Политические консультанты как субъекты политики

организаций

 

(курс лекций)

 

 

Макет подготовлен автором

Редактор Глебова Н.Н.

 

 

Подписано к печати 15.04.2003 уч.-изд.л. - 8,1 бумага офсетная заказ 27-72

Формат 84х108 1/32 Ус.-печ. Л. – 7,5 Печать типографская Тираж 300 экз.

 

 

Отпечатано в лаборатории офсетной печати ВГПУ

600024, г. Владимир, ул. Университетская, 2.

 

ДЛЯ ЗАМЕТОК

 

 

[1] Управленческое консультирование – часть деловых услуг.

[2] Консультация – совет, рекомендация.

[3] Алешникова В.И. Ипользование услуг профессиональных консультантов: 17-модульная программа для менеджеров «Управление развитием организации». Модуль 12. – М.: ИНФРА-М, 1999, С. 89-90.

[4] Макхем К.Управленческий консалтинг / Пер с англ. - М.: Дело и Сервис, 1999, С.21.

[5] Гончарук В.А. Маркетинговое консультирование. – М.: Дело,1998, С. 224.

[6] Владимирские ведомости, 2000, № 36.

Матвейчев О.А.

Что такое политический консалтинг?

Екатеринбург

Губернский издательский дом «Ведомости»

Год

Предисловие

Эта книга не является научным или наукообразным изданием, в котором будут даваться какие-то определения, систематически, последовательно излагаться очередная модель взаимодействия консультанта и политика или руководство по проведению предвыборных кампаний. Таких книг в последнее время издается достаточно много. По общему признанию они скучны и бесполезны. Скучны потому, что никак не передают ту атмосферу, в которой работает политконсультант. Бесполезны потому, что никогда не смогут превратить обычного человека в специалиста по предвыборным кампаниям. Этот последний недостаток, пожалуй, вообще не устраним, потому что для того, чтобы стать консультантом необходим «живой опыт» участия в предвыборных кампаниях, хотя, конечно, и этого недостаточно. Большинство консультантов имеет какое-нибудь из «специальных» образований - социолог, политолог, психолог, философ, юрист или какую-нибудь творческую профессию - журналист, режиссер, хакер. И наконец, для того, чтобы быть хорошим консультантом необходимы определенные личные качества, происхождение которых неясно, но польза очевидна.

Но дидактическая бесполезность всевозможных «руководств по выборам» определяется и еще одной причиной - поразительным нежеланием авторов этих руководств хоть на миллиметр приоткрыть завесу тайны над «мастерской художников». Консультанты усвоили себе отвратительную манеру секретничать и лицемерить, даже общаясь друг с другом. И книги, и статьи, и разговоры превращаются в «беседы не о чем». Там обсуждаются псевдопроблемы (вроде морального аспекта компромата) или звучат призывы к политикам побольше обращаться за помощью к консультантам. По моему глубокому убеждению, неморальными как раз являются лицемерные разговоры о морали, а «секретничанье» - вообще является признаком того, что сам человек без своих «секретов» и технологий ничего не значит, тем более, что все эти «секреты» в среде настоящих профессионалов являются «секретами Полишинеля».

Но сколько не вызывай консультантов на откровенный разговор, всякий видит в другом конкурента и не намерен делиться ни каплей опыта или знаний. Тем более тиражировать их на всю страну. Пособия и руководства по выборам, написанные с позиций «как бы не проговориться» на самом деле оказывают медвежью услугу самим же консультантам. Взяв в руки такое «пособие» незадачливый политик часто и впрямь рискует делать выборы самостоятельно, «опираясь на науку». После достижения плачевного результата этот политик начинает на чем свет стоит клясть и все пособия, и всю науку, и всех политических консультантов. А ведь авторы этих брошюр ставят прямо противоположную задачу - разбудить интерес к политическому консалтингу у политиков!

Но если один недостаток всех публикаций (а именно, их неспособность сделать профессионала из новичка) устранить невозможно, то первый недостаток - скучность (т.е. невозможность передать атмосферу работы консультанта) публикации о политическом консалтинге просто обязаны преодолевать. Именно для.того, чтобы выполнять главную функцию - вызывать интерес у потенциальных клиентов, предупреждать их об опасностях «самостоятельности», информировать о том, что на самом деле может и чего не может политический консалтинг.

