История распространения грамотностиГрамотность на Руси и в Российской империи Начало распространения грамотности относится к концу Х и началу XI в. При Владимире Святославовиче (ок.960-1015) и Ярославе (ок.978-1054) отбирали детей у «нарочитых людей» и учили их грамоте и догматам веры. Ярослав «сам книги читал», Владимир же был неграмотен. Летописец говорит:
Ярослав велел и в Новгороде собрать у старост и священников детей (300 человек) и учить их грамоте. В XI в. уже существовала грамота и в разных городах и монастырях. Грамотными были в XI и XII в. не только монахи, но и многие князья. В удельный период грамотность сделала большие успехи. Библиотеки, заведённые некоторыми князьями, свидетельствуют, что число «списателей» (переписчиков) тоже было значительно. В татарский период грамотность встречается уже редко; обыкновенно князья и бояре были неграмотны; о духовенстве греки говорили, что оно «не книжно». Такой упадок грамотности продолжается несколько столетий и охватывает все сословия. О Дмитрии Донском (1350—1389) летописец говорит, что «он не был хорошо изучен книгам», а Василий Тёмный (1415—1462) не был ни книжен, ни грамотен. На общее невежество народа и духовенства в XV в. жалуется архиеп. Геннадий. В конце XVI в. из 22 бояр, подписавших грамоту об избрании Годунова на царство, не знали грамоты четверо; из 22 стольников, 8 было неграмотных[8]. Ещё меньше знали грамоту дворяне и дети боярские. В одном акте XVI в. из 115 князей и детей боярских могли подписать своё имя только 47 чел. Пётр Великий обратил серьёзное внимание на распространение грамотности и даже сделал единственную в истории Российской империи попытку ввести обязательное обучение хотя бы для отдельного сословия: обучение в цифирных школах было объявлено обязательным сначала для детей приказного чина от 10 до 15 лет. Ученики, не успевшие в науках, лишались права жениться. В 1715 г. обязанность посещения цифирных школ была распространена на людей всех званий. И тогда начали появляться челобитные от народа, от посадских людей Новгорода, Пскова, Москвы, Ярославля и пр., «чтобы их детей в школы не брали»…. Посошков (1652—1725) также советовал ввести грамотность насильственно. Татищев (1686—1750) писал о необходимости учить крестьянских детей грамоте, как мужеской, так и женский пол. В следующие затем царствования не было даже и попыток распространять грамотность в народе. Впрочем, с Петра Великого грамотность среди духовенства и высших сословий сделала несомненные успехи. Крепостное право, достигши своего апогея в царствование Екатерины II, поставило надолго непреоборимую преграду для распространения грамотности. Рычков стыдит русских примером татар-магометан, у которых есть почти в каждой деревне училище, тогда как у русских и в очень больших деревнях сплошь и рядом нет ни одного человека, умеющего читать. В то же самое время высказывались и такие мнения, что «черни не нужно давать образования», а депутат от клинского дворянства Пётр Орлов если и высказывался за обучение грамоте, то на следующем основании: пусть крестьяне путём грамоты
За недостатком официальных школ грамотность распространялась в народе путём домашнего обучения (в школах грамоты); но и это обучение было при Екатерине II поставлено вне закона. В Малороссии грамотность была развита гораздо более, чем в Великороссии: там при каждой приходской церкви обыкновенно была школа. То же можно сказать ещё в большей степени и про Остзейские губернии. В царствование Александра I вопрос о том, нужно ли давать народу грамотность, всё ещё оставался для многих спорным. И позже, как медленно подвигалось вперёд развитие училищ для народа, так же медленно подвигалась и грамотность. Распространение её делает успехи только после освобождения крестьян, с развитием участия земства в деле народного образования (см. Земство, Начальные школы). В 1882 г. были легализованы циркуляром министра народного просвещения барона Николаи (1821—1899) школы грамоты (утверждены 4 (16) мая 1891 года). Некоторое значение в распространении грамотности в последнее время получили и церковноприходские школы.
|
