В теургической системе «Халдейских оракулов» процесс восхождения души описывается, с одной стороны, как ритуально-магическое действо, в котором душа — усилиями теурга и при помощи богов — очищается от скверны и возносится ввысь «на солнечных лучах». С другой стороны, в оракулах присутствуют и указания на мистический, созерцательный, сугубо «духовный» путь восхождения: боги советуют теургу «мыслью пустой устремиться» к Верховному Божеству, постигая Единое при помощи «цветка» или «пламени» ума (то есть той части ума, которая по природе своей стоит ближе всего к огненной, умопостигаемой сути Отца). Но эти два пути восхождения — магический и мистический — не противопоставляются друг другу, но сочетаются в гармонии: каждому из них отведена своя функция.
Начальная стадия теургического процесса представляла собой очищение и укрепление низшей, неразумной души и ее эфирного «сосуда» в серии магических обрядов, включавших заклинания и работу с материальными предметами (священными растениями, камнями и т.п.). На этом этапе использовались техники «сопряжения» и «призывания», а также проводились ритуальные омовения морской водой и другими субстанциями.
Затем теург должен был претерпеть символическую «смерть» и «погребение», дабы его душа отделилась от тела, а элементы, составлявшие плотскую оболочку, «растворились» и тем самым избегли возмездия демонов. Некоторые античные комментаторы сравнивают эти посвятительные ритуалы с описанными в «Илиаде» (песнь XXIII) погребальными обрядами в честь Патрокла: посвятитель, прообразом которого выступал Ахиллес, «призывал» душу посвящаемого, а тело его символически предавали земле, как кости Патрокла.
Этот обряд, предположительно, сочетался с особыми дыхательными техниками: согласно «Халдейским оракулам», душа «исторгается» посредством «вдыхания», а на более высокой ступени восхождения вдыхает «цветущее пламя», исходящее от Отца. Схожая техника «вдыхания» лучей упоминается в «Литургии Митры» (начало IV века н.э.): «Вдохни от тех лучей в три раза глубже обычного, и ты отделишься от земли, и начнешь подниматься ввысь, и окажешься как бы высоко в воздухе».
Наконец, подготовленная и освобожденная от тела душа получала возможность вознестись на «солнечных лучах» («плотских синохах», как называют их оракулы), проходя в обратном порядке те же сферы, которые некогда миновала при нисхождении в материальный мир. Теург сам руководит восхождением души, но ему помогают ангелы и трое телетархов. Также вознесению содействуют пение гимнов, чтение молитвы и работа с «символами» — как с материальными предметами наподобие тех, что использовались в подготовительных обрядах (священными камнями, растениями, благовониями), так и с нематериальными, запечатленными в душе теурга божественными именами-иунгами. Последние не только подталкивают душу вверх, но и защищают ее от демонов. В результате душа входит в потоки света, «прикрепляется» к ним и возносится ввысь, «смешиваясь» с солнечными лучами и, в конце концов, достигая зримого, природного солнца. На этом завершается очищение нижних частей души — неразумной души и ее «сосуда», обретающего здесь совершенство и бессмертие.
Однако высшая, разумная душа продолжает восхождение: ее цель — сверхприродное солнце Огненного мира, отождествляемое с Эоном. Разумная душа поднимается в Эмпирей на умопостигаемых лучах этого надмирного солнца, свет которого, в свою очередь, происходит от Отца.
Метод восхождения разумной души, будучи, по сути своей, мистическим путем умопостижения, с формальной точки зрения остается теургическим, то есть осуществляется с опорой на «символ». Однако в качестве последнего выступает не какой-либо материальный объект, а «цвет ума», то есть частица Отца, от начала времен запечатленная в разумной душе. На этом этапе обычные молитвы, гимны и внешние ритуалы теряют свою эффективность, однако в работах Прокла упоминаются «мысленные» и «незримые» гимны, которые он приравнивает к «неизреченным символам Отца» в душе теурга. Фактически, единственным «гимном», достойным Отца, оказывается само уподобление разумной души Первому Уму. Схожим образом и «совершенная» молитва у Прокла трактуется не как вербальное обращение к божеству, а как внутренний процесс восхождения, завершающийся единением с богами. Функция такой «молитвы» заключается именно в том, чтобы пробудить в душе «символы» божеств, которые, в свою очередь, и обеспечивают слияние человеческого с божественным.
Так или иначе, достичь умопостигаемого мира способна лишь тождественная ему по природе часть души — ее «искра», «цветок ума» или «пламя ума», — для пробуждения которой следует использовать все методы высшей теургии, упоминаемые в трудах неоплатоников: «мысленные» гимны и «совершенную» молитву, погружение души в священное безмолвие, «веру» как теургическую силу и тому подобные практики. Когда эта «искра» (также именуемая в оракулах «силой души») пробудится и окрепнет, она естественным образом — по принципу взаимного притяжения между подобными друг другу субстанциями — вознесется в Огненный мир и сольется воедино с умопостигаемой сутью Верховного Божества.