Но для того, чтобы делать публикацию интересной и передавать атмосферу работы консультанта, необходимо, во-первых, делиться «секретами мастерства», тем более, что ничего не теряешь, а только приобретаешь. Если не - профессионалу сообщаешь эти секреты, то они только разжигают интерес и вызывают убеждение, что «если это рассказывают, то сколько же всего магического скрывают!» Во-вторых, скучным не бывает только обсуждение тех проблем, которые действительно волнуют людей. Как правило, люди задают вопросы о том, что их интересует. Именно это и происходит на интервью, семинарах, конференциях.

Эти соображения и предопределили форму этой книги. Она не представляет из себя сплошного разбитого на главы текста. Это доклады, статьи, интервью, которые можно читать выборочно и в любом порядке. Все они относятся к разным временам, поэтому могут противоречить друг другу по некоторым вопросам. Сказывается опыт и размышления. Другая причина некоторой противоречивости - это различные аудитории. Одно можно говорить в газете, другое - в тесном кругу на лекциях или семинарах.

О семинарах политических консультантов и публикациях, которые они создают друг для друга, нужно сказать особо. Всех этих конференций, семинаров, публикаций в сборниках, журналах, газетах было уже достаточно для того, чтобы сложилась целая традиция, задающая правила и нормы размышлений и разговоров на эту тему.

Во-первых, львиная доля всех выступлений и публикаций посвящена определению понятий. Что такое политический консалтинг? То же это самое, что и имиджмейкинг или имиджбилдинг, является ли он специфическим политическим приложением паблик релейшнз, паблисити, рекламы? Кроме этого горы бумаги были написаны для доказательства того, что - политический консалтинг это необходимый институт демократического общества и необходимый «друг и помощник» каждого политика.

Во-вторых, одной из самых любимых тем для всех подвизающихся в этой области стало морализаторство по поводу отношений консультантов между собой, обсуждение всяких «кодексов чести», морализаторство по поводу отношений между консультантом и кандидатом, между консультантом и народом, между консультантом и СМИ. Здесь постоянно обсуждаются вопросы этичности или неэтичности компромата, проблемы: «позволительно ли обманывать народ?», «позволительно ли платить журналистам?».

В этой книге обсуждаются эти же темы, т.е. в каком-то смысле традиция определяет ее. Но в то же самое время разговор на эти темы идет против этих тем. По первой группе вопросов можно сказать, что совершенно неважно каким именно, импортным или нашим словом назвать ту деятельность, о которой идет речь. Никакие определения не помогут, если человек не понимает предмет заранее. Моим глубоким убеждением является так же то, что политический консалтинг - не специфическая политическая отрасль паблик релейшнз или рекламы. Он является совершенно особой деятельностью, принадлежащей политике, а не рынку, причем политике в самом широком и в то же время сущностном ее понимании. В связи с этим, понятно и то, что политический консалтинг - не институт демократического общества, он столь же древняя вещь, как и сама политика. Само «демократическое общество» в определенном смысле, изобретение политических консультантов, или, по крайней мере, нечто ставшее при их посредничестве.

Что касается второй группы вопросов - проблем морализаторства вокруг разного рода отношений, то их происхождение сугубо внешне политическому консалтингу. Вопрос о моральности тех или иных вещей задают люди (как правило, интеллигентствующая публика), которые смотрят на все со стороны, и соответственно, не знают сути дела. Их разглагольствования потом подхватываются и массовым сознанием и самими консультантами. Последними - по той причине, что им больше не о чем говорить, так как говорить друг с другом о работе они боятся.

Моральное сознание вещь весьма скользкая и обоюдоострая. Оно держится на субъективности и самодостоверности, но это те вещи, которые каждый носит с собой и может удостоверять любое содержание. Так, моралисты могут утверждать, что в политическом плане, зло - тирания, добро -республика. Но субъективность каждый раз сама решает, что для не стирания, а что - республика. Так, немало моралистов считают современные западные страны несвободными, но есть и те, кто видит в бывшем СССР оплот демократии. А развитое моральное сознание часто вообще критически относится к любому обществу, отодвигая идеал в будущее. Моралисты являются вечными диссидентами и их критичность зависит от того, насколько общество готово их слушать. Повторяя лишь слова предшественников, они мнят себя провозгласителями моральных идеалов, которым все должны соответствовать. Но все идеалы имеют какой-нибудь существенный недостаток, если бы они его не имели, они тут же бы стали действительностью.

