А был ли суд?Суда в точном значении этого слова – рассмотрения всех доказательств обвинения – не было, и это уже не предположительно, а точно. [289] Для доказательства этого мы снова воспользуемся фактами умолчания – т.е. отсутствием того, что обязательно должно было бы быть, если бы суд, как это официально утверждается, шел 8 дней. Но прежде всего о том, кто " судил" Л.П. Берия и его товарищей по несчастью. Председателем Специального судебного присутствия Верховного суда СССР являлся Маршал Советского Союза И.С. Конев. В число членов входили: председатель Всесоюзного Центрального Совета Профессиональных Союзов Н.М. Шверник; первый заместитель председателя Верховного суда СССР Е. Л. Зейдин; генерал армии К.С. Москаленко; первый секретарь Московского областного комитета КПСС Н.А. Михайлов; председатель Совета профессиональных союзов Грузии М.И. Кучава; председатель Московского городского суда Л.А. Громов; первый заместитель министра внутренних дел СССР К. Ф. Лунев. Поскольку палача убийцей считать нельзя – он исполняет свой служебный и гражданский долг, – то убийцами Меркулова, Деканозова, Кобулова, Гоглидзе, Мешика и Влодзимирского были выше перечисленные лица. Берию они не убивали, Берия был убит задолго до суда (о чем ниже), и они лишь освятили его убийство. Как правильно заметил С. Берия, этот процесс был процессом века, а, за исключением маршала Конева, все судьи – это чиновники довольно мелкие и в истории СССР незаметные. Для них этот процесс был бы звездным часом, если бы он был! Они бы оставили толстенные тома воспоминаний о нем, тысячу раз рассказали бы и пересказали его детали хотя бы своим родственникам и знакомым. Но все вышеперечисленные лица дружно о процессе умолчали. Не все полностью умолчали, но те, кто что-то сказал, своими словами только подтвердили то, что они суда над убитыми ими людьми не видели. Маршал Конев оставил обширные мемуары, но о суде над Берия в них ничего нет. По части мемуаров всех переплюнул маршал Москаленко, – они у него толще, чем у Жукова, и гораздо толще, чем у Рокоссовского. У такого словоохотливого мемуариста есть все о его участии в " аресте" Берия, есть эпизод, как они с Хрущевым выпивали по случаю " ареста" в театре. Есть, конечно, и об участии Москаленко в процессе в качестве судьи. Я процитирую все, что он об этом написал, и вам не надо будет набираться терпения. [290] Вот воспоминания Москаленко о 8-дневном суде: " По истечении шести месяцев следствие было закончено, и состоялся суд, о чем известно нашим гражданам из печати" {Л72}. И о процессе – все! Видимо, и сам член суда Москаленко узнал о суде тоже из печати. Полковник А. Лебединцев долго служил у Москаленко, тесно контактировал с Д. Фостом, которого Москаленко нанял писать мемуары, дав Фосту за это звание полковника и оклад командира корпуса. Лебединцев пишет: " Во время бесед в самолетах и на учениях, Москаленко ни разу не вспомнил о его участии в аресте, охране, суде и приведении в исполнении приговора над Берия". Воспоминания еще одного члена суда, М.И. Кучавы, в сборнике " Берия: конец карьеры" названы " Из дневника члена специального судебного присутствия". То есть надо понимать так, что все 8 дней Кучава вел дневник. Ну и что же мы там видим? Почему-то свой дневник Кучава начал сентенцией: " Не только в Грузии, но и в стране ходила легенда о том, что Берия на судебном процессе не присутствовал..." И далее на 2-х книжных страницах Кучава, вместо описания суда, почему-то начинает доказывать, что Берия на суде был, так как Кучава хорошо его знал по Грузии и не мог ошибиться. Далее идет описание хода процесса, а потом 2, 5 страницы " дневника" о том, каким родственникам и друзьям Кучавы Берия жизнь испортил. Само описание процесса над Берия я тоже приведу полностью. " С открытием процесса председательствующий И.