Непрямое влияние мозговых центров на процесс принятия решений в США. «Мозговые центры» и СМИ

Влияние «мозговых центров» не всегда было прямым. Если Конгресс или президент не согласен с позицией брейн-центра, то это не значит, что последний проиграл. Благодаря открытому характеру американской политики, «мозговые центры» могут влиять на нее через, например, общественное мнение. Изменив его, они тем самым могут изменить и саму политику. Отчасти поэтому, несмотря на мощные рычаги влияния непосредственно на лиц, принимающих решения, непрямое воздействие на них все же является, на наш взгляд, основным инструментом «продажи» мозговыми центрами своих идей.

Прежде всего, под непрямым воздействием подразумевается работа с общественным мнением. Здесь важно понимать, что для большинства американских мозговых центров, работающих в публичной политике, распространение их точки зрения – это бизнес. Чем больше о них будут знать, чем больше они будут влиятельными, тем больше средств им удастся аккумулировать. Поэтому основной упор «мозговые центры» делают все же не на секретные брифинги для лиц, принимающих решения, а на публичные выступления. «Для того, чтобы брейн-центр мог конкурировать со своими визави, его идеи должны быть сообщены обществу – в ином случае эти мозговые оракулы будут просто разговаривать сами с собой. В результате мы видим бесконечное число коммюнике: доклады, журналы, письма, авторские статьи, пресс-релизы, книги, образовательные материалы. Конкуренция за внимание весьма агрессивна – настолько, что аналитики выходят из своих «мозговых центров» чтобы выступать на лекциях, семинарах, конференциях, пресс-брифингах, телевидении, а также на слушаниях в Конгрессе», – пишет американская исследовательница Патриция Линден.

На сегодняшний день «мозговые центры» распространяют результаты своих исследований и свои идеи через средства массовой информации, например, в виде политических комментариев на страницах газет, колонок в ведущих СМИ или интервью, которые дают их научные работники и официальные представители. Одним из основных инструментов здесь является работа со СМИ. Открытость «мозговых центров» и их персонала привела к тесной связке между ними и ведущими американскими СМИ. Некоторые «мозговые центры» видят работу со СМИ в качестве приоритетного канала продажи идей, и сосредотачиваются скорее на написании статей и колонок в газетах или журналах, нежели чем на подготовке монографий. При этом на отношения со СМИ тратятся огромные деньги, им уделяется достаточно много внимания. «Озвучивать идеи и проводить исследования – это только полдела. Другая половина – это потратить значительные усилия в области стратегических коммуникаций, реализация этой стратегии. Нужно начинать не с самих идей, а с завязывания личных отношений. Журналисты более склонны действовать на основании личных контактов, нежели самых лучших идей в мире. Они пытаются сэкономить время, выбрав для себя определенный пул экспертов, словам которых они доверяют и знают, что эти эксперты не скажут им какую-нибудь ерунду, за которую придется потом краснеть», – говорит директор Атлантического института рыночных исследований, Брайан Ли Кроули^[44]. В крупнейших «мозговых центрах» существуют целые подразделения для работы со СМИ. В 2003 г. Фонд Наследия потратил более 6,6 миллиона долларов (19,3% от всего своего бюджета) по статье «отношения со СМИ и государственной властью»^[45] (для сравнения – в 2009 г. эта сумма уже составила 14,7 млн. долл. – 21% расходной части бюджета^[46]). В 2003 г. эксперты Фонда приняли участие в 1100 радиопередачах и 1418 телепередачах, 907 их комментария появились в печатных и онлайн СМИ. Сотрудники Фонда придерживаются правила «обеспечь журналистов, лидеров и уважаемых в обществе людей, а также остальную публику позитивными идеями ответственного консерватизма, и консерватизм будет и дальше конкурировать и даже побеждать на рынке идей^[47].

Либеральные «мозговые центры» не отстают от своих консервативных коллег. В том же 2003 г. Институт Брукингса потратил на «коммуникации» лишь 1 млн. долл. – 3% бюджета (для сравнения – в 2009 г. эта сумма составила 1,786 миллиона – те же 3%^[48], а в 2008 году – 3,582 млн., что составило 5,7%), и по его собственным данным он был лидером среди вашингтонских «мозговых центров» по уровню цитируемости в СМИ. Ежемесячно в среднем около 846 упоминаний в печатных СМИ, теле- и радиопрограммах, интернет-публикациях (в том числе в среднем ежемесячно около 69 упоминаний в крупнейших газетах – «Нью-Йорк Таймс», «Вашингтон Пост» и «Лос-Анжелес Таймс»). За 2003 г. эксперты Института опубликовали 187 авторских статей в американских СМИ (45 из которых увидели свет на страницах «Вашингтон Пост» и «Нью-Йорк Таймс»), а также приняли участие в 845 теле- и радиоинтервью. 31 раз они выступали на слушаниях в стенах Конгресса.

