Салон в квартире Фрейда.

Флисс, Фрейд и Марта сидят в креслах вокруг столика с напитками. Фрейд не пьет. Флисс держит маленькую рюмку, которую согревает рукой. Время от времени он отпивает глоток с явным наслаждением. Фрейд с добродушным видом поглядывает на него. Марта очень любезна, но в ее тоне и манерах чувствуется натянутость.

Фрейд тянет руку к карману, чтобы достать портсигар. Спохватыва­ется, отдергивает руку и опускает ее на стол. У него недоуменный, детский вид.

Марта. Посмотрите на моего мужа, доктор Флисс, и скажите, разве у него не несчастный вид?

Флисс (повернувшись к Фрейду, смотрит на него боль­шими удивленными глазами). Действительно, несчастный. И почему же?

Марта. Потому что он не смеет курить в вашем присутствии.

Фрейд (с восхищением, смеется довольным смехом). Честное слово, это правда. Метко подмечено. Марта, я боюсь получить нагоняй.

Флисс не без тщеславия улыбается: в глубине души он считает это совершенно естественным.

Марта с легким раздражением наблюдает, с каким почти боязливым восхищением Фрейд относится к Флиссу.

Флисс. Тем лучше, дорогая мадам. Страх целителен.

Марта (глаза у нее горят напускным весельем, говорит с едва уловимым садизмом). Это у него впервые... Позд­равляю вас. Вы способны так повлиять на него, что он пере­стает курить. Флисс. Но не забывайте, мадам, что я его ученик.

Фрейд искренне смеется, его очень забавляет, что этот незаурядный человек приехал из Берлина, чтобы слушать его лекции.

Флисс (серьезным тоном). Я запрещу ему табак, когда буду уверен, что он меня послушается. (Ставит на столик пустую рюмку. Марта встает, чтобы налить ему конья­ка.) Одну капельку. Благодарю, дорогая мадам. (Берет рюм­ку. На камине бьют часы. Он оборачивается: они пока­зывают одиннадцать часов.) Уже поздно Вы знаете, я всегда работаю по ночам.

Фрейд. Я тоже.

Пауза Марта снова садится. Флисс, прищурив глаза, пьет маленьки­ми глотками коньяк. Наконец Фрейд осмеливается задать вопрос, который, как мы чувствуем, терзает его с самого начала вечера.

Фрейд. Видели ли вы Сесили?

Флисс. Сегодня утром я смотрел ее горло.

Фрейд. В присутствии Брейера?

Флисс. Разумеется.

Фрейд. Я считал, что он перестал ее навещать.

Флисс. Он приходит к ней каждый день. Он утверждает, будто она совершенно здорова, но я в этом не уверен. (Пьет коньяк.) Совсем не уверен. (Пьет коньяк.) Горло, конечно, раздражено. Но раздражение вызывается кашлем. Я бы сильно удивился, если бы этот кашель был неистерического происхождения.

Марта молчит, но настроена недружелюбно: ей не нравится, когда плохо говорят о Брейере. Она тревожно взглядывает то на Флисса, то на Фрейда.

Фрейд. Он говорил вам о моей... гипотезе.

Флисс. Ни слова... Можно подумать, что он о ней забыл. Даже сегодня утром он говорил мне о снеге, горностаях и еще о чем-то, столь же чистом.

Флисс иронизирует. В его голосе появляется неприятная жесткость.

Фрейд. Имея в виду Сесили?

Флисс. Да, Фрейд, вам следовало бы поговорить с ним начи­стоту.

Фрейд мрачнеет. Он смущен враждебным отношением Флисса к Брейеру. Пытается защитить Брейера.

Фрейд. Это очень сложно. Я всегда считал его своим учите­лем. Вы же знаете, что он — исключительно благородный человек.

Флисс. Разумеется! Разумеется! (Флисс даже не пытается скрыть, что он одобряет его слова из чистой вежливо­сти.) Я боюсь, что он допустил серьезную ошибку в диагнозе. (Очень легкомысленным и невольно комичным тоном за­говорщика.) Случай абсолютно ясен, мы с вами знаем, о чем идет речь. Но у Брейера столь самоуверенный вид... он абсо­лютно убежден, что все знает про свою больную. (С плохо скрываемой властностью.) Потребуйте у него снова наве­стить Сесили.

Фрейд. О нет, нет. Мы с ним не в столь... близких отноше­ниях. Он воспримет это весьма болезненно.

Флисс сразу же теряет интерес к разговору.

Флисс (равнодушно). Жаль!

Он резко встает, очень по-прусски, очень чопорно.

Флисс (обращаясь к Марте). Мне пора. Прошу извинить меня, дорогая мадам.

Щелкает каблуками, целует ей руку.

Прощается с Фрейдом дружески, почти нежно.

Фрейд. До завтра, Флисс.

 

(18)