С. Конев огласил его состав. Когда он назвал мою фамилию и должность, Берия резко повернул голову, как показалось, искал меня среди членов суда. Он был косоглазый без пенсне. Берия, в отличие от всех других подсудимых, на судебном процессе вел себя непоследовательно. Проявлял нервозность, упрямство, неискренность. В отличие от других подсудимых, много раз просил суд сохранить жизнь, передать эту его просьбу Хрущеву. На судебном процессе обнажилась омерзительная, чудовищная картина интриг, шантажа, клеветы, глумления над человеческим достоинством советских людей" {Л72}. И это все? Весь дневник Кучавы за 8 дней процесса?! А вот еще один " очевидец". Майор М.Г. Хижняк в 1953 г. был комендантом штаба ПВО Москвы и, вероятнее всего, оказался невольным свидетелем того, как Москаленко и Батицкий [291] заманили Берия в западню и убили. В то время веры в молчание Хижняка, видимо, не было, и его, надо думать, как и телохранителей Берия, держали под арестом все полгода " следствия по делу Берия" и " суда". Заставили разучить легенду, по которой Хижняк якобы участвовал в аресте Берия и был единственным, кто его обслуживал в заключении, и, кроме этого, заставили утверждать, что Хижняк был единственным конвоиром Берия на суде. Потом Хижняка, как и всех убийц, наградили орденами, деньгами и выпустили, но уже после суда. И вот Хижняк на вопросы корреспондента " Вечерней Москвы" " вспоминает" о суде: " Я находился при Берии. В комнате сидели члены суда. Кого запомнил? Михайлов Николай Александрович, Шверник, генерал Москаленко и следователь по особо важным делам… – Сколько суд продолжался? – Больше месяца. Ежедневно, кроме суббот и воскресений. Они работали с 10 до 18-19 часов. Конечно, с перерывом на обед" {Л182}. Помимо удивительной краткости " воспоминания" о процессе века, обращает на себя внимание следующее. " Присутствовавший" на " всех заседаниях суда" Хижняк не знает, что председателем на суде был маршал Конев (Хижняку в тюрьме газет, видимо, не давали). Во-вторых, он уверен, что какой-то " следователь по особо важным делам" был членом суда, чего не могло быть не только в СССР, но и ни в одной стране мира. И, наконец, он не знает, что суд продолжался 8 дней, и считал, что он шел " больше месяца". Что происходит? Восемь судей, секретари суда, конвоиры, следственная бригада – и никто ничего или нагло врут!! Мне скажут, что суд был секретный и все члены суда хранили тайну. О чем?! Вы же видите, в чем обвиняли Берия, что там было тайного? Да и не хранил никто тайну, отдел пропаганды ЦК КПСС немедленно после ареста и до суда принял меры, чтобы заполнить страну лживыми инсинуациями. Офицер зенитно-артиллерийского полка в 1953 г. А. Скороход вспоминает об этом так: " В ноябре 1953 г. призрак Берии снова напомнил о себе. Вместе с шестью батареями полка я был в лагере, где нам предстояло провести учебно-боевые стрельбы. Как-то вечером позвонили из штаба лагерного сбора: " Приезжай, как можно скорее, познакомиться с одним любопытным документом";. [292] На следующий день валил снег, мела метель, полеты, а, следовательно, и тренировки были отменены. Поехал в лагерь к начальнику штаба. Тот открыл свой сейф и вытащил оттуда тоненькую книжку в мягком сером переплете. К книжке скрепкой был прикреплен список. Найдя в нем мою фамилию, майор поставил возле нее галочку и протянул мне книжку: – Читайте, товарищ подполковник, узнаете много интересного. – Помявшись, добавил: – Гадости тоже. Приказано донести документик. Распишитесь в списке и читайте в соседней комнате сколько душе угодно. Посередине страницы было написано крупно: " Обвинительное заключение, по делу Берии, по ст. УК..." – и шло перечисление статей, которые я, естественно, не запомнил. Так вот оно что! Состояние лихорадочного возбуждения охватило меня. Теперь опять же не помню весь текст, но основные разделы остались в