Мы должны вести речь из самого предмета, из сути вещи. Мы должны разговаривать о политике из самой политики. Мы должны показывать как она делается, почему она так делается и зачем она так делается. Мы должны показывать все ее возможности и подлинные и не подлинные. Кто знает, может быть показывая и реализуя не подлинные, мы оставляем напоследок, приберегаем для особого случая подлинные, которые на фоне не подлинных выступят с ярчайшей очевидностью так, что ни у кого не вызовут сомнений.

 

Все последующие тексты отредактированы. "Задним числом" в них внесены изменения и дополнения, которые лучше разъясняют дело, при этом не меняя сути. (Примечание автора)

Политические консультанты как субъекты политики

стенограмма лекции для учащихся Института переподготовки кадров Агробизнеса г.Тюмень октябрь 1997г.

Уважаемые присутствующие! Прежде чем начать свой спец.курс о "политической рекламе", ради которого я сюда и приглашен, мне хотелось бы буквально за полчаса ответить на ряд вопросов, которые прозвучали здесь перед началом лекции от некоторых из Вас.

Вам заранее отрекомендовали меня как "политического консультанта" и "имиджмейкера", не рассказав, что означают эти страшные для русского уха слова. Начну с того, что политический консультант - это не теоретик "политической рекламы", не "политолог", т.е. не "теоретик политики", вообще не теоретик, а практик. Точно такая же фигура политической жизни как депутат, губернатор, мэр, министр, чиновник, журналист и т.д. В этом смысле, политические консультанты столь же древние как и сама политика. Это не какое-нибудь новомодное изобретение, как многие из Вас говорили полчаса назад.

Что собственно означает импортное слово - консультант? Наше знакомое по учебникам истории понятие - советник. К сожалению, мы не можем сейчас использовать это слово, т.к. неминуемо возникнет путаница. Вот, многие из Вас закачали головами, когда я сказал слово "советник". Дескать, не только из истории знаем, такая "должность" есть и сейчас. Мы слышали о "советниках президента», "советниках губернатора". Политический консультант - это как бы нечто другое. В чем же заключается его "другость"?

Чтобы было более понятно, я приведу аналогию из мира юриспруденции. Существуют "корпоративные " юристы и юристы "свободные". Свободные

либо работают по одному, либо объединяются в юридические фирмы. "Корпоративные" служат при различных фирмах и учреждениях. Политические консультанты - это аналог "свободных юристов". Они могут работать по одному, могут фирмой. Но отношения между ними и политиком всегда строится по типу: "клиент - исполнитель", а не по типу: "начальник -подчиненный". Это очень существенный фактор. Он гораздо существеннее, чем то в какой именно структуре работает человек на "постоянной" основе - в коммерческой или властной. Так, "советниками" мы называем только тех, кто включен во властные структуры. Ну, а если "политический консультант" из свободного плавания перешел на постоянную работу в коммерческую структуру, глава которой имеет постоянную потребность в политических консультациях? Можно ли такого человека назвать политическим консультантом? Да, если отношения продолжают строится по типу: "клиент -исполнитель", ведь и в юридической практике есть такие долговременные отношения. Есть выражения: "мой адвокат", "мой юрист" и т.д., подразумевающие не подчиненность, а долгое сотрудничество и доверие. Нет, если отношения стали строиться по принципу "начальник - подчиненный". Если человек поступает на должность, то он и будет называться по этой должности: пресс-секретарь, помощник по связям с общественностью, советник по вопросам... и т.д. У человека на должности появляются некие "служебные обязанности". В этом и лежит основное отличие!

Политический консультант имеет по отношению к клиенту не "обязанности", а "обязательства". Например, обязательство не разглашать секретную информацию, обязательство давать качественные советы и т.д.

Фокус в том, что не консультант является "подчиненным" клиента, а скорее клиент - "подчиненный" консультанта. Естественно, - "добровольный подчиненный". Эти отношения держатся на доверии и авторитете. Клиент слушается консультанта потому что он доверяет ему, потому что в этих вопросах он для него авторитет.

Я сейчас описал идеальную модель. На практике сами клиенты путают различные типы отношений. Они никак не могут перестроится, выйти из роли "начальника". У юристов проще. Там, бизнесмен обращается к адвокату, например, именно потому что сам ничего не понимает в законах. А политик, особенно высокого уровня, считает, что он сам прекрасно разбирается в политике. И консультант часто нужен ему только для подтверждения своего мнения, для контроля или просто на всякий случай. Консультанта слушают, но не слушаются. Так случается сплошь и рядом. И непонятно, зачем они вообще обращаются, зачем платят деньги, если все равно пропускают советы мимо ушей, сами принимают решения?

