Глава 25. Воздух раскалился до предела, хотя не было еще и одиннадцати утра

 

Воздух раскалился до предела, хотя не было еще и одиннадцати утра. На низкой бетонной стене, окружавшей местную тюрьму, впору было жарить яичницу, а так как присесть можно было только на нее, Коннор, Шафф и Грант просто прогуливались вокруг, с ужасом представляя, что они тоже могли оказаться за решеткой.

— Давно Карлос там? — спросил Грант.

— Около получаса, — ответил Коннор. — Вы выспались?

— Да не особенно. Мы здесь уже с восьми. А после того, что ты сказал нам вчера, лично я не спал часов до трех, а то и дольше.

— Да и, честно говоря, пол у Марины дома не самое удобное ложе, на котором нам приходилось спать, — добавил Шафф.

— Но могло быть и хуже, — улыбнулся Грант. — В этот момент мы могли бы стоять на дороге и ловить машину.

— Это точно. Хорошо, что паром опоздал. — Шафф набрал полную грудь воздуха. — Боже, как я рад, что мы все еще здесь.

— Да, но что мы будем делать? Ни в клубы, ни в бары мы ходить не можем, иначе нас засечет Кайл или его прихлебатели. К тому же денег, которые нам одолжил Коннор, надолго не хватит.

— Все будет в порядке. Главное как‑то вытащить Люка и разобраться с этим уродом Кайлом Голдуэллом.

Грант кивнул, и они замолчали.

С обеих сторон к зданию тюрьмы прилепились симпатичные испанские домики. Да и сама тюрьма ничем от них не отличалась, если не считатьмаленькой белой сторожевой башни и колючей проволоки, проложенной по верху стен. По сравнению с унылыми, мрачными фасадами ее лондонских сестер она выглядела даже гостеприимно.

Наконец появился Карлос, и все бросились к нему.

— Как Люк? — спросили они в одни голос.

— Ненавижу это место, — ответил Карлос. — Всю комнату перегораживает стеклянная стена с маленьким отверстием внизу, и чтобы поговорить, приходится сгибаться в три погибели. — Он с отвращением скривился. — Люк говорит, что все не так плохо, как могло быть, но, по‑моему, он просто храбрится.

— Что он ответил, когда ты сказал о Кайле Голдуэлле и о том, что наркотики не принадлежали Шаффу и Гранту? — спросил Коннор.

— Он очень обрадовался и сказал, что Шафф и Грант — хорошие ребята. Еще сказал, что он думал насчет Кайла и пришел к такому же выводу, что и мы.

Шафф и Грант явно вздохнули с облегчением.

— Люк обратил мое внимание еще на один важный момент. Он сказал, что если это работа Кайла, то на пакетах с наркотиками наверняка должны были остаться его отпечатки пальцев. Так как Люк заявил о своей невиновности, его адвокат считает, что это может помочь, когда дело передадут в суд.

— Кто нанял ему защитника? — удивился Шафф.

— Я. Люк работает на меня с тех пор, как впервые приехал на Ибицу. Я знаю, что он не дилер. Я сделаю все возможное, чтобы помочь. Но сейчас, — он взглянул на часы, — мне пора. Коннор, позвони мне позже, ладно?

— Похоже, на нашей стороне еще один хороший парень, — заметил Грант, когда Карлос направился к машине.

— Есть еще кое‑что, — добавил Коннор. — Ибицей по большей части управляют несколько семей…

— Как мафия? — перебил Шафф.

— Нет, так далеко, чтобы стрелять друг в друга и все такое, они не заходят. Просто на Ибице есть несколько старых родов: Рибас, Эсканделл, Планеллс, такие вот фамилии. Карлос принадлежит к одной из этих семей. У него почти наверняка есть связи в полиции, мэрии, да во всех сферах. Эти семьи владеют землями, гостиницами… Если им надо что‑то выяснить или решить, можешь не сомневаться, что нужный человек найдется очень быстро.

— Сплюнь, — сказал Шафф.

— А у нас пока есть дело, — продолжал Коннор. — Через час мы встречаемся с Лео в Тала‑манке и пойдем смотреть квартиру‑студию его друзей‑французов.

