Притулив свое судно, скажем, к Волховской пристани и выйдя на улицы Великого Новгорода, немецкий купец мог подумать, что город сплошь населен рыцарями. По бревенчатым мостовым стучали подковы коней, на коих гордо восседали бородатые мужи в броне, с копьями, мечами и щитами. Пешим ходом шествовали, не уступая никому дороги, детины в богатой и бедной одежде с непременными мечами у пояса. И немцам, и арабам требовалось время, чтобы понять, что меч, повсеместно служивший признаком воинского сословия, на Руси могли носить все свободные и достаточно состоятельные для его покупки мужи.
Мечи не только носили, но с легкостью использовали для защиты своего достоинства и имущества. Даже буйные викинги знали, что в Гардарике толкать горожанина, тыкать в него пальцем и тем паче хватать за бороду опасно. Ярослав Мудрый, стараясь утишить страсти, исходил из того, что только целым состоянием можно убедить отказаться от кровавой мести обидчику горожанина: будь то новгородец, киевлянин или вообще безродный изгой, княжий воин — гридень, мечник или варяг, купчина или хозяин ремесленной мастерской, тем более что разнообразные мастерские и торговое дело часто держали при своих дворах в городе богатые землевладельцы — бояре.
Древнейшие статьи «Правды Русской» рисуют нравы всех этих важных, нарочитых мужей с самой печальной стороны. Они оскорбляют друг друга, грозят обнаженными мечами, бьют насмерть или отрубают разные части тела, присваивают чужих коней, оружие и рабов, ломают копья и щиты, рвут порты. Даже при отсутствии оружия, например на пиру, мужи бьются чашами и турьими рогами. Их безоружные холопы и слуги бросаются в свалку с дубинами и, в случае чего, спасаются в крепких господских хоромах. Надо, однако, учитывать, что суждение о любом времени по его уголовному кодексу будет не менее огорчительным.
В реальной жизни горожанки, например, спокойно ходили по городу, смущая непривычных к такой свободе иноземцев, поскольку даже словесное их оскорбление навлекало на обидчика праведную месть.
В Новгороде богатейшие купцы составляли «Иванское сто» — корпорацию при храме Ивана Великого на Опоках, в подвалах коей хранились торговые грамоты и договоры, общественная казна и ценнейшие товары. У храма был Гостиный двор и эталонные городские весы, здесь проходили советы и торговые суды. Профессиональная солидарность отражалась и в делении города на пять районов-концов: Плотницкий, Славенский, Гончарский, Загородный и Неревский. Кончане избирали старост концов, уличане — улиц, например Щитной, где жили мастера по изготовлению воинских щитов.
Каждый такой мастер кормил в своем доме множество наемных или похолопленных работных людей, совершенно необходимых для разумного разделения труда. Ведь изготовление самого простого щита требовало работы над деревянной основой, кожаной обивкой в ременной сбруей, центральной стальной бляхой и оковкой по краям, не говоря уже о росписи для красоты. Считалось справедливым, что, отработав много лет на хозяина, эти люди, и даже холопы, заведут свое хозяйство, выбьются в мужи. Ясно, на крик «наших бьют!» они стремглав летели с палками и кулаками. Пока речь шла об обиде одного хозяина или корпорации, дело кончалось более-менее мощной потасовкой. Но задевать интересы сколько-нибудь большой части нарочитых мужей не следовало никому.