И тут важна позиция самого консультанта. Имеет ли он волю вывести отношения на уровень "клиент - исполнитель" со всеми вытекающими последствиями, или же он будет потворствовать клиенту в его желании остаться "главным"? Я бы особо хотел привлечь Ваше внимание к этому моменту: есть два типа консультантов. Одни требуют проведения в жизнь своих советов, другие - нет. Одни готовы взять на себя ответственность за последствия исполнения совета, другие - нет. Первые говорят: " Если я взялся за дело, я отвечаю, я рискую репутацией, если оно не выгорит". Вторые говорят: "Я бы поступил так-то и так-то, но решение принимать Вам. Если Вы меня не послушаетесь и дело провалится, то виноваты будете Вы, если послушаетесь и оно всё равно провалится, то виноваты опять Вы, т.к. решение принимали Вы, я Вас не заставлял".

Различие двух этих типов консультантов больше всего проявляется в избирательных кампаниях, т.к. это наиболее частая работа для консультантов. Итак, одни консультанты отвечают только за качество советов и продукт их деятельности - отчеты. Другие отвечают и за советы и за их исполнение, и продукт их деятельности - победная кампания.

Естественно, что во втором случае, с самого начала консультант требует себе абсолютных полномочий. Не все рискуют поступать подобным образом. Равно как не все клиенты готовы вручить свою судьбу другому человеку. Каждый раз, в каждом конкретном случае мера ответственности устанавливается новая. Новый клиент - новые отношения, другая ответственность, другие полномочия - так происходит на практике. Но в идеале "высокому званию" консультанта соответствует только тот, кто выводит отношения к модели "клиент - исполнитель". Исполнитель - полностью несет ответственность за некое порученное дело и имеет полные полномочия. Если клиент задействован в этом деле (как, например, в избирательной кампании), то он должен на время и только в этом отношении, в этом деле, стать подчиненным.

Но избирательная кампания - далеко не все, чем занимается консультант. Область политики широка. Например, может быть задание пролоббировать какую-нибудь идею или какого-нибудь человека, может быть задание устроить скандал, или, например, сделать так, чтобы кто-то ушел с должности. Или организовать кампанию дезинформации каких-нибудь людей и т.д. Есть и более "простые" занятия - собрать информацию, проанализировать последствия какого-либо события, предсказать возможные варианты развития политических событий. Всего не перечислишь. Чем только не приходится заниматься! Вот, например, только что наша фирма закончила скупку акций одного предприятия в Свердловской области. Акции были распылены среди мелких акционеров, нам надо было сбить крупный пакет. Это вроде бы не политика. Хотя... дело касается работы с массовым сознанием (с коллективом предприятия) и с кулуарной политикой (интриги в совете директоров). А до этого заказа мы занимались маркетинговыми исследованиями для планирующегося выхода в свет нового средства массовой информации.

Короче говоря, политический консультант - это достаточно определенное понятие, но с очень широкой сферой применения. Сфера применения таких понятий как "специалист по связям с общественностью (паблик релейшнз)", пресс-секретарь, советник, имиджмейкер гораздо уже.

Пресс-секретарь, советник по каким-либо вопросам - это в первую очередь, должности. Должности со своими обязанностями. Это может быть взаимодействие с прессой, с политическими и неполитическими корпорациями, написание докладов и выступлений, подготовка каких-либо мероприятий и т.д. Имиджмейкер, специалист по Р.К. - это более неопределенные понятия. По смыслу эти слова вообще никак не связаны с политикой. Имидж может быть и у товара и у человека, а связи с общественностью могут быть необходимы человеку, фирме. Но еще раз повторю, политика не исчерпывается только публичной политикой, имиджем, рекламой, связями с общественностью. Даже избирательная кампания не исчерпывается рекламой, работой над имиджем и проч. Я не говорю об огромном количестве исследований, которые необходимо сделать перед кампанией и в её процессе - это работа явно не для имиджмейкера, а для социолога. Я не говорю об аналитике, которая есть специальность политолога. Я не говорю о таких непременных квалификациях как психолог и даже... иллюзионист, (да, да мышление иллюзиониста, фокусника чрезвычайно схоже с мышлением консультанта).