— Где это — Таламанка? — спросил Грант. — За Пачей. Это жилой район, в стороне от клубов и баров, сейчас вам не нужно попадаться на глаза Кайлу или его ребятам. Правда, там всего одна комната с тремя кроватями.

— В нашем положении выбирать не приходится, — сказал Грант.

— А я просто рад, что смог остаться. Я и в конуре готов спать, — добавил Шафф. — А ты будешь жить у Марины? — обратился он к Коннору

— Честно говоря, я не уверен, что вообще останусь на острове. Но если останусь, мне лучше жить в Таламанке и лишний раз не светиться в Сан‑Аи. — С таким видом, словно на него свалились все горести мира, Коннор побрел к машине. — Одно хорошо: сегодня Марина встречается со своим полицейским. Он, кажется, что‑то раскопал.

— Да, это здорово… — Шафф заметил, что Коннор выглядел не очень веселым. — Разве нет?

— Зависит от того, что он скажет.

На самом деле Коннор не прыгал от счастья, так как Марина сказала, что не знает, когда сегодня закончится ужин, и предложила ему переночевать с Грантом и Шаффом, к тому же в связи с приездом братьев Серль ему лучше исчезнуть из города.

— Ты смог связаться с Дэксом? — спросил Грант, почти прочитав его мысли.

— Нет. Трудно поверить, что Серли сегодня будут здесь. Можно подумать, у меня без них мало проблем.

— Что их волнует — наркотики или то видео, что ты снял с их сестрой?

— Надеюсь, ни то ни другое. Я в одном уверен — они прилетают не для того, чтобы поваляться на солнце.

Ученики помогли Марине вытащить последние акваланги из прыгавшего на волнах катера. Она помахала им на прощание, подошла к Кайлу и Маку — те давно наблюдали за ней — и бросила мешок к ногам Кайла.

— Вот все, что вы просили. Если вам больше ничего не нужно, я прощаюсь до понедельника.

— Ну, может, что‑то и понадобится. Что ты делаешь позже?.

— Встречаюсь с другом.

— С Коннором?

— Нет.

Ты могла бы найти себе кого‑нибудь получше, курочка.

Марина с трудом скрывала неприязнь к Кайлу.

— Да? И кого же? — Ну, если бы ты не встречалась с ним, я пригласил бы тебя в «Амалер» чего‑нибудь пожевать, отвел бы в один маленький бар в Ибица‑тауне, потом посидели бы в VIP'e в «Эль Дивино»…

— Спасибо, конечно, но я уже объяснила, я встречаюсь не с ним.

— Хочешь сказать, у меня есть еще один соперник?

Марина не ответила. Выражение его лица изменилось — теперь Кайл казался не обходительным, а ехидным.

— Я удивлен, что Коннор по‑прежнему здесь. Чем он зарабатывает?

— Он здесь в отпуске.

— Это я уже слышал. Ему надо быть поосторожнее. Одного приятеля уже замели за наркотики, его друга‑диджея я вышвырнул из своего бара, а эти дилеры‑америкашки, с которыми он таскался, сейчас уже на пути домой.

— Он не продает наркотики. Кайл засмеялся.

— Что‑то леди слишком горячо протестует. Я только сказал, что это опасный бизнес, вот и все.

У Марины едва не вырвалось: «Уж кому знать, как не тебе».

— Пойдем, Кайл, — вмешался Мак. — У нас работа.

Кайл презрительно оглядел Марину.

— Раз его дружки уехали, не вижу для него причин оставаться здесь.

Марина с удовольствием сказала бы Кайлу, что он может подавиться своей работой, но дала обещание Коннору продержаться еще немного. Работая на Кайла, можно было разузнать что‑нибудь.

— Уверена, у него есть на то свои причины. Кстати, Дэкса никто не выгонял, он ушел сам.

— Я все равно уволил бы этого неудачника. Марина только пожала плечами.

— Мне пора.

Кайл смотрел ей вслед.

— Люблю баб с характером/Я поимею ее, Мак, попомни мое слово.

