ПОЛЁТ ВООБРАЖЕНИЯ 5 страницаТо ли пугает волна, все устои привычные руша, Нам предлагая на выбор одну из безумнейших оргий?
Что впечатленья другие в умах искушённых с лихвою Перекрывает: сочувствие, страх, сострадание или Всплеск восхищения, перед бурлящей живою водою, Что на холсте, на музейной стене, навсегда сохранили?.. * * * СУДЬБИНА
Не туда свернёшь на перекрёстке, Ошибёшься: малость да слегка – И судьба тотчас постелет жёстко, Там, где обещала быть мягка.
Поспешишь на краткое мгновенье – И уже: не то, не там, не с тем… А судьба – стоит сутулой тенью, Вроде, не у дел она совсем.
Чуть промедлишь, опоздав на нужный Поезд, самолёт или трамвай… А судьбе: не грузно, и не дружно: Лишь рукой помашет, мол, прощай!..
Ты застынешь в той, ослиной позе, Позе Буриданова осла: Подойти к гвоздике или к розе? А судьба – глядит – из-за угла.
Выбор свой решительно свершаешь, Не стремясь загадывать вперёд? А судьба – проказница большая: Всё перевернёт наоборот…
Чуть чего – и враз покажет спину, Эта боль – твоя, и только, боль! Ей-то что? Не ты – её судьбина, А она – твоя – и в этом соль! * * * ХОЛОДНО…
По капле кровь сочится. Повезло, Что холодно, а то б – лилась струёю. И смерть своё простое ремесло Скорее сотворила надо мною.
А так – не смерть сковала, а мороз Мои ослабевающие члены. В глазницах застывают капли слёз, И ног уже не чую от колена.
И больше не колотится в висках Горячий пульс, и прояснились мысли. И даже отпустил дремучий страх: Ни тут, ни там себя уже не числю.
И духа облегчённого полёт Уже почти не сдерживаем телом, Не давит на него привычный гнёт, Иные открываются пределы.
Отброшена бессмысленная кладь Пустых забот. Накрыла безмятежность. Едва мутит воды прозрачной гладь – К родным и близким – жалостная нежность.
Родные… Бесконечно далеки, И близкие, конечно же, не ближе, И дом над самым берегом реки, Наверное, я больше не увижу.
Там бродит паучок по потолку, Шуршит плющом увитая веранда… Лопаткою стуча по котелку, Шагает похоронная команда. * * * ШУТ
Уснул король. Угомонилась знать. Увы, успокоенье не идёт, Так просто в роль дурацкую войти, Уже и сам читает не всегда Рыдает шут – но в сумраке ночей Хохочет шут – до спазмов и до слёз. А всё, увы, жестоко и всерьёз, КСЕНИЯ ПЕТЕРБУРЖСКАЯ
Юродивая жалкая старуха, И было сразу ясно лишь немногим, СОСНА
Вверх устремилась свободно и просто, В небо ушла, напролом, Втрое фонарь, переплюнув по росту, Мощным кондовым стволом.
Нет ни сучка, только сверху, как парус, Асимметричная прядь. Где-то над ней, далеко, расплескалась Синяя, яркая гладь.
В небе ветвям широко и не тесно – Не с кем делиться тоской, Жизни своей, не особо уместной В парке, в черте городской.
Просится в мачты – такая прямая, С ветром и смогом – борец. Возраст таких, как она, узнаваем Только по срезам колец. * * * В МАРСЕЛЕ
В театре балета Марселя
В Марселе на самом-то деле – Растут марсианские ели… К чему же таращились вдаль мы? Нам всюду мерещились пальмы…
Всё было так ясно и просто, Идея марсианских елей – принадлежит моему сыну Александру. * * * СНЫ
Не хватает медленного сна, До утра бушует подсознание. Голова на вымыслы вольна, А душа – на муки и терзания.
Яви и химер конгломерат, Вольная игра воображения: Снится, без изъятия, подряд, Чудный мир, иное окружение.
Чуть переплетаясь с бытием, Не определяющим сознание, Странных, но осмысленных проблем Создаёт на психику влияние.
Быстрый сон – подарок или зло? Поощренье или наказание? Точит ум, шлифует ремесло, Даже увеличивает знание?
Остры и по-своему вкусны, Придают разгон и ускорение Умопомрачительные сны В перпендикулярном измерении. * * * АДЮЛЬТЕРЫ
Зевеса игривые шалости, То Лебедь, то Дождь золотой… Не зная в распутстве усталости, Флиртует то с этой, то с той.
Собой ли, быком ли представится, Иль мужем, вернувшимся в дом. Потом донимает красавицу Неправедным Гера судом.
Своим утомлённый бессмертием, Горит "олимпийским" огнём – В союзе с известным усердием Есть сила великая в нём.
К любой – норовит присоседиться, Все нормы морали поправ. И даже когда он не сердится – Юпитер бывает не прав! * * *
|
