Джон Филипп Раштон

Предисловие автора к русскому изданию

Я глубоко признателен Владимиру Авдееву и Дмитрию Румянцеву за то, что они посвятили столько времени и сил подготовке этого издания «Расы, эволюции и поведения» на русском языке. Многие разделы книги носят весьма специальный характер и нелегки для перевода. Кроме этого, в книге содержится много таблиц и рисунков, создающих дополнительные сложности в работе. Я понял в ходе переписки, сколько внимания уделялось деталям. Переводчик даже обнаружил некоторые ошибки, содержащиеся в англоязычном издании. У меня сложилось убеждение, что перевод выполнен аккуратно.

Русский перевод перекликается с другими недавно изданными книгами, посвящёнными объективному анализу состояния человечества с эволюционной точки зрения. Хотя одни могут посчитать мои выводы противоречивыми – даже нежелательными – я надеюсь, что другие смогут усмотреть некоторые изящество и гармоничность, которых я добивался в ходе своего изучения разнообразия человечества. В упрощённом виде социальные науки базируются на индивидуальной психологии, которая, в свою очередь, опирается на биологию, базирующуюся на генетике, и все они, в конечном счете, укоренены в эволюционных процессах. Я стремился следовать видению Е. О. Уилсона, изложенному им в его великой книге «Социобиология: Новый синтез» (Wilson, 1975), безусловно вдохновлённому до этого идеями Чарльза Дарвина.

Налицо вселяющие надежду признаки того, что железная хватка Политической Корректности ослабевает. Помимо моей работы, недавно вышли другие книги на табуированную тему расы и IQ. В их числе монографии «IQ и глобальное неравенство» Ричарда Линна и Тату Ванханена (Lynn, Vanhanen, 2006) и «Всемирная колоколообразная кривая» Р. Линна (Lynn, 2008). В предисловии к последней книге я излагаю результаты некоторых выполненных мною исследований IQ в Сербии (у цыган или рома) и в Южной Африке (у выходцев из Восточной Азии, белых, выходцев из Южной Азии, цветных и негров).

Принимая во внимание бурную полемику, вызванную первыми публикациями наборов оценок IQ Ричардом Линном с 1970-х по 1990-е гг., я полагаю важным, что мне довелось принимать участие в некоторых оригинальных исследованиях, способных подтвердить или уточнить результаты Р. Линна. Даже коллеги, согласные с моими исследованиями, были озабочены качеством некоторых из опубликованных данных, особенно по аборигенам Южной Азии, таким как цыгане рома в Восточной Европе, и по населению Африке Южнее Сахары.

В 2004 г. я прилетел в Сербию, в Белград, чтобы присоединиться к группе антрополога Хелены Хворович, которая в течение двухлетнего периода протестировала 323 цыган рома возраста от 16 до 66 лет в трёх таборах Белграда с помощью Цветных матриц Равенна или его Стандартных прогрессивных матриц (Rushton, Cvorovic, Bons, 2007). Как хорошо доказано и широко известно, этот тест общих умственных способностей в наименьшей степени связан с культурой. Всего из 60 матриц цыгане решали в среднем 29, что помещало их на 3-й процентиль национальных норм США 1993 г., соответствующий IQ в 70 баллов. То есть взрослые цыгане имели оценки IQ на уровне 10-летних сербских детей.

Ранее, в 1998 г., мною была начата серия исследований для получения новых данных об IQ совместно с профессором Мервином Скьюи, из Университета Витватерсренда в Южной Африке. Наше первое исследование было выполнено среди 309 студентов психологов Университета Витватерсренда возраста от 16 до 23 лет. Входившие в группу испытуемых 173 студента африканца решали в среднем 44 из 60 задач, а 136 белых студентов решали в среднем 54 задачи, что даёт средние оценки IQ в 84 и 104 балла, соответственно (Rushton, Skuy, 2000). Впоследствии мы исследовали африканских студентов с потенциально более высоким IQ, обучающихся на инженерном факультете. В лучших американских университетах студенты инженерных специальностей получают оценки на уровне 98-го процентиля по результатам таких тестов, как SAT и GRE. Студены психологи, для сравнения, обычно получают средние оценки на уровне 84-го процентиля, который всё-таки достаточно высок против общего среднего значения (по определению) на уровне 50-го процентиля.

В одном из исследований мы представляли студентам инженерам (N = 342, возраст от 17 до 23 лет) тест SPM (Rushton, Skuy, Fridjhon, 2002). Всего из 60 задач африканцы решали в среднем 50, выходцы из Южной Азии 53, и белые 56, что даёт оценки IQ в 97, 102 и 110 баллов, соответственно. Хотя средняя оценка IQ у африканских студентов инженеров была выше, чем у студентов психологов (85 баллов), она всё равно даёт популяционную среднюю в 70 баллов при обоснованном предположении о том, что африканские студенты инженеры имеют IQ на два стандартных отклонения выше общего среднего значения (как это имеет место в США).