памяти. Незаконное преследование и расстрел родственников Серго Орджоникидзе и бесконечные грязные похождения растленного маршала госбезопасности. Насилие, наркотики, обман, использование высокого служебного положения. Среди его жертв – студентки, девочки, жены, уведенные от мужей, и мужья, расстрелянные из-за жен... Читал я не отрываясь, без перерывов и раздумий. Сначала залпом, потом помедленнее, ошарашено, не веря глазам, перечитывая отдельные места. Записывать было ничего нельзя. Вышел из комнаты, отдал книжку веселому майору, тот подмигнул: – Ну, каков Лаврентий Павлович? – Как в помойную яму окунулся, – ответил я" {Л72}. Как видите, задолго до суда, вопреки закону и традиции, по которой до суда материалы дела не разглашаются, ЦК подготовил почву для объявления стране, что Берия " с пособниками" по суду расстрелян! Наверняка и после суда были книжицы с " протоколами" суда, откуда все нынешние историки и черпают " правду" о деле Берия. А тем, кто по идее обязан был быть свидетелем этого процесса, просто сказать нечего – не было процесса, они ничего не видели. Еще о прессе. По традициям тех лет, включая эпоху Сталина, репортажи со всех " громких" процессов сопровождались фотографиями суда и главных обвиняемых. Дело Берия не было исключением, газеты дали фото судей и обвиняемых. Но на этих фото Берия не было! [293] Думаю, что могу предложить версию, наиболее полно учитывающую все выявленные факты и противоречия. После убийства Берия (о чем будем говорить ниже) и ареста лиц, которые якобы были членами его " банды", следственные действия в отношении последних, скорее всего, велись, но и Руденко, и следователи прекрасно понимали, что суда не будет, так как Берия уже не было в живых. Поэтому следователи " резвились" вовсю и фальсифицировали протоколы допросов грубо и небрежно. Руденко написал художественное произведение " Обвинительное заключение", насколько у него под рукой было материалов, а в голове фантазии, – ведь оспаривать его обвинение все равно было некому. Сам " процесс", я полагаю, провели так. В первый день все собрались, как бы для настоящего суда, и сфотографировались. А затем Конев объявил, что в связи с болезнью главного обвиняемого – Берия суд откладывается на несколько дней. Подсудимых увели, члены суда подписали им приговор и подсудимых убили. После суда Руденко сфальсифицировал протокол судебного разбирательства. Самого же дела в его обычном понимании – собрания томов документов – возможно, никогда и не было. Жертвы Надо немного рассказать, откуда взялись " заговорщики" Берия. Сначала, как явствует из материалов июльского 1953 г. пленума, предполагалось, что не будет недостатка в материалах для обвинения Берия в преступлении, оправдывающем его убийство. Как говорят юристы – был бы человек, а статья найдется. Но не тут-то было – все старания окончились ничем: Берия не в чем было обвинить. И тогда созрел план обвинить его в заговоре с целью захвата власти. Но в этом случае нужны были и заговорщики, т.е. для оправдания убийства Берия потребовалось убить еще несколько десятков человек. Их собирали следующим образом. Подходящей для заговорщика кандидатуре, т.е. человеку, который служил с Берия, предлагали гнусно оклеветать его. Если кандидат был подлец, т.е. соглашался и клеветал, то его оставляли " свидетелем" по делу Берия. Но если он оказывался более-менее честным человеком, то тогда его арестовывали и, надо думать, негодяи Руденко сами писали за этих людей и их " признания", и " показания" на Берия. [294] К примеру, бывший сослуживец Берия, на тот момент министр государственного контроля В.