Спасибо.- Берегите себя, девочки, - улыбается во все зубы Айеро, - если что, звоните, придумаем что-нибудь. А на каникулы приезжайте к нам, посмотришь, где рос твой отец. Я проведу тебе такую экскурсию по местам былой славы, что Джи будет стыдно. - Она все равно ничего не поймет из сказанного тобой, потому что вообще не интересуется моим прошлым, – Уэй чуть нервно смеется, вспоминая все те вещи, о которых его дочери знать не обязательно. - Ну что ты, я знаю историю от и до. Мы пересмотрели все сохранившиеся видео с вами, и «Три знаменитых поцелуя» окончательно убедили меня в необходимости свести вас, хотя ей потребовалось много времени, чтобы получить меня в союзники, – Бэндит посмеивается, держа за руку свою девушку, гордо кивающую в знак согласия. Айеро и Уэй переглядываются, вспоминая «адреналин и слюнявые губы». То, что они делали, не думая, как будут объяснять детям, или надеясь, что девочки не узнают. Ошибки молодости, казавшиеся опрометчивыми, провокационными, честными поступками, привели к нежданному счастью в возрасте, когда обоим уже слегка за пятьдесят. Позднее, долгожданное, выстраданное – оно теперь наше. Будущее – пуленепробиваемо. - Мы поехали, - Джерард притянул к себе дочку последний раз перед разлукой. – Веди себя хорошо, приходи к маме, звони мне, не пропадай. И не прогуливай. Я люблю тебя, дочурк. - Хорошо, папуль, - она улыбнулась, так, будто все добро и тепло мира сейчас были сосредоточены на дне ее глаз. – Люблю тебя. Берегите себя, и безопасной дороги. Прощаться всегда тяжело. Смотря, как закрывается дверь в квартиру, Джерард вздохнул. Он никогда не был ограничен родителями, которые поддерживали его, укоряя за стеснительность. Он сам строил вокруг себя стены, и все границы возможного были в его собственной голове. Ни за что не боролся, отступал, признавая поражения. А она – не такая. Она вся в того Джи, каким я был для кидз. Смелая, свободная, яркая. Она ничего не боится и не стыдится. Я так горд, так безмерно горд своей малышкой, такой взрослой и самостоятельной девочкой. Джерард не пристегивается, удобней устраиваясь для долгого путешествия. Он помнил боли в спине после дней в дороге с молодости, и спина с возрастом беспокоила только больше, напоминая о старых травмах. Чуть отодвинув сидение назад, он смотрел на дорогу, постукивая ногой в такт музыке и улыбаясь мечтам о новой жизни. - Как вы с Линз попрощались? Фрэнк всегда был очень деликатным со мной и не потерял этой способности чувствовать меня даже теперь. Когда я сел в его машину около дома, он понял, что мне нужно время поговорить с собой, и не задал ни одного вопроса, не беспокоя даже взглядом. Мы просто ехали, и он слушал дорогу, а я – свои мысли и его дыхание. - Она всегда была великолепна. Держалась до последнего, не хотела, чтобы я видел слезы. Не закатила истерику, не кричала. Просто сказала идти, уточнив, где Би. Она поняла и про Лили, и дала знать, что знает, кто она и чьих рук это дело. Но это первая реакция. Не представляю, что с ней сейчас… - тяжелый вздох, сжатые скулы, молчание. – Она ведь не заслужила быть одна. Да, любви давно нет, да и дружба была хлипкой. Но она всегда была рядом, и делала все, что могла. И то, как я поступил… - Эта женщина потрясающая, - Фрэнк бросил беглый взгляд на своего спутника, смотрящего в окно, - и, безусловно, она заслуживала лучшего прощания. Но лучше вот так, быстро, чем тянуть. Было бы больше слез, нервов, уговоров. Она переживет, и поднимется еще выше, чем была. - Бэндит не оставит ее без присмотра, не переживай. Тем более, на пару с Лил. Если она позволит, то эти две поставят ее на ноги раньше, чем лучший психолог. Только бы она не обозлилась на них и приняла помощь. - Да, наши девочки свернут горы, если захотят. Все в отцов. Повисла пауза. Моросил легкий дождик, и в салоне пахло озоном и прибитой пылью. - Мы сделали это, Джи. Мы убежали. Мы сбежали, как влюбленные школьники. Это безумие. - Полнейшее. - Мы начнем новую жизнь, когда другие уже живут в построенном. - Зато у нас будет все новое. То, к чему мы не привыкли, то, что не стало обыденностью, и никогда не станет… Фрэнки… Это чистое безумие. Как сон, в котором мне двадцать. - Ну, надо же когда-то выполнять обещания? Ты обещал сбежать со мной, и ты сбежал. А то, что пришлось ждать – неважно. Оно того стоило. - Оно того стоило… – эхом отозвался Уэй. Уже темнело, и мягкий свет фонарей на трассе и габаритных фар давали ощущение уюта и готовящегося волшебства. - Фрэнки! – отчаянно кричит Джерард. Айеро ударяет по тормозам, сминая передний бампер, как картон, о внедорожник без габаритов. Сильный удар сзади. Пустота.
|
