Ачарья с Востока

Без промедления компания последовала «случайному предложению от случайной встречи», не осознавая того, что шли они навстречу этой судьбе не одну жизнь.

Так, незаметно для Москвы и мира, завершался предварительный Божий план подготовки для встречи Его особых слуг и начиналась эпопея нисхождения одного из четырёх древнейших орденов мира Гаудия-вайшнавизма в Россию.

И это подтверждала короткая беседа со святым старцем, речь которого была направлена только на русского парня Анатолия. И для Анатолия, словно из какого-то волшебного сна, вдруг стало очень ясно понятно, что этот старец никто иной, как его вечный духовный учитель. Уже на следующий день, как ни в чём не бывало, хозяин номера гостиницы, индийский гость, оказавшийся для Анатолия основателем-Ачарьей международного общества Харе Кришна, уже решал, как передать Анатолию деньги для покупки здания для русского центра общества. Анатолий, как будто тысячи лет знакомый с индийским Свами, горячо обсуждал все перипетии для открытия центра его миссии. К огорчению Свами, ему пришлось согласиться с доводами Анатолия, что это невозможно, невзирая на серьёзные связи Анатолия в городе. Ведь даже сейчас с Анатолием вместе, пришел не простой москвич, а сын консула индийского посольства в Москве. «Деньги могут и не отобрать сразу, но участников покупки могут посадить, а затем заставить их самостоятельно отказаться от денег в пользу какого-нибудь «детского дома»». Страна оплота атеизма за свою историю не построила ни одного храма, но взорвала десятки тысяч и больше всего в Москве. И, как после такой любви к храмам в СССР, позволят не просто новый храм открыть, а более того новую религию в Москве.

Сошлись на том, что Анатолий будет представлять миссию Прабхупады, как сможет нелегально, а Прабхупада о нём позаботится с запада. Первым заданием было передать книги Прабхупады русским знаменитостям.

Анатолий быстро откликнулся на выполнение воли их Учителя и вместе с его уже духовным братом, молодым монахом секретарём Прабхупады Шьямасундарой, начали с поездки на дачу к Ростроповичу, где в те годы жил Солженицын.