В каждом человеке спит пророк, и, когда он просыпается, зла в мирестановится чуточку больше... Страсть к проповеди так в нас укоренена, что всплывает из глубин,неведомых инстинкту самосохранения. Каждый дожидается своего момента, чтобыпредложить что-нибудь -- все равно что. Голос есть -- и этого достаточно. Мыдорого платим за то, что мы не глухонемые... От мусорщиков до снобов, все расточают преступное великодушие, всераздают рецепты счастья, все хотят направлять шаг других; от этого жизнь всообществе становится невыносимой, а жизнь в одиночку -- еще болееневыносимой. Когда мы не вмешиваемся в дела других, мы так беспокоимся освоих собственных, что обращаем свое "я" в религию или, став апостолами,наоборот, отрицаем его: мы -- жертвы вселенской игры... Изобилие решений разных аспектов существования сравнимо разве что с ихбестолковостью. История -- это фабрика идеалов... мифология сумас- 16 бродов... исступление орд и отшельников... отказ взглянуть нареальность как таковую, смертельная жажда вымыслов... Источник наших действий коренится в бессознательной склонности считатьсамих себя центром, смыслом и достижением времени. Наши рефлексы и гордыняпревращают толику плоти и сознания, которыми мы являемся, в целую планету.Если бы у нас было верное представление о нашем месте в мире, если бы жить и сравнивать было бы одно и то же, разоблачение ничтожности нашегосуществования раздавило бы нас. Но, увы, жить означает заблуждатьсяотносительно собственной значимости... Все наши действия -- от дыхания до основания империй или созданияметафизических систем -- объясняются иллюзорным представлением о нашейзначимости, а уж пророческий инстинкт -- тем более. Ведь кто, осознавсобственную никчемность, поддался бы искушению вести деятельную жизнь ивыдавать себя за спасителя? Ностальгия по миру без "идеала", по агонии без теории, по вечности безжизни... Настоящий рай... Однако мы не могли бы просуществовать ни секундыбез иллюзий: пророк в каждом из нас как раз и является той частицей безумия,что помогает нам благоденствовать в нашем вакууме. Человек идеально трезвомыслящий, а стало быть, идеально нормальный недолжен бьш бы выходить за рамки того ничто, которое находится внутри него...Воображаю, как он говорит: "Оторванный от цели, защищенный от всехнамерений, я храню лишь формулы моих желаний и горечи. Противостоя искушениюделать выводы, я победил дух, как одолел я и жизнь отвращением к поиску вней какого бы то ни было выхода". Зрелище человека -- что за рвотное! Любовь-- всего лишь смешивание слюней из двух ртов... Все желания черпают свойабсолют в убожестве желез. Благородство обнаруживается только в отрицаниисуществования, в улыбке, нависающей над безжизненным ландшафтом. (Когда-то у меня было некое "я"; теперь я всего лишь объект... Я пичкаюсебя всеми попадающимися мне под руку снадобьями одиночества; лекарства,поставляемые обществом, оказались слишком слабыми, чтобы заставить менязабыть об этом. Разве, убив в себе пророка, я могу по-прежнему заниматькакое-то место среди людей?)