Всего нами были опубликованы результаты семи исследований среди студентов, на основании которых средний IQ африканских студентов оценен нами в 84 балла (от 77 до 103). Предположив, что, подобно группам студентов во всём мире, IQ африканских студентов выше среднего популяционного значения на одно стандартное отклонение (или 15 баллов), среднее значение студентов в 84 балла даёт среднее значение для генеральной популяции в 70 баллов. У белых студентов величины IQ лежали в пределах от 105 до 117 баллов, у выходцев из Восточной Индии (Южной Азии) они имели промежуточные значения и лежали в диапазоне от 102 до 106 баллов.

Один из путей осмысления низкого IQ африканцев в 70 баллов (и сходного значения цыган, найденного нами в Сербии) это представление его в терминах умственного возраста. На основании манер вести себя и поведения в целом, африканцы и цыгане не «умственно отсталые» в том смысле этого слова, который по большей части используется в клинической психологии для такого детского уровня интеллекта. Уровень IQ в 70 баллов эквивалентен умственному возрасту в 11,2 лет. Так что размах умственного возраста в Африке составляет от 7 до 16 лет со средним в 11 лет. Двенадцатилетние дети не являются умственно отсталыми. Они могут водить автомобиль, работать в поле и даже на фабриках при надлежащем руководстве. Они также могут воевать. Так что выпускники африканской начальной школы имеют умственный возраст примерно 7 лет, поступающие в среднюю школу около 11 лет, а протестированные нами университетские студенты с наибольшим уровнем IQ – от 16 до 17 лет. Взрослые белые, для сравнения, имеют средний умственный возраст от 11 до 24 лет со средним значением в диапазоне примерно в 17 лет. У афроамериканцев, имеющих приблизительно на 25% европеоидную родословную, средний IQ составляет 85 баллов, что эквивалентно умственному возрасту примерно в 14 лет со средним размахом от 11 до 16 лет.

Панорама дебатов на тему раса-IQ существенно изменилась после опубликования Р. Линном обзора 620 работ, выполненных в 129 странах (Lynn, 2006[1], Lynn, Vanhanen, 2002, 2006). Один из вытекающих из этих работ и приковывающих внимание фактов, состоит в том, что среднемировой IQ составляет в среднем только 90 баллов. Менее, чем одна из пяти стран, имеет средний IQ, эквивалентный или близкий к существующему в Великобритании (или в России) и принятый за 100 баллов. Почти половина средних национальных IQ составляют 90 баллов или ниже. Если верен вывод Линна в его монографии «IQ и мировое неравенство» о том, что IQ в 90 баллов является пороговым для поддержания технологической экономики, то это представляет серьёзную проблему. Линн и Ванханен нашли (Lynn, Vanhanen, 2006), что национальный IQ обладает предсказательной силой. По данным из 192 стран, национальный IQ коррелирует с национальным доходом (0,68), уровнем грамотности взрослого населения (0,64), с числом поступающих в высшие учебные заведения (0,75), ожидаемой продолжительностью жизни (0,77), уровнем демократизации (0,57), а также с некоторыми показателями качества жизни по оценке Всемирной Организации Здравоохранения.

Линн (Lynn, 2006) выходит далеко за рамки обычно изучаемых трёх больших рас. Он отводит по главе каждому «генетическому кластеру» или группе популяций, идентифицированных Луиджи Кавалли-Сфорца и его коллегами в монографии «История и география человеческих генов» (Cavalli-Sforza et al., 1994). Линн рассматривает эти генетические кластеры как «расы» (Lynn, 2006). Обращаясь к вопросу о причине национальных различий в IQ, Линн и Ванханен (Lynn, Vanhanen, 2006) сделали вывод, что они являются отражением расового состава населения. Наблюдается заметное постоянство средних оценок IQ стран, классифицированных по расовым кластерам. Линн обнаружил, что аборигены Восточной Азии – китайцы, японцы и корейцы – имеют наивысший средний IQ в 105 баллов. За ними следуют европейцы с их IQ в 100 баллов. Дальше располагаются эскимосы (IQ = 91), аборигены Восточной Азии (IQ = 87), американские индейцы (IQ = 87), аборигены островов Тихого океана (IQ = 85) и аборигены Южной Азии и Северной Африки (IQ= 84). Наименьшие средние значения были обнаружены у африканцев районов Африки южнее Сахары (IQ = 67) и австралийских аборигенов (IQ = 62). Самые низкие оценки получили бушмены пустыни Калахари.