И. Меркулов, после назначения Берия на должность министра объединенного МВД просил у Берия вновь принять его на работу в МВД. Но Берия отказал, и это, видимо, многие сочли как вражду между ними. Отсюда созрела мысль, что Меркулов будет тем, кто охотно оклевещет Берия. Но Меркулов от этой низости удержался, и Хрущев об этом вспоминает так: " Мы условились, что я его вызову в ЦК. Я вызвал Меркулова, рассказал, что вот так и так, задержан Берия, ведется следствие, " вы много лет с ним работали и могли бы помочь ЦК";. – Я с удовольствием сделаю, что могу. – Я ему предложил: – Вы возьмите и письменно все изложите. Прошло сколько-то дней, и он написал большую записку. Она, конечно, есть в архиве. Записка эта ничем не помогла нам. Это были общие впечатления, его умозаключения. Это было, скорее, какое-то сочинение. Этот Меркулов пописывал кое-что, пьесы писал и привык к сочинительству. Когда я послал этот материал к Руденко, он попросился ко мне на прием и сказал, что надо Меркулова арестовать, потому что следствие по делу Берии без ареста Меркулова затруднится и будет неполным. Центральный Комитет разрешил арестовать Меркулова. К моему огорчению (а я ему верил), Меркулов был связан с Берией в таких преступлениях, что и он сел на скамью подсудимых вместе с ним и понес одинаковое наказание";. И точно так убийцы Хрущев с Руденко собрали всех " заговорщиков", за исключением, пожалуй, двух. Генерал-лейтенант П. Судоплатов о своей судьбе и судьбе генерала армии И. Масленникова рассказывает так. " В Прокуратуре СССР я столкнулся в приемной с генералом армии, Героем Советского Союза Масленниковым, который вышел из кабинета Руденко. Мы кивнули друг другу, и я успел заметить, что лицо его было мрачным. В качестве первого заместителя министра внутренних дел он командовал войсками МВД; звание Героя Советского Союза он получил как командующий фронтом во время войны. Я всегда относился к нему с большим уважением. В кабинете Руденко находился полковник юстиции Цареградский: за время беседы он не произнес ни единого слова и лишь аккуратно записывал вопросы Руденко и мои ответы. Руденко заявил, что получил указание от Центрального Комитета партии [295]
П.Судоплатов оформить мои объяснения, приобщив их затем к делу Берии, и сделал упор на то, что в моих объяснениях истории со Стаменовым содержатся ссылки на Сталина и Молотова. Их следует исключить, сказал он, и заменить ссылками на Берию, отдававшего вам все распоряжения и приказы, которые он получал в " инстанции". ...С самого начала мне не понравился тон и сами вопросы, которые задавал Руденко. Они были примерно такого рода: – Когда вы получили преступный приказ Берии начать зондаж возможности тайного мирного соглашения с Гитлером? Я тут же запротестовал, отметив, что такие выражения, как " преступный приказ", не использовались товарищами Маленковым и Хрущевым, когда они задавали вопросы и выслушивали мои объяснения. О преступных деяниях Берии я узнал лишь из официального сообщения правительства. Сам же я, как старший оперативный работник, не мог себе представить, что человек, назначенный правительством руководить органами безопасности, является преступником, ныне разоблаченным. Моими запротоколированными ответами Руденко остался весьма недоволен. Хотя он и сохранил вежливость в обращении, но упрекнул меня за то, что я слишком официален и употребляю бюрократические выражения в разоблачении такого заклятого врага партии и правительства как Берия. ...Поднявшись к себе на седьмой этаж, я узнал потрясшую меня новость – Масленников застрелился в своем кабинете. Позднее мне стало известно, что его допрашивали о якобы имевшихся у Берии планах ввести в Москву войска МВД, находившиеся под его командованием, и арестовать все правительство. Такого плана в действительности не существовало, и Масленников решил: лучше покончить с собой, чем подвергнуться аресту. Так он защитил свою честь генерала армии" {Л78}. [296] (Сначала я подумал, что, может быть, Масленникову следовало все же пристрелить Руденко, но в этом случае Хрущев нашел бы на пост