Комната оказалась меньше, чем они ожидали, — примерно пять на пять метров, в одном углу ютилась маленькая кухонька. Большую часть пространства занимали три колченогие кровати, две стояли рядом и одна напротив, вдоль стены. Свет с трудом проникал сквозь единственное маленькое окошко, с потолка свешивалась лампочка на шнуре. Было темно и сыро. Паскаль, друг Лео, распахнул окно, чтобы выветрить запах затхлости, но это не помогло. Он видел, что мальчики не в восторге. — Я собирался устроить здесь гараж, — словно извиняясь, сказал он с мягким французским акцентом. — Вот тут туалет и душ.

Он откатил раздвижную дверь, за которой оказалась узкая каморка без окон. Унитаз стоял почти вплотную к душу. Стойкий запах чистящего порошка доказывал, что Паскаль честно старался избавиться от грязи.

— Гм, и сколько ты хочешь за это? — осторожно спросил Грант.

Паскаль удивленно воззрился на него.

— Сколько хочу? — он посмотрел на Лео и что‑то сказал по‑французски. Оба рассмеялись. — Наверное, вы не поняли. Это просто услуга. Я не могу брать с вас деньги. Живите бесплатно. Лео сказал, вы с ним хорошие друзья и вам нужно где‑то пожить пару недель. Мне очень жаль, что не могу предложить ничего лучше.

Коннор, Шафф и Грант встрепенулись впервые с тех пор, как зашли в перестроенный гараж. Слово «бесплатно» сразу прибавило комнате звездочку, а то и две.

— Вот ключи. — Паскаль протянул Коннору связку. — Мне нужно идти. Если что‑то понадобится, просто стучите. — Он указал на свой дом метрах в тридцати, к которому вела посыпанная гравием дорожка.

— Мировой парень, — сказал Шафф, когда Паскаль ушел. — Поверить не могу, что ты так быстро все устроил, Лео.

— Да никаких проблем, ребята. Теперь вот что, вы двое умеете обращаться с кистью?

— Паскаль хочет, чтобы мы тут все покрасили? — спросил Шафф.

— Нет‑нет. Я слышал о вашей небольшой неприятности с мистером Голдуэллом и о том, что вы не можете нигде работать, опасаясь попасться ему на глаза. У вас наверняка ни гроша, и я подумал, вы захотите немного подзаработать. У меня небольшая вилла в паре километров отсюда, и некоторые комнаты нуждаются в покраске. Я вам хорошо заплачу, если вы не прочь этим заняться.

— Мы с радостью! На самом деле, — Шафф без особого энтузиазма оглядел новое жилище, — мы могли бы начать сегодня. Идти нам все равно некуда. Но если это неудобно…

— Да почему же? До трех ночи спокойно можете работать, если хотите. Кстати, сейчас я еду домой, так что могу и вас захватить.

— Шикарно. Мы только вытащим вещи из машины, и можно ехать.

Они выскочили из комнаты. Лео проводил их взглядом.

— Похоже, они неплохие ребята. — Коннор нечего не сказал и только посмотрел на негос широкой ухмылкой на лице. — Что? Что это за дурацкая улыбочка, мой юный друг?

— Пару дней назад ты говорил, что недавно закончил ремонт на вилле, с чего это понадобилось красить комнаты?

— Хочу поменять цвет.

— Какого цвета они сейчас?

— Белого.

— А в какой ты хочешь их выкрасить?

— В белый с неявным оттенком, — ответил Лео, блеснув глазами. — Ты, наверное, даже не заметишь разницы.

Коннор похлопал Лео по спине.

— Спасибо тебе. Совсем не обязательно делать это. Ты ведь их даже не знаешь.

— Как я сказал, они кажутся хорошими парнишками, а я буду рад компании. Для меня это недорого, а им поможет отвлечься, да и Катя не против.

— Ты просто супер.

— Да, кстати, как у тебя дела с Мариной? Вчера вид у тебя был страждущий. Все еще думаешь вернуться в Лондон?

Коннор вздохнул и потер лоб.

— Когда я остаюсь с Мариной наедине, она словно уходит в себя, становится скованной. Я постоянно об этом думаю. Не знаю, в чем дело — во мне, в ней или в этом острове… Но все не так, как раньше.