Я говорю о другом, о том, что подчеркивал в самом начале консультант -это не вспомогательная функция, консультант - субъект политического процесса, субъект политики. Но политика здесь понимается не как публичная политика. Публичная политика - это надводная часть айсберга. И имиджмейкер, и специалист по Р.R. могут быть рассмотрены как кусочки подводной части, причем такие кусочки, которые занимаются другой частью -надводной. Консультант же в значительной степени сосредоточен на "подводном мире".

Под этим "подводным миром" я понимаю не столько "кулуарную политику", сколько прячущуюся сущность власти как таковой. Сущностью власти является тайна. Еще раз повторю: дело не в том, что сущность находится в тайне. Нет. Сама тайна является сущностью власти. То что властвует, властвует только опираясь на тайну. Если Вы всерьез уверены, что Ельцин является президентом потому что мы его выбрали, то Вы не поймете меня. Ельцин знает и умеет нечто, что сделало его президентом, что не знаем и не умеем все мы. Мы можем это анализировать и даже вычислять какие-то "технологии власти", на манер Макиавелли. Мне, однако, ближе позиция китайского мудреца Лао Цзы: "Дао, которое может быть названо не есть настоящее дао". Над переводом этого слова - "дао" давно бьются ученые. Буквально оно значит "путь". Но можно переводить и как "метод", даже как "техника", "способ". Так вот - "техника власти, которая может быть названа не есть настоящая техника".

Многим из Вас приходилось смеяться над "советами Карнеги". Но самое смешное в них не то, что многие не хотят или не могут им постоянно следовать не отказываясь от себя, что делает их "бесполезными". Самое смешное в том, что они "действуют" и, пожалуй, могут быть полезными,...но только действуют не на тех, на кого надо. Это либо те, кто сам владеет всеми модными и даже более совершенными техниками и видит Вас насквозь, либо люди обладающие чем-то, что выше всякой техники, обладающие какой-то тайной, которую можно называть греческим словом "харизма" - (дар), если бы оно не было несколько дискредитированным.

Это слово несколько психологизировали и психофизиологизировали. Харизматика представляют, то как "дубинноголового хозяина", то как "гения коммуникации", то как "психа". Среди обладателей называют и Сталина, и Гитлера, и Ленина, и Троцкого, и Мао, и Ельцина, и Лебедя, и Наполеона. Но явно, что психофизиологически это разные люди. Единственное, что можно назвать общим у всех них - это особое отношение к языку - умение говорить и молчать. Я мог бы еще долго говорить на эту тему, но боюсь мы далеко уйдем в область философии. Единственное, что я хотел бы добавить, особенно в этой аудитории близкой к селу, это то, что странным образом "харизма" и особое отношение к языку связано с сельским или провинциальным происхождением. Кроме того, по опыту я могу сказать, что в сельских районах очень трудно делать выборы - людей там невозможно "обмануть". И не потому что они хитрее, а потому что они не замечают коварно расставленных ловушек. Такая сосредоточенность на своей судьбе, что они игнорируют все, что в неё не попадает! Более простые вещи там действуют гораздо лучше и то только потому, что по большому счету им наплевать на то, кого "выберут". Они всегда выбирают "себя", кого бы они не выбрали. Они признают одну власть - "власть земли" по выражению Г.Успенского. Служение этой власти и дает тот дар, который оказывается определяющим в политике. Дар всегда выбирать себя.

Когда я говорю, что консультант - это субъект политического процесса, субъект политики, я говорю этим самым, что его работа имеет отношение ко всему вышеназванному - к харизме, к тайне.

Восприятие политического консультанта как "технолога" слишком плоско и по существу ошибочно. Поверьте технологу. Консультанту, который ещё не достиг понимания границ технологизма, ещё есть куда расти.

Поэтому я скептически отношусь ко всякого рода "имиджмейкерству", которое есть ни что иное как попытка симулировать "тайну власти", попытка технологически решить проблему харизмы. Невозможно симулировать то, симптомы чего не знаешь, невозможно постичь симптомы того, что не имеет симптомов, что выше техники. Имиджмейкер каждый раз занимается гаданием и делает образ (имидж) по образцу, удачному образцу, который уже сработал. Все это нужно и можно делать ясно осознавая рамки. И эти рамки, еще раз повторю, не в том, как это часто думают, что субъект сопротивляется навязанному ему «чужому имиджу», а в том, что сам имиджмейкер не знает, что именно он навязывает. То, что он навязывает, на самом деле - не существенно, это всего лишь имидж. Великие харизматики свою естественность делают образцом, т.е. тем, что потом будут симулировать и делать искусственно всякие, лишенные харизмы, субъекты. Они будут перенимать жесты, взгляды, манеру говорить... Но это все не то.

