Трутни, богачи и народ— Разделим мысленно демократическое государство на три части — да это и в действительности так обстоит. Одну часть составят подобного рода трутни: они возникают здесь хоть и вследствие своеволия, но не меньше, чем при олигархическом строе. — Это так. — Но здесь они много ядовитее, чем там. — Почему? — Там они не в почете, наоборот, их отстраняют от занимаемых должностей, и потому им не на чем набить себе руку и набрать силу. А при демократии они, за редкими исключениями, чуть ли не стоят во главе: самые ядовитые из трутней произносят речи и действуют, а остальные усаживаются поближе к помосту, жужжат и не допускают, чтобы кто-нибудь говорил иначе. Выходит, что при таком государственном строе всем, за исключением немногого, распоряжаются подобные люди. — Конечно. — Из состава толпы всегда выделяется и другая часть... — Какая? — Из дельцов самыми богатыми большей частью становятся и наиболее собранные по своей природе. — Естественно. — С них-то трутням всего удобнее собрать побольше меду. — Как же его и возьмешь с тех, у кого его мало? — Таких богачей обычно называют сотами трутней. — Да, пожалуй. — Третий разряд составляет народ — те, что трудятся своими руками, чужды делячества, да и имущества у них немного. Они всего многочисленнее и при демократическом строе всего влиятельнее, особенно когда соберутся вместе. [...] Печатается по: Платон. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1993. Т. 3. С. 93, 94, 107, 118, 129—133, 136, 139, 140, 181, 183, 186—189,192, 196—199, 202—204, 207, 218, 219, 221, 226, 229, 230, 232—234, 238, 252, 253, 270—272, 328—330, 333, 335, 336, 338, 339, 341, 343—345,347, 350—353.
|
