчас нужно сделать что-то особенное. Но что?

Прабхупада, казалось, рассердился:

— У вас что, нет пушпа-ятры? Прасадам еще не готов?