Таким образом, различие политического консультанта и имиджмейкера это не только различие в узости специализации, но и различие в отношении к сущности политики. Консультант - это тоже дар, тоже судьба, тоже харизма, но своя, «консультантская».

«Вассал моего вассала - не мой вассал» - говорили в Средневековье. Если великие политики знают тайну власти и умеют властвовать над народом, над своими подчиненными, то консультанты, советники знают тайну власти над политиками. Секретари, в высшем смысле этого слова (слова секрет) правят миром, посредством царей. В Ветхом Завете, в книге Иова (гл. 3 стр. 14) "цари и советники земли" названы вместе как равные.

Харизма политического консультанта заключается в поразительной способности «сидеть на ушах» (использую профессиональный жаргон), причем практически у любого политика. И опять-таки подчеркну: дело здесь ни в психологии, психофизиологии. Ни в технике, ни в мистике. Чем более политик соответствует сути политики, тем больше он нуждается в консультанте, причем тоже хорошем. И здесь «тайна власти» связана прежде всего с особым отношением к языку, с особым умением говорить и молчать. Причем дело не только в «как» говорения, но и в «что». Как В. Маяковский назвал В. Хлебникова «поэтом для поэтов», так консультант может быть назван «политиком для политиков».

Вот несколько самых общих рассуждений, которые на мой взгляд, должны предварить более специальные лекции. Как говорил классик: «если общие вопросы не решены, ты постоянно будешь наталкиваться на них в частностях». Я думаю, что после этого введения, у Вас не будет ни излишних неоправданных ожиданий, ни легкомысленного пренебрежения предметом. У нас осталось еще несколько минут, поэтому можете задавать вопросы.

Вопрос 1. Вы говорили, что есть «корпоративные» советники и свободные. Какие, на Ваш взгляд, лучше? С моей точки зрения, лучше, как раз «корпоративные». Им можно доверять. Можно быть уверенным, что они работают только на тебя и никакая информация не уйдет. А «свобода» - это действительно «свобода от обязательств». Кому нужны такие «гуляющие» сами по себе?

Ответ: Ваш вопрос сразу выдает логику «большого человека», может быть бизнесмена: «всех купить!» или «я тебе плачу деньги, поэтому сиди и не дергайся». Скажите, на Вашем предприятии, в Вашей фирме есть штатные юристы? Так, есть. Если Вам нужно составить договор с другой фирмой, это делают они? Слушатель: Они вместе с руководством.

О.М.: Ну, это понятно. Скажите, а вот если Вам надо выиграть арбитражный процесс Вы обратитесь к «свободному юристу» или к своему?

Слушатель: У нас есть фирма с которой мы постоянно сотрудничаем, а в фирме есть юрист, с которым мы постоянно сотрудничаем.

О.М.: Ну вот. А почему Вы не делаете наоборот?Не потому ли, что квалификация «свободного» выше? Не потому ли, что кроме договора, Вашему юристу ничего нельзя поручить? Не потому ли, что содержать высококвалифицированного юриста в штате - очень дорого?

То же и у политических консультантов. Хотя очень могущественные люди могут позволить себе содержать очень высококвалифицированных консультантов. Хотя, конечно, сама «свобода» еще не признак квалификации, как и долгосрочное сотрудничество с кем-либо не признак непрофессионализма. Надо смотреть на конкретного человека.

Но свобода связана с квалификацией. У той «верности», о которой Вы говорили, есть обратная сторона. Находясь в «свободном полете» консультант получает массу информации, которой он был бы лишен, если бы его идентифицировали с какой-нибудь структурой. Наличие информации, наличие связей, возможности приходить и общаться с кем угодно и когда угодно - это то, что нужно для «повышения квалификации». У меня был знакомый-консультант, который согласился на высокую, стабильную зарплату и стал персональным советником одного «большого человека». За полгода этот знакомый потерял квалификацию. Нет, он не стал глупее, как аналитик он не умер. Он стал скучнее, потому что привык на все глядеть с одной «колокольни», он стал менее информированным, потому что теперь многие не стали ему доверять и т.д.