Таб. 6

Упоминание мозговых центров в 2001-2005 годах на страницах ведущих американских печатных СМИ (Wall Street Journal, Christian Science Monitor, Washington Post, New York Times, Washington Times, USA Today)

Источник: Donald E. Abelson. A Capitol Idea. Think Tanks & US Foreign Policy. McGill-Queen’s University Press, 2006.

Нацеленность на СМИ является еще одной причиной того, что большинство «мозговых центров» в США имеют многопрофильный характер. Они занимаются вопросами как внешней, так и внутренней политики, экономики, социальными вопросами.

Вторым каналом непрямого влияния брейн-центра является его собственная просветительская деятельность. «Мозговые центры» издают ведущие американские политические журналы: «Форин Полиси» (Фонд Карнеги за международный мир), «Форин Афферс» (Совет по международным отношениям), «Вашингтон Куотерли» (Центр стратегических и международных исследований), «Като Джорнал» (Институт Катона). Однако основным каналом информации является интернет. У всех уважающих себя мозговых центров есть сайты, имеющие разносторонний контент. Прежде всего, там обильно представлена их интеллектуальная продукция – не только в виде письменных материалов, но и аудиоинтервью как с собственными экспертами, так и крупными политиками и учеными. Кроме того, там находится полная контактная информация об их экспертах, расписание проведения круглых столов и семинаров. Эти сайты пользуются большой популярностью – так, на сайт Фонда Наследия заходят около 1,2 млн. раз в месяц (9 316 377 уникальных пользователей в год), более 140 тыс. человек подписаны на ежедневную электронную рассылку «Морнинг Белл»^[49]. В 2009 г. среди всех мировых «мозговых центров» возможности интернета лучше всего использовали именно американские Фонд Карнеги за международный мир, Институт Брукингса, Институт Катона, Совет по международным отношениям, Фонд Наследия ^[50]. Интернет и обширный контент на их сайтах позволяет брей-центрам проводить онлайн-мониторинг желаний их «потребителей». Так, центры не просто вывешивают свои публикации на сайт – они отслеживают внимание посетителей, какая публикация была наибольшее число раз просмотрена или скачана, и на основании этого могут принять решение заняться поглубже той или иной темой. Кроме того, некоторые из них держат постоянный контакт с Палатой представителей, и адаптируют свою исследовательскую программу под потребности Конгресса. Благодаря этому у «мозговых центров» существует динамичная программа исследований, которая постоянно корректируется в зависимости от конъюнктуры.

Безусловно, в их конкуренции на почве привлечения общественного внимания есть и негативные моменты. По словам историка Джеймса Смита, «мозговые центры» стали слишком смышлеными в плане соревновательности на рынке идей. Торгуя идеями как товаром, они в значительной части пожертвовали достоверностью – то, чего себе не могли позволить традиционные «мозговые центры»^[51]. Однако в целом необходимо отметить, что ведущие «мозговые центры» подходят к общественной работе не просто как к какому-то инструменту. «Мы не лоббируем. Мы учим», – говорят сотрудники мозговых центров. «Фабрики мысли сознательно ставят перед собой задачу социальной инженерии общества, то есть такого преобразования общества, которое возникает как идея в головах интеллектуалов, проект в виде консультационного текста в аналитических докладах этих интеллектуалов, объединенных в фабрику мысли, намерение общественного действия в сфере публичной политики, куда фабрика мысли продвигает свои доклады, и затем возникает как конкретное законодательное или исполнительное решение в институциональной политике, где его опять же формулирует фабрика мысли. На протяжении всей этой цепочки фабрика мысли является генератором идей, аналитиком альтернатив и прогнозов, презентантом выводов, модератором публичной коммуникации, проектантом конкретных законодательных или исполнительных решений и лоббистом общественных интересов, выражаемых публично», – пишет российский исследователь Сергей Дацюк^[52]. ««Мозговые центры» не только привносят в правительство новые идеи и экспертов, но и создают политикам форумы для достижения если и не консенсуса, то взаимопонимания по различным вариантам политики среди тех, кого мой бывший коллега по Гарварду Эрнест Мей назвал "внешнеполитической публикой" – представителей различных профессий, формирующих общественное мнение. Как правило, ни одна важная инициатива в области внешней политики не может закрепиться, если она не получает критической массы поддержки среди специалистов по внешнеполитическим вопросам», – пишет Ричард Хаас^[53].