И Джимми сделал нежный вдох -
«Пока еще не сдох, поймите, я не хочу жестокости, насилия -
Пьеро заулыбался, но остановлен был – Я так же не хочу здесь умирать,
От глупого бессилия.
Друг друга ведь бесили мы, и вы не дали жить любви,
Но не виню -
Ведь, подарили целый мир.
И как же мы? И как же жить? Я знаю, внутри моей вы головы,
Но я сильнее вас, а значит, смогу двоих убить,
Но – Джимми замолчал – Зачем?
Искать новый причал? Да нет! Уютно мне!
Вы одарили душу, что так разбита и пьяна, талантом,
А стало быть – во мне вы навсегда».
И ночь уж близилась к закату жизни,
Готовая отдать планету в лапы солнца,
И слишком долго собирались мысли,
Чтобы поднять всех этих незнакомцев.
Пустить их в мир, окутав добротой,
Свободой, дружбой и любовью,
Хотя, прошу тебя, постой,
Я все еще разбит, а образы уйдут, обняв руками ночь.
И Джимми поднял голову -
«Решать лишь вам, помочь мне стать иным или уйти!
Поймите вы, ведь, я не стану умирать!
Вы дали силу мне! Но разве сможете понять?!
А тот талант, что подарили -
Похож на рифы и прохожих,
В нем столько боли, что предстоит закрыть ворота,
Вы можете остаться или выметайтесь вон!
Под дождь, бегите к черту! Но если любите меня, то продолжайте,
Выстраивайте «Иллюзорий», я окрестил тот мир такой табличкой,
А вы по личику, как по крупицам, собираете сообщество,
Весь социум, где половина – овощи, а кто-то слишком знаменит!
Но разве ты? Да нет!
Я не вернусь к врачам больниц, не вижу ваших лиц! Смешайтесь, суки!».
Один момент и тишина.
А солнце поднималось выше неба,
Разрезав облака лучами, словно улыбкой,
Здесь встречи были не случайны,
Всего лишь киноленты глупых фильмов.
И за окном запели птицы,
Пьеро и Генри замолчали, растворившись,
Вокруг лишь ломаные спицы,
Следы багровой теплоты и рваные страницы.
Библий или просто книг,
Так тихо тут, и мир затих,
Он долго так сидел у белоснежной стенке,
Не веря в то, что стал сильнее.
Благодарю за каждый миг,
За «Иллюзорий, что внутри,
За целый мир, подаренный от разума,
Тех, двоих.
И до сих пор во мне трясутся голоса,
И помогают создавать шедевры,
Ведь я не сдался, оставив выбирать,
Хотя, наверное, тогда так сильно пахло смертью.
Эпилог:
Вот и все. Странно, когда эпилог становится не только окончанием книги, но и приносит с собой своеобразный вкус свободы. Нет, не полностью, конечно, но большой шаг для того, чтобы начать дышать полной грудью. И это пугает.
2011 – 2014 – останутся в моей памяти, как самые незабываемые препятствия на пути к великому. Нельзя забыть то, что тебя создало – истина, которую я усвоил за эти годы. Нет, время не лечит, оно лишь маскирует шрамы, оставляя их уродливыми отметинами на бережном теле писателей, людей. Именно так, и никак иначе. Я ни в коем случае не ставлю писателей выше людей, но и не могу сравнить их с ними. По крайней мере, себя. У меня часто спрашивают о том, что будет после творений. Знаете, хотел бы и я знать ответ на этот вопрос. В конце эпилога я поставлю точку. Эта точка – крайняя грань, эпиграф унижений и психики. Конечно, до сих пор меня тревожат крики Пьеро и Генри, но я научился дружить с ними, чувствовать каждую мечту, ощущать касания и голоса «Иллюзория». 2011 – 2014 – подарили мне талант, а за ним череду событий. Моя душа умерла, но возродилась. Одно осталось неизменным: психологам не понять мой мир, не проникнуть в мою душу.
Я люблю тебя, мир. Я вижу красоту, которая рождается от любви боли и страданий. И это прекрасно. Великолепно дышать полной грудью там, где остальные задохнуться. Это придает силы и уверенности в себе и собственном таланте. Спасибо всем людям, которые были рядом эти долгие годы. Я не ухожу, ведь еще столько планов внутри моей головы. Прекрасно. Не так ли?