— Ну конечно. Времена меняются. И ожидания меняются. Нет ничего плохого в том, чтобы хранить старые воспоминания, но куда важнее искать свежие переживания. Если это невозможно, тогда, наверное, пора переходить на новые пастбища. И это одинаково справедливо, говорим мы о любви к женщине или о любви к определенному месту.

— То есть ты советуешь мне забыть Марину и уехать с Ибицы?

— Я ничего тебе не советую. Решения принимаешь ты. Пойми только, что нельзя перевести стрелки часов назад и вернуть ту Марину и ту Ибицу, что были в твоем прошлом. Вот и решай, нравятся они тебе такими, какие они сейчас, или нет.

— Пока не знаю. — Коннор помолчал. — Сегодня она встречается с тем дайвером.

— Ну и что? Разве это была не твоя идея?

— Да, но… ну, я не знаю. У меня, возможно, осталось только два вечера, и я хотел провести оба с ней, но она предложила мне остаться с Шаффом и Грантом, сказала, что не знает, когда закончится ужин, и что здесь я буду в безопасности.

— Звучит разумно. В чем проблема? Ты ведь не думаешь, что у них с этим дайвером что‑то есть.

— Да нет, конечно нет. Просто от нее во многом зависит, уеду я или останусь. — Тогда, может, лучше подумать о том, что еще удерживает тебя на Ибице.

Коннор посмотрел Лео в глаза и рассмеялся.

— Лео, ну почему каждый раз, когда мы с тобой разговариваем, мне кажется, что ты знаешь что‑то, чего не знаю я, но мне не говоришь?

— Потому что, — Лео обнял Коннора за плечи и повел к выходу, — жизненные уроки лучше усваиваются, если ты разбираешься с ними сам, а не позволяешь какой‑то старой мудрой заднице вроде меня их тебе разжевывать. Давай поедем ко мне, попьем пивка и посмотрим, как Шафф и Грант займутся делом…

Усаживаясь за стол, Марина спросила себя, заметит ли Бартоло, что она подкрасила губы.

— Бартоло, это просто фантастическое место. Как оно называется?

— «Пуйоль». Туристы здесь бывают редко. По большей части сюда захаживают местные.

Бартоло налил вина, и они чокнулись бокалами.

— Тебе совсем не обязательно было так беспокоиться.

— Я должен быть осторожен. Я не хочу идти туда, где нас могут увидеть, чтобы сказать тебе то, что собираюсь.

— Да, — согласилась Марина, игриво хлопая его по руке, — но это не самое уединенное место на острове.

— Я должен был удостовериться, что за нами не следят. — В уголках его глаз собрались смешливые морщинки. Он дразнил ее. — А этот ресторан слишком дорогое место для полицейского, так что мы в безопасности. Хочешь выпить чего‑нибудь еще?

— Нет, вина достаточно. Мне действительно нужно скоро возвращаться.

— О'кей. — Бартоло помолчал, потом подвинул стул ближе и наклонился к Марине:

Теперь расскажу, что я выяснил. — Марина тоже наклонилась вперед. — Мой шеф, мой начальник, он нехороший человек. Его зовут Оскар, и сегодня я услышал о нем много разных вещей. Мне еще нужно кое‑что выяснить, но говорят, Оскар не очень доволен, потому что уже знает, что я спрашивал о нем.

— Бартоло, пожалуйста, не попади в беду. Лучше бы я тебя не просила.

Бартоло остановил ее жестом.

— Пожалуйста. Теперь я делаю это не только для тебя. Это моя работа, мой долг. А Оскар и раньше создавал мне muchas problemas.

— Да, но Люк мой друг.

— Это правда. Но Люк также друг моего дяди. Я поговорил с дядей, и он сказал, что Люк — Тогда, может, лучше подумать о том, что еще удерживает тебя на Ибице.

Коннор посмотрел Лео в глаза и рассмеялся.

— Лео, ну почему каждый раз, когда мы с тобой разговариваем, мне кажется, что ты знаешь что‑то, чего не знаю я, но мне не говоришь?

