УСВОЕНИЕ РЕЧИ.

Когда речь примет законченный вид, надо будет ее усвоить. Каким образом это сделать?

Некоторые советуют заучить речь наизусть. К чему это мо­жет привести, показывает случай с Августом Бебелем, ко­торый рассказывает о свой первой речи следующее:

«В январе 1864 года прибыл в Лейпциг Шульце-Делич. Было условлено, что я открою собрание приветственным словом к Шульце, а затем меня изберут председателем. Но я потерпел неудачу. Я открыл собрание, на которое яви­лось от 4000 до 5000 человек, но среди речи, которую я заучил наизусть, я позорно запнулся. Мое воодушевление испа­рилось вместе с моими мыслями. Я от стыда готов был про­валиться сквозь землю. Кончилось тем, что председателем был выбран не я, а другой. Я дал себе тогда слово никогда больше не заучивать речи наизусть и хорошо сделал».

Каким же образом можно усвоить речь, не прибегая к заучиванию? Немецкий оратор А. Дамашке рекомендует сле­дующий способ, целесообразность которого он испытал на практике:

„Мой окончательный набросок речи имеет широкие поля. На них я записываю начальные слова, подобно заглавиям над рядом стоящим отделом. Эти начальные слова распреде­ляются наглядно на записке по главным отделам и подотделам, то есть при помощи римских и арабских цифр, латинских и немецких букв. С этой запиской и заметками в кармане я где-нибудь (лучше всего на прогулке) проду­мываю свою речь. Когда я продумал одну главную часть, я проверяю начальные слова. Если какое-нибудь начальное слово с относящимся к нему отделом забыто, то я спраши­ваю себя: кто виноват — я или отдел? То есть, может быть, отдел вообще не нужен, даже, может быть, мешает; тогда он, конечно, тотчас зачеркивается. Особенно важна про­верка переходов. Где даются они легко и естественно? Где я могу создать их только искусственно? Когда я, таким образом, один или несколько раз проделал пробу, я уже уверен в своем деле. Тогда я еще раз лично списываю записку (при этом списывание всегда соединено с чтением) и заношу на надлежащее место все собственные имена, все цитаты, которые я хочу привести дословно, и все статисти­ческие данные, которые я хочу сообщить. Это я проделы­ваю даже тогда, когда я думаю, что имена и цифры твердо засели у меня в голове. Никогда нельзя предвидеть, какие случайности могут возникнуть в собрании. Не придется ли направить внимание на совершенно другие вещи, более важные, чем передача имен и чисел.

Обыкновенно я совсем не пользуюсь запиской, но у меня есть чувство уверенности, когда я знаю, что она у ме­ня в руке или на кафедре или, по крайней мере, в кармане. Прочитывать короткие цитаты (длинные вообще не должны иметь место в народном собрании) не вредно, так как это повышает впечатление достоверности.

Но как поступить в том случае, если, несмотря на хо­рошую подготовку, забыл какой-нибудь образ или отдельное выражение и не имеешь перед собой речи, имеешь только записку с начальными словами? Ну, тогда приходится искать соответствующие образы или слова. Подобное искание встречается и в обыкновенной беседе, но нисколько не вредит ей.

При некоторых обстоятельствах оно может быть даже полезным. Слушатель думает и ищет вместе с оратором, радуется, что не он сам, а другой попал в это затрудни­тельное положение, чувствует некоторое сострадание, что всегда настраивает благоприятно, и вместе с оратором облегченно вздыхает, когда это затруднение преодолено. Один член английского парламента, исходя из этих сообра­жений, рекомендовал даже намеренно запинаться или оста­навливаться. Но это — плохой совет. Подобные затруднения должны оставаться лишь редким исключением, а между тем даже самый лучший оратор не может знать, не поставит ли его в такое положение действительная необходимость.

Но что делать, если среди речи случайный взгляд на записку покажет, что в пылу пропущен целый отдел речи? Сначала ничего, а спокойно продолжайте то, о чем гово­рили. Если при дальнейшем течении речи можно будет вставить пропущенный отдел, то сделайте это. Обороты вроде: «чуть было не забыл..." или „вы еще спросите..." весьма кстати в подобных случаях. Но если внесение про­пущенной части на том или ином месте речи представляет затруднение, то можно сделать это в заключительном слове.