Рейс на Катар 22 страницаМожет быть, стоит наложить своего рода мораторий на «оцивилизовывание» общества и планеты до того времени, когда будет найден такой способ развития, при котором материально-технический прогресс будет проходить при сохранении первородных качеств человеческой души? Иначе нас ждет окончательная потеря духовности и гибель... Пока же на Земле, к счастью, сохраняются еще божественные места, природные резервации и экологические заказники, спешите их увидеть, чтобы не забыть потом, в долгих странствиях души по бесконечной вселенной, как выглядела планета Земля, на которой вы прожили целую человеческую жизнь! «Карибу тена», говорит нам Африка, желая новой встречи, и мы вспоминаем слова Э. Хемингуэя: «Я хочу сейчас только одного: вернуться в Африку. Мы еще не уехали отсюда, но, просыпаясь по ночам, я лежу, прислушиваюсь и уже тоскую по ней...» Мы тоже будем тосковать по этим замечательным краям, но вряд ли когда-нибудь сюда вернемся. Земля такая большая, а жизнь наша такая короткая, что было бы расточительным дважды бывать в одних и тех же местах. Потому мы снова пакуем рюкзаки и трубим сбор-поход. Мы уходим в Транстибетскую кругосветку, и в далеких краях этой таинственной горной страны практически не останется мест, которых не коснется наша душа. А вы подумайте над тем, что прочитали в этой книге и ждите новой. Я верю, что мы где-нибудь встретимся... Отрывок из поэмы «Необыкновенные приключения на реке Замбези». Сочинение начинающего российско-африканского поэта Паши Нургалиева, созданное в результате перенесенного им психического стресса, полученного при путешествии в Африку.
...Перекусили, отдохнули, Каноэ на воду столкнули Да и поплыли не спеша, Среди кустов и камыша. Чудесный вид, из грёз картина! Уходит в даль реки долина, Цепь гор осталась позади... Что там темнеет впереди? Гиппопотам! Вот это да! Бурлит и булькает вода. Зверь грозно фыркает, ревет, Сигнал как будто подает. И тут же, прямо перед нами, Вдруг раздалась вода кругами... Да это ж самка! А за ней – Попарно, выводок детей. Детишки прыгают, ныряют, С мамашей в салочки играют. Глаза пришурив, их отец Увидел лодки... Нам конец! Что делать, шутки неуместны – Гиппопотама нрав известный. «Греби, ребята, что есть сил!» - Инструктор наш заголосил. Ух, проскочили! Пронесло... Вот только погнуто весло. Зато какие сделал съемки, Не утопить бы только пленки. Два аппарата, деньги, пленка - Все уложил на дно бочонка. Хотел уж крышкой накрывать, Да бросил взгляд на водну гладь. Полковник на носу сидит, Веслом гребет, вперед глядит. «Песок и бревна; классный вид! Вот бы здесь сняться!» - говорит. «О' ней!» - ему я отвечаю. «Давай-ка здесь мы и причалим... Не вижу, правда, я бревна, А вот навоза - до хрена». Но вдруг каноэ покачнулось И резко, вмиг перевернулось! Все шмотки в реку полетели, Очки с полковника слетели... Что за беда! Вот наваждение! С чего бы резкое движение? Какого черта оверкиль, Когда на речке полный штиль? Но как нам в этом разобраться, Ведь прежде надо выбираться, Не медля ценности спасать, Затем на берег вылезать... Две фотокамеры, часы, Шесть пленок, деньги и трусы, Кроссовки держатся на мне, Но «Nikon», видимо, на дне. О чем инструктор нас учил, - Полковник мигом позабыл... Хлебнул воды, едва мычит, Ногами бешено сучит... Я тоже по уши в воде, Не соображаю, что и где! Решил подлодку поднырнуть, Назад ее перевернуть. Вдруг, чувствую ногой, - опора! Сгруппировался до упора, Все силы в руки я направил И лодку правильно поставил. Полковник тут же в борт вцепился, На лодку телом навалился, Водички пару раз хлебнул И вновь каяк перевернул... Вода бурлит, мутна она, Под нами снова глубина... Держу каяк двумя руками. Вдруг, чую, что-то под ногами. Подвсплыл, слегка взмахнув рукой, Опять почувствовал ногой: Сначала будто бы касание, Затем нахальное толкание! Подумал, что-то здесь не так... И вдруг с ноги слетел башмак! Скорей наверх! Плашмя лежу, Как зайчик серенький дрожу... Тут подоспели три каяка: Инструктор, Брендон, австрияки. Шумят, лопочут, причитают, Да только вот не помогают. Боятся близко подходить И перевернутыми быть. Инструктор ловко кинул трос, Попав полковнику под нос. Петлю на шее закрепил И как буксир нас потащил. Петрович тоже подлетает И все на камеру снимает... Инструктор правит на средину Реки, на самую стремнину. Идем к плавучим островам, Лишь только там спасенье нам... Что за дистанция такая? Уж полчаса, не отдыхая, Плыву в Замбези, за каноэ... Полковник плачет, - сердце ноет! Вдруг видим: берег отсекая, Плывет к нам крокодилов стая... Видать, пришла пора обедать И человечинки отведать... Вот это да! Ужель приснилось? Душа от страха опустилась: Ведь мы давно сидим в воде, А крокодилы здесь - везде! Сначала, от переворота, У них на нас идет охота. И если б кто отстал из нас, Пришел его бы смертный час... Скорей на остров, на тростник! Смотрю, полковник снова сник... При виде стаи крокодилов Его всего перекосило... В корму вцепился, ноги в лодке, К затылку съехала пилотка. В воде, по пояс, - самый класс По заду цапнуть пару раз! Но вот течением реки Прибило лодки в тростники. Лишь здесь забрались мы в каяк И разместились кое-как. Хотел чуть-чуть передохнуть И лишь потом продолжить путь. Но снова шум и тарарам – На нас плывет гиппопотам!.. Все оказалось очень просто: Гиппопотамов это остров! Скорее в лодки! По местам! Иначе худо будет нам! Лишь только с острова уплыли, Гиппопотамы нас забыли. На крокодилов налетели От тех аж клочья полетели!.. Когда в «Kiambi camp» вернулись, О том, что мы перевернулись, Узнали все. Давай кричать, Фотографировать, качать!.. Инструктор сразу объявил, Что сколько групп он ни водил, Ни разу не было таких, Кто б из реки ушел в живых!.. Уж если в воду угодил, Где гиппо есть и крокодил, Каков бы ни был молодец, Ему всегда придет конец. А мне все ясно - это Бог Из речки выбраться помог. Чтоб смог я вам все рассказать И ни насколько не приврать!
Публикуется по просьбе автора, с сохранением оригинального стиля и орфографии. При перепечатке упоминание фамилии поэта является обязательным. Все права - защищены.
www.e-puzzle.ru
Рейс на Катар
|