Квалификация так же связана со свободой и с другой стороны - тоже очевидной. Хороший консультант понимает, что стоит дорого и может зарабатывать много только на «вольных хлебах», когда у него много клиентов. Он слишком высоко себя ценит и нужно быть очень богатым, чтобы «купить» такого человека.

Вопрос 2: Вы сказали: «чем более велик политик, тем больше он нуждается в консультанте». Вам не кажется, что вся история противоречит этому утверждению? Великие личности были абсолютными диктаторами, никого не слушали. Кто, например, был консультантом Гитлера? А Вы ведь не будете спорить, что этот человек разбирался в психологии масс...

Ответ: Я не буду с этим спорить. Он разбирался. И я считаю, что «Майн Кампф» надо включить в обязательную программу по специальностям политология и паблик релейшенз. Как впрочем и многие работы Ленина и др. Но Вы ошибаетесь в том, что Гитлер не нуждался в советниках. Вы что-нибудь знаете о таком человеке как Хаусхофер? Нет? Я так и думал. Это был величайший в XX веке геополитик, духовный отец Гитлера. Вы знаете о той роли, которую очень долго играл Гесс? Вы что-нибудь знаете о загадочной миссии Бормана? А сколько «тайных советников» было у Гитлера, рекрутированных их различных оккультных сект? А роль Евы Браун? Это, кстати, вообще феномен интереснейший - женщина и «великая личность». Жозефина и Наполеон, Ева и Гитлер, Горбачев и Раиса Максимовна. Многие женщины обладают «консультантской харизмой». Причем дело здесь не в психологии, не в сексе, а только в отношении к языку.

Но давайте уйдем от Гитлера. Я уверен, что всякий великий политик имел своих «секретарей»; и может быть то, что мы не знаем о них - есть величайшее свидетельство их квалификации. Часто они маскировались под секретарей, под персональных исповедников, старцев, шутов, шахерезад. Да, мало ли!

Случая, когда великий политик не нуждался в советниках не бывало. Зато были другие ситуации, когда не было великих советников. И тогда спасением являлись книги великих философов. Там великие политики черпали мудрость и вдохновение. И великие философы знали о том, что их будут читать политики и писали в расчете на это. Писали особым языком, понятным только избранным. В качестве примера я привел бы книгу Хайдеггера.«Вклады в философию». Но это тема отдельного разговора.

Вопрос 3: Я сторонник той точки зрения, что от консультантов в предвыборных кампаниях зависит очень мало. Когда я анализирую итоги выборов, я прихожу к выводу, что данный кандидат, который победил, итак имел все предпосылки и ресурсы для этого...

Ответ: Если даже консультант нужен только для того, чтобы имеющий все шансы выиграть человек, не растерял свои преимущества, не упустил бы шанс - это тоже не мало. Десятки и сотни людей проигрывают только потому, что просто не умеют использовать свои ресурсы. Так называемые «фавориты выборов» проигрывают сплошь и рядом, кстати, по причине переоценки своих ресурсов и потому, что думают, что при таких силах могут обойтись и без консультантов.

Но с другой стороны, я могу привести десятки примеров, когда консультанты «вытягивали» заведомо «мертвого» кандидата. В моей практике есть пример, который я все время привожу. Мэр одного города имел перед выборами рейтинг непопулярности 64%, т.е. 64%, людей говорили, что этого человека «надо в тюрьму, а он собрался на второй срок". Они сказали, что никогда за него не проголосуют. А собственный рейтинг этого мэра был в пределах 15%. Через пять недель после того, как за дело взялись мы, этот мэр был избран на второй срок. За него проголосовало почти 60 %. Мы развернули ситуацию на 180 градусов. Люди были уверены, что их мэр - вор. Мы не стали спорить. Мы просто убедили их, что «лучше свой, чем чужой». Мы вывели из борьбы тех соперников, которые бы могли составить конкуренцию, а основным соперником сделали того, кто действительно подходил на роль «чужого вора», а потом доказали, что так оно и есть.

Но это все дело техники. Я могу приводить еще примеры из своей практики. Но есть пример, которому Вы все свидетели. Кто за пять месяцев до президентских выборов готов был сказать, что Ельцин выиграет? Но Ельцин -выиграл. Вот пример работы политических консультантов - за полгода они подняли рейтинг человека почти в 10 раз.