— Потому что, — Лео обнял Коннора за плечи и повел к выходу, — жизненные уроки лучше усваиваются, если ты разбираешься с ними сам, а не позволяешь какой‑то старой мудрой заднице вроде меня их тебе разжевывать. Давай поедем ко мне, попьем пивка и посмотрим, как Шафф и Грант займутся делом…

Усаживаясь за стол, Марина спросила себя, заметит ли Бартоло, что она подкрасила губы.

— Бартоло, это просто фантастическое место. Как оно называется?

— «Пуйоль». Туристы здесь бывают редко. По большей части сюда захаживают местные.

Бартоло налил вина, и они чокнулись бокалами. Тебе совсем не обязательно было так беспокоиться.

— Я должен быть осторожен. Я не хочу идти туда, где нас могут увидеть, чтобы сказать тебе то, что собираюсь.

— Да, — согласилась Марина, игриво хлопая его по руке, — но это не самое уединенное место на острове.

— Я должен был удостовериться, что за нами не следят. — В уголках его глаз собрались смешливые морщинки. Он дразнил ее. — А этот ресторан слишком дорогое место для полицейского, так что мы в безопасности. Хочешь выпить чего‑нибудь еще?

— Нет, вина достаточно. Мне действительно нужно скоро возвращаться.

— О'кей. — Бартоло помолчал, потом подвинул стул ближе и наклонился к Марине:

Теперь расскажу, что я выяснил. — Марина тоже наклонилась вперед. — Мой шеф, мой начальник, он нехороший человек. Его зовут Оскар, и сегодня я услышал о нем много разных вещей. Мне еще нужно кое‑что выяснить, но говорят, Оскар не очень доволен, потому что уже знает, что я спрашивал о нем.

— Бартоло, пожалуйста, не попади в беду. Лучше бы я тебя не просила.

Бартоло остановил ее жестом.

— Пожалуйста. Теперь я делаю это не только для тебя. Это моя работа, мой долг. А Оскар и раньше создавал мне muchas problemas.

— Да, но Люк мой друг.

— Это правда. Но Люк также друг моего дяди. Я поговорил с дядей, и он сказал, что Люк —хороший человек. Он уверен, что Люк не драгдилер. В противном случае я бы не смог помочь тебе, как бы ты мне ни нравилась.

— Кто твой дядя?

— Карлос, владелец «Раффлз».

— Босс Люка? — она рассмеялась. — Мир тесен.

— Просто остров маленький. Так что теперь я делаю это не только для тебя, но и ради моей работы, моей профессии. И лично для меня, для моей семьи, потому что Карлос сказал, бар терпит убытки без Люка. Правда, я думаю, вытащить Люка из тюрьмы невозможно. Но если Оскар занимается тем, что я думаю, тогда, возможно, есть способ его остановить.

— А что делает Оскар?

— Каждый год он устраивает рейд и находит одну или две квартиры, в которых живут ребята из Англии, и у них оказывается много наркотиков. Это помогает Оскару хорошо выглядеть в глазах начальства, и он быстро получает повышение. Но люди говорят, что они друзья с этим Кайлом Голдуэллом. Полицейские, которые не любят Оскара, сказали мне, что это Кайл подкладывает наркотики английским ребятам, а потом сообщает Оскару.

— И Коннор говорил то же самое! — крикнула Марина чуть громче, чем нужно. — Прости, — она понизила голос. — Но зачем Кайл использует свои собственные наркотики? Ведь он терпит убытки?

Бартоло пожал плечами:

— Думаю, всего пару тысяч евро. Это не так много за «своего» человека в полиции. И еще я слышал, что он дает работу членам семьи Оскара, на строительстве бара и тому подобное.

— Но если Оскар знает, что Кайл главный драгдилер, он должен что‑то сделать? А вдруг Кайла поймает кто‑то другой? Разве у Оскара не будет проблем, если выяснится, что он связан с преступником?

— Конечно. Но Оскар очень осторожен. Все, что я узнал сегодня, это только слухи. К тому же если он помогает Голдуэллу, то наверняка предупреждает его об опасности, так что поймать Кайла очень трудно, разве что он очень глупый или беспечный, а я так не думаю.

