Глава пятая

- Клара! – Джозеф неслышно спустился со второго этажа и уверенным шагом двигался на кухню. – Клара! – Повторил он, увидев перекошенное от страха лицо девушки. – Вы пообещаете мне, что прекратите эту вашу дурацкую игру в детектива, если я вам все расскажу?

От неожиданности, мисс Фонтэн уронила только что вымытую тарелку, и незамедлительно послышался звук разбитого фарфора.

- Пойдемте лучше в гостиную Клара, ваше пребывание на кухне может грозить мне поеданием омлета прямо со стола.

- Извините – Пролепетала служанка и покорно вышла из кухни.

Маленькое тело Клары утопало в глубоком кожаном кресле. Она внимательно смотрела на мистера Брауна, который большими шагами ходил по комнате и, изредка почесывая лысеющую голову, обрисовывал истинное положение дел:

- Кларочка, вы знаете, что я «настоящий писатель». Литература – это моя жизнь, мое призвание, моя страсть. В общем, это больше, чем просто увлечение. Я – ювелир художественного слова. Каждый день я провожу в поисках новых подходящих понятий для описания необходимых событий. Я с головой погружаюсь в написанный текст и «отшлифовываю» его до тех пор, пока он не заблестит в моих глазах. А он может заблестеть только тогда, Клара, когда каждое слово, которых у меня, к примеру, в последней книге сто двадцать пять тысяч, каждое слово будет стоять на своем месте. И вы полагаете, это легко? Это легко найти именно то самое слово, которому предназначено находиться именно в этом, подготовленном специально для него, месте? Специально для него, и не для кого больше. Представляете? - Джозеф Браун усиливал и без того эмоциональную речь, активной жестикуляцией. - Из всех существующих слов, необходимо отыскать именно ЕГО. Его и никого больше, и так каждое слово, Кларочка. Не смотрите на меня так. Да, да, это не тарелки бить на кухне. Это настоящая работа для настоящего писателя, которому постыдна сама мысль о возможности выхода в свет его книги. – Джозеф перевел дыхание и заговорил более спокойно. - Так вот, я уже полгода работаю над своей новой книгой, которая, чувствую, будет последней в моей жизни. Последней! Понимаете? Моей лебединой песней, которая вознесет меня на Олимп Литературной славы. Поэтому я хочу ее сделать особенной, я хочу, чтобы каждое событие, описываемое в книге, имело место в моей жизни. Никаких выдуманных историй и неизведанных эмоций. Как можно знать, о чем думает человек, прежде чем убьет свою жену, если ты никогда это не делал прежде? Как можно узнать, не ощутив это на себе?!

Клара издала глухой вопль.

- Значит, вы…. Вы убили Джулию ради книги?! – В душе у Клары бушевало чувство несправедливости. – Это подло, мистер Браун! Это подло по отношению к вашей жене. – С гордостью произнесла мисс Фонтэн.

- Подло?! – Мистер Браун подошел ближе к своей служанке.- Вы сказали, подло?!

Непомерно увеличенные глаза мисс Фонтэн выдавали охвативший ее страх. Она утвердительно кивнула головой, тем самым ответив на поставленный вопрос и, заплакала.

- Странно… Это действительно странно…- Озадаченно сказал Джозеф. – Честно говоря, я думал, что узнав об этом, вы испытаете чувство зависти.

- Зависти?! – Подняв удивленные заплаканные глаза, спросила Клара.