Вместе с Линном я предполагаю, что теория холодных зим объясняет, почему у европейцев и аборигенов Восточной Азии развился высокий IQ. В течение последнего ледникового периода, от 28.000 до 12.000 лет назад, высокий интеллект явился результатом естественного отбора по признаку увеличения мозга. Повышенный IQ улучшал способность индивидов строить жилища, хранить пищу, изготавливать одежду и успешно охотиться на крупных животных, чтобы выжить самим и сохранить своё потомство в течение долгих морозных зим. Теорию холодных зим поддерживает корреляция на уровне 0,62 между средним объёмом черепа и расстоянием проживания от экватора, полученная на материале 20.000 черепов (Beals, Smith, Dodd, 1984).

Эта теория хорошо сопрягается с теорией «исхода из Африки», предложенной мною для объяснения трёхчленного профиля распределения расовых признаков. Общепринятый на сегодня взгляд на происхождение человечества состоит в представлении о том, что вид Homo sapiens возник в Африке около 150.000 лет назад и распространился на Север за пределы Африки примерно 100.000 лет назад, после чего разделился на европейцев и аборигенов Восточной Азии около 41.000 лет назад. Давление эволюционного отбора различно в жаркой саванне, где обитали африканцы, и в холодных северных регионах Европы, где оказались европейцы, или в ещё более холодных регионах Азии, где эволюционировали восточные азиаты. По мере того, как эти две последние популяции эволюционировали в современных европейцев и аборигенов Восточной Азии, давление среды обитания работало в сторону увеличения мозга, замедления скорости созревания, снижения уровней половых гормонов и влияло на все остальные характеристики жизненного цикла, представленные в таблице 1.1.

С яростной критикой эволюционных объяснений региональных различий в IQ, включая линновскую теорию холодных зим и мою теорию жизненного цикла, выступили Вичертс и соавт. (Wicherts et al., 2010). Они указали на многие несостыковки единиц измерения показателей и на низкое качество некоторых данных. Также они утверждали, что ввиду невозможности эмпирической проверки событий далёкого прошлого, эволюционная основа национальных и региональных различий IQ должна предполагаться лишь тогда, когда существует «очень твёрдое предварительное знание процессов, которые создали зависимости», а такие знания «почти что отсутствуют» (стр. 95). Вичертс и соавт. взамен выдвинули гипотезу, что ковариация переменных происходила вследствие «статуса развития» стран.

Я ответил на критику Вичертса (Rushton, 2010) предположив, что наследуемая «сила мозга», опосредованная его размером, была первичной причиной соотношений средних национальных IQ. Размер мозга даёт нам независимую переменную, которая рвёт цепь рассуждений, не выходящих за пределы логического круга, и позволяет делать доступными для проверки опытом предсказания как внутри вида, так и межвидовые.

Теория жизненного цикла, предлагаемая в этой книге, объединяет основанную Дарвином эволюционную традицию с традицией генетики поведения, начало которой было положено Гальтоном. Только изучая расу, генетику и поведение, а не тщательно избегая этого, мы действительно сможем встать на плечи гигантов, пришедших до нас.

Список литературы для предисловия к русскому изданию

Beals, K. L., Smith, C. L., Dodd S. M. (1984). Brain size, cranial morphology, climate, and time machines. Current Anthropology, 25, 301-330.

Cavalli-Sforza L. L., Menozzi P., Piazza A. (1994). The history and geography of human genes. Princeton, NJ: Princeton University.

Lynn R. (2008). The global bell curve. Augusta, GA: Washington Summit Publishers.

Lynn R., Vanhanen T. (2006). IQ and global inequality. Augusta, GA: Washington Summit Publishers.

Rushton J. P. (2010). Brain size as an explanation of national differences in IQ, longevity, and other life history variables. Personality and Individual Differences, 48, 97-99.

Rushton J. P., Bons, T. A., Vernon, P. A., Cvorovic, J. (2007). Genetic and environmental contributions to population group differences on the Raven’s Progressive Matrices estimated from twins reared together and apart. Proceedings of the Royal Society of London. Series B. Biological Sciences, 274, 1773-1777.

Rushton J. P., Skuy M. (2000). Performance on Raven’s Matrices by African and White university students in South Africa. Intelligence, 28, 251-265.

Rushton J. P., Cvorovic J., Bons T. A. (2007). General mental ability in South Asians: Data from three Roma (Gypsy) Communities in Serbia. Intelligence, 35, 1-12.

Wicherts J. M., Borsbooma D., Dolana C. V., Why national IQs do not support evolutionary theories of intelligence. Personality and Individual Differences, 48, Issue 2, 91-96

Wilson E. O. (1975). Sociobiology: The new synthesis. Cambridge, MA: Harvard University Press.