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Только если полиция задержит его с большим количеством наркотиков. Не с таким, какое нашли дома у твоих друзей, а куда большим.

— А ты думаешь, Кайл действительно такой крупный дилер?

Бартоло поднял брови.

— Я знаю таких людей, и если он не замешан в очень, очень крупной торговле, я — как вы говорите? — съем свою шляпу. А ты бы видела, какиешляпы мы носим в полиции. Мне пришлось бы долго сидеть в туалете. Оба рассмеялись.

— Нам не пора попросить счет? — напомнила Марина.

Бартоло настороженно огляделся по сторонам.

— Думаю, если мы убежим, не заплатив, это будет весело, разве нет?

— Ты не можешь, — ответила Марина, ни на секунду не поверив, что он говорит серьезно. — Ты же полицейский.

— Меня здесь не знают. Пойдем, я сто лет мечтал это сделать. Мы на террасе, дорога совсем рядом, служащие все внутри. Это будет легко.

— Я не могу… — Бартоло встал. Марина поняла, что он не шутит. — Бартоло, нет! Мы не должны.

— Пойдем, или я уйду один. Скорее. Теперь он уже улыбался до ушей, протягивая ей руку приглашающим жестом. Марина оглянулась на вход во внутренний зал, но никого из обслуживающего персонала не увидела. Она вскочила, уронив стул.

— Черт!

Теперь у нее не было выбора. Мгновением позже они уже бежали по дороге, рука в руке, хихикая, как школьники. Примерно через минуту они остановились, Марина тяжело дышала.

— Не могу поверить, что ты сделал это! А как же то, что ты говорил раньше насчет присяги, или долга, или как там его?

Марина покачала головой и рассмеялась. Бартоло засмеялся еще громче.

— Марина… — Что?

Все еще смеясь, Бартоло потряс головой.

— Я оплатил счет, пока ты была в туалете, и сказал, что мы собираемся убежать. Вот почему они оставались внутри. Они мои хорошие друзья…

Изумление на ее лице сменилось деланной яростью.

Ты негодяй! Я должна была догадаться…

Она в шутку набросилась на него и попыталась ущипнуть под ребра, заставив его вскрикнуть между смешками. Он схватил ее за руки, чтобы остановить. Она вырывалась, неожиданно их лица оказались совсем близко, прошло еще несколько секунд, и они поцеловались. Марина не сопротивлялась, хотя, когда поцелуй закончился, она, казалось, удивилась сама себе, и это развеселило Бартоло еще больше.

— Что это было?

— Ну, мы называем это beso, но думаю, вы зовете это поцелуем.

— Я знаю, но как, то есть почему… Бартоло хотел поцеловать ее снова, но она вырвалась. — Нет. Я не могу. Ты не понимаешь…

— Я понимаю. Я понимаю то, что ты еще, кажется, не поняла. Ты умная девушка, Марина, — и это мне в тебе очень нравится, но есть вещи, которых ты не видишь. Потому что ты смотришь на них сквозь призму событий, которые произошли много лет назад.

Мимо проехало такси, и Марина быстро махнула водителю.

— Марина, я отвезу тебя…

— Прости, Бартоло. Мне нужно ехать.

Он не успел ответить, а она уже шмыгнула на заднее сиденье и уселась, пытаясь собраться с мыслями.

До сих пор она была так холодна с Коннором, считая, что их чувства нуждаются в проверке. Наконец она решила, что оба они изменились и то, что он обидел ее раньше, не значит, что он сделает это снова. Поэтому она решила перевести отношения на новый уровень в последнюю ночь перед его возвращением в Лондон.

Но теперь она поняла, что тем самым пытается доказать себе всю несерьезность своего увлечения Бартоло. Ей было приятно внимание привлекательного, умного полицейского, но она не давала ему надежд. Она была честна с Коннором.

Коннор был ее Большим Приключением. Она годами мечтала о том, как они будут вместе, и почти убедила себя, что, отвергая его чувства, просто боится разочарований. Быть вместе им предназначено судьбой.

Почему тогда ей так понравилось целоваться с Бартоло?