- Ну, конечно, Кларочка, ведь не ваше имя уже впишут в историю человечества. Не о вас будут помнить последующие поколения не только нашей славной Ирландии, но и всего мира. Не вы будете самым ярчайшим примером супружеской преданности. Нет, Клара, все это достанется моей жене. Моей Джулии Браун. С моей помощью она прослывет выдающейся женой настоящего писателя, которая ради возрождения и развития литературы пожертвовала самым дорогим, что у нее было, своей жизнью. О ее жизненном пути будут рассказывать детям в школах. Она станет национальной героиней всех времен в области литературы. На нее будут равняться. Ее невзрачная жизнь, которую она вела, будет разрисована яркими красками. Ее будут почитать, Кларочка. День ее смерти станет международным праздником, который будут отмечать во всех уголках мира. Ее именем будут называть детей, в надежде, что и им удастся прославиться. А что собой представляет ваша жизнь? Через несколько десятков лет, вы исчезните с лица земли, и что останется после вас, кроме невнятных воспоминаний в головах ваших знакомых? Ничего, ровным счетом ничего. Вы уйдете, и никто не вспомнит о несчастной мисс Фонтэн, которая когда-то где-то жила. Это ли не прискорбно, Клара, провести всю жизнь, так, о чем потом нечего будет рассказать детям? - Джозеф пристально смотрел на Клару. – Я прославил Джулию, а она прославит мою книгу. Мы вместе работаем над созданием шедевра, о котором пока никто не догадывается.

Клара жадно ловила каждое слово, произносимое Джозефом, ее глаза постепенно высыхали от пролитых слез.

- Мистер Браун, я бы отдала, все что угодно, только чтобы оказаться на месте вашей жены. – Мисс Фонтэн была явно очарована этой идеей, которая сначала показалась ей безмерно жестокой. – И вы правы, моя жизнь абсолютно ничем не примечательна. Я лягу в могилу, и никто обо мне даже не вспомнит. Это так ужасно.

- Все мы хотим вписать свое имя золотыми буквами в историческую книгу жизни, Кларочка, но не каждому это суждено. – Развел руками Браун. – Хотя, Клара, тот факт, что вы работали у таких великих людей, заставит следующие поколения неоднократно произносить ваше имя.

- Я восхищаюсь вами, мистер Браун. Эта идея просто великолепна. Признаться, раньше я часто замечала за вами признаки безграничной дурости, но то, что вы произнесли сейчас, возносит вас в моих глазах до небес. – Клара встала и преданно заглядывала в глаза своему хозяину. На мгновение Джозефу даже показалось, что Клара завиляла маленьким хвостиком, которого он раньше никогда не замечал.

- Спасибо, Кларочка. – Ответил Джо, удовлетворенный тем, что в очередной раз сумел приоткрыть глаза ничего невидящему человеку.

- Значит, мисс Браун добровольно пошла на эту жертву? - Клара внезапно вспомнила о «счастливице» - Джулии.

-Нет, Кларочка, что вы?! Я не мог ее предупредить об этом, тогда реальность всей ситуации однозначно пропала бы. Нужны были неподдельные чувства.

- А что же, она вам действительно изменила с Робином?

- Если бы, Клара! Если бы… - Джозеф безнадежно махнул рукой. - Она была преданной мне до неприличия. Уж сколько я раз ей намекал, что одобряю свободные отношения, уж сколько раз пытался втемяшить ей, что Дикфилд к ней неравнодушен. Все без толку. Пришлось заплатить мистеру Дикфилду за то, чтобы он откровенно соблазнил мою чересчур правильную жену. И вышло у него это не с первого раза, представьте себе.

- Мистер Браун, но ведь ваша жена была не в курсе. Если бы она знала, что это все ради спасения литературы, она, я уверена, вела бы себя более благоразумно.

- Не сомневаюсь, Кларочка. Но ведь я ей не мог сказать. – Джозеф на мгновение задумался. – Я ее любил, очень любил.

- Конечно, мистер Браун. Только по-настоящему любящий человек способен сделать то, что сделали вы. Я убеждена, что она сейчас вам бесконечно благодарна. – Мисс Фонтэн таинственно улыбнулась.

- Хотелось бы в это верить. – Грустно произнес Джо. – Сначала, я хотел приурочить эту дату к ее дню рождения, ну а потом не стерпел, и сдвинул этот великий день на три месяца раньше.

- Это точно будет великий день и великая дата, мистер Браун. – Восхищенно проговорила Клара. – Ведь это будет единственная книга, ради написания которой, были сознательно совершены такие жертвы.

-Именно! - Победоносно воскликнул Джозеф.