Англичане приняли наш праздник очень тепло. Меня это так воодушевило, что я шел пешком и танцевал всю дорогу от Гайд-парка до Трафальгарской площади.

В Поместье Бхактиведанты Шрила Прабхупада вернулся к своему обычному распорядку. «Лучшего места, чем Поместье Бхактиведанты, не найти, — писал он. — Здесь тихо и спокойно, а деревенька – аккуратная и чистая». Комната Прабхупады на втором этаже легко вмещала до пятидесяти посетителей, а ее большие окна выходили в просторный парк.

Прабхупада говорил, что если преданные вычистят пруды и приведут территорию Поместья в порядок, он готов навсегда поселиться здесь, чтобы в тишине спокойно заниматься переводами. Он посоветовал приобрести несколько коров и выделить землю под сельскохозяйственные нужды.

Преданные лишь недавно поселились в поместье и только начали ремонтировать строения и убирать территорию, но Прабхупада указал место, где в будущем можно было бы построить тридцатиэтажный храм – крупнейшее здание во всем Лондоне. Он поделился с преданными своими планами остаться в поместье еще месяца на два и в день Джанмаштами установить здесь Божества Радха-Кришны; кроме того, Прабхупада хотел лично проследить за строительством храмовой комнаты и алтаря.

Ежедневно, около шести утра, Прабхупада отправлялся на часовую прогулку. Он не ограничивал число попутчиков, и, случалось, до двадцати преданных шли за ним следом, ловя каждое его слово. Глядя вдаль, Прабхупада сказал, что Лэчморская вересковая пустошь напоминает ему Вриндаван.

Прабхупада спускался по тропинке к месту под названием Раунд Буш, переходил пшеничное поле, а затем возвращался назад, к Лэчморской пустоши и Поместью. Всякий раз его приветствовал местный полицейский, подружившийся с преданными. Прабхупаде особенно нравилась чистота деревушки. Он указывал даже на мелкий мусор, который замечал на территории Поместья. Эта деревня, говорил он, гораздо аккуратнее американских городов.

Шьямасундара сулил Прабхупаде много встреч с интересными людьми, а Прабхупада, в свою очередь, обещал оставаться в Англии до тех пор, пока поток их не иссякнет. Каждый вечер к Прабхупаде на пару часов заходили один-два человека — ученые, представители духовенства, иногда знаменитости. Больше всего Прабхупаде хотелось донести философию сознания Кришны до разумных людей. Как выдающийся философ, принадлежавший к вайшнавской парампаре, он во всей полноте осознал суть ведических писаний, таких как «Гита» и «Бхагаватам». Прабхупада готов был к любым выпадам и аргументам философов-атеистов и знал, чего ждать от христиан, майявади, безбожников и кого бы то ни было еще. Если гость упоминал имя философа или ученого, принадлежащего к незнакомой Прабхупаде школе мысли, Прабхупада просто спрашивал: «Какова его философия?» И всякий раз на поверку выходило, что так называемая «новая» философия оказывалась старой, как мир, банальной мирской философией – разве что в новой вариации – и Прабхупада с ходу опровергал ее или же доводил до логического совершенства с позиций сознания Кришны.

Прабхупада горел желанием прославлять Кришну и повторять Его послание, и с неиссякаемым энтузиазмом вновь и вновь приводил одни и те же аргументы, к которым прибегал всегда. Он сравнивал себя с коровой, дающей молоко на любом пастбище. Везде: в Индии, Америке или Англии – он делился с людьми подобным нектару молоком «Бхагавад-гиты».

Каждый день Прабхупады проходил под знаком философии: диктовка «Чайтанья-чаритамриты» в ранние утренние часы, утренняя прогулка, лекция по «Бхагавад-гите», беседы с гостями... В Шотландии один человек с вызовом бросил ему, что нет никакой необходимости говорить о Боге с позиции философии.

— О чем же тогда я должен говорить? Сказки рассказывать? — ответил на это Прабхупада.

Философия необходима, и прежде всего — так называемым интеллигентам, умы которых — клубок противоречий. Кроме того, рассказывать людям о Кришне, считал Прабхупада, — значит, проявлять к ним любовь.

Движимый состраданием к падшим, Прабхупада без устали передавал послание Кришны и не боялся повторов. Его по-настоящему возмущали мыслители-атеисты, дурачащие людей. Материализм и имперсонализм лишают людей шанса найти средство избавления от страданий, и стоило кому-нибудь начать отстаивать доктрину майявады, как Прабхупада вспыхивал огнем. Он не мог стерпеть этого и считал своим долгом устранить заблуждения. Когда после очередной лекции в поместье какой-то молодой человек упомянул, что кто-то назвал повторение «Харе Кришна» «небольшим блефом», Прабхупада возмутился:

— Кто сказал «блеф»? Кто этот глупец? Кто этот негодяй?