Генпрокурора нового мерзавца и получил бы " доказательство" заговора – вот, дескать, даже прокурора успели убить! Согласиться на арест? Но ведь подонок Руденко следствия не вел и суд не предполагался: от имени Масленникова Руденко написал бы какие угодно " признания", опозорив Масленникова на всю жизнь. Да, похоже, Масленникову деваться было некуда). Через несколько дней арестовали и Судоплатова, но он, в отличие от Масленникова, нашел способ избежать позора и смерти, но заплатил он за это 15 годами психушки и тюрьмы. Он прикинулся сумасшедшим и симулировал до 1958 г., когда ажиотаж по делу Берия уже прошел и его не стали расстреливать. Вот так собирались те люди, которых Конев с остальными негодяями убили своими росписями под " приговором". Но были еще и те, кто их убил непосредственно. Палачи О том, что суда не было, свидетельствует и вот еще какой факт. Когда подсудимого приговаривают к расстрелу, то он, естественно, это знает. Его ведут к палачу, в присутствии палача прокурор удостоверяется, что перед ним именно тот, кого надо расстрелять, они с палачом подписывают акт и этим прокурор подтверждает палачу, что тот действительно убьет того, кого приговорил суд, и палач убивает. Что бы в это время ни говорил и ни делал приговоренный, но он знает, что приговорен, и палач из его слов в этом не усомнится. А представьте, что к палачу привели человека, который утверждает, что суда над ним еще не было. Да плюс на расстреле присутствует прокурор, которого палач лично не знает. Что палач подумает? Правильно – он поймет, что из него хотят сделать убийцу. Может возникнуть конфликт – вооруженный палач может потребовать своего начальника и того прокурора, с кем он обычно проводил казни, потребует от них разобраться с происходящим. Таким образом, если суда не было, то организаторы убийства не могли рисковать и вызывать палача для исполнения " приговора". А для честных людей отсутствие палача – это не малая проблема. Дело в том, что хотя профессия палача и нужна, но в России всегда к ней относились прямо-таки со страхом. [297] До революции на всю Россию был один-единственный палач. В ходе войн нравы, конечно, грубели, солдаты по приказу приводили приговоры в исполнение, но, тем не менее, офицеры старались делать так, чтобы беречь достоинство солдат. Скажем, в старину в некоторых армиях назначенному для расстрела отделению солдат ружья заряжали через одного боевыми и холостыми зарядами и так, чтобы солдаты этого не видели – не знали, у кого какое ружье и кто именно из них был палачом. Но в тылу, даже в ходе войны, профессия палача была дефицитом. Вот уже упоминавшийся мною князь Трубецкой рассказывает о своем пребывании в тюрьме в Москве в 1919 г. Он пишет, что палачом в тюрьме был полностью деградировавший китаец-уголовник, приговоренный к смертной казни. Казнь ему большевики откладывали, пока он приводил приговоры в исполнение, а потом и самого расстреляли. Дефицит на профессию палача сохранялся и все годы правления Сталина. Вот вдумайтесь, к примеру, в смысл такого распоряжения: " 18 октября 1941 г. Сотруднику особых поручений С получением сего предлагается вам выехать в город Куйбышев и привести в исполнение приговор к высшей мере наказания – расстрелять следующих заключенных (дальше следует список 25 приговоренных). Об исполнении донести. Народный Комиссар Внутренних дел СССР Генеральный Комиссар Госбезопасности Берия" {Л36}. Во-первых, оказывается, в разгар войны в областном центре Куйбышеве не было человека, который бы мог расстрелять. Во-вторых, сам по себе расстрел был событием, по которому приказ давал лично нарком (министр). В-третьих, лично министр давал и список приговоренных, чтобы на месте, в Куйбышеве, никто ничего не напутал. Но вернемся к делу Берия. Если суд действительно был и приговор был законен, то Генпрокурор СССР Руденко вполне мог вызвать палача в бункер штаба ПВО Московского военного округа (где убивали арестованных по " делу Берия"), и тот привел бы приговор в исполнение. Но давайте рассмотрим два акта. Сначала такой. [298] АКТ 1953 года декабря 23-го дня Сего числа в 19 часов 50 минут на основании Предписания Председателя Специального Судебного Присутствия Верховного суда СССР от 23 декабря 1953 года за No.003 мною, комендантом Специального Судебного Присутствия генерал-полковником Батицким П.Ф., в присутствии Генерального прокурора СССР, действительного государственного советника юстиции Руденко Р.А. и генерала армии Москаленко К.С. приведен в исполнение приговор Специального Судебного Присутствия по отношению к осужденному к высшей мере наказания – расстрелу Берия Лаврентия Павловича. Генерал-полковник Батицкий Повторяю, Берия был убит задолго до этого и сам этот акт – фальшивка. Но он составлен по смыслу правильно: палач (Батицкий) в присутствии прокурора (Руденко) и члена суда (Москаленко) привел приговор в исполнение. (На то, что акт фальшивый, указывает, кроме всех событий, то, что он не имеет подписи врача, констатировавшего смерть Берия) А вот акт подлинный: АКТ 23 декабря 1953 года зам. министра внутренних дел СССР тов. Лунев, зам. Главного военного прокурора т. Китаев в присутствии генерал-полковника тов. Гетмана, генерал-лейтенанта Бакеева и генерал-майора тов. Сопильника привели в исполнение приговор Специального Судебного Присутствия Верховного суда СССР от 23 декабря 1953 года над осужденными: 1) Кобуловым Богданом Захарьевичем, 1904 года рождения, 23 декабря 1953 года в 21 час. 20 минут вышеуказанные осужденные расстреляны. Смерть констатировал – врач (роспись) {Л100}. [299] Вдумайтесь в смысл этого документа: не палач, а прокурор (Китаев) и член суда (Лунев) лично убивают арестованных в присутствии неизвестно кого – лиц, которые никак и нигде в юридическом смысле в этом деле не значатся. Как это понять? Тут только одно объяснение. Возможно, Москаленко, к тому времени уже командовавший Московским военным округом, вначале надеялся, что заставит подчиненных себе генералов (Гетмана, Бакеева, Сопильника) убить невиновных, а Китаев и Лунев должны были бы при этом присутствовать как прокурор и член суда. Но, как видим, генералы отказались – то ли побрезговав становиться палачами, то ли что-то заподозрив. В результате убивать свои жертвы были вынуждены сами судейские убийцы. А вызванные убивать генералы стали невольными свидетелями, осмотрев трупы, только подписали акт. Пара слов об убийцах-добровольцах. О Китаеве у меня нет данных. А вот К.Ф. Лунев до войны работал скромным начальником отдела кадров наркомата текстильной промышленности, от фронта каким-то образом улизнул, устроившись секретарем Павло-Посадского горкома ВКП(б), после войны опять стал заместителем начальника отдела кадров Московского обкома ВКП(б), там его заметил, видимо, Маленков, и Лунев стал заведующим административным отделом этого обкома. После " ареста" Берия он стал начальником охраны правительства (!), членом суда в " деле Берия", затем оком Маленкова – первым заместителем председателя КГБ. После падения Маленкова переведен в Казахстан и отправлен на пенсию в 1960 г. в 53 года. Между прочим, о том, что Берия на суде отсутствовал и его не расстреливали, свидетельствуют выдумки довольно многочисленных " свидетелей" его казни. Эти выдумки никак не совпадают одна с другой и варьируются от простых (Батицкий застрелил его прямо в камере, Батицкий выстрелил ему в затылок, когда конвоировал его по лестнице в бункер), до театральных (из вентпомещения бункера демонтировали оборудование, в стену ввернули два кольца, к ним привязали руки Берия, и он стал похож на Иисуса Христа на кресте, потом Москаленко с Батицким долго торговались, кому стрелять, затем Батицкий убил Берия). [300]
|