Но я бы не хотел убеждать Вас примерами, я бы хотел заставить Вас вообще отказаться от того «позитивистского» способа мышления, который Вы продемонстрировали. В чем состоит этот способ? В оправдании того, что есть. Вот его формула: «Раз нечто стало таким каково оно, значит оно и должно было таким стать». Вы судите о «возможностях» и «ресурсах» по действительности, по тому, что актуализировано. Я не сомневаюсь, что если бы тот мэр, о котором я говорил, проиграл, или же если бы Ельцин проиграл -Вы первым бы сказали: «Ну, конечно! А что Вы хотели? Так и должно было быть». А теперь, когда они выиграли, приходите Вы и подобные Вам и говорите: «Конечно, они должны были выиграть, ведь у них было столько ресурсов».

СССР проиграл в холодной войне. И сидят сотни политологов и доказывают, что так и должно было случиться: и кризис идеологии, и всеобщая бесхозяйственность, и отсутствие рынка и многое другое. А рядом процветающая Америка, где всего этого нет. Да, знаете ли Вы, что если бы СССР построил свои газопроводы в Европу, мы бы жили как в Арабских эмиратах и не думали ни про какой рынок и идеологию. СССР не построил потому, что ему целенаправленно мешали. Мешали США и лично Рейган, который отлично понимал, что «пан или пропал», что США отстают от СССР по военной мощи, что СССР вот-вот увеличит свое влияние в Европе. Я могу подтвердить это цитатами из его статей. И Рейган пошел «ва-банк». Но это длинная история. Подробности ее я опущу. Смысл ее в том, что СССР мог бы и выиграть «холодную войну» и сотни «политологов» точно так же сидели бы и доказывали, что «иначе и быть не могло». Рейган мыслил по - другому. Он, кстати, по-моему глубокому убеждению, один из величайших политиков в XX веке и вообще в истории.

Суть «непозитивистского», творческого мышления в том, чтобы видеть возможности до того, как они стали актуальностью, изобрести возможности, делать возможное из невозможного. А потом уже на втором этапе сделать все возможное максимально актуальным, т.е. реализовывать возможности. У двух людей или двух партий могут быть разные ресурсы, в потенции. Но, одна реализует все эти возможности, а другая, хоть и имела больше, реализует только часть - и проигрывает. Политические консультанты - это как раз те, кто умеют «мести по сусекам и амбарам», кто умеет инвентаризировать потенциал, а потом делать его действительностью. Подумайте над этим - как можно инвентаризировать то, чего нет, т.е. некую «не - действительность»? Подумайте, и Вы поймете всю сложность этого искусства.

Под возможностями не надо понимать некую актуальность невыборного порядка - связи, деньги и т.д. Эти актуальности надо еще конвертировать в возможности и потом возможности реализовывать. Актуальности, конечно, выступают в роли «повивальной бабки», т.е. помогают делать возможности новыми актуальностями, поэтому, без действительности возможности нет. Но это не надо абсолютизировать, особенно в наше время. Эта сложная проблема впервые поставлена Аристотелем в «Метафизике» и до сих пор она остается проблемой самого высокого ранга.

Мы не будем сейчас углубляться в эту проблему, с нас будет достаточно понимания, что не все так просто в этом мире. Когда Вы высказываете мнение и формулируя его, используете слова «возможность», «ресурс» и др., Вы должны понимать, что Вы мыслите в этих словах. Но, чем больше Вы мыслите, тем больше понимаете, что у Вас нет ответов на вопрос. Чем больше Вы мыслите над тем, что думаете и говорите, тем больше вопросов у Вас возникает. И это самая лучшая атмосфера для консультанта. Консультант заставляет политика мыслить. Но политик не должен размышлять, он должен принимать решения и действовать. В этой атмосфере, атмосфере вопросов ему трудно дышать, он требует ответов. Требует от кого? От консультантов. Они могут дать любой ответ, ибо ничем не рискуют. Всегда есть «позитивисты», которые докажут задним числом, что данное решение было единственно возможным. Так что спасибо Вам за то, что Вы есть. Вы - условие нашего консультантского существования, а я - дурак даю Вам отповедь.

В общем, я окончательно Вас запутал. Такая перегрузка - один из способов наведения гипнотического транса. Теперь, все, что я буду говорить о политической рекламе в последующих лекциях, будет скорее внушением, чем обучением, поэтому, я все-таки предлагаю пойти на перерыв, немного отвлечься, чтобы восстановить